*When I heard that sound When the walls came down I was thinking about you
Такое чувство, будто кто-то включил огромный вентилятор, и сыпет снежный пух на людей. Поднимаю глаза к небу, снежные хлопья попадают в глаза, оседают на ресницах, вся моя куртка осыпана хлопьями, хотя я вышел из автобуса лишь пару минут назад. Я думаю о нём, о том, как избегал его последнюю неделю, обеспокоенные взгляды парней, на что я лишь отмахивался, а он и вовсе забил. Больно. Холодно. И одиноко. Люди идут с капельками на очках и снежными хлопьями на покрасневших щеках, они все выглядят расстроенными, погода это или у них проблемы. Но я рад такой погоде, я люблю снег, и плевать что на дворе март. Хлопья опадают на землю, будто пёрышки сотни ангелов, или надежды потерянных людей, и таят, так же как мои надежды на дальнейшую жизнь. Я ведь не могу без него, кого я обманываю? И он это прекрасно знает, и пользуется этим. Пользуется тем, что я не могу без него. Холодно. Зябко. Я чувствую, как холодеют веки, и капелька скатывается по реснице падая прямо на щёку, шмыгаю носом. На секунду в голове пробегает мысль о том, что в такую погоду легко заболеть, особенно когда ты в лёгкой куртке, и без шапки. Но мне плевать. Захожу в знакомый двор, игнорируя приветствия соседей. Бегом, поднимаясь на свой этаж, вставляя ключи в замочную скважину, и слышу заветный щелчок. Я дома. В безопасности, и как можно дальше от людей. Тишина и домашнее тепло, все, что мне нужно сейчас. Разуваюсь, снимая с себя куртку. Прохожу на кухню и ставлю чайник, из чая у меня остался лишь самый не любимый чай с корицей, но выбирать не приходится. Пока прохожу в гостиную, плюхаюсь на кресло и вслушиваюсь в тишину, лишь кипящий чайник наполняет комнату отстранённым звуком, блаженно прикрываю глаза. Мне кажется, я задремал, просыпаюсь в абсолютной тишине, чайник вскипел, и мне кажется будто у меня слишком душно в квартире, или весь воздух в моих легких резко исчез. Открываю окно, решив проветрить в помещении, свежий и слишком резкий воздух проникает в комнату, заставляя меня, поёжится, и как можно скорее добраться до кухни к горячему чаю. Под окнами проезжает машина, в которой на всю громкость поёт песня Бузовой, что заставляет меня усмехнутся. Я не люблю её песни, но её песня «я привыкаю» играет так громко и кажись так вовремя, что это заставляет меня невольно улыбнуться, пока мои внутренности сжимаются. Достаю с верхней полки потрескавшуюся кружку, мне кажется, что скоро у неё отвалится ручка. Мама всегда говорила, что потрескавшаяся посуда дома к несчастью, возможно, она была права. А что делать, если потрескался человек? Вечно протекающий чайник, несколько горячих капель попадают на руку, основная часть на стол, но как не странно, они совершенно меня не обожгли. Сахар класть я не стал, в последнее время, я начал замечать, что чай без сахара, более насыщенный. И мне снова кажется, что это как-то относится к людям. Горький. Не вкусный. И с корицей. Прикрываю глаза, и понимаю что это омерзительно, но выхода у меня нет. Обхватываю кружку двумя руками стараясь согреть их. Прохожу в гостиную, тут стало гораздо свежее, можно уже закрывать окно. Подхожу, и замираю как скованный. Над городом лежит туман из снежных хлопьев, пасмурно, но через всю эту мглу просвечивает пара лучей солнца. Меня всегда завораживали эти моменты. Я стою так минут пять, чай уже перестаёт омерзительно пахнуть, и почти не греет мои руки. Из некого транса меня выводит звонок в дверь. Кого могло привести в такую погоду? Смотрю на часы, пол шестого вечера. Ставлю кружку на стол, и мне кажется, будто эта ручка хрустит, будто бы вот-вот готовится отвалиться. Шаркая ногами, прохожу к двери и, не смотря в зрачок, открываю дверь, кого бы там не принесло, мне уже всё равно. И какого моё удивление, когда передо мной собственной персоной стоит Попов. Всё его черное пальто усеяно белыми хлопьями, как и волосы, и я чувствую, как сердце пропускает удар, и легкие неприятно сжимаются, будто от долгой затяжки, а уголки губ легонько поднимаются вверх. -Можно пройти? — И я вспоминаю что произошло, будто падая на землю и разбивая колени в кровь. Зачем он пришёл, что бы мне было ещё хуже? -Зачем? — Я за мгновение становлюсь будто статуей, я надеваю маску безразличия. И он замечает это, конечно замечает! -Антон, нам нужно поговорить, пусти меня. — Он смотрит на меня своими чёртовыми голубыми глазами, и мне хочется его пустить, хочется всё обсудить, хочется поговорить, вот только обсуждать н е ч е г о, а слушать его я не ж е л а ю. Я уже все понял. Он смотрит на меня пару секунд, после чего вздыхает и пытается пройти в квартиру, но я загораживаю ему путь своей рукой. И он непонимающе поднимает брови. -Тут нечего обсуждать Арс… Убирайся. — Слова даются с трудом, я не хочу его терять, но я так устал ошибаться в нём, устал от всего того что он вытворяет с моим сердцем, с моими чувствами, будто я пустое место, а я как последний идиот верю ему. Он облизывает губы, это выглядит так надменно и совершенно неуместно, но это заставляет меня вздрогнуть. -Ты же всё равно не сможешь без меня? — Поднимает на меня свои глаза, настолько холодные, что по спине пробегает холодок, и я снова чувствую себя никчемным. Потому что он прав. У меня какая-то больная зависимость от него, как от курения, или от наркотика. — Ставлю на то, что и дня не продержишься. — Оскал. Он выглядит как хищный зверь, я, а чувствую себя жертвой, снова. -Знаешь, что… Пошёл ты. Со всеми твоими закидонами, со всеми твоими предательствами, со всеми твоими чёртовыми обещаниями, и со всей твоей ёбанной любовью до гроба! Я не кукла, Арс, у меня есть чертовы чувства. Чувства к тебе, мать твою! А ты каждый раз растаптываешь их, а потом приходишь, и говоришь, что ты ошибался. Я устал! Я устал верить тебе, и обжигаться, каждый чертов, сука раз! Проваливай отсюда! Я проживу без тебя! Немой взгляд его глаз. Там столько всего, мне кажется, что я вижу как там, рушатся айсберги. А себя чувствую окончательно сломленным. Я высказал ему все. Всё то, что я так долго переживал, все, что так долго терзало меня, я вылил на него всё это, так же как это любил делать он. И мне стало больно. Он тяжело вздыхает, будто у него закончился кислород в лёгких, а его глаза, будто наполняются грустью, я вижу в них, что-то такое, что заставляет меня поёжится. Он отходит и хлопает дверью, прямо перед моим носом, и я чувствую, как мои колени предательски подгибаются, но я не даю себе упасть. Чувствую, как моё сердце будто отказывается биться, а лёгкие забыли, как дышать. Так люди чувствуют себя, когда у них долго не было дозы? Ломка? Всё путается в моей голове, я вспоминаю всё то, что мы пережили столько моментов, хороших, и душераздирающих. Я люблю его. Но я устал обжигаться. Какой-то незнакомый голос в голове шепчет мне его слова, те слова, что он сказал на нашем первом свидании. Наши слова. Я будто в бреду накидываю на себя куртку, и чуть ли не в носках выбегаю на лестничную площадку, скорей к лифту, вниз, открываю дверь, и вижу его, как он идёт, натягивая шапку что бы спрятать уши от холодного ветра: -Стой. — Кричу, срывая голос, так что мне кажется, куча зевак из разных квартир примкнули к окнам. Но мне плевать. Он выпрямляется, сгорбленная фигура, выпрямляется настолько быстро, голова больше не опущена. Он стоит спиной, но я чувствую, что он поднял глаза. Старается казаться гордым, к чему всё это? -Ты без меня проживёшь…-Он не кричит, его голос слегка дрожит, но он держит осанку, всё ещё не оборачиваясь. Я вдыхаю холодный воздух, который кажись, обжигается об мои легкие, проникая прямиком к сердцу, и наполняя меня жутким теплом: -Но я без тебя не хочу. — Я смотрю на его фигуру, не могу сделать не шагу, но вижу, что он поворачивается, между нами не такое большое расстояние, но не один из нас не делает первый шаг. Я смотрю на него, как на спасательный круг с кучей заплаток, а он ошарашенный, и его глаза даже отсюда кажутся мне печальными, но не настолько холодными. Замечаю, что его грудная клетка резко поднимается и так же резко опускается. Он медленно делает шаг навстречу, и я инстинктивно делаю то же самое, после чего он подбегает ко мне, как какая-нибудь маленькая девочка, как наши поклонницы, но он другой. Он важен. Он нужен. Он важнее каждой девчонки, что я обнимаю ради фотографий. Потому что это он. Такой тёплый, родной и пахнущий чёртовой лавандой. Я прижимаю его к себе, будто боясь, что он испарится в любой момент. Я не хочу его отпускать, я знаю, что он бросит, знаю, что предаст и ещё не раз, я в этом уверен. Но я люблю. А за любовь нужно бороться. Потому что без него я не могу, но и с ним, я разрушаюсь каждый день. Но он замедляет это, когда он рядом, мне хочется нарисовать солнышко у него на предплечье, потому что он сам искрится как солнышко. Мне хочется обнимать его вечность, и не выпускать из своих рук не на минуту, потому что я боюсь, что однажды он не вернётся в них обратно. Наша любовь не всем понятна, не всем ясна. Зато ясна как день, мне. И я буду с ним до конца, как бы больно это не было для меня.Но даже в потрескавшихся людях, всегда есть капелька надежды, и он стал моей.
*Seconds from my heart A bullet from the dark Helpless, I surrender Shackled by your love Holding me like this With poison on your lips Only when it's over The silence hits so hard