Изгнание

Он все-таки попытался сделать это в одиночку. Использовал интернет и церковную библиотеку. Вокруг ничего не летало, не шумело, просто девушка вдруг протяжно выдохнула, а он услышал щелчок и почувствовал легкий толчок в грудь. Вот и все. Весь ритуал изгнания. Теперь дело было за родителями - наблюдать, чтобы узнать помогло ли, а Томас свою работу выполнил, сделал все что мог и даже больше, ему полагалось вознаграждение. Вечером он обнаружил себя с телефонной трубкой, из которой звучал голос Джессики: "Да? Томас? Алло?". Он отбросил телефон, как ядовитую змею, невесть как попавшую ему в руки. Сон был мутным, вязким. Томас проснулся не отдохнувшим. Он усилием воли, ставшей привычкой, выбежал утром на пробежку, рассчитывая встряхнуться и привести тяжелые мысли в порядок. - Да, да, надейся, - ехидный голос Маркуса прозвучал у самого его уха, обдав шею холодом. Томас не остановился, не врезался в столб, просто скосил глаза в сторону, увидел Маркуса точно таким, каким запомнил его в последнюю встречу. Тот шел рядом, почти не касаясь земли. Томас увеличил скорость, добежал до своего дома, взметнулся по лестнице вверх, чуть не выбив собственную дверь на входе. В комнате он стал лихорадочно перебирать бумаги на столе, вытащил нужную визитку, схватил трубку стационарного телефона и стал набирать номер, сверяясь с записью. - О, как старомодно, - знакомый голос ни разу не запыхавшийся зазвучал из-за плеча. - Кажется, вот это была семерка, а не единица. Томас вжал трубку сильнее в ухо, пытаясь отрезать себя от этого голоса. Почему этот козел оставил ему телефон на бумаге, а не вбил его в мобильник? - Да? Томас с облегчением выдохнул и закрыл глаза. - Маркус? Маркус! - Томас? - Маркус, пожалуйста, скажи, что ты сейчас не стоишь за моей спиной и не дышишь мне в затылок холодом? - Что... Томас... Идиот! - яростный вопль на мгновение отбросил холод в сторону, - ты сделал это сам, так ведь? - Да. Прости. Помоги мне, пожалуйста. - Жди, никуда не уходи. Резкие гудки оставили его один на один с тем, за спиной. - Что ж, - Томас осторожно положил трубку на рычаг, открыл глаза, глубоко вздохнул и обернулся, - чаю? Маркус приехал вечером. Дверь, приоткрытая в его ожидании, тихо скрипнула. Томас встрепенулся. Он стоял посреди комнаты в чистых спортивных штанах и футболке, ко лбу прижимал стакан с... чем-то. Он принюхался. Молоко? Молочный ликер. Кто-то пришел. Он должен встретить гостя. Он подошел к двери, дружелюбно улыбаясь. - Привет! Чего не предупредил, что заедешь? Я бы подготовился получше, а то это... - он повел носом в сторону стакана, - явно не в твоем вкусе. Томас отставил стакан и помог снять пальто с напряженных плеч, кинул пальто на вешалку, попал. - Бинго! Как ниндзя. Маркус осторожно обошел его со своим чемоданчиком. - Ой, да брось ты, - махнул на него Томас, - чего такой серьезный? Взгляд его упал на стакан с выпивкой, и кривая улыбка дернула губы. - У меня есть скотч, подойдет? Маркус отрицательно мотнул головой, настороженно его рассматривая. Это раздражало. - Виски? Водка? Спирт? - повысил он голос и хлопнул дверью. Звук показался знакомым и Томас моргнул, фокусируясь - Маркус! - облегченно выдохнул он,- ты быстро. Я… в голове туман. Так странно. Будто раздвоение. Я не знаю что... кажется, я звонил Джессике... Сказался больным. Маркус? Он подался вперед и положил ладонь тому на щеку. - Ты настоящий? Такой теплый… Маркус поднял руку, перемотанную крестом на длинной цепочке, распятие коснулось кожи Томаса, и тот зашипел, отпрянув. Маркус начал говорить что-то странное, давящее, пристегивающее его к одному месту, окольцовывающее. Томас заскрипел зубами, тело его отяжелело, внутри звенело и жгло каленым железом. Эти слова делали что-то с ним, но вдруг на одно мгновение морок развеялся. - Сволочь! - зарычал он и одним броском тела, которым в школе завоевывал тачдауны, впечатал Маркуса в стену. Что-то разбилось, чемоданчик отлетел в сторону. Томас шипя сорвал крест с руки и кинул на пол. - Не с детишками воевать, да, святой отец? - он крепко прижал его всем своим телом к стене, кисти рук жестко охватил ладонями, как кандалами, не пошевелиться. Маркус смотрел на него широко раскрытыми глазами и продолжал говорить. Тело вновь начало каменеть. Томас оскалил зубы, дернув правой щекой, глухо зарычал и нырнул головой вперед, как клюнул. Зубы стукнулись о зубы, металлический привкус появился во рту. - Как вкусно, - застонал он в чужой рот, - заводит, не правда ли? Томас отпустил левую руку священника и технично убрал ее ему за спину, вжался еще сильнее телом, придавил до боли слева. Вкус крови и чужая беспомощность пьянили, голова кружилась. Томас переместил свободную ладонь на ширинку чужих штанов и крепко сжал. Маркус дернулся и резко выдохнул ему в рот. - Так, так, так… - почти промурлыкал Томас, проводя языком по приоткрытым губам, - воздержание, значит? Не верю. Он укусил нижнюю губу Маркуса, потянул ее на себя, сжал в паху сильнее. - Выпивку ты не хочешь, а что хочешь, Маркус? Этого? Я же видел твои взгляды... - Томас, - успел выдохнуть имя Маркус прежде, чем он заткнул его поцелуем. Звук собственного имени нервировал. Томас прервал поцелуй и чуть отодвинулся, чтобы осмотреть своего пленника. Маркус тяжело дышал, губы его были ярко алыми от укусов и блестели от слюны, широко раскрытые глаза, необычайно яркие, смотрели на него... в него. Искали что-то. К черту! В его паху все тоже горело и томилось, и он хотел… - Томас, - опять выдохнул ему в лицо Маркус. Умоляюще? Просяще? Это... это выводило из равновесия. - Все же хорошо, - ласково сжал он ладонь, в которой явственно набухало, - Хорошо же? - Томас, - неожиданно твердо произнес Маркус, будто заклеймил, будто освободил. Внезапно Томаса опалило жаром, горячая волна пробежала от макушки до самых пяток. Сердце пристыженно заколотилось. - Ой, - только и смог сказать он, очень четко почувствовав тепло чужого тела под своей грудью, под своей ладонью, под своим пахом. Томас резко сделал шаг назад, еще один, быстрее, пока не оказался в круге. Пусть потом Маркус смеется над ним, сколько захочет, но от круга с солью вреда быть не должно, а перестраховаться не помешает. Он набрал воздуха в грудь и начал читать по памяти те слова, которые произносил Маркус, те которые отпечатались у него внутри перед глазами огненными буквами. Голос Маркуса дублировал его собственный. Что-то дико завыло в его голове, но губы автоматически твердили слова, а когда он дошел до неправильно произнесенного Маркусом слова, то выкрикнул его раньше, с напором. Кругом затряслось, закружилось, замельтешило. Что-то тяжелое прилетело ему в голову, еще раз и еще и еще. Ваза с цветами окатила его водой и россыпью осколков, по лицу потекло теплое и вязкое, застило глаза. Его разбитые губы говорили чуть слышно, голос Маркуса звучал уверенно и громко, прогоняя тьму. Напоследок Томас сам себя ударил кулаком, а потом все его тело изогнулось и будто устремилось вверх. Казалось все его кости, мышцы и внутренние органы пытались выбраться из этого бренного тела, бесценного сосуда. Томас отчетливо видел эту черноту, покидающую его тело, слышал нелепый предсмертный визг этой субстанции, потом яркая вспышка света и все. Он пришел в себя на больничной койке в отдельной палате. Рядом стояло кресло, где сидел Маркус и внимательно разглядывал его, подперев подбородок кулаком. - Уение, - прохрипел Томас спеша поделиться важным, говорить было больно. - У-да-ре-ние, - еще раз произнес он, на этот раз по слогам, - ты неправильно произнес слово. Как веревки ослабил. Он закашлялся и Маркус дал ему стакан с водой, придерживая его, пока Томас пил. Томас оттолкнул стакан, когда напился и потрогал пальцами лицо, которое ощущалось опухшим шаром. - Поправишься, - почти улыбнулся Маркус, - я сказал, что прихожанин напал, бла-бла, тайна исповеди, разберемся сами. Томас кивнул, и не стоило этого делать. Все поплыло, он моргнул, фокусируясь на лице Маркуса, увидел нижнюю распухшую губу со следами укуса. - Ой, - он пальцами потер свою губу в этом же месте. - Пройдет, - пожал плечом Маркус, - еще легко отделался. Ты молодец. Непривычные нотки гордости и восхищения сквозили в его голосе. - Ты сделал это, но… - Маркус казался озадаченным, любопытствующим: - Как ты вернул контроль над телом? Томас почувствовал, как краска заливает лицо, и грудь, и даже ладони. - Стыд. - Стыд?! - Маркус действительно казался потрясенным, - Ты... Он неверяще качнул головой, ухмыльнулся и иронично изогнул бровь: - Я не мог быть настолько плох? - Оу, мне больно смеяться, - выдохнул красный, как вареный рак, Томас, благодарный Маркусу за этот смех, скрывающий неловкость. - Теперь ты научишь меня? - он посмотрел выжидающе, просяще. Бровь Маркуса вскинулась еще выше, а потом вернулась на место. - Томас, - вздохнул Маркус, не отрывая от него потрясенного взгляда, - ты совершил уникальный акт самоизгнания, указал мне на ошибку. Тебя нечему учить, у тебя следует учиться. - Тогда поучимся друг у друга? Будем прикрывать, страховать? - Томас замер в ожидании ответа. Мысль об изгнании в одиночку пугала до чертиков, а заниматься надо будет, это он знал точно. Маркус улыбнулся мягко, с теплым светом в глазах. Наверное, от лампочки отразилось. И ему, наверняка, тоже было страшно заниматься этим в одиночку, потому что он похлопал его по руке и сказал: - Отличная идея.