Мой милый слизеринец

— Он чё, совсем того что ли? — озлобленно шипел Рон, глядя то на недоумевающего Поттера, то на беспристрастно пинающего неподалёку гальку Малфоя. — Гарри, он напрашивается на неприятности, неужели ты не видишь?! А неприятности, между прочим, коснутся нас троих! Гарри решил просто промолчать, в очередной раз увернувшись от левитирующей связки дров, чуть не пробившей ему голову. — Малфой, чёрт бы тебя побрал! — вновь зашипел Уизли, когда небольшой камушек угодил в его затылок. — Ты можешь просто делать свою работу?! Гриффиндорец не осмелился повысить голос, так как до жути боялся Эрагона — гиппогрифа немалых размеров, которого с опаской тащил за собой за верёвку. Блондин ничего не ответил, но Гарри спиной чуял, как тот надменно ухмыляется, плетясь следом за ними. Троица в тот день получила отработку за, как выразилась профессор Макгонагалл, «неподобающее поведение во время обеда, просто вопиющую наглость!»: Малфой и Уизли на ровном месте сцепились в драке, а Гарри, ринувшийся разнимать парней, опрокинул один из столов с яствами… Директор Хогвартса даже не стала разбираться, кто виноват, и тут же приказала проходящему мимо Хагриду прихватить с собой всех троих и загрузить работой в лесу «чтоб неповадно было!». И вот уже битый час парни таскали дрова к дому лесничего, который, к слову, сам был не рад провести «в делах» остаток пятницы и пообещал Гарри отпустить их сразу после того, как они приведут Эрагона, его нового «питомца», с прогулки. Очередной камешек больно впечатался в плечо Поттера, несущего тушки фазанов. — Малфой, — сдержанно отозвался гриффиндорец, не оборачиваясь, — Я оценил твою способность пользоваться палочкой одновременно с беспалочковой магией, но, будь добр, потерпи ещё десять минут. И мы все будем свободны. — Ага, как же! — пробубнил Рон, покосившись на опасно висящую охапку дров над своей головой. — Малфой, — Гарри всё же заставил себя обернуться и уставился на светловолосого юношу, взгляд которого был откровенно скучающий, — Ты забыл, как тебя отделал Клювокрыл на третьем курсе? Сейчас, упаси Мерлин, эта связка упадёт на голову этому животному — нам всем хана. — Не всем, а только вам двоим, — злобно оскалился парень. — Нет, Малфой! Тебе в первую очередь! — взъелся Рон, перескакивая через корягу. — Ты ему так и не поклонился! Он тебя запомнил! — Ещё чего! — заносчиво скривил губы Драко. — Я не собираюсь кланяться этому мерзкому тупому животному! Гиппогриф что-то недовольно крякнул, мотнув головой, чем заставил Уизли заметно побледнеть. — Тебя что, жизнь вообще ничему не учит, Малфой? — покачал головой Гарри, кинув Эрагону тушку, чтобы тот немного успокоился. — И чтоб ты знал, он всё понимает. Они умные твари. Драко поморщился, наблюдая, как гиппогриф смачно заглатывает фазана, выпалив: — Фу, блин, мерзость… — На себя посмотри, Хорёк! — процедил Уизли. — Рон, осторожно! — вдруг вскрикнул Поттер, у которого резко похолодело в груди. Всё дальнейшее происходило на глазах Гарри, словно в замедленной съёмке: из-за того, что слизеринец перестал концентрироваться на заклятии левитации, отвлёкшись на Эрагона, охапка дров, парящая в метре перед Роном, заметно опустилась, и, в конце концов, парень просто споткнулся об неё. Потеряв равновесие, Уизли стал стремительно падать лицом вперёд, утягивая за собой верёвку с привязанной к ней шеей гиппогрифа, да не тут-то было: животное с громким вскриком встало на дыбы, и грубо рвануло Рона назад. Тот гулко упал на землю, ударившись затылком об острый камень. Из раны мгновенно засочилась алая кровь. — Рон! — Гарри в ужасе смотрел, как Эрагон бушует, размахивая крыльями. Почувствовав, что его уже никто не держит, гиппогриф развернулся и стрельнул холодным взором в опешившего Малфоя. — Эй! Нет! Эрагон! Стой! — орал Поттер, хватаясь за палочку, но было уже поздно. Животное лихо приближалось к блондину, который прирос к земле и обескуражено глядел, как в воздухе метнулись когтистые лапы… *** — … Ну, грёбанный Малфой!.. — … Он жив, Хагрид?.. — … Разойдитесь! Не на что тут смотреть!.. — … Крововосполняющее, мадам Помфри, быстро!.. — … Голова!.. — … Бинты! Рон, подожди немного, сейчас… — … Доложите директору!.. — … Сюда его, кладите… … Пребывая в обморочном состоянии из-за пережитого шока и потери крови, Драко как из бочки слышал глухие голоса вокруг. Рокочущий бас лесничего, женский визг, истошные крики парней — всё перемешалось и, казалось, раздавалось где-то вдалеке, в совершенно ином мире. Однако ледяная волна, окатившая юношу с ног до головы после того, как в его глотку грубо влили литр зелья, постепенно привела Малфоя в чувства. Он приоткрыл веки, не до конца понимая, где находится. Грудь его пылала огнём, правую ногу он совсем не чувствовал; чьи-то руки срывали с него окровавленную рубашку. — Всем отойти! — прогремел знакомый голос. Драко смутно видел перед собой очертания профессора зельеварения, который что-то делал с его телом — неожиданно грудь стала ватной. Малфой почувствовал себя абсолютно неживым, словно набитое чучело. — Надо погрузить его в сон, — расслышал он под ухом низкий голос Снейпа, — И срочно принесите Летейский эликсир*, иначе его отец убьёт нас всех за эти шрамы… В ушах пронзительно зазвенело, и Драко провалился в забытье. *** Очнулся слизеринец только через три часа, пропустив оханье Макгонагалл над своим обездвиженным телом, ругань Снейпа, с пеной у рта доказывающего директору, что устроить отработку студентов в лесу было явно не лучшей идеей, а также виновато опустившего голову Хагрида, мысленно приготовившегося собираться в Азкабан. Драко было жутко холодно; парень продрал глаза и попытался было привстать, однако вмиг вонзившаяся в шею боль приковала его обратно к койке. Он еле слышно застонал. — Очнулся, Хорёк долбанный, — узнал он неподалёку голос Рона. Метнув в сторону взгляд, полный ненависти, Малфой увидел Уизли и Поттера, помогающего другу подняться с кушетки. Голова рыжего юноши была перебинтована, но, по всей видимости, чувствовал он себя лучше, и гриффиндорцы уже собирались покидать лазарет. — Ты неповоротливый тупица с кривыми ногами, это всё из-за тебя случилось, — прохрипел Драко, мгновенно зайдясь кашлем. — Ты слышал! Нет, Гарри, ты слышал?! — с негодованием выпалил Уизли. — Он ещё и меня винит! — Малфой, ты как? — неожиданно обратился к нему Гарри. Рон осёкся и с непониманием воззрился на друга. Драко же совершенно остолбенел, потеряв дар речи и уставившись на гриффиндорца, как на невиданную зверушку. — Может, нужно чего? — продолжил Поттер, по лицу которого сложно было что-либо понять. — Ну, ты даёшь, друг, — неопределённо покачал головой Рон и стремительно направился к выходу, — Я тебя в гостиной подожду. Драко ещё раз попробовал подняться; на сей раз ему это удалось, и юноша смог рассмотреть свой голый торс, в нескольких местах обмазанный ледяной непрозрачной мазью, неприятно покалывающей кожу. — Позвать мадам Помфри? — спросил Гарри, неотрывно глядя на грудь слизеринца. — А то она ушла на стадион, там кому-то стало плохо и… — Иди к чёрту, Поттер! — гневно вырвалось у Малфоя — только не у Гарри он будет просить о помощи. — Как знаешь, — пожал плечами тот и решительным шагом пошёл к дверям. Однако через мгновение Драко осознал, что пролежит здесь ещё незнамо сколько времени без возможности узнать, что происходит, и, проклиная всё на свете, остановил гриффиндорца на полпути: — Поттер, стой. Тот развернулся, окинув беглым взглядом бледный голый торс. — Как мои дела? — нехотя поинтересовался Малфой, всем своим видом показывая, как ему неприятно разговаривать с парнем. — Снейп сказал, что жить будешь, — усмехнулся Гарри, сделав несколько шагов к слизеринцу, — Там несколько рваных ран, но тебе нанесли заживляющую мазь, и шрамов не останется. Только мадам Помфри сказала, что лежать будешь ещё несколько дней. Поджав губы, Драко потянулся за своей палочкой, покоившейся на маленьком белом столике, но порез на шее тут же дал о себе знать, и палочка выпала у него из рук, а сам юноша болезненно взвыл, хватаясь за плечо. Гарри же немедленно подошёл к горе-слизеринцу и помог ему наколдовать воду в стакане. — У тебя на шее самая глубокая рана, — тихо проговорил Поттер, — Кровь хлестала так, что мы уже подумали… Мальчик осёкся, отводя взгляд. Хмуро сдвинув брови, Драко смерил его мрачным взором и ничего не ответил, заметив только, что гриффиндорец пялится куда-то в сторону его ширинки на брюках. Столкнувшись взглядами, Гарри смутился, пробормотав: — У тебя ещё на бедре порез… Возле паха… — Проклятье, Поттер, только не говори, что меня тут прилюдно раздевали! — взвыл блондин, только сейчас увидев, что брюки его слегка порваны. — В тот момент кроме меня и Рона тут больше никого не было, — слабо улыбнулся тот. — Слизеринцы, — тихо пробормотал Драко в пустоту, — Они заходили? — Да, пока ты был в отключке, — кивнул Поттер, — Но сейчас они готовятся к завтрашнему матчу по квиддичу, так что… скорее всего, больше не придут. На лице Малфоя отразилась печальная тень, хорошенько приправленная его привычной надменностью, однако гриффиндорец всё же успел её заметить. Внезапно дверь скрипнула, и мадам Помфри нарушила неловкую затянувшуюся тишину: — Мистер Малфой, Ваш отец сегодня не сможет приехать, — изрекла женщина, подойдя к мальчику и осматривая его раны, — С ним связались через камин, и он сказал, что раз нет угрозы Вашей жизни, то он посетит Вас на днях. А сейчас он занят. Надменность Драко как рукой сняло. Она быстро таяла, и на смену ей пришла гнетущая скорбь, опустившаяся на бледное худое лицо. Гарри уже шёл к двери, понимая, что больше ему тут делать нечего, и на пороге ещё раз оглянулся на слизеринца. С отрешённым видом тот смотрел в окно, еле сдерживая слёзы и позволяя мадам Помфри наносить на раны очередную порцию эликсира. Бредя по длинным коридорам Хогвартса, Поттер не мог отделаться от странного неприятного ощущения, будто он бросил друга одного в беде, хотя все его друзья, целые и невредимые, с нетерпением ждали его в общей гостиной…