***
Кидо вела себя, как самая настоящая и до ужаса любящая мать. Такой заботы, такой нежности мало кто получал когда-либо до вступления в группировку «Мэкакуси дан» за всю жизнь. Жаль только, что за ней самой можно сказать, мало, кто приглядывал, если только Сета и Кано, но они не могли дать ей всего того, что требовалось, к примеру, настоящей даме в будущем или просто даже поговорить на обычные девчачьи темы. Тогда на помощь ей пришла Аяно — девочка, из семьи приютивших их троих. Впрочем, счастье долго не продлилось, время шло своим чередом и сказка, подобно хрупкому стеклу разбилась вдребезги об жестокую реальность. Из-за этого Тсубоми выросла из маленькой плаксивой девчонки в самую настоящую барышню способную и коня на скаку остановить, и в горящую избу войти. Как бы смешно это не звучало, это печально. Но как бы тяжела судьба не была дух её не сломлен. Однако однажды выдался случай, перевернувший всё с ног на голову, поставивший впервые за столько лет девушку в неловкое положение. Событие то происходило под покровом звёзд и луны, когда Тсубоми желала всем спокойной ночи, при этом в честь хорошего настроения, целуя всех в лоб перед сном. Но каково её удивление было, когда за деревянной дверью одной из комнат послышались сдерживаемые, напоминающие даже чем-то скуление раненной собаки, всхлипы. Тем не менее, хуже было всего то, что это была спальня Шууи. Кидо даже растерялась, это застало её врасплох и выбило из колеи достаточно надолго. Девушка медлила, слишком медлила, прежде чем войти. Словно если она нажмет на ручку злосчастной двери, то случится что-то непоправимое и ужасное, напоминающее чем-то ад. Однако волнение было превыше дрожащих рук и чувства полнейшей обескураженности. Тот, кто больше всех улыбался, сейчас ревёт, вот что страшно. -К-кано, — её язык заплетался, но она старалась говорить, как можно мягче, как можно ласковее, — что-то случилось? — она не верила своим глазам, не желала верить, просто не хотела. Парень лежал на голом полу в абсолютном одиночестве и только лишь белоснежная луна своим светом составляла ему компанию. Закрыв одной рукой глаза, видимо, чтобы Лидер не видела этого, он сжал зубы так сильно, на сколько это было возможно, лишь бы только не вырвалось лишнего. На щеках выступали свежие дорожки слёз. Что могло произойти такого, чтобы это до такой степени было невыносимо держать в себе? Она словно видела прежнюю себя, которая, черт возьми, вечно рыдала по пустякам и не только, но тут совсем другое, в тысячу раз хуже, ведь такого никогда раньше не было, никогда и это пугает. -Тц, уходи, — он врал, врал как никто другой. Он не хотел, чтобы она уходила, однако также и не хотел, чтобы она видела его в таком состоянии. Но этим он делает больнее только себе. -Кано, — упавшим голосом, слегка вздернув брови, от излишней беспомощности со своей стороны, говорила она, всё-таки зайдя в комнату и захлопнув за собой аккуратно и достаточно медленно дверь. Послышался тихий щелчок. По ногам сразу же прошелся достаточно сильный холод, от чего она поежилась. Окно было открыто на распашку, от чего её стало ещё хуже, глядя на парня. Она сразу же закрыла его, но легче от этого не становилось ни на каплю. Лидер не знала что делать, растерянность съедала её, а то, что он молчит, подливало масла в огонь. В голову сразу прокралась мысль о прошлом, о детстве, когда Кано успокаивал ее всеми всевозможными способами. На лице сразу заиграла тёплая улыбка, эти воспоминания точно прошли не просто так и она, собрав все силы, хоть и робко, но легла рядом с ним, попытавшись заключить его в свои объятья. Такие нежности уже давно сменились подзатыльниками, что даже как-то грустно. Ожидал ли он этого или нет, но на душе стало теплее. Только она смогла завладеть его сердцем, которое уже кажется, давно перестало биться, открашивая весь мир в один сплошной серый дождь, перемещенный с фальшью и пустотой. Однако он не проронил не слова, он продолжал молчать о своих чувствах и об этой сложившейся ситуации, в то время, когда Кидо просто желала услышать хоть что-нибудь, пусть, даже если это будет невнятно и совсем не связано. Это ожидание было невыносимо. Несмотря на всю обстановку «глупое» сердце колотилось, как бешенное, готовое вот-вот выпрыгнуть. Она не могла оторвать взгляда от его лица, а главное от его губ. Становилось даже, как-то легче оттого, что он этого не видит, что он закрыл глаза руками. Всё это смущало, в особенности эта близость — она выводила из себя. Девушка не заметила, как начала погружаться в свою фантазию, не заметила, как приблизилась к его щеке и слегка коснулась её губами, от чего соленый вкус заиграл на вкусовых рецепторах. И тут её словно водой окатили, и вырвалось глухое и достаточно хриплое, но весьма чётко сказанное «чёрт». Она тут же отстранилась, а в этот момент её «собеседник», игнорировавший бедную Тсубоми до этого момента, соизволил повернуться к ней, когда она как дурочка пыталась спрятать свой румянец, что повеселило его и наконец-то спустя столько времени он улыбнулся, и даже послышался насмешливый смешок. Она даже застыла на пару секунд, ликуя у себя внутри так громко, на сколько это возможно, но смущения никто не отменял. -Сейчас получишь! — возмущенно буркнула она, тыкнув его локтем в ребра, понимая то, что нет уютной толстовки, в которую можно зарыться лицом, спрятавшись тем самым от всего мира. Она не знает как себя вести себя с этим «идиотом», ведь некому было ей объяснять этого, к примеру, почему сердце бьется чаще, а в больную голову влезают, разны мыслишки не самого лучшего содержания среди скромности. -Словно это я тебя поцеловал и продолжаю обнимать, — всё-таки эту черту его несносного характера не мог уничтожить никто, даже он сам не в силах провернуть это. Слёзы на его щеках высохли, а глаза не казались такими заплаканными. Он выглядел как никогда прекрасно, он был искренним и это самое лучшее, что могла увидеть Кидо в своей паршивой жизни. Она даже пропустила мимо ушей весь этот фарс и прижалась к нему всем телом, уткнувшись носом в его черную футболку, как будто уже насквозь пропитанную приторным запахом порошка (его одежду приходилось стирать чуть ли не каждый день) и легким ароматом мужского одеколона, который так шел ему. Всю печаль рукой сняло, ведь Кано испугался, а страх заключался в том, что если он даже дышать будет как-нибудь неправильно, то кости в тот же момент полетят к чертям. Но он не мог не бросать на неё похотливые взгляды, у него просто это не получалось, ведь это свойственно парням. Он пытался всеми силами затолкать своё «мужское эго» куда подальше, однако, это святое. Впрочем, ему было дозволено на данный момент, если только облизываться и всё. Но руки начинали спустя какое-то время потеть, а разум вовсе вопил, что это уже крайняя точка, когда или надо действовать, или надо действовать. Только он хотел начать, как его перебили, жестко перебили: -Не обольщайся, поцеловала я тебя потому, что сегодня я целую всех, — сказала, как отрезала, но при этом может быть от Шууи она сбежать может, но от себя далеко не убежишь и это, если честно, больше всего настораживает. Она не хочет уходить от него, она хочет быть покладистой и ласковой, будто кошка в его руках, это, наверное, самое ненормальное из всех желаний и фантазий на всей планете. Впервые Лидер замечает такие колоссальные изменения в своих предпочтениях. Если раньше это не так сильно волновало, то сейчас всё наоборот. Напоминает почему-то даже одержимость. Его запах, его тело, одно только его присутствие уже бросает в жар. Это длится уже больше недели. -Как это целуешь всех? — а всё-таки он не смог сдержаться, и в его кошачьем тембре можно было сразу заметить нотки ревности, перемещенные с лихим возмущением. Это ведь даже не удивительно, ведь он с девятого класса просто бредит ею каждую чертову ночь. Всё до такой степени запущенно, что он даже завел скетчбук посвященный полностью Тсубоми, в особенности её обворожительному телу и такому очаровательному личику. И как после всего этого можно не становится жалким собственником? -Обычно, — особо не задумываясь, ответила она, начиная слегка дрожать, всё-таки пол давал о себе знать как никогда. Парень сразу же это заметил, но его жутко всё это бесило, до ужаса бесило. -Ты это делаешь, чтобы позлить меня? — он опять надевает свою любимую маску Лжеца, улыбаясь по кошачьи во все тридцать два зуба, однако в этот раз это выглядело достаточно зловеще, чтобы испугать до чертиков. Кажется, если бы это была не его, уже можно сказать семья, то они бы лежали кучкой трупов где-нибудь на кладбище. Стараясь настроиться более позитивней Кано встает и берет на руки, уже продрогшую до мурашек и до тихого клацанья зубами Тсубоми, и кладёт её до такой степени аккуратно, что она ещё больше заливается румянцем. Тем не менее, не тут то было Шууя, тут же нависая над ней, проводит языком по её мягким губам и отмечает у себя в мыслях, что это даже лучше чем божественно. Он прожигает её взглядом насквозь, подобно дикому хищнику готовому в любой момент съесть свою добычу. -Ч-что ты делаешь? — надрывисто спрашивает она, тяжело дыша, кажется уже переполненная желания, но Лидер не может признать, что ей это нравится. Впрочем, ещё чуть-чуть и она готова молить его о продолжении. Глаза уже затуманены и он это прекрасно видит, что не может не льстить его сердечку. -Собираюсь спать, а что ещё ночью можно делать? — ехидно интересуется он, — Тебе бы тоже не мешало, — как же сильно он хочет её подразнить за всё то, что она ему вечно обламывала в прямом смысле слова, счёту нет, сколько подзатыльников и ударов с ноги он получал за всё это время. Парень начинает стягивать с себя кофту и футболку откидывая их куда-то в сторону, тем самым, оставаясь без верха, но, а штаны точно также можно было снимать смело, ведь под ними были пижамные шорты, так что ждать долго не пришлось и можно сказать, словно без сил он плюхнулся рядом с обескураженной девушкой на кровать, которая к сведенью всё ещё молчит и не знает, что ей делать. -Ты не собираешься уходить? — следом ещё один вопрос задает Кано, поворачиваясь лицом к ней, рассматривая это совершенно новое выражение лица, а вернее то, которые бывает обычно у него после очередного сотрясения мозга, это вызывает у него волну эмоций и радости, от которой он, особо не задумываясь, тянется к ней и целует прямо в губы. Этот поцелуй был слишком требовательным и в тот же момент желанным. -Кано, возьми…меня, — это был определенно стон. После такого у него точно крышу сорвало и это практически в прямом смысле слова. Случился кое-какой конфуз: из носа от перевозбуждения ручьем хлынула кровь. Он выругался у себя в голове миллионы раз, а то и больше. А пока разбирался в ванной с кровью разбудил всех, абсолютно всех.***
Утро: -Кано тебя, что вообще ничему жизнь не учит? Ты ведь знал, что она тебе нос разобьет, это ведь не в первый раз, — Сето только давил на самое больное и нагонял тоску, хотелось взять и чем-нибудь заткнуть ему рот, лишь бы не вспоминать об это моменте, от которого опять же бросает в чуть ли не в жар. -Да я тебе ещё раз повторяю, что было оно всё не так! — слишком громко, — на самом деле это Кидо…- и тут мощный подзатыльник «освежил» мгновенно его память, до такой степени, что оттуда всё вылетело пулей, и он упал «без сознанья» и желал бы, конечно же, больше никогда не просыпаться, вернее только не сегодня.***
А то, что он грустил, так на самом деле он смеялся, до такой степени сильно, что из глаз полились слёзы, а также он боялся всех разбудить и из-за этого пытался хоть чуть-чуть сдерживаться. А смеялся он над смешной фотографией Кидо, и сказал, чтобы она уходила лишь бы не увидела, что она у него есть.***