Охота в Аду

Тьма наступает... Когда столько живешь с этим, при звуке сирены уже не бросает в дрожь до истерики, до приступа паники... Не страшно встретиться с Тьмой, потому что уже знаешь, с чем можешь столкнуться. Страшно то, что ее наступления становятся все длиннее и длиннее. Неумолимо. Неотвратимо. Страшно, потому что рано или поздно мы можем остаться даже без этого блекло-серого подобия дневного света. И неизвестно, что будет с нами. И это - это! - самое ужасное и ужасающее... - Черт, это нехорошо, - мрачно хмыкнул Уильям, вскидывая ствол. В лесу оставаться в приходы Тьмы - смерти подобно. Местность плохо, да что там, даже отвратительно просматривается, листья шуршат - и не разберешь сразу, что это на самом деле: зверь, опавшая листва или очередное создание воспаленного разума Алессы. - Идем быстрее, - я накинула капюшон, чтобы на волосы не падали частички тлена, и, поправив на плечах увесистый рюкзак с добытой за сегодняшний день провизией, рванула по тропе из чащи. Сирена била по ушам заунывным тревожным воем - даже здесь, в лесу, она прокатывалась по телу волнами колких мурашек, сбивая дыхание, учащая пульс, заставляя кровь бешено стучать в висках. Мы бежали, стараясь выбраться из леса, пока его полностью не накрыла Тьма, а под нашими ногами с тихим шипением чернела земля, высыхала жесткая трава, хрустели ветки и хвоя, чахли и скрипели, корчась, деревья за спиной. Еще секунда - и сирена смолкла. Свет померк. Бежать бесполезно... Мы с Уиллом, не сговариваясь, повернулись спиной к спине, сняв пистолеты с предохранителей, и пошли к выходу из зарослей. Медленно. Он - лицом вперед, а я - прикрывая тыл, пятясь за ним. Спокойнее, спокойнее, нужно собраться - иначе за шумом дыхания и бешеным сердцебиением не услышишь приближающейся опасности. Неприятно шуршал тлен, в который превратилась листва, ветер бил в лицо тонким запахом гари, шевеля ветви деревьев и чахлые кустики, мешая вглядываться в сумрак чащобы, лишая полной ориентации в пространстве и, как следствие, уверенности в себе и своих силах. Вдруг Уильям замер, слегка присев на "мягкие" ноги. В тишине, не нарушаемой ничьими шагами, ясно послышалось откуда-то по левую от меня руку: шлеп... шлеп-шлеп-шлеп... шарк-шарк-шлеп... шарк-шарк-шлеп... шарк-шарк - а это уже по правую. Что-то в чаще застонало, и из темноты, окружая нас, показалась пара "кислотников": неприятные человекоподобные твари, цвета и текстуры слизняков, с отвратными шлепающе-хлюпающими звуками изрыгающие из распоротых грудных клеток кислоту. Опасные тем, что могут и не подходить близко к жертве, чтобы причинить вред. Они просто загоняют тебя в угол своими "плевками", ведь никому не хочется мучиться в агонии, пока тело разъедает токсичная дрянь, хотя бы на интуитивном уровне... а потом... Даже не хочется думать об этом. - Давай, - шепнула я Уильяму и, развернувшись вправо, выпустила несколько пуль в одну из склизких тварей. Выстрелы позади меня - и звук перезарядки. Главный залог выживания - действовать сообща в строгом соответствии правилам, выработанным в коммуне. Например, при окружении брать на себя все мишени по правую руку... Несколько секунд тишины - и из глубины леса послышалось энергичное шлепанье, бульканье, шарканье, невнятные стоны... и, судя по звуку, там не меньше двух десятков мерзких тварей. Не отстреляемся, черт, черт возьми!.. - Побежали? - спросил Уилл, скорее даже не спросил, а уточнил, готова ли я к марш-броску в эту секунду, ибо выбора как такового не было. Смерть - не выбор. Умереть - значит, сдаться. Посему мы рванули. Есть шанс оторваться от медлительных страшилищ... ведь близок конец леса, еще немного - а у меня уже заканчивается дыхание, полный рюкзак не добавляет энергии... и, как в замедленной съемке, я чувствую, что цепляюсь ногой за корень и падаю на землю, выпустив из ладони пистолет. Сердце пропустило пару ударов, а по лбу медленно-медленно потекло что-то липкое, отвратительно теплое и густое, пока я приходила в себя от удара о землю. Думать о том, что это кровь, не хотелось категорически. Откуда-то сбоку слышались одиночные выстрелы и довольно громкие крики, вперемешку с руганью: - Эрин! Эрин, мать твою, поднимайся, я не справляюсь! Это Уилл, Уилл стреляет, пули летят надо мной, мне нельзя подниматься, он зацепит меня… В голове противно звенела пустота, растрясаемая одиночными не до конца сформировавшимися мыслями, мешая концентрироваться. шлеп... шлеп-шлеп-шлеп... шарк-шарк-шлеп... шарк-шарк-шлеп... шарк-шарк Я наконец сфокусировала взгляд, кое-как поднявшись на четвереньки. Монстры были близко. Очень и очень близко, просто непозволительно близко. Я видела, как подрагивает мелкой судорогой склизкое тело ближайшего ко мне, как по его грудной клетке стекают одиночные капли ядовитого нутра, с тихим шипением капая на пожухлую траву. Поздно… Уже поздно, Уильяму нужно уходить… Пересилив себя, я поднялась на ноги, отчего к горлу ощутимо подкатила тошнота – а может, и не только от этого, но и от вида, запаха и звуков этих уродливых тварей, чтобы эту мысль озвучить, но в воздухе, в унисон с выстрелами моего напарника начал раздаваться свист других пуль. С такой частотой один человек не может стрелять… - Эрин, отходи! – мне не нужно было оборачиваться, чтобы понять, кому принадлежал этот голос. – Мы прикроем тебя, уходи, ну же! А мне и не нужно было повторять дважды - жить-то хочется! – и я стартанула, пригибаясь, по все той же тропе к выходу из леса. И уже даже не казался таким тяжелым рюкзак, ведь, ясное дело, чудесное, можно сказать, спасение открывает второе дыхание. Выстрелы за спиной прекратились – ребята бежали следом… Когда под ногами вместо смеси трухи, скользкой земли и копошащихся насекомых оказался асфальт, я затормозила, остановившись. Всем нужна была передышка. А кое-кому и неслабая трепка… - Эй, ты в порядке? – видимо, обеспокоенный видом меня, согнувшейся буквой «г» и со свистом и покашливаниями выпускавшей воздух из легких, этот самый кто-то подошел ко мне, положив руку на плечо. - Дэвис, черт тебя раздери, Шепард! – я зарычала на парня, сурово смотря на него из-под челки. – Сколько… сколько раз мы повторяли правила? Сколько, я тебя спрашиваю?! – не удержавшись, я резко выпрямилась, хватая его за грудки, отчего он только нелепо качнул головой, как тряпичная кукла, которую резко взяла в руку маленькая девочка. - Но.. но я же спас тебя.. – с виноватыми интонациями в сразу ставшим тихом голосе пробормотал Дэвис, опуская долу свои бесстыжие карие глаза. - Какое. Главное. Правило. Мы. Должны. Соблюдать? – я шипела так натурально, что даже Уильям, сохранявший до сей поры нейтральное выражение лица, стоя поодаль с оружием наготове, зыркнул на меня с укоризной. Да, я знаю, что это слишком и что он спас меня. Но если Дэйв будет продолжать в том же духе кидаться на помощь всем подряд, когда-нибудь его самого могут не спасти. - После сирены бросать все и бежать в Библиотеку и не выходить из нее, пока не отступит Тьма, даже если кто-то остался снаружи… - Вот. – сменив гнев на милость, я отпустила взъерошенного «героя» и, поправив сбившийся на спине рюкзак, пошла по направлению к жилому кварталу. - Но ведь ты всегда уходишь, когда кто-то не возвращается. – Шепард, семеня рядом со мной, все еще не собираясь сдавать позиции в этом споре. Как всегда, впрочем. - Потому что я, если ты забыл, несу ответственность за каждого из вас. – я даже не повернула к нему головы, давая понять, что разговор окончен. В молчании мы пересекли Чейз-роуд, напряженно вслушиваясь в тишину объятого мраком города. Благо, звенеть в голове к тому моменту уже перестало, и я могла сносно ориентироваться в ситуации. Спокойной ситуации. Подозрительно спокойной. Хотя, сегодня на нашу долю и так перепало сполна, может, спокойно доберемся до Библиотеки… Но внутренний голосочек, интуиция филейной части, гаденько шуршала в ушах изредка попадавшими под подошву ботинок обрывками бумаги: «рано успокоилась»… Пару раз, едва заслышав в подворотнях характерный для местной нечеловеческой публики скрип-стон, ускоряли шаг, дабы не тратить время на пустые перестрелки и не привлекать шумом лишних тварей. Перестрелять их всех невозможно, убегать легче. И о гордости, чувстве собственного достоинства (вроде, не вышел на честный поединок с чудищем, убежал - значит, струсил, дал слабину) и прочих ценных личностных качествах личности из нормального мира можно забыть. Мы в аду. И жить – точнее, выживать - надо соответствующе. Время от времени я поглядывала на Дэвиса. Тот, несмотря на то, что ни произнес ни звука с самой своей последней реплики, что для него странно, отнюдь не гнушался выражать своей богатейшей мимикой всю степень обиженности на меня. Чертов актер, нашлась оскорбленная невинность, только посмотрите! - Ладно. – я резко затормозила в конце Бакман-роуд. – Спасибо, что спас меня, Дэйв. – сграбастав большую ладонь Шепарда, я энергично встряхнула ее в знак примирения и действительно искренне продолжила. – Но ты знаешь сам, правила мы установили для того, чтобы… - Чтобы, когда все это кончится, как можно больше наших осталось в живых. – со всей серьезностью закончили за меня предложение. - Верно, и ты, между прочим, добровольно под ними подписался, так что… - я не успела договорить, так как это ходячее недоразумение перебило меня вновь: - Мне важно, чтобы ты осталась цела. Мне было нечего ответить на это. Тяжело вздохнув, я отпустила его руку и пошла дальше, зябко кутаясь в толстовку. - Ммм.. А у тебя, кстати, кровь на лбу, - добавил уже обыкновенным для себя полушутливым «легким» тоном Дэвис, поравнявшись со мной, тем самым сгладив так неумело прерванное мной окончание беседы. Спасибо, что хоть так… В окнах Библиотеки было темно, когда мы подошли, что не могло не радовать. Не хотелось бы повторения прошлого вторника, когда в приход Тьмы кто-то не потушил свет и мы были вынуждены обороняться от хреновой тучи порождений Сайлент Хилла, которых привлекло яркое мерцание. Условный стук в толстую дверь, укрепленную с обратной стороны металлической прошивкой, несколько секунд ожидания – и нас пропускают внутрь. Внутри, как всегда после долгих прогулок в белесом тумане, трудно дышать из-за сухости воздуха. В книгохранилище, коим является весь первый этаж небольшого здания, было тихо и пусто, если не считать оставшихся на дежурстве Лео и Астрид: как обычно в мрачные часы, все уходили в бункер в подвале. Мда, местный библиотекарь в свое время был помешан на ядерной угрозе со стороны России, что однажды свело бедного старичка с ума, а нам сейчас сыграло на руку. Едва успев сдать на руки Леонарда рюкзак, я оказалась в объятиях Астрид, с улыбкой слушая приятный глубокий голос: - Чувак, как я перепугалась… - Ты же знаешь, меня ничто не берет, - я подбадривающее усмехнулась, обнимая девушку в ответ и, как обычно, боясь сломать это хрупкое создание. Вот уж кто не способен внешним видом внушить уважение – так это наша Холмс. Впрочем, уважать вы ее не будете, только пока она от всей своей широкой души не отвесит вам смачную затрещину. – А где Джеффри? Он же вечно за тобой хвостом ходит… - Ах, это, - лицо Астрид приобрело взволнованное выражение. – Бренди… У нее снова трип. - Наркоманка чертова, - злобно прорычала я, дабы скрыть волнение за подругу, от которого сердце екнуло и ушло куда-то в желудок. – Дэвис, неси ампулы, быстро, Бренди снова добралась до Белой Клаудии! Отстранившись от Астрид, я подошла к северной стене, открыла лаз в полу и спустилась в бункер. Дабы не трястись от волнения, машинально пересчитала взглядом ребят, отдыхавших на койках, убедившись в том, что дебет сходится с кредитом и все на месте, и подошла в самый темный угол подвала. Конечно, когда Мастерсон «накрывает», на нее плохо действует яркий свет…. У спальника конвульсивно дергавшейся блондинки на корточках сидел Джеффри с искренне сочувствующим ей выражением лица. Хотя глаза его… ох, взгляд этих чистых голубых глаз может выдержать не каждый. Я, например, не могу. До знакомства с Джеффри Батлером у меня не было опыта общения с пациентами психиатрической лечебницы. - А, это ты, дорогая! – радостно улыбнувшись, доходяга попытался меня обнять, но я мягко и крайне настойчиво, уперла ладони ему в грудь. - Я тоже рада тебя видеть, Джефф, но давай сейчас займемся Бренди, ей помощь нужна. Сев рядом с койкой подруги, я уже знала, что увижу. Серая, не бледная, а именно серая Бренди, с разметавшимися по подушке светлыми от красок и перекиси волосами, дергалась не менее неестественно, чем какой-нибудь монстр, судорожно шевеля пальцами, царапая ими одеяло, закатывала глаза с покрасневшими белками, шепча губами, синими и «деревянными», что-то невнятное, периодически кусая их, что угрожало просто-напросто порвать ей нижнюю губу ее же симметрией. - Два… Два.. Тот.. Извне.. Я вопросительно посмотрела на притихшего Батлера, ожидая его комментариев. Только он мог понимать бессвязный бред, лившийся из Бренди во время передозировок, и толковать его. - Двое пришлых. Не местных. Из внешнего мира. - Ключ... Ключ-талисман… Огонь... Огонь, лошади… Металл... Ручка… Много огня... – на этот моменте девушка перестала говорить, мечась по постели с леденящими сердце воем и стонами. - Я… Я не могу понять… - Джеффри грустно и задумчиво опустил уголки губ. – Но, может, пожар в лесничестве, который случился лет пять назад? Там была тогда конюшня… Или это она описывает, как чувствует свою агонию? – он склонился над сипящей Бренди, как-то жадно вглядываясь в искаженное в гримасе лицо. - Так, разошлись! – металлический стук заставил меня вздрогнуть и подняться: Дэвис, по праву считавшийся нашим лекарем, подоспел к нам, поставив на пол возле лежака большой таз, и перевернул, приподняв, своего постоянного пациента, на бок. – Так, Бренди, а теперь мы попьем… Я наблюдала за тем, как он вливал в ее рот подслащенную воду. Как ее рвало, а он снова ее поил. И как ее опять рвало. Как она дрожала, когда он ее умывал. Как по тонкой игле в почти не просматривавшуюся вену на локтевом сгибе перетекал препарат, нейтрализовавший действие наркотика. Как она еще долго не могла очнуться, смотря на нас стеклянными глазами. Мне хотелось отвернуться, выйти из подвала, как это сделали многие. Никому не нравится смотреть на такие вещи. Мне бы тоже не хотелось… Но осталась. Потому что я про каждого из этих ребят знаю больше, чем кто бы то ни был Потому что должна знать каждого из них настолько хорошо, чтобы отвечать перед ними за каждого из нас. И в том, что у Бренди случился очередной передоз, виновата не она сама, раздобыв где-то наркотик и ширнувшись, не контролируя себя, в тайне ото всех, а я, потому что не уследила. А должна, должна была… Когда несчастная успокоилась и заснула, все снова вернулись в бункер, начиная укладываться на ночь. Дэвис оказал и мне первую помощь с моим, как оказалось, разбитым лбом и, налепив большой забавный пластырь, отправился по своим делам в архив. Теплый душ на втором этаже Библиотеки благодаря стационарному нагревателю - в квартире покойного архивариуса -, чашка кипятка с лимоном и сахаром, чтобы не тратить попусту чайные пакетики, без которых не могут обойтись по утрам Дэвис, Мередит и остальные страждущие «заряда бодрости на целый день», - и я тихо спустилась обратно в подвал, проверив перед этим оставшихся на вахте ребят, окна и двери здания. Укрывшись одеялом, я свернулась в клубок, чтобы побыстрее согреть холодное постельное белье. Сон не шел. «Двое пришлых. Из внешнего мира.» Что бы это значило?