Страж королевства

Капитан медленно вздохнул, сосчитал до трех и выдохнул. Он стоял посредине тренировочного зала, пытаясь привести мысли в порядок, вот уже какой раз за последние три недели. Три недели – командир базы поверить не мог, что прошло уже так много времени. Три недели – они пролетели, как целая жизнь, и как один день. Капитан сделал выпад, блок, на мгновение застыл на месте, и повторил кату снова. Все постепенно возвращалось на круги своя. Эд и Зак, не сговариваясь, подали рапорты об отставке, и, еще раз поразмыслив, командир базы отклонил оба. Пусть сами вылезают из того, что натворили. А после дебоша, который учинил Рэд, стало как-то проще. Все сначала обсуждали их шепотком, будто бы боясь, что рыжеволосый рекрут выскочит из-за угла, а потом и вовсе перестали. Рэд… Капитан помотал головой, развернулся и продолжил тренировку. Долгие годы он возводил стену между собой и остальным миром. Кирпичик за кирпичиком, подкрепляемая постулатами кодекса воинов, каждый день стена становилась все толще и выше. Чувства и эмоции остались запертыми где-то за ней. Ему удалось – командир базы стал настоящим бойцом, нашел свой путь, призвание. Каким бы сложным ни было сражение, каким тяжелым не был поединок, он всегда мог принять быстрое и четкое решение, без колебаний. Стена казалась ему абсолютом, главным столпом его существа, незыблемой основой, которую ничто не могло разрушить. Но в тот день, когда в зал для тренировок впервые ступил рыжеволосый воин, когда капитан впервые схлестнулся в дуэли взглядами с пронзительными зелеными глазами, что-то изменилось. Тогда командир базы еще не понял, что произошло, но на самом деле это было первой трещиной в его защите. А потом появились они. Чувства. Интерес и любопытство, недоверие и гнев. На базе жило много воинов. Разные характеры, разные взгляды на жизнь. Командир не мог похвастаться тем, что все его любили. Конфликты, время от времени, случались, но каждый раз разум его был чист от эмоций. Он легко мог выйти из любой ситуации, действовать с холодной головой. Но почему же с Рэдом так не получалось? Случайное слово, фраза, оброненная рекрутом, взгляд могли вызвать в душе капитана такой ураган эмоций, который переворачивал все его существо. Как и тогда. Темноволосый воин остановился, задумчиво касаясь пальцами своих губ. И сейчас, спустя столько недель, этот поцелуй жег его изнутри. Что же Рэд сделал с ним? Что за заклятие применил? «Нет», — командир базы сжал губы, снова вставая в боевую позицию. Путь воина – путь пустоты. Он должен избавиться от любого проявления эмоций, как от мусора, тянущего его к земле. Все, как в сражении: ослабишь защиту, и враг нанесет удар. Больше такого не повторится. Он найдет нужные кирпичики и укрепит стену, сделает ее еще лучше прежней. Рэд отбудет свое наказание, и снова станет одним из тысячи рекрутов базы, частью серой толпы воинов королевства. А он останется капитаном. — Кэп! – приветственно улыбнулся Рик, стоящий на пороге. — Вице-капитан, — капитан остановился на середине движения, и выпрямился. – Что нового? — Ты дежуришь сегодня, — обрадовал его помощник. Темноволосый нахмурился, а потом вспомнил: ну, конечно, сам же просил его поставить. И как он забыл? Все этот рыжеволосый рекрут со своими фокусами. — Кто мой напарник? – поинтересовался капитан, накидывая рубашку. — Я решил поставить Рэда, — небрежно бросил Рик. – Ты ведь хотел проследить за ним? Это отличная возможность. Рука, застегивающая пуговицы, дернулась, и чуть было не вырвала клок ткани. — Ты поставил Рэда? – голос капитана резко сменил свой тембр. — Что-то не так? – глаза Рика стали размером с блюдца. Ему померещилось…или в голосе командира действительно на мгновение появилась испуганная нотка? Пару вдохов-выдохов спустя капитан ответил ему: — Нет, все нормально. Хорошая мысль. Он ведь как раз сегодня отбывает последний день на кухне? — Точно, — кивнул вице-капитан. – До обеда. После этого он полностью в твоем распоряжении. Дежурь на здоровье. — Спасибо, ты настоящий друг, — в голосе темноволосого воина читалась едва прикрытая ирония. Рик, естественно, принял все за чистую монету, ведь иронизирующий капитан был таким же нонсенсом, как подснежники на просторах северной границы. — Разумеется, — он хлопнул темноволосого по плечу. – Мягкого снега. И вышел из комнаты. Капитан еще раз тяжко вздохнул, теперь уже в полную силу. Судьба была явно против него. *** Он услышал знакомый голос издалека, еще даже не входя на кухню. Смешливый, полный дружелюбия, этот голос был совсем не таким, каким капитан привык его слышать. Когда Мэтт стоял рядом с ним, то всегда был серьезен и сосредоточен, будто ожидал подвоха. Он мог сорваться, нагрубить, но никогда командир базы не видел его настоящей улыбки. А тут, на какой-то кухне, в окружении едва знакомых поваров, он шутил и смеялся. — А слуга как вытаращится на это блюдо, и как закричит: — Идиоты, это же любимая рыба из пруда короля! Ответом ему был дружный хохот. С мгновение темноволосый воин колебался – может, наказать его еще на неделю? Совершенно точно: серьезности сидение в карцере рыжеволосому рекруту не добавило. Так, может, все дело в сроке? Или, лучше, кухня? Капитан задумался. С тех самых пор, как на тесной кухоньке базы возник рыжеволосый возмутитель спокойствия, в рационе появились более экзотичные блюда. Состав до конца не мог угадать никто, но они были куда вкуснее того, что им до этого приходилось есть. Лишать кухню такого таланта? «Делаешь все, лишь бы не идти с ним на дежурство. Боишься чего-то? – насмешливо спросил внутренний голос. – Поджилки трясутся, воин? Думаешь, прижмет тебя к стенке еще раз?» Командир фыркнул. Еще чего. И смело шагнул вперед. — Капитан! – раздался шепоток по кухне, и в момент разговоры умолкли. Темноволосый мужчина остановился посередине, наблюдая за Рэдом, который продолжал что-то готовить, будто не замечая командира. Как же – капитан был уверен, рыжеволосый рекрут заметил его еще в первую секунду, если не раньше. Со всех сторон командир базы чувствовал на себе недружелюбные взгляды. Что он такого сделал? И на мгновение – всего лишь на краткий миг – ему захотелось иметь такую же власть, как Рэд, чтобы уметь собирать вокруг себя толпу не силой, а лишь своим обаянием. Капитан вздохнул. К темноликим несбыточные мечты. И окликнул рыжеволосого: — Мэтью Рэд! Снэйки медленно поднял голову, глядя в его сторону, но избегая прямого взгляда. — Да, капитан? — У тебя сегодня дежурство на северных границах. Твоим напарником буду я, — капитан базы почувствовал удовольствие, видя, как от его слов рекрут крепче сжал нож. – Выступаем после обеда. Он ожидал очередной тирады или хотя бы колкого замечания относительно того, что ему еще обед готовить, но Рэд как всегда его удивил, выбив почву из-под ног. — Да, сэр. Я буду готов, — кивнул он и снова опустил голову, продолжая резать какой-то овощ. Капитан сжал зубы. Так, значит, меняем тактику? Ведем как идеальный воин, мальчик-паинька? Что ж, будь по твоему, Мэтью Рэд. Темноволосый воин развернулся и вышел из комнаты. В тот же момент рука Снэйки дрогнула, рыжеволосый зло выругался и, что есть силы, воткнул нож в стол. Как он ни старался держать себя в руках перед командиром базы, сложившаяся ситуация его сильно нервировала. *** Они выехали с базы, когда солнце уже перевалило через зенит. Ехали не спеша, тихо – никто не знал, что сказать после того, что произошло. Мэтью, похоже, решил, что все дежурство можно провести молча, а капитан, казалось, был немного разочарован таким поворотом событий. Вел их малочисленный отряд темноволосый. Он давно уже хотел обследовать район на северо-западе, но все как-то не доходили руки. Теперь, наконец, ему представилась подходящая возможность. По дороге то и дело попадались мелкие темные твари с острыми зубами. Двое воинов убивали их не глядя, одним мановением руки. От скуки капитан решил подсчитать, кто из них убьет больше. Оказалось, что Рэд. Это лишь испортило ему настроение. Даже удивительно, раньше его не волновали такие пустяки. «Раньше ты не встречал кого-то, равного тебе по силе», — заключил внутренний голос. Командир отряда сжал зубы. А голос-то был прав. Глядя на движения рыжеволосого, сражавшегося с очередной тварью, темноволосый воин не переставал удивляться. Действия были предельно расчетливы. Ни одного лишнего движения. Полный охват картины боя. Как будто бы у него глаза были на затылке. Разделавшись еще с одним, Рэд бросил на капитана недовольный взгляд. «Помог бы лучше, чем стоять и смотреть», — читалось в глазах. Командир вытащил меч, и быстрым движением руки закончил бой. Снова они продолжили свой путь. А темноволосый воин не мог заставить себя отвести взгляд от Рэда. Рыжеволосый ехал на коне блестяще, будто бы родился в седле. Грация сквозила в каждом шаге. Смертельное обаяние – командир базы уже видел, насколько опасен тот в бою. Немного отросшие за время пребывания на базе рыжие волосы ловили лучи солнца, струясь живым дождем, а яркие зеленые глаза пронизывали бесконечные снежные просторы. Нет, он никак не мог быть фермером. В этих движениях сквозила аристократичность и воинская закалка. Глаза капитана скользнули на губы. Пухлые, совершенно не свойственные мужчине, они были удивительно мягкими – он помнил это. Помнил слишком хорошо для своего комфорта. Сколько раз за последние недели командир базы снова и снова прокручивал у себя в мозгу этот эпизод? Почему он не предотвратил это? Почему позволил загнать себя в угол, когда мог с легкостью уйти из этой позиции? Сколько секунд это продолжалось? Десять, двадцать, полминуты? Для воина это было целой вечностью! Он сто раз мог ударить в ответ. Его руки, ноги были свободными. Темноволосый воин мог ударить лбом в лоб, в конце концов! Но он ничего такого не сделал, позволил себя поцеловать, словно маленькая девчонка! Капитан отвернулся, сильнее сжимая поводья. Он помнил, как товарищи по академии хвастались, что смогли сорвать поцелуй той или иной девушки. И что, теперь этот Рэд так же перед всеми своими дружками рассказывал, каково это — поцеловать капитана? Темноволосый воин вспомнил хохот поваров в столовой. Может, и им рыжий все рассказал? Недопустимо, совершенно недопустимо. Вдруг уже вся база тихонько посмеивается за его спиной? — Капитан, — голос Мэтью вывел его из тягостных размышлений. Командир отряда вздрогнул, перехватил поводья понадежнее, и посмотрел на него. — Этот район чист, — голос Рэда был тверд и свободен от каких-либо эмоций. – Куда теперь? Капитан посмотрел на небо. Уже вечерело. Несколько часов – и они смогут покончить с этим идиотским фарсом. «Слава богам», — подумал он. А вслух сказал: — Проверим еще те скалы – и возвращаемся. Рэд кивнул и пришпорил коня. Они пустили лошадей быстрой рысцой, но уже спустя несколько сотен метров рыжеволосый рекрут притормозил. Капитан поднял голову. Мэтью Рэд внюхивался в воздух будто гончая, чующая добычу. — За нами кто-то идет, — наконец, заключил он. Командир подъехал ближе, вглядываясь в снежные скалы и долину. — Никого не вижу, — пожал он плечами. Но его компаньон не был так уверен. Перчатки из плотной кожи были сняты в мгновение ока. Снэйки заткнул их за пояс, концентрируя энергию в своих пальцах. В другой ситуации он бы не стал использовать магию, но Мэтт уже знал, чем может быть чревато легкомыслие в заснеженной пустыне. Капитан, прищурившись, с удивлением наблюдал, как в руке его спутника образовалась ровная синяя сфера и, моргнув, рассыпалась на мелкие части, смешиваясь с морозным воздухом. С несколько секунд Мэтью просто сидел с закрытыми глазами, прислушиваясь к тому, что ему говорили нити магии. Наконец, он открыл глаза, и в них отразился всплеск огня. — Снежные тигры. Двенадцать. В сотне метров от нас на севере, — выдохнул он. Темноволосый воин позволил себе выругаться. Убить одного тигра было проблемой, а двенадцать… — Предлагаю спрятаться в скалах, у входа в ледяную пещеру — тихо сказал Мэтт. – Это даст нам возможность убить их по одному. Я… я не уверен, что моей магии хватит на них всех, и что я буду в состоянии сражаться, если применю ее в полную силу. Капитан кивнул. Часть его не преминула отметить, что Рэд, наконец-то, перестал отпираться насчет того, являлся ли он магом. Другая же часть уже пыталась просчитать их сражение наперед. Вариант, предложенный Мэтью Рэдом, был неплох. Если, конечно, рыжеволосый рекрут все же не был приспешником темноликих. Что ж, если это так, командир базы все равно попался. Ему не выстоять против двенадцати тигров. Так что, оставалось только поверить этому человеку. Они отпустили лошадей и притаились в простенке между скалами. Дыхание Рэда обжигало ему затылок, и капитан поблагодарил небо, что в простенке было темно – его щеки начали розоветь. Тут было так тесно… грудь Рэда оказалась прижатой к его спине, а нос зарылся в темных волосах. Это положение сводило Снэйки с ума. Они стояли так близко, чудовищно близко. Ему достаточно было протянуть руку, и… Капитан пошевелился, задев плечом его грудь. Мэтью собрался с духом и перестал пускать слюни. Ситуация была действительно непростой. Не время сходить с ума, хотя ему очень хотелось. Губы пощекотали его ухо, и темноволосый еле удержался от того, чтобы не выпрыгнуть из убежища. Что затеял этот ненормальный рекрут? — Они приближаются, — тем временем прошептал Мэтт. – Я применю заклятье, которое немного собьет им нюх – они не сразу нас почуют… ну и еще что-нибудь, если получится. Это наш шанс. По моей команде выскочим из укрытия и нападем первыми. Лучше оставаться в левой части – она закрыта скалой, и уже, чем остальные. Нам проще будет обороняться. Капитан согласно кивнул. — Лучший вариант – спина к спине, — продолжил тем временем Рэд. – Но… тут неизвестно, как что сложится. Ответом ему был обнаженный клинок. В ледяных стенах отразилась огромная тень, за ней еще одна – тигры вошли в пещеру. Мэтью задержал дыхание, набрасывая на них магическое покрывало. Полминуты, минута – сколько у них было? – он не знал. Капитан застыл, чувствуя нити магии на своем лице. Мэтт крепче сжал свой клинок, удерживая концентрацию. Что у него было в запасе? Он может попробовать «огненный дождь». Не очень сильное заклятье, но против снежных тигров должно быть эффективным. Или…Снэйки прищурился. Да, это был лучший вариант. Капитан еле успел пригнуться. Укрытие потряс оглушительный взрыв. Тигры взревели, бросаясь на них прямо по телам своих товарищей. Рэд развернулся, блокируя первый удар. Перестарался с магией, взрыв мог разрушить своды, но им повезло – пещера осталась целой. Сколько ему удалось положить? Один…два…пятеро! Почти половину! Да он счастливчик! Губы сложились в усталую улыбку. Как бы то ни было, боги все еще были на его стороне. Он почувствовал, как его спина коснулась чего-то крепкого. Капитан на мгновение обернулся. — Хорошая работа, — кивнул он, становясь обратно в ту же позицию. Показалось ли Мэтту, или действительно он увидел улыбку на губах непоколебимого командира базы? Мэтью потряс головой. Не время было об этом думать. Тигр бросился на него, оскалив зубы. Мэтт пронзил его клинком, и короткой молнией из левой руки довершил начатое. На мгновение он пошатнулся. «Слишком много магии, — заключил бывший палач. – Пора с этим заканчивать, или я стану обузой в битве». За его спиной раздался свист стали – капитан тоже не зря стоял. Мэтью улыбнулся. Вместе они начали смертоносный танец оружия. Со всех сторон лезли темные гады, тигры, прочая нечисть. Снэйки уже потерял счет этим тварям. Там, где он отклонялся, капитан наносил свой удар. Командир отступал – Мэтью всегда был рядом, чтобы добить врага. Они меняли позиции, кружа, спина к спине, не отступая друг от друга ни на секунду. На мгновение Мэтт почувствовал себя счастливым. «Если это могло продолжаться вечно, — подумал он. – Этот жар битвы, эта близость тел. Это тот момент, когда слова не нужны, когда ты сражаешься за свою жизнь, и за…его жизнь. Когда не нужно ссориться, не нужно ничего доказывать, просто нужно сражаться и не отступать. Когда тебе не нужно спрашивать, что он чувствует. Ты знаешь, ощущаешь, что он чувствует то же самое. Мы воины, мы были рождены для войны. Любовь, страдания сердца – все это было изобретено теми, у кого было время на это. Когда же в твоем распоряжении только здесь и сейчас, нет времени думать. Только сейчас ты можешь забыться, можешь просто жить». Его рука рубила без устали. В те секунды от него прежнего не осталось ничего, была только машина, которая сражалась. Но в следующий миг вся гармония разрушилась, в прямом и переносном смысле. Лед под ними начал трескаться. Снэйки ругнулся и перепрыгнул на другой, более устойчивый участок, тогда как капитан, наступив в провал, оступился и попал прямо под удар острых когтей. Он не вскрикнул, из губ не вылетело ни звука. Только на рубашке под разорванной накидкой моментально начало распространяться кровавое пятно. Тигр довольно рыкнул, уже готовый нанести смертельный удар, но слишком поздно понял, что лед под ним начал проседать. Он прыгнул, клинок Мэтью поймал его в воздухе, и чудовище полетело вниз, увлекаемое ледяной лавиной. Капитан почувствовал, что его тащит вместе с ним. Мгновение – и он собрался ощутить свободное падение в бездну, но теплая рука поймала его замерзающую руку в разодранных перчатках. — Куда собрался, — Мэтт висел на непонятно откуда взявшейся веревке, и крепко держал его. На изможденном лице рекрута царила бесшабашная улыбка, будто бы он выиграл приз. Капитан устало вздохнул. — База в полудне ходьбы. Найди себе укрытие и утром ступай на юг. Ты справишься. Улыбка на лице рыжеволосого рекрута вмиг померкла. — А ты… куда собрался? – спросил он. – Я понимаю, конечно, ты этому тигру хочешь отомстить, но не будь таким кровожадным, кэп! Отомстишь в следующий раз! Темноволосый хмыкнул, подавляя смешок. Смеяться было очень больно, а он хотел удержать стон. — Отпусти руку, — предложил командир. — Чтоо? – возмутился Рэд. Рука сжалась сильнее, сминая кость. Капитан прищурился от боли. — Я проиграл, — признался он. – Тигр достал меня. Рана глубокая, и тебе не дотащить меня до базы, я буду только обузой. Ты же можешь выжить. Мэтт замотал головой, в то время как командир базы продолжал говорить. — Это путь воина. Я всегда был к этому готов. Кодекс…я готов принять смерть. — К черту кодекс! – зеленые глаза рекрута взорвались молниями, а рука его продолжала сжимать руку темноволосого еще сильнее. – Не торопи свой смертный час, — нахмурился он. – Я не знаю, что за снежные мухи живут в твоей голове, капитан, но никто не должен так просто разбрасываться своей жизнью! Рука дрогнула от непосильной ноши. Рэд зло сжал губы, отказываясь его отпускать. А капитан продолжал висеть, потерявшись в бесконечно глубоких зеленых глазах. — Слышишь? – рявкнул Рэд, с трудом, сантиметр за сантиметром вытаскивая своего командира. – Никто не должен так просто сдаваться! Какое бы ранение ни было, какая бы сложная ситуация, какие бы грозные противники, всегда есть выход! И если ты этого не понимаешь, я вдолблю это в твою бестолковую голову! Я вылечу твои мозги от этого идиотизма, называемого кодексом воинов! У тебя свой кодекс, а у меня свой. И в моем четко сказано, что никто не должен бросать своего товарища умирать! Еще несколько сантиметров – и он изнеможенно рухнул на землю, крепко держа упрямого капитана. — Слышал?! – кровь взыграла в нем снова, и он поднял темноволосого воина, держа за шиворот, как котенка. Ответом ему было молчание – его компаньон потерял сознание, похоже, еще несколько минут назад. Снэйки чертыхнулся. Тирады тирадами, но так ведь и, правда, умереть недолго! Мэтью проверил пульс. Слабый, но он все-таки был. Сконцентрировав все остатки магии в своих руках, бывший палач вызвал заклинание исцеления. Оно давалось ему непросто, слишком много сил он затратил на драку с тиграми. Но Снэйки не был бы собой, если бы не стал упорствовать до конца. Медленно, но верно, раны продолжали исчезать с тела капитана. Только самая страшная, со следами когтей, никак не хотела поддаваться. Мэтью прикинул свои внутренние резервы. Оставшуюся энергию на поддержание магического щита он использовал в первую очередь, но этого, все равно, оказалось мало. Кровь продолжала течь, а лицо капитана становилось все бледнее и бледнее. Будто бы щепотка песка с часов начала пересыпаться где-то в голове у бывшего палача, отсчитывая, сколько осталось жить темноволосому воину. «Мне не вылечить капитана, — понял Снэйки. – Моей магии недостаточно, чтобы его спасти!» Он сжал зубы, пытаясь собрать разбегающиеся мысли в порядок и найти решение. Но в голову упорно приходило лишь одно: «Применяйте его, только если другого выхода нет, потому как последствия заклинания в этом случае катастрофические. По сути это добровольная жертва. Самоубийство, если хотите. Все зависит от того, сколько силы вы отважитесь занять. Но вопрос в том, а как узнать, сколько в вас этой силы, чтобы заплатить жертву магии без источника?» — слова инструктора академии припомнились Снэйки, как нельзя кстати. Тогда ему хватило энергии на заклинание щита. На что хватит сейчас? -Ты не представляешь, как тебе повезло, — сказал ему тогда, когда рыжеволосый палач, злой на свое бессилие, сидя во дворе королевского дворца, снова и снова пытался призвать магию, седовласый старик двадцати двух лет – еще одна жертва бездумного волшебства. – У тебя есть шанс все вернуть. Но даже не думай о том, чтобы повторить подвиг. За всю историю, — помни, Снэйки! – Он ткнул в палача скрюченным пальцем, и Мэтью еле удержался от того, чтобы отшатнуться. – Выживших после второго раза не было. Сколько бы силы у тебя не было, это станет концом твоей истории. Магия всегда требует свою цену и никому ничего не делает просто так. Мэтт так и застыл, кусая губы и вглядываясь в бледное лицо своего капитана. А песчинки времени падали и падали одна за другой… «Даже если я применю заклятье, не факт, что моей силы хватит. Я могу отдать свою жизнь впустую». Но мог ли он поступить иначе? «Если капитан умрет… все равно… мне не жить». На губах рыжеволосого палача появилась улыбка. «Если ты до конца верен своему кодексу, то, что мне остается? До конца быть верным своему: всегда ставить чувства и людей превыше всего». Он вытянулся в полный рост, поднимая руки, призывая силы, настолько много, насколько мог. Синяя энергия коконом оплела его фигуру. Медленно, не ослабляя контроля, он направил ее в грудь капитана. Минула, как ему показалось, целая вечность, прежде чем рана начала затягиваться. Бывший палач собрал всю волю, все оставшиеся силы, чтобы повреждение исчезло. Странно, но боль, верная спутница магии без источника, не приходила, хотя, по расчетам, он затратил сил куда больше, чем могло отдать его тело. Сильно захотелось спать. Мэтт опустился на колени рядом с капитаном. Грудь того вздымалась глубоко и равномерно. «Жить будет, — заключил про себя Рэд. – А ощущений, как от заклятья без источника, нет. Похоже, внутри меня осталась еще какая-то энергия для подпитки заклинания. Мне снова повезло». И прилег на снег – всего на секунду, чтобы придти в себя, не отводя глаз от бледного лица своего напарника. По крайней мере, он до последнего убеждал себя в том, что, если и закроет глаза, то только на мгновение. А потом на него опустилась тьма. *** Он не знал, сколько пролежал без сознания – минуту или же несколько часов, но странно: когда очнулся, не чувствовал себя таким разбитым, как обычно бывало, после того, как полностью истощишь свои магические резервы. Он лежал в ледяной пещере, окруженный трупами темноликой нечисти. «Капитан», — подсказал ему мозг, и Снэйки подскочил, как укушенный. Что же было с капитаном? Темноволосый воин лежал без движения, и только слабое биение сердца и поднимающаяся грудь подсказывали, что он жив. Рэд покачал головой и аккуратно, стараясь не повредить напарнику, поднял капитана на руки. Где-то поблизости Мэтью видел полностью закрытую пещеру. Эта стала небезопасна и очень холодна из-за образовавшегося провала. Снэйки медленно шагал, нежно прижимая к себе ношу, держа капитана, будто бы он был сделан из хрупкого стекла. Бывшему палачу было тяжело: пот валил градом, применить магию он не рискнул, но, тем не менее, ни разу не остановился, чтобы передохнуть. Ледяная земля сжалилась над путником – пещера была недалеко, и на проверку оказалась совершенно пустой. Снэйки разжег костер и положил командира поближе к огню. Еды было немного. Он пожевал кое-какие остатки обеда, которые припасли для него друзья с кухни, и глотнул холодной, как лед, воды. И снова уставился на капитана. Тот и не думал приходить в себя «Он потерял много крови», — решил Мэтью, разглядывая бледное лицо. Командир метался из стороны в сторону, губы его были приоткрыты, но из них не доносилось ни звука. Обычно в таких случаях, в бреду, раненые произносят имена членов семьи, любимых. Капитан базы же упрямо молчал. Спустя полчаса он перестал метаться и начал просто дрожать. Снэйки сам вздрогнул, глядя на него. И попытался пододвинуть его еще немного ближе к костру, но капитан все равно продолжал трястись. Все симптомы сильной кровопотери были налицо. Палач обреченно вздохнул, надеясь, что хоть к началу следующего дня напарнику полегчает. Рассеянно, он взял руку темноволосого, и начал тереть ее, пытаясь вернуть пальцам заветный розовый цвет. «По крайней мере, он не против», — усмехнулся Рэд. — Тепло, — пробормотал воин, переворачиваясь набок и прижимаясь к руке Мэтью. Снэйки в мгновение ока отдернул от него руку, как от зачумленного. Капитан вздохнул, не приходя в себя, и продолжал дрожать. Медленно, Рэд вернулся на свое место, будто бы опасаясь, что темноволосый воин снова выкинет что-то этакое. Его взгляд упал на бледные щеки, лоб, покрытый холодной испариной, трясущиеся губы. Похоже, капитан сильно замерз. Губы рыжеволосого сложились в тонкую нить. Он знал способ, знал, как можно было его согреть, но никак не хотел делать шаг в эту сторону. «Я уже сделал одну глупость, — подумал бывший палач. – Совершенно не обязательно делать еще одну, которая может навсегда все разрушить». Капитан базы дрожал, как осенний лист на ветру. Снэйки зажмурился, не в силах больше смотреть на это. «Согревающее заклинание требует серьезной концентрации, которой мне сейчас никак не добиться, и чтобы тот, на кого его накладывают, был в сознании – а иначе, как узнать, жарко ему или холодно?» И затем, будто бы отчаявшись, резко выдохнул, принимая решение. «Это всего на час-полтора, — подумал он. – Потом капитан согреется и уснет». Рубашка, тяжелый ремень упали на пол пещеры. Подумав, Мэтью остался в брюках – всему должен был быть свой предел. Он подошел ближе к напарнику и сел на колени. Осторожно, будто бы пытаясь поймать птицу, рыжеволосый расстегнул пуговицы его рубашки – одну за другой. Командир не пошевелился. Тогда Снэйки осторожно потянул за рубашку. Та аккуратно упала с мускулистых плеч. И на мгновение рыжеволосый рекрут застыл, любуясь совершенным телом. Он никогда не видел ничего подобного: пропорции были идеальными. Капитан не был уж слишком мускулистым, он остановился как раз на той нужной грани между красотой и силой. Мэтью не удержался и прошелся пальцами по немного истершейся татуировке на груди – символе имени. Если бы он только знал древнеэзский достаточно хорошо.… Но, увы. Снэйки удивленно застыл, глядя на капитана. Он ожидал, что командир начнет отталкивать его, или хотя бы отвернется, но тот лежал тихо, будто бы ловя тепло с его рук. И Мэтт сделал еще один шаг, наверное, самый смелый с того момента, как поймал капитана в своей камере. Он протянул руки и осторожно обнял его. И зажмурился, готовый принять удар. Прошла секунда, еще одна, но удара не последовало. Напротив, командир, пробормотав: «Тепло», — прижался к его боку. Еще мгновение – и темноволосая голова лежала у Снэйки на груди, а сильные руки крепко обняли его талию, исключая любую возможность удрать. Рыжий почувствовал себя загнанным в угол зверем. Теперь он не мог никуда убежать, вырваться из этих крепких рук. «А ты этого хочешь? – спросил насмешливый внутренний голос. – Если так хочешь, то на это твоей магии даже сейчас должно хватить!» Снэйки взглянул на лицо, лежащее у него на груди на расстоянии чуть большем ладони, на длинные ресницы и твердые губы, прямой нос, и понял, что уже никуда не хочет. Ни сегодня, ни завтра — вообще никогда, если капитан останется вот так, рядом с ним. «Завтра утром я умру от его руки», — сообщил сам себе он мрачное пророчество. А затем, обняв спину капитана, накрыв их плащ-накидкой, сам погрузился в крепкий сон без сновидений. *** Рик, насвистывая какую-то мелодию, зашел в комнату дежурного офицера. Настроение было прекрасным: еще несколько часов, потом спать, а завтра он сможет рвануть в соседнюю деревню. Давненько он там не был. — Ну как, без происшествий? – спросил коммандер. – Все доложились? Темноволосый, коротко стриженый паренек оторвался от окна и грустно замотал головой. — Двенадцатый отряд не вернулся, коммандер. — Час от часу не легче, — выдохнул Рик. – Какую территорию они патрулировали? — Северные границы, — отозвался тот, и в груди светловолосого коммандера начало стремительно холодеть. — Какой был состав у патруля? — спросил он, уже практически точно зная ответ. — Мэтью Рэд и капитан, — голос дежурного дрогнул. Рик выругался. Он не должен был отпускать его одного с этим Рэдом, вот же идиот! — Собираем спасательный отряд, — коротко приказал он. Сердце колотилось как испуганная пичуга. Что же он наделал, что… — Но, вице-капитан, это слишком опасно! – попробовал возразить парнишка. – Уже почти ночь, мы их не найдем, только наткнемся на врагов! По уставу базы… — К темноликим устав! – рявкнул Рик. – Это же капитан! Как мы без него?! Друг с академии, неразговорчивый, нелюдимый мальчишка с удивительным воинским талантом. Он держал порядок на базе вот уже два года, став одним из самых молодых командиров подобного ранга во всей истории Эйза. Вместе они пережили множество битв, устояли даже тогда, когда два месяца назад темноликие попытались смести базу с лица земли. И все, чтобы теперь…вот так…погибнуть? -Ни за что, — выплюнул Рик. – Собирай добровольцев, человек двенадцать. Поведу я. Будем искать, пока не найдем.