После пробуждения

Он умирал или выздоравливал, спасшись от смерти. Тирион испытывал боль и слабость всю свою жизнь, но в битве у Черноводной он познал такое странное и неопределенное чувство затуманенного, плавающего сознания и постоянной, изнуряющей, всё затмевающей боли. Как он желал уступить темноте и отдыхать, быть свободным и умиротворенным. Но он был Ланнистером, он был сыном своего отца. Он не желал сдаваться так легко. Ещё были неуплаченные долги, хоть он и надеялся, что время, когда все ему заплатят, приблизилось. Он знал, что приходит мейстер и дает ему маковое молоко. Но хоть оно и дарило сладкий сон и облегчало боль в боку и руке, он нуждался в чистом разуме, а молоко отупляло его. Он хотел сказать, что больше не надо, больше не надо, но не знал, сможет ли вымолвить хоть слово. От лихорадки и озноба ему давали чай и похлебку. Он знал, что всё ещё находится на Севере, в Винтерфелле. Они защитили замок от Иных. Холод сковывал, когда убирали меха и меняли повязку. Камин горел, но иногда открывали окно, и он практически ощущал холод на губах. Тирион представил, как мягко падает снег. Он надеялся, что встанет с постели и снова почувствует его на лице. Его Королева нуждалась в нем, а Десница полезен лишь в здравии, когда может исполнять всё, что прикажет государь. Ее Величество приходила каждый день. Когда утром, а когда вечером. Он узнавал ее по голосу с интонациями командира. Она сидела у его кровати и говорила свои командирским голосом. Всегда Таргариен, даже у смертного ложа. Она говорила с ним о потерях и о прибывших, о беженцах со Стены и Дара, о голодающих и о детях. Он концентрировался на каждом слове, пытаясь его понять и удержать в голове. Но к концу каждого предложения он никогда не мог вспомнить, о чем она говорила. Она держала его руку в своей перед тем, как уйти. Её тонкие пальцы дрожали от холода, нежно сжимая его собственные: «Королева так же сильна и мудра, как и ее Десница. Очнись, Тирион.» Это он запоминал каждый раз. Ее муж приходил один или два раза и благодарил его мягким как песок голосом, а потом мог молча стоять у постели и смотреть. Тирион понял, что ему стало лучше, когда он начал восстанавливать воспоминания. Тут был ещё кто-то, был всегда. Сначала он подумал, что это было лихорадочным бредом, мечтой умирающего человека. Иллюзия, чтобы успокоиться и принять смерть. Когда боль стала острее, а мысли четче, он убедился, что это была она. Ему стало интересно, Джон ли убедил её, или Королева заставила. Может быть, это чертова Старковская верность или честь. Может быть, это жалость. Она была черно-серым видением с длинной рыжей косой. Она пела детские песенки, колыбельные и гимны, когда меняла ему повязку или постель. Она давала ему воду и бульон. Она приказывала слугам в комнате поддерживать огонь в камине. Её часами не было днем, но она всегда возвращалась ночью. Она сидела в ночи с шитьем на коленях, рассеяно напевая песни. Иногда она брала книги из библиотеки, которые, как она думала, могли бы ему понравиться, и громко читала их вслух. Она хихикала или останавливалась и объясняла, почему, как ей казалось, этот отрывок мог его заинтересовать. Становилось поздно, и она уставала. Со временем, он стал чувствовать, как она кладет его руку в свою и благодарит его. Сегодня ночью она прошептала: «Мой лорд, прошу, очнитесь. Вы нужны Королеве. Мой брат… Джон… Вы нужны ему. Семь Королевств нуждаются в хитром Ланнистере. Пожалуйста, проснись.» Он не мог представить, почему она была здесь, но всегда чувствовал тепло, когда она приходила. Он сделал нечто безрассудное и храброе. Гигант Дома Ланнистер. Все это из-за книг, которые он читал ребенком и которые так повлияли на него, привили ему склонность к драматизму. Он верил, что глубоко внутри был романтиком, и у него есть жестокая, неосуществимая мечта быть чьим-то Рыцарем, рискующим всем за знак и поцелуй. Он знал, что он не рыцарь и что никто никогда не полюбит карлика. Титул Десницы Королевы дал ему ложную надежду, и гордость отуманила его, заставила действовать импульсивно, и он чуть не разбился надвое. Собрав все свои силы, он открыл глаз, тот, который черный, и прокашлял «Санса». Она сжала его руку и позвала: «Десница Королевы пробудился. Приведите Мейстера. Приведите Королеву.» «Мой лорд, выпейте немного воды.» Она помогла ему, поддержав голову, чтобы сделать глоток воды. «Санса, пожалуйста, зови меня Тирион.» Она посмотрела на него и рассмеялась, все ее лицо улыбалось. «Хорошо видеть вас очнувшимся, Тирион.» «Я умираю?» «Почему? Вам больно? Вы чувствуете слабость?» «Потому что я никогда не просыпался, держа тебя за руку.»