Давай просто погреемся в горячей воде, Аллен?

Зима, теплый домик, что экзорцисты сняли у какой-то старушки. Выполненное задание, вьюга за окном и предпраздничная атмосфера… Что может быть лучше теплой, даже горячей ванны, тем более с любимым человеком? Лави это казалось вполне нормальным, а вот Аллену… - Н… Нет, не надо… Лави… - Аллен вырывается из сильных рук, и повелитель молота, уже набравший воду, удрученно вздыхает. - Почему нет? С акумами мы разобрались, у нас есть две ночи и день. Тем более, в Черном Ордене нет ванн, только душ. Когда еще представится такой случай? - Я… - Нервно сглатывает мальчик, чувствуя, как холодная рука забирается под рубашку, осторожно поглаживая хрупкую талию. - Я еще не готов… Морально. - Не готов к чему? - интересуется рыжий, еще сильнее прижимая к себе подростка, и тот раздраженно сбрасывает с себя загребущие лапы. - Не готов зайти дальше… Поцелуев. - С трудом выдавливает из себя ученик Кросса и смущенно отводит взгляд. - Ты же сам обещал ждать… - О господи, да я просто предложил вместе полежать в ванне, без какого-нибудь подтекста… - Историк едва заметно улыбается, скрещивая руки на груди товарища, и зарывается носом в пепельные волосы, чуть тише добавляя: - Я ничего не буду делать. Правда. Давай просто погреемся в горячей воде, Аллен? Тот не верит, мотает головой, но, в конце концов, чуть заметно кивает, хватаясь за сильные руки, что его сжимают и явно отпускать не собираются. - Ладно, но просто… - На секунду заминается, но в итоге подбирает слова мальчик. - Руки не распускай. Ученик Книгочея медленно разжимает объятия и, чуть наклонившись, мягко прикусывает заалевшее ушко, пальцами подхватывая конец полосатой ленточки и потягивая ее, отчего та соскальзывает на пол. Уолкер глубоко вздыхает, прижимаясь к стоящему сзади него Книжнику, и неловко касается бедер рыжего, на ощупь находя ремень и расстегивая его. Держит грубую ткань в руке, и Лави осторожно забирает его, в итоге кидая на пол к ленте, и вновь запускает руку под белоснежную рубашку, начиная другой медленно расстегивать мелкие пуговицы. Оголяет худые, подрагивающие плечи, прикасается губами к фарфоровой коже и стягивает рубашку полностью, тут же опуская руки вниз, начиная расстегивать темные брюки. Правда, на его запястье тут же ложится рука Аллена. - Что? - удивленно глядит на него ученик Книгочея, получая довольно-таки забавный ответ. - Я стесняюсь. Конечно, смотреть в лицо человеку, перегнувшись через его плечи, совсем не удобно. Но Лави выполняет сей сложный маневр, чтобы только увидеть красное лицо. - Значит, когда в общей душевой все тебя глазами пожирают - это нормально, а наедине со мной - сразу стесняешься? Седой молчит, склонив голову, а потом медленно разворачивается к Книжнику, не вырываясь из его объятий, и осторожно задирает край темно-зеленой толстовки. Тот сразу понимает и поднимает вверх руки, позволяя снять ее. Тянется за ласковым поцелуем, но ученик Кросса останавливает его, положив пальцы на обветренные губы. Мягко стягивает бандану, и рыжие волосы рассыпаются по смуглым плечам, подросток скользит на затылок, но тут уже его останавливает Лави. Он никогда не позволяет снимать повязку. Длинные пальцы вцепляются в уже расстегнутые штаны, и оба оседают на пол, раздеваясь окончательно. И Историк в свойственной ему манере подхватывает вяло сопротивляющегося Уолкера на руки, и, балансируя, залезает с ним в горячую ванну, тут же прижимая подростка к себе. - Нормальная вода? - В самый раз. - Улыбается Аллен и откидывается назад, на широкую грудь ученика Книгочея. Тот ухмыляется, начиная перебирать пальцами пепельные локоны, а потом мягко касается хрупкой шеи. Скользит по плечу и ключице, чуть задевая сосок спускается ниже, по ребрам… Уолкер удрученно вздыхает, перед этим простонав сквозь зубы. - Ты же обещал! - А ты не возбуждаешься от моих действий, только смущаясь, так что все честно. - Хитро улыбается Книжник, довольно проводя ладонью по внутренней стороне бедра и добиваясь того, что младший экзорцист, зажмурившись, сводит колени. - Лави… - Вот и пойми, голос от возбуждения дрожит или от злости. - Что? - сильные руки обхватывают седого поперек груди, а сухие, но мягкие губы касаются косточек позвоночника. Лави холодный, а вода горячая, и ученик Кросса опять вздрагивает. Рыжий спускается ниже, медленно, целуя каждый позвонок, по спине пробегает дрожь, и Аллен выгибается, тихо вздыхая. - Я просто проявляю нежность. - Повелитель молота прикасается лбом к теплой спине, касаясь подбородком воды, а потом осторожно тянет за седые волосы, вынуждая подростка запрокинуть шею. Прижимает теплое тело еще сильнее к себе и почти невесомо касается губами, кажется, фарфоровой шеи. Он знает, что Аллену нравится - младший экзорцист любит, когда его мягко целуют в плечо, ушко, шею… Что Лави и делает. Подросток смущается, краснея, и, не открывая глаз, вслепую разворачивается к Историку, на ощупь находя его подбородок и губы… Осторожно целует, краснея еще больше, и вцепляется в широкие плечи до такой степени, что белеют костяшки пальцев. - Аллен, открой глаза, не бойся. Голос Лави может успокаивать - если он такой, как сейчас - тихий и тягучий. Ученик Кросса мотает головой, и тогда повелитель молота невесомо целует закрытые веки. Мальчик полностью ложится на старшего товарища… - Лави! - кажется, этот крик было слышно за много верст. - Что? - невинно интересуется тот, делая вид, как будто не при чем. - Убери руки с моей задницы! - Ну нет, тебя нужно помыть… - Хитро улыбается будущий Книгочей, надавливая на худую поясницу и вынуждая седого прогнуться еще больше, а другой рукой начинает искать жидкое мыло. - Только помыть, и ничего больше… - Я тебе не верю! Рыжий лишь удрученно вздыхает - он и правда не хочет делать ничего предосудительного… Но получается не очень, Аллену на беду.