Только не опять

Утро девятого января было бы прекрасным, начнись оно несколько иначе. Едва ли не три месяца Снейпа мучили мерзкие сны, подробностей которых он не помнил, но по утрам после них просыпался всегда разбитым. Сегодня, по закону подлости, ощущения были особо сильными. Вдобавок, на кухне, судя по звукам, ругались родители, и Северус, разбуженный от особо гневного вскрика матери, сжав губы, спрятал голову под подушку. Подушка помогла мало, и, нащупав рукой волшебную палочку, завалившуюся в щель между стеной и кроватью, он сделал пасс рукой и погрузил комнату в тишину. Сон, впрочем, исчез вместе со всеми звуками, и Северус, злой от осознания, что второе совершеннолетие едва ли отличается от первого, спустил ноги с кровати. В то же время в окно постучалось несколько сов. Белая красивая сипуха принесла послание из министерства, где сообщалось о том, что Северус Тобиас Снейп вступил в возраст совершеннолетия и способен применять магию не только в стенах школы. Прочитав записку, именинник криво усмехнулся, подумав, что его и раньше как-то не сильно останавливал этот условный запрет. Дома министерство никак не могло отследить, кто именно колдует — Эйлин или ее сын, а на улице среди магглов пользоваться палочкой до сих пор не было никакой надобности. Вторая сова — серая с черными крапинками на массивных крыльях, проводив взглядом улетевшую конкурентку, с нетерпением клюнула Снейпа. Задумавшись, он совершенно забыл о втором письме и даже вскрикнул от неожиданности, почувствовав тупую боль в пальце. ― Вот же мерзкая птица, ― буркнул он, поспешно слизнув выступившую кровь, и отвязал конверт, отставив пострадавший палец в сторону. Во втором письме, по мнению Северуса, был лучший из подарков на день рождения. С момента его разгромного представления на ежегодном собрании гильдии Зельеваров прошло всего пять дней, и сейчас Снейп держал в руках первый заказ на лечебные зелья. До презентации антидотов в тот день Северус так и не дошел — хватило парочки усовершенствованных косметических зелий и разгрома репутации двух уважаемых алхимиков. Быстро написав ответ, Северус привязал его к лапе все еще сидящей на подоконнике совы и грубо вытолкнул ее в окно. Морозный воздух, порядком заполнившей комнату, вкупе с приятными новостями поднимал настроение. Решив, что день начался не так уж и плохо, Снейп поспешно оделся и, открыв дверь в коридор, с усмешкой отметил, что конфликт родителей по-прежнему в разгаре. Спустившись вниз, он сделал вид, что совершенно не замечает ссорящихся супругов, и принялся разогревать завтрак. Думая о предстоящем заказе, он совершенно не ожидал от близких никакого поздравления, по привычке считая день рождения всего лишь днем, когда из-за нестабильной энергетики зелья могут получиться либо слишком сильными, либо слабыми. Разбив на сковородку яйца, он вздрогнул и выронил скорлупу прямо в желток, когда внезапно почувствовал, как мать обняла его и поцеловала в щеку. ― С днем рождения, милый, ― произнесла она с натянутой улыбкой, ― прости, если мы тебя разбудили, но… ― она не договорила, увидев, как Тобиас закатил глаза, уверенный, что спор еще не окончен. ― В общем, совершеннолетие — это особенный день, и мне даже не верится, что целых семнадцать лет назад примерно в это же время я мучилась в родах. Тобиас, по-ковбойски сидящий на стуле, фыркнул от смеха и уронил голову на сложенные на гладкой спинке руки. ― Вот роди сам и смейся сколько влезет, ― вспыхнула Эйлин, мгновенно переключившись на мужа. ― Думаешь, это легко — вытолкнуть из себя ребенка? ― Нет, конечно, ― с улыбкой ответил Тобиас, ― меня просто позабавила твоя поздравительная речь, ― он снова хмыкнул и с удовлетворением отметил, как Северус, стоя за матерью, тоже едва сдерживает улыбку. ― Я хотя бы его поздравляю, ― ехидно заметила Эйлин. ― Милый, ― она снова вернулась к сыну и поспешно забрала из его рук яичную скорлупу, ― мы с твоим папой долго думали, что можно подарить такому не по годам взрослому молодому человеку и… В общем… Не договорив, Эйлин скрылась в гостиной и через минуту вернулась с увесистым свертком в руках. ― Вот эта книга по древним лечебным зельям, заговорам и обрядам, ― она улыбнулась, ― очень надеюсь, что тебе понравится. Книга и впрямь произвела на Северуса впечатление. Зная ее из прошлой жизни, он хорошо помнил, как не один месяц копил деньги, чтобы получить копию в министерской библиотеке, и теперь, понимая, кто является инициатором такого подарка, скосил глаза на отца. Тобиас едва заметно кивнул и улыбнулся. Открыв книгу, Северус впечатлился еще больше, осознав, что держит в руках оригинал. ― А у тебя не будет проблем? ― не слишком вежливо поинтересовался он у матери, и та просто покачала головой. ― У министерских библиотекарей есть свои привилегии, ― загадочно произнесла она и улыбнулась. ― И на мой взгляд, ты заслуживаешь эту книгу куда больше, чем кто-либо еще. Остальные же пусть довольствуются качественной копией. Эйлин смущенно улыбнулась и с крайне довольным видом подставила сыну щеку для поцелуя. А Северус, убедив мать, что радости его нет предела, отблагодарил ее и, подойдя к отцу, пожал ему руку. ― Что-то мне подсказывает, что идея была твоя, ― хмыкнул он и по смеющимся глазам Тобиаса понял, что абсолютно прав. ― Кстати, что вы в этот раз не поделили? ― спросил Северус, раскладывая омлет по тарелкам. Родители, не успевшие позавтракать ранее, от еды не отказались. ― Твой отец сошел с ума, ― буднично произнесла Эйлин. Не найдя нож на столе, она нервным движением отломила себе кусок хлеба. ― И я не удивлюсь, если тут не обошлось без твоей помощи, хотя в честь дня твоего рождения я воздержусь от нотаций. Северус заинтересованно взглянул на отца, гадая, что тот умудрился сделать на этот раз. Понаблюдав за родителями достаточное время, он уже несколько раз успел поменять свое мнение относительно их жизни. Отца он считал в некотором роде слабаком и подкаблучником, не способным сказать жене «нет», и периодически даже высказывал ему свое мнение по этому поводу. Поведение матери Северус и вовсе не понимал. Один вечер она могла олицетворять собой образец жены и матери, и уже на следующий день создавалось впечатление, что она терпеть не может весь мир и мечтает оказаться на необитаемом острове. Заодно Северус вдруг ясно увидел в ней себя и то, что совершенно так же вел себя с учениками, руководствуясь по большей части одним лишь своим настроением. ― Нет, Эли, он мне ничего не внушал, ― повторил Тобиас уже в сотый раз и едва смог сдержать неподходящую к ситуации улыбку. ― Я просто решил восстановиться в университете и доучиться оставшиеся два года. Я неплохо подтянул знания за последние месяцы и думаю, что к экзаменам могу полностью наверстать программу. Особенно с твоей помощью, ― обратился он к сыну. Северус, пораженный планами отца, кивнул, выражая молчаливое согласие. ― Но вот твоя мама считает, что если я немного сокращу рабочие часы в пользу учебы, то мы пойдем по миру, ― закончил Тобиас. ― Не пойдем, ― хмыкнул Северус и в общих чертах рассказал родителям о первом заказе лечебных зелий. ― Я помогу. ― Поможешь ты, как же, ― вздохнула Эйлин, ― а то я не слышала, как ты хочешь съехать. Будто мы не понимаем, что дома тебе делать нечего. ― Ну, не буду съезжать, ― флегматично ответил Северус, ― мало ли, что я и когда говорил. Времена меняются. Тобиас, сидящий за столом, рассмеялся. Он совершенно не был огорчен очередной ссорой и впервые за долгое время был доволен тем, что наконец-то проявил твердость и решился сделать что-то по-своему. Решение вернуться к учебе далось ему нелегко, и теперь, сидя в небольшой кухне, они с Северусом пытались донести до Эйлин, что быть студентом, когда тебе почти сорок, ни капельки не стыдно. Спор практически снова достиг своего апогея, но прервался неожиданным настойчивым стуком в дверь. Не ожидая гостей, Эйлин бросила вопросительный взгляд на мужа, и тот, пожав плечами, отодвинул тарелку и молча вышел в коридор. Нежданных визитеров он предпочитал встречать лично. Иной раз, когда что-то ломалось на фабрике, рабочих посылали сбегать за Тобиасом, даже если у того был выходной день. ― Добрый день, ― несмело улыбнулась стоящая за порогом девушка с длинными черными волосами. Она внимательно посмотрела на Снейпа-старшего и как бы между прочим поинтересовалась, дома ли сейчас Северус. Тобиас, помня, как описывал сын свою бывшую коллегу, несколько растерялся. Представляя Септиму красивой и интересной, он с грустью подумал, что стоящую перед ним девушку трудно назвать симпатичной. Даже беглого взгляда на ее лицо хватило, чтобы заметить предательские подростковые прыщи на настороженном и несколько грубом лице. Вдобавок ко всему, она еще и картавила, но явно старалась скрыть этот недостаток, растягивая слова. ― Северус, ― крикнул Тобиас через плечо, и сын в мгновение ока появился рядом. ― Тебе тут очередной подарок, я полагаю, ― произнес он и с ехидной усмешкой поспешил оставить пару наедине. Северус же застыл в дверном проеме, не веря своим глазам. До этой секунды он и мысли не допускал, что Септима могла погибнуть, и теперь пребывал в крайне смешанных чувствах. С одной стороны, ему было бесконечно радостно понимать, что теперь, похоже, рядом с ним будет человек, способный разделить чувство того, как сложно жить в прошлом и не сойти с ума от груза знаний, эмоций и потенциальных возможной. С другой — он уже успел привыкнуть к новой жизни, и такое напоминание о прошлом его напугало. Казалось, что прошлое не хочет отпускать его и наоборот, затягивает все глубже. ― Может, мой вопрос покажется тебе странным, ― медленно начала Септима, приняв его молчание за удивление, ― но сколько тебе лет? Если что, можешь просто считать, что я чокнутая. Она снова улыбнулась и облегченно выдохнула, услышав, что Снейпу уже тридцать девять. ― Ну, или семнадцать, ― добавил он и наконец позволил себя обнять. ― Так как тебя угораздило тут оказаться? Мы же договорились, что ты сразу воспользуешься порталом? Пропустив Вектор внутрь дома, Северус быстро захлопнул входную дверь и, бросив взгляд на лицо подруги, усмехнулся ее внешнему виду. Он очень хорошо помнил, как последние два года обучения Септима вела борьбу со всеми недостатками внешности, и представлял, как, наверное, обидно столкнуться с ними заново. ― Я была с Авророй, а портал был в спальне, ― ответила на его ворчание Вектор, ― уж извини, но не я виновата, что моя комната была разрушена одной из первых и портал, кстати, тоже. Я его даже призвать не смогла, так что пришлось… Она замолчала и только сейчас заметила, что на них с удивлением смотрит молодая женщина в сером платье. В ее черных, как и у Северуса, глазах горел такой интерес к происходящему, что Септиме стало неловко. Оказавшись рядом с Северусом, по которому успела порядком соскучиться, она мигом забыла про то, что он наверняка все еще живет с родителями. Она даже не вспомнила про Тобиаса, теперь старавшегося всеми предлогами заманить жену обратно в кухню. ― Септима Вектор, ― представилась она родителям Северуса, ― школьная подруга вашего сына. Мы очень давно с ним не виделись. Северус мысленно рассмеялся, отметив, что Септима по привычке назвала себя Вектор, а не Блишвик. Фамилия под стать профессии досталась ей от короткого и скандального брака с магглом. После развода возвращать свою девичью фамилию Вектор, в пику родителям, попросту не захотела. ― Очень приятно, ― зарделась Эйлин и пожала протянутую Септимой руку. ― Не будем вам мешать. Все еще выглядя крайне заинтересованной, она позволила Тобиасу увести себя в кухню и очень недовольно отметила, что сын, взяв подругу за руку, молча направился в свою комнату. ― Мне не нравится, что они там вдвоем, ― сердито произнесла Эйлин, собирая тарелки со стола. ― Разве это правильно? ― Наш сын совершеннолетний, ― хмыкнул Тобиас и попытался обнять ее, но Эйлин ловко увернулась, ― не вижу ничего плохого. ― Да ты вообще ничего, кроме своих учебников и зелий, не видишь, ― проворчала Эйлин. ― Сдружились они, два неразлучника. Зелья они варят. Бормоча под нос что-то неразборчивое, она вытерла руки о полотенце, не глядя швырнув его возле мойки. Не удостоив мужа и взглядом, она прошла в гостиную и, включив телевизор, повернула ручку громкости чуть ли не до упора. Тобиас лишь с грустью посмотрел ей вслед и, поднимая упавшее полотенце, совершенно не понимал, почему его брак так стремительно катится под откос.

***

― А ты быстро тут освоился, ― произнесла Септима, едва Северус закрыл за ней дверь. Быстрым движением руки он наложил на комнату заглушающее заклинание и резко притянул Вектор к себе. ― Я не освоился от слова «совсем», ― мурлыкнул он ей в ухо. Одновременно со словами его рука скользнула под ее свитер, но Вектор очень быстро отстранилась. ― Это все, чего тебе от меня нужно? ― опешила она и, сделав еще несколько шагов назад, не заметила стоящую позади кровать и, оступившись, неловко шлепнулась на подушку. ― Нет, ― просто ответил Северус, ―, но ты, кажется, никогда не была против, и уж извини, но Доном Жуаном я никогда не был, а использовать приворотные зелья и Империо на магглах по меньшей мере не этично, ― фыркнул он и усмехнулся собственным мыслям. ― А девственность снова жить мешает? ― саркастично уточнила Септима. ― И ни тебе благодарности за спасение жизни, ни тебе вопросов о том, как у меня дела… Сразу в койку тащить надо? ― Помнится, самые лучшие разговоры у нас с тобой происходили именно в койке, ― ехидно ответил Северус. Он устало запустил руку в порядком отросшие волосы и вздохнул, понимая, что повел себя не слишком красиво. ― Извини, у меня последнее время с эмоциями что-то не то творится. Кошмары снятся, мысли какие-то жуткие, да и вообще, ― он пожал плечами, ― думал, что с ума сойду от перспективы жить все сначала, а о войне вообще стараюсь мысли не допускать. Даже не представляю, что и делать. И соваться не хочется и наоборот, дикое желание влезть и погеройствовать. ― Тебе второго мая геройства не хватило? ― изумилась Септима. ― Не думала, что ты такой Гриффиндорец. Северус удивленно приподнял бровь, гадая, что она имеет в виду. ― Знаешь, что такое невезение? ― неожиданно спросила она тем временем. ― Невезение — это когда ты выжил во время битвы, воочию увидел, как пал Волдеморт от руки Гарри Поттера, помог разгребать завалы и, дойдя до своей комнаты, погиб от рухнувшего тебе на голову потолка. Вот это я называю патологической невезучестью, ― Вектор хрипло рассмеялась. ― Так что я больше чем уверена, что за твою любовь к Эванс, героически пронесенную через всю жизнь, Поттер позаботится и о твоем портрете в кабинете директора, и об ордене Мерлина, и обо всем на свете. Так каких геройств тебе еще надо? Признаться, я даже удивлена, что ты еще не женат на Эванс. ― Я несколько преувеличил масштаб своих чувств, ― нехотя ответил Снейп. ― Ты же помнишь, как я часами торчал возле Омута памяти. Мне нужно было убедить Поттера делать то, что нужно. Так, как того хотел Альбус Дамблдор и, судя по твоим словам, у меня получилось. Новость о смерти Волдеморта почему-то не вызвала никаких эмоций, а вот от воспоминаний о Дамблдоре накатила злость. В следующую секунду Северус дернулся от резкой головной боли и удивился мелькнувшей перед глазами картинки директора, озаренного зеленой вспышкой Авады. Видение было неприятным, и, поморщившись, он медленно сел рядом с Вектор. ― Я специально выстроил воспоминания таким образом, будто всю жизнь страдал по матери Поттера, ― произнес Северус, заметив, что Септима явно недовольна его словами. ― Что еще заставит подростка пожертвовать собой, как не любовь и личный пример кого-то более взрослого. ― Не стоит оправдываться, ― хмыкнула Септима. ― Ритуал должен был вернуть тебя туда, где ты хотел оказаться больше всего. К тем, о ком ты больше всего думал и кому принадлежало твое сердце. По ее непроницаемому выражению лица было не понятно, что именно она чувствует, а применять лигиллименцию на близких Снейп считал неэтичным. Но все же что-то в ее словах заставило Северуса почувствовать себя виноватым. ― Напротив, ― продолжала Септима, ― теперь-то как раз у меня картинка сложилась, и все твои мотивы стали понятны и ясны. Это раньше мне казалось странным, что ты так страдаешь из-за того, что оставил ребенка сиротой, а теперь все очевидно. ― Я страдал от чувства вины в целом и двух трупов на моей совести в частности, ― раздраженно пояснил Снейп. ― И да, я любил ее. А теперь вот собственноручно отправил учиться в маггловский колледж. Слушая о его жизни, Вектор постепенно перестала злиться и даже похлопала его по колену, выражая сочувствие. ― Неужели ты действительно скучал по мне? Трещишь вон, и рта не раскрыть, ― улыбнулась она и привычно положила голову ему на плечо. ― А я ведь вернулась в школу, представляешь? Думала, что ты тоже вернешься, переживала, что оказалась в прошлом одна, и подобно тебе сходила с ума. Нынешний преподаватель арифмантики просто ужасен. Я, оказывается, очень сильно превозносила его в своей памяти, и на деле многое из того, что я помнила — оказалось фантазией. А уж эти детские разговоры в спальне по вечерам просто с ума меня сводили. Хорошо еще, что ты решил за зелья взяться, ― она улыбнулась, наблюдая, как Северус гордо кивнул. ― Прочитала про тебя в газете, сложила дважды два, и вот я тут. Послала нахрен школу и подобно тебе решила сдать ЖАБА по самообучению. ― И правильно, ― кивнул Северус и, сменив позу, приобнял Септиму, прижимая ее к себе. Сейчас, сидя на своей узкой кровати вдвоем с той, кто так долго был рядом и знает едва ли не все о его жизни, Снейпу стало очень спокойно и уютно. Словно с появлением Вектор к нему вернулось что-то важное и недостающее. ― С днем рождения, ― сказала она внезапно и, запустив руку в карман школьных брюк, вынула оттуда маленький сундучок и протянула Северусу. ― Узнаешь? ― Еще бы, ― улыбнулся Снейп, ― мне его не хватало. Не думал, что он когда-либо покинет школу. Сняв с подарка заклинание уменьшения, Северус с приятной ностальгией откинул крышку теперь уже немаленького сундука. Погладив пальцами изящные узоры на деревянной окантовке, он ненадолго задумался и, запустив в сундук руку, вытащил бутылку вина. ― Выручай-комната не обеднеет без выручай-сундучка. Особенно если учесть, что он и так все время у тебя находился, ― с улыбкой пояснила Вектор. ― Истории это никак не повредит. Долгопупс, на сколько я знаю, еду от Аберфорта носил. Никто даже и не знал, что в комнате должен быть сундук, способный обеспечить съестным и предоставить доступ ко всем вещам, хранящимся в школе. ― Зато мы с тобой знали, ― хмыкнул Северус. Преисполненный благодарности, он на удачу попытался поцеловать Септиму и в этот раз не встретил никакого сопротивления. Вдыхая едва ли не родной, совершенно не изменившийся запах ее волос и целуя привычную родинку за ухом, сейчас он снова чувствовал себя по-настоящему живым. В этот момент ему было абсолютно плевать на того странного Мстителя, о котором не переставали писать Манчестерские газеты и которого он, преисполненный любопытством, безрезультатно пытался выследить уже третью неделю.