Let me

Дождь раздражающе барабанил по оконным стеклам. Сеул, казалось, утонул в вечной слякоти, от этого и без того понурое настроение Марка скатывалось ниже некуда. Ничего не хотелось делать. Поэтому он и не делал: провалялся весь день в кровати, укутавшись в теплый плед, подаренный мамой Югёма. В этом году Туан как-то особенно нетерпеливо ждал первого снега. Он слышал, что у корейцев есть примета, что если признаешься кому-то в своих чувствах под первым снегом, то существует большая вероятность, что они будут взаимны. Не то, чтобы он верил во всю эту нелепицу, но это служило ему стимулом. Просто так подойти и сказать, что любит он не решался. Первый снег – отличный повод. Или сейчас, или никогда. Поэтому дождливый город, когда на календаре уже декабрь, навевал лишь тоску. - Хён, ты спишь? Знаю ведь, что не спишь. – Слишком спокойно и серьезно произнес его сосед. Обычно он так не церемонился. Просто запрыгивал на кровать Марка и начинал трещать на ухо обо всем, что ему так не терпелось рассказать. – Хён, мне с тобой серьезно поговорить надо… «Ох уж этот Джексон», - подумал Марк, но все-таки переборол желание проигнорировать и повернулся. - Валяй. – Вышло достаточно безразлично. Но у Туана и своих тараканов в голове сейчас хватало, чужие проблемы ему были неинтересны. - Это насчет Джинёна… - Джексон явно осторожничал, что сразу же напрягло Марка. - А что с Джинёном? - Просто я заметил, что на нем в последнее время лица нет. И мне кажется, что в этом как-то замешан ты. – Ван открыто уставился на Марка, чуть прищурив глаза, готовый поймать хоть малейшее проявление эмоций у старшего, чтобы прояснить ситуацию. «Как много он уже знает?»- Пронеслось в голове у Марка, но выдал он только ленивое: - Тебе кажется. – Он отвернулся обратно к стенке. Этот разговор он точно продолжать не хотел. Ему бы самому до конца разобраться в себе и своих чувствах. Постороннее вмешательство лишь вселяло в него сомнения и заставляло пятиться назад. - Хён, я не просто так это говорю. Я за Джинёна переживаю… - Так иди и утешь его тогда. – Сквозь зубы процедил Марк. - Он тоже ничего не говорит. – Устало вздохнул Ван. – Вам нужно разобраться с этим как можно скорей. - Это тебя не касается. – Напомнил ему старший. - Это касается всей группы, потому что мы одна команда. Ты должен понимать это. Марк прыгнул со второго яруса кровати на пол, просунул ноги в тапочки и, шаркая, побрел в сторону двери. - Ты куда? – Слегка испуганно спросил Джексон. - Пошел разбираться. – Хотя, на самом деле, даже и не думал этого делать. Просто поскорее хотелось уйти от разговора. - Нет-нет, стой. – Именно в таком настроении хён его пугал больше всего. Джексон схватил Марка за руку, не давая выйти из комнаты. - Пусти, Джексон. - Мы еще не договорили. - Я все понял, сейчас схожу к Джинёну и разберусь во всем. – Туан попытался вырвать руку, но хватка Вана была крепче, чем он ожидал. - По-твоему всё так просто, да? – Едва сдерживая злость, но понизив голос, спросил Джексон. - Он тебе всё рассказал. – Теперь Марк был уверен в этом. – Кто еще знает? Вся группа? Вся компания? Весь Сеул? - Остановись, Туан. – Джексон перешел на английский, так было проще всего разговорить Марка или достучаться до него. – Ты не можешь так поступать с ним. - Как поступать? - Поматросил и бросил? Так это называется? – Джексон подходил всё ближе, закипая в своей ярости. – Это в своей свободной Америке ты можешь менять то девочек, то мальчиков как перчатки. Здесь это не прокатит. Только не с ним. Ты хоть знаешь, что будет с Джинёном, если кто-нибудь узнает? Он за один миг лишится всего, что добивался потом и кровью. Он… - А ты что, его папочка? – Марк еле сдерживал себя, крепко сжав кулаки. - О, Марки, если бы здесь стоял папа Джинёна, то он давно бы уже вмазал по твоему прекрасному личику. - Так вперед, дерзай. Я даже сопротивляться не буду. Может, наконец, заткнешься. - Что? – Джексон на секунду замялся. - Если не собираешься кусать, тогда не тявкай. Щеночек Ван. – Такого Марка его сосед еще не видел. Совершенно холодный и полный презрения взгляд. Мурашки пошли по коже. Джексон не понял даже, как так вышло, а его кулак уже устремился в челюсть Туана. Удар вышел средненьким. Марк смог устоять на ногах. И не дожидаясь следующего действия Джексона, сразу же ударил в ответ. Ван не удержался и, отступая назад, завалился прямиком на свои коробки, цепляясь руками за все подряд, лишь бы смягчить падение. На шум и грохот сразу же прибежали Джейби и Ёнджэ, которые находились в соседней комнате. Окинув взглядом одногруппников, лидер сразу понял, что здесь произошло что-то серьезное. Марк стоял к ним спиной, но было заметно насколько он напряжен. - Что здесь происходит? - Происходит то, что я съезжаю от этого придурка. – Марк повернулся и прошел мимо соседей, слегка растолкав их плечами. Джейби увидел подтек на его скуле. - Ты кого придурком обозвал? – Джексон вскочил и кинулся догонять Марка, но парни его остановили, не дав продолжить начатое. – Это я от тебя съезжаю! Джинён услышал непонятный шум, доносящийся из другой части общежития. Макнэ сразу кинулись в ту сторону. Затем резкий голос Марка. Он кричал. Туан вообще никогда не кричит. Его обычно не слышно и не видно дома. Боясь, что с ним что-то случилось, Пак со всех ног бросился в гостиную. Но тут же, в коридоре, встретился с Марком. Он на мгновение застыл, пристально смотря в глаза Джинёна. Этот взгляд обдавал холодом, парню стало не по себе. А затем, будто ожившая ледяная статуя, он прошел мимо, задев плечом. Ничего не сказав, словно Джинён – пустое место. Лишь пару секунд после, Пак понял, что видел на скуле Марка какое-то красное пятно, очень похожее на след от удара. Внутри что-то оборвалось. Все столпись около комнаты Марка и Джексона. Джинён сразу понял, что сбылись его худшие опасения – Ван его не послушал. Влез в пещеру и разбудил крепко спящего дракона. Хотелось придушить его собственными руками. Но, увидев его разбитую губу, понял, что дракон был даже опасней, чем он сам себе представлял. Вдруг, стало жалко Джексона. В любом случае, он в сотню раз смелее самого Джинёна. Пак никогда бы не рискнул вывести Марка на разговор. И не удара он боялся. Лучше бы его избили, накричали, чем полностью игнорировали, как сейчас. Он так ждал хоть каких-то эмоций! Они же были близки так, что Джинён не помнил ни одного мгновения, которое бы он провел без Марка. Зато помнил теплый взгляд, яркую улыбку и заботу, в лучах которой хотелось греться. И все это исчезло за одно мгновение, весь мир Джинёна погрузился в какую-то вечную мерзлоту. - Ребят, идите. Я позабочусь о Джексоне. – Джинёну было больно смотреть на уже начинающую опухать губу друга. - Хорошо, тогда я поговорю с Марком. - Хён, стой. Не сейчас. Дай ему время остыть. – Лисьи глаза Им Джебома превратились в совсем тоненькие щелочки. - Что-то мне подсказывает, Джинён-а, что ты лучше всех знаешь, что здесь происходит. Так? – Он пристально посмотрел на младшего. - Я обещаю, что разберусь со всем. - Было бы замечательно. – Джейби взял под локоть, все еще с открытым ртом стоящего Ёнджэ, и заодно вытолкнул ошарашенных макнэ. Как только дверь закрылась, Джинён молча подошел к тумбочке Джексона, заваленной тонной парфюма, косметики и очищающими средствами для кожи, нашел антисептик и вату, и принялся обрабатывать рану Вана. - Сильно больно? – Спросил его Пак, видя, как друг морщится от прикосновений. - Нет. – Как обычно храбрится Джексон и затихает на несколько минут. А после лишь выдает короткое: - Лучше забудь о нём. У Джинёна все сжимается внутри. Так легко сказать это «забудь». Но он не представляет, как это сделать, когда Марк каждый день рядом. - Просто Марк не такой как мы. Ему нужно время. - И снова ты его оправдываешь… - Устало протянул Джексон. – И сколько ты еще собираешься себя мучить и ждать? Месяц, год? «Если будет нужно, то всю жизнь». – Подумал Джинён, но ответил лишь: - Просто не вмешивайся больше, Джексон. Для Пак Джинёна не существовало человека, которого бы он знал лучше Марка. Каждая его привычка, каждое его движение, взгляд, вздох – всё было таким родным и знакомым. Почти пять лет они жили бок о бок. И Джинён ни за что бы не стал лелеять себя надеждой, если бы не чувствовал, как Туан ему отвечает. Поначалу он сам сделал пару шагов назад, думая, что чувства Марка – это лишь дружеская привязанность и благодарность за заботу. Но чем ближе они становились, тем больше было заметно, что взгляд, которым он смотрел на Джинёна совсем не дружеский. Пак никогда не ловил на себе такие взгляды от парней. И тогда он начал действовать. Медленно и размеренно, взвешивая каждый шаг, давая Марку привыкнуть к новым ощущениям, внимательно следя за его реакцией. Порой Джинёну казалось, что он никогда не увидит просвет, и он опускал руки, и в это же мгновение Туан дарил ему новую надежду. В итоге, Пак сам настолько увяз в этих чувствах, что уже не мог остановиться. Но, с другой стороны, его никто и не останавливал. До сих пор. Теперь все, чего он так долго добивался, висело на волоске. И винить было абсолютно некого, кроме себя. Это он поспешил. Вместо одного шага сделал пять, а Марк не привык к таким рывкам. Зато все стало предельно ясно. Джинён собрал остатки воли в кулак. Для него это был последний раунд.