Кошачий вальс

— Раз, два, три… раз, два, три… Саша стремительно, пролет за пролетом, слетает по лестнице на первый этаж. Он сам не знает, зачем считает ступени, зачем так сильно спешит и, главное, зачем спускается пешком, при работающем-то лифте?! Но… «раз, два, три, раз, два, три» — и вот уже он летит вниз в темпе безумного, неразмеренного вальса, а в легких — почти уже нет кислорода, едва можно перевести дыхание. И, столкнувшись с тяжёлой дверью, парень расправляется с последней преградой — и выбрасывает тело на душную, но полную жизни улицу… Саша идёт по зелёному, залитому солнцем городу. В голове роятся разбуженные теплом и началом лета многочисленные мысли, но все их приходится скрыть под тонким, но столь весомым налетом насущных проблем. Вот сессию, например, как закрыть? Так хочется наплевать на учёбу, забыть всё это, как страшный сон, но — никак… И вот ещё проблемка — как дожить до конца месяца на стипендию? Вроде бы совсем забитая тема, но всё же такая актуальная, когда желудок сводит от голода, а денег на проезд до универа не хватает. Но, созерцая по пути яркий калейдоскоп летней жизни большого города, юноша постепенно перестает думать об этих насущных делах. Всё вокруг сливается в единую картину, но тут… два глаза. Два глаза с суженными зрачками, два кошачьих глаза. Два просящих глаза. Почему-то именно они заставляют его на мгновение остановится. Едва слышное «мяу», и Саша, на секунду всё же задумавшись, сдается. Он привычным движением скидывает с плеч рюкзак и выуживает из него потрепанного вида пакетик. Бормоча что-то вроде «сейчас, сейчас» нетерпеливому комку шерсти, вьющемуся у его ног, парень справляется с вредным целлофаном и наконец достает из него пару помятых бутербродов. Метания где-то в области правой Сашиной ноги становятся активней, но призывное «мяв» сменяется довольным урчанием и чуть слышным почавкиванием, как только отделенная от хлеба колбаса оказывается на земле. — Голодный, да? — риторически спрашивает Саша, почесывая за ухом у дворового мурлыки. Полюбовавшись на это абсолютное чудо природы ещё немного, парень закидывает свой рюкзак обратно за спину и решает продолжить свой путь, пожевывая по дороге оставшиеся кусочки хлеба. И мир для него становится ещё чуточку ярче. Саша и сам не знает, почему кошки, а в особенности обычные уличные коты вызывают у него такое восхищение. Что именно пробуждает в его душе безмерную любовь? Ласковое лукавство ли в глазах, мягкость ли лапок, розовые ли носики или изящество движений? Не знаю, не знаю… А впрочем… *** Впрочем, дело, может быть, было и так. В городе — жаркое лето, почти такое же, каким обещает быть уже описанное выше. Саше едва исполнилось три, и он впервые едет с семьей на море. Нет, непосредственно в сборах он не участвует, но внимательно наблюдает за той непривычной, но приятной суетой, что царит в его доме. Это уже позже он получил возможность узнать, сколько всего интересного обещает эта суета. А обещает она многое: и дорожную романтику путешествий в поезде, и совсем другой, удивительный мир, с плавящей всё жарой, песчаными пляжами, соленой морской водой, ночными посиделками под звёздным небом — и летом, бесконечным летом… Однако, пожалуй, остановимся лишь на одном из воспоминаний об отдыхе. Это уже четвертый день на южном курорте, и Саша с семьей сидит за столиком уличной столовой, ожидая своего обеда. Мальчик порядком устал после моря, и его совсем разморило от полуденной жары. Он, развалившись за столом, лениво осматривается вокруг — и тут… он замечает нечто непонятное, но ужасное. На соседнем, стоящем совсем рядом столике сидит н е ч т о. Большое, зелёное, перебирающее своими мерзкими лапками. К их столу подходит молоденькая официантка с обедом. Она ставит перед ними тарелки с подноса и, заметив пристальный взгляд мальчика, улыбается: — Не бойся ты, это богомол… Большой, да? Тут и родители Саши обращают внимание на насекомое. — Ой, а оно не кусается? — морщится Сашина мама. — У нас-то такие не водятся. — Кусаться не кусается, — пожимает плечом официантка, — но ущипнуть может. Вы его главное не трогайте. Они вообще в траве сидят, ловят других насекомых и разрывают их своими передними лапками. И девушка уходит по своим делам. — Хочешь пересесть? — спрашивает мама, заметив, как Саша замер, но тот мотает головой в ответ. На самом деле пересесть подальше от этого бо-го-мо-ла ему хотелось очень-очень, но вот признавать этого он не хотел. Тогда мама подумает, что он боится, потому что маленький, а сам мальчик себя маленьким не считал. Но, ворочая в тарелке вилкой, он все косился в сторону соседнего столика. Почему-то Сашу особенно взволновал рассказ официантки о том, как ужасное насекомое «разрывает» свою добычу: его богатое воображение живо нарисовало картинку того, как красивая, разноцветная бабочка, порхая меж цветов, вдруг оказывается в лапах этого чудовища — и тут… И тут случилось непредвиденное: насекомое вспорхнуло и полетело в сторону их столика… Саша вскрикивает и роняет вилку в оккупированную богомолом тарелку, но его мама не теряется и смахивает того на землю. В этот момент в игру вступает ещё один неожиданный персонаж — маленькая трехцветная кошечка, до этого мирно дремавшая на солнце, отважно набросившаяся на зелёное непонятное насекомое. Маленький Саша не очень уважал кошек. Они казались ему такими… слабыми. То ли дело собаки, всегда думал мальчик. Они никогда не дадут ни себя, ни тем более своего хозяина в обиду. Но сейчас он проникается уважением к этому серому комку шерсти, который, ничего не боясь, решился обнюхать зелёное чудовище. Почему-то Саша был уверен, что, как только богомол ущипнет кошку, та тут же обратится в бегство, но не тут-то было: кошечка, конечно, отдергивает поврежденный нос, но, не теряя момента, ударяет обидчика лапой. Мальчик увлеченно наблюдает за этой увлекательной, пусть и неравной битвой, и не проходит и пяти минут, как монстр оказываеися побежден и, к удивлению Саши, съеден. После этого он начинает совсем по-другому смотреть на эту маленькую кошечку, да и вообще, возможно, на всех кошек. *** Саша засыпает, и все волнения дня отступают. Сессия закрыта — и это самое главное. Теперь можно продолжать радоваться жизни, ни о чем не переживая. На груди у Саши лежит, свернувшись пушистым клубочком, утренний мурлыка, его новый друг. И он готов защитить своего хозяина от ночных кошмаров, потому что кошки — вовсе не слабые существа.