Пожалуйста, только не Холлоуэй

Костлявому чужды заботы смертных, но это не значит, что он не любит развлечься. Поверьте, еще как любит. Правда, его не увидишь отплясывающим в клубе или гоняющим шары в бильярдной, или загорающим на пляже в жаркий денек. Во-первых, Костлявый не выносит клубной музыки, но даже если играют рок, ему все равно неуютно в толпе. Во-вторых, его случайные партнеры по бильярду — законченные трусы, которые предпочитают поддаться жнецу, нежели его обыграть. В-третьих, попробуй-ка позагорать в черном как смоль балахоне до пят... Ведь это его единственный костюм, повседневный, рабочий — и он же выходной. А в небесной канцелярии трудно разжиться плавками... Как бы там ни было, у Костлявого своих развлечений полно, недоступных простым смертным. Любимое кресло жнеца — мягкое, с удобной спинкой и идеально широкими подлокотниками. Дорогущая «плазма» показывает всевозможные кабельные каналы. Домашний проигрыватель поет неизданные хиты The Shadows, Univers Zéro и Styx; старейший в доме нектар содержит то самое яблоко, что видело первых людей, и он никогда не иссякнет, сколько ни пей; а еще в этом доме упоительные закаты. Прямо в комнатах. (Взгляните на потолки.) Всем этим Костлявый насладился бы в полной мере, если бы не работа. Холодным зимним вечером он, засев в гостиной с бокальчиком сока, выбирал между новым реалити-шоу и финалом киберспортивной Лиги и свято верил, что развлекается. Надо сказать, реалити-шоу было отменным: в течение целого года двадцать отчаянных героев с мозгами набекрень выживали в тайге, думая, что находятся под прицелом телекамер. Хотя само шоу закрыли через каких-то четыре выпуска из-за низких рейтингов (ведь во всем мире его смотрел только Костлявый), а участникам просто забыли об этом сказать.* Но и финал Лиги обещал быть довольно захватывающим... Разумеется, он так и не выбрал. Дзынь-дзы! «Труба зовет», — подумал Костлявый. И схватился за трубу: — Имя, место, номер страховки. Да, вот так, чем циничнее, тем лучше. А то ежедневно видеть горы трупов и принимать близко к сердцу тот факт, что жизнь быстротечна... В общем, он не такой дурак. Однако этот звонок не походил на обычный служебный вызов. — Включи седьмой канал, — стонал весь отдел по работе с клиентами. Костлявый давно не слышал, чтобы хоть кто-то из этих ребят так ржал. Они ведь тоже не дураки. Он щелкнул пультом, гадая, что же это за дичь идет по седьмому каналу, где обычно показывали настоящую жизнь. Жизнь симов, любого из них, в прямом эфире. Сначала он ничего не понял. Потом решил отмотать передачу немного назад — и увидел заснеженный балкон высоченного пентхауса здесь, в Бриджпорте. Две молодые красавицы в купальниках, будто не замечая лютой зимы, самозабвенно целовались и улыбались друг другу с милой игривостью. Пока что Костлявый понял только одно: он вообще не умеет развлекаться. На самом деле он пялился в телек и квасил в гордом одиночестве. Согласитесь, это мало похоже на отвязные приключения холостяка. Но проблема была не в нем: он давно мог бы купить себе роскошный пентхаус, пригласить танцовщиц и отжигать, пока не задымятся обои, однако, зная его репутацию, мало кто захочет разделить с ним этот вечер. Костлявый скис, его нектар скис, его балахон скис в мгновение ока. Так было, пока он не узнал в одной из красоток Трисс Холлоуэй. Он действительно помнил ее имя и эту рыжую шевелюру, но он и представить не мог, что случится дальше. И пока Трисс не упала в снег вместе с ее возлюбленной — обе мертвенно-бледные в своих бикини, — Костлявый всерьез думал, что отдел по работе с клиентами попросту сбрендил, раз смеется над такой ерундой. А оказалось, они подкинули ему лучшее реалити-шоу в мире. Прошло два дня, а Костлявый все никак не мог придумать для этого шоу подходящее название. «Тупые»? Грубовато по отношению к дамам, даже если они действительно не блещут умом. Мрачный Жнец основательно перекроил свой рейтинг самых идиотских способов умереть, чтобы поднять «снежных королев» на почетное второе место. Это ж надо было настолько ополоуметь, чтобы торчать в купальниках на морозе и верить, что жар их тел растопит любую зиму! Зима свою позицию высказала однозначно, поэтому чем дольше красотки лежали в сугробе и коченели, тем больше была вероятность, что ставка жнеца сыграет. Четверо ребят из отдела уже проигрались, поставив на то, что мерзлые дамы не проживут полных суток. Жнец чувствовал себя последней сволочью, но продолжал смотреть. Небесный отдел забил на работу с клиентами, поэтому целых два дня Костлявого никто не беспокоил просьбами помахать косой. Это были самые длительные каникулы Мрачного Жнеца за много лет. Его задница в балахоне прилипла к креслу, а челюсти перемалывали попкорн. Он понял, что может вечно смотреть на три вещи: как горит огонь, как течет вода и как девушки купаются в снегу. Даже если они без сознания и очень сильно напоминают мороженое мясо. Спасать будущих жмуриков — это не его забота, успокаивал Костлявый свою совесть. Если нет мозгов, то дорога тебе в сугроб, поддакивала совесть, но все-таки временами ныла. А может, он с детства мечтал стать супергероем, и теперь, когда наконец подвернулся шанс спасти двух милых барышень от смертельной угрозы — что же он его упускает, этот шанс? К сожалению, Мрачный Жнец слишком чтил свой кодекс. Его первая строчка гласила: «Не сегодня, так завтра», — еще одно напоминание, что век сима не вечен. И потом, помогать этим клушам было строго запрещено; спасая, он обрекает их на долгую (или не очень долгую) жизнь без мозгов. Кто он, если не изверг, после этого? Поэтому он просто поставил свой полугодовой оклад на то, что дамы окончательно слягут к исходу третьего дня. Учитывая, что Костлявый был экспертом в таких делах, работавшие с клиентами ребята уже жалели, что вообще посоветовали ему седьмой канал. — Фил, — бодро кликнул Костлявый к концу третьих суток, — ты когда-нибудь таких синих милашек видел? «Видел», — ответил Фил, и хозяин поместья даже немного обиделся. Он-то рассчитывал, что Фил никогда такого не видел и теперь под огромным впечатлением. Костлявый что-то буркнул и продолжил наигрывать на гитаре «Let It Go». Внезапно что-то в телевизоре, который работал без продыху все это время, привлекло его внимание. — Не может быть. Костлявый бросил гитару, схватился за телефон и начал листать справочник имен. Если бы его лицо не закрывал капюшон, можно было бы увидеть, как глаза жнеца лезут на волю из орбит. По пентхаусу бродило привидение. Костлявый быстро нашел его имя в справочнике и понял, что этот мертвый мужик шастает в этом квартале не первый день. А тут, видно, зашел на огонек и расхаживает по пентхаусу с видом собственника. Как вдруг его понесло на балкон. И Костлявый — даже понимая, что следующие полгода ему придется работать задарма — вдруг начал яро, истово за него болеть. И небо услышало его «оле-оле-оле»! Призрак вытащил из-за пазухи самый настоящий фен («Зайти в отдел экипировки душ, узнать, не долбанулись ли там все», — пометил в уме Костлявый) и стал отогревать насквозь промерзших девушек. Пусть это заняло немалое время, но в конце концов Трисс Холлоуэй стряхнула с себя снег и рванула прочь с балкона, чтобы... Костлявый щелкнул пультом, от души соболезнуя ее мочевому пузырю. И вдруг с удивлением понял, что за эти долгие выходные он ужасно соскучился по своей работе.