Боль на двоих

Дождь бешено барабанит про крыше небольшого домика. Над городом навис мрак, а из-за туч и вовсе не видно звездного неба. Наверное, этот дом единственный, в окне которого горит свет в четыре часа ночи. Темная высокая фигура парня рассекала холодный воздух в маленькой комнатке, в которой стояла лишь кровать, рабочий стол и шкаф с одеждой. Повсюду была разбросана бумага, исписанная странными закорючками, кучей слов или попросту разорванная, хотя на ней был написан неплохой текст. Брюнет ходил туда-сюда, напевая себе под нос всякие слова. Он пытался подобрать хороший текст к своей мелодии, чтобы получилась хоть "неплохая" песня, и выходило у него довольно плохо. Тобио занимался музыкой только для себя, хотя в будущем все это могло бы помочь ему прославиться или просто заработать. На столе стояли многочисленные кружки с кофе. Смотря на огромные синяки под глазами парня и все это, можно понять, как долго он уже не спит, пытаясь сделать хоть что-то полезное. Какая-то кружка даже была наполовину полна кофе. Резко подняв её, Кагеяма выпил все оставшееся и с силой и громким стуком поставил её на стеклянный стол. Он хмурится и снова не может сосредоточиться. Сжав искусанные в губы, он поднял один из листочков с пола, быстро читая все написанное на нем. В глазах загорается еле заметный огонек, и исправив пару слов, брюнет берет в руки гитару и играет первые аккорды. Как только пальцы касаются тонких струн, наступает чувство полного удовлетворения. Слушая свою игру, Кагеяма расплывается в улыбке и закрывает глаза, играя заученную мелодию. Забываясь от проблем, его разум уносится в совершенно иной мир. Непередаваемые ощущения. Полностью окунается в музыку. Он словно становится другим человеком, счастливым, с улыбкой на лице. Доиграв до конца, он решает заиграть заново, но при этом начать петь. Поставил перед собой текст и попытался сосредоточиться, что у него получилось так легко после хорошей игры. Глубокий вдох. Он сразу же начинает, с первым звуком гитары в руках. «Pitch black, pale blue, There was a stained glass, variation of the truth. And I felt empty handed.»* Он закрыл глаза. Тяжелое, медленное дыхание. Его голос словно украшает серые стены комнаты своими томными, но в это же время такими красивыми красками. Он поет не так громко, словно приглушенно. «You let me set sail With cheap wood. So I patched up Every leak that I could, 'Til the blame grew too heavy.» Пальцы плавно рассекают струны, от которых исходит чистейшая мелодия. Резко открыв глаза, музыка и пение остановились. По телу прошлась небольшая дрожь, вызвавшая боль в боку. — Кха! Попытавшись аккуратно положить гитару в угол комнаты, Кагеяма встал с кровати, придерживая неожиданно заболевшее место. Только положив ее, мир словно содрогается, а по телу уже проходит жуткий разряд тока. Неприятное ощущение боли появляется в ребрах. Брюнет скрючился от боли, сжимая белые зубы и скрипя ими, лишь сильнее прижимая ладони к боку. Глаза крепко зажмурены, дыхание сбилось и он резко выдыхает, открывая глаза и медленно дыша. — Опять… Тобио упал на кровать. Медленное, тяжелое дыхание и устремленный в потолок уставший взгляд. Все искры, что загорелись в темно-синих глазах, пропали, словно их и не было. Очередной, словно бездушный, пустой взгляд. Взглянув в окно, брюнет резко встал с кровати, от чего полная мыслями голова закружилась. Он хватает темнейшего синего оттенка толстовку, быстро накидывает ее поверх мятой футболки и, словно забыв про дождь на улице, выбежал из дома, лишь накинув огромный капюшон, который сразу же намок. Засунув руки в карманы, он брел по ночным улицам города. Абсолютная пустота. Было бы так тихо и приятно, если бы дождь и ветер не шумели так громко. «И почему это снова случилось? Надоело. Я устал. Что это вообще было? Когда это закончится? Это болезнь? Когда это началось? Это было с рождения? Я просто не замечал этого раньше? Это началось недавно? Это… какая-то боль-связь? Если боль слишком сильная, я могу умереть? Откуда она вообще берется? Я же не ударился тогда, я был один, никто не мог меня ударить! Но ребра болели так, будто меня до смерти избивают. Так какого черта? Все только стало налаживаться, я так хорошо и играл, и пел, но из-за этой чертовой боли я не смог закончить.» Оскалив зубы, Кагеяма сжал кулаки в карманах толстовки. Цыкнув, он продолжал смотреть на мокрый асфальт под ногами. Завернув за угол первой многоэтажки в этом районе, парень услышал то, чего совсем не ожидал услышать. Голоса людей? И, видимо, их там несколько. Голоса мужские. Где-то недалеко. И чего они делают в дождливую ночь компанией на улице? Ха… Подойдя ближе, по лицу скатился пот, смешавшийся с каплей дождя. Два парня стояли над, на вид, бездыханным телом, лежащим на земле в неестественной позе. Широко раскрыв глаза, Тобио пошатнулся. На лице ссадины и кровь, тело измучено, словно его пытали. Внезапно он закашлял, выплескивая изо рта капли крови. Тело затряслось словно в судорогах, но тем не менее, он жив. Значит, ему нужна помощь. — О-хо-хо! Очнулся, парень? Мужчина поднял за воротник футболки мальчишку, поднеся его лицо близко к своему, буквально выплевывая грязные, отвратительные слова. Он еле держал перед ним голову прямо, выслушивая все с мертвым выражением лица. Он был невысок ростом, раз его ноги так высоко от земли сейчас. — Хочешь получить еще, ха? Бросив мальчика на дорогу, он не издал и писка. Второй мужчина неуклюже потопал к нему, ставя одну ногу на его плечо. — Ты что, мазохист? Не стоило тебе просыпаться. Пинок. Второй человек делает тоже самое. В спину, в живот, в ноги. Буквально все тело горит. Почему он не кричит? Ему же, наверное, так больно. — Ч-что? — пробубнил под нос Тобио. И снова это чувство. Разряд тока. Все тело ломит. Он готов упасть, но яркая вспышка боли, словно, на эмоциональном уровне быстро проходит. С каждым ударом, что наносили эти люди, Кагеяма словно чувствовал его боль. Значит, это и есть объяснение? Этот парень — объяснение? Что ж, ему не стоит стоять в стороне, это уж точно! — Эй, вы. Холодный до мурашек голос. Пошатнувшись, он вышел из-за угла и с самым страшным взглядом с высока глядел на этих людей, подходя все выше и вызывая страх. Хоть Тобио и не был супер сильным, но он может побить двух ублюдков. Их напуганные взгляды вызвали у брюнета ухмылку. Они старались отходить дальше от тела с каждым его устрашающим шагом. — Хаа? Сбегаете? Вы чего, ублюдки, не рады моему приходу? Неужели я так страшен? Стоявший за человеком повыше парень вышел вперед, с криком выбегая на Тобио. На самом деле, он боялся и знал, что делать этого не стоило, но он не мог настолько унизить самого себя. Но получилось все как раз-таки наоборот. Тот и опомниться не успел, как кулак пролетает мимо его лица. Он красиво увернулся от удара финтом в самый последний момент. Он ухмыльнулся, поднимая страшный взгляд из-под челки, упавшей на лоб и схватив руку соперника. — Зря ты это сделал, парень. С силой сжав его руку, он отбросил ее, сдвинув оппонента в чуть удобнее для себя позу и, подняв ногу ударил с разворота в бок. Мужчина упал на колени, пока Кагеяма приближался ко второму. — Может, хоть ты будешь умней и не будешь пытаться? Дьявольская улыбка. Да, в таких случаях Тобио определенно самый страшный парень на планете. Со своим взглядом, бешеной аурой и, несмотря на любовь к музыке, он силен телом, да и духом тоже. Кагеяма облегченно выдохнул, когда этот человек сбежал, выдвинув руки вперед, дабы сдаваясь. Он не любил пользоваться своей такой "стороной", но в таких случаях это необходимо. — Ты как? Эй! Подбежав к мальчишке, Тобио пытался заговорить с ним. Он смотрел на него полумертвыми глазами, не в силах сказать что-либо. Его тело изуродовано, худые ноги в синяках и ушибах, на многих участках тела выступали капли крови. Подняв на руки маленькое, легкое тело, Тобио оглянулся и рванулся в сторону дома. Дождь намочил все морковные волосы мальчика, они небрежно падали на половину лица, не давая нормально разглядеть внешность и примерно узнать его возраст. — Ты говорить можешь? Тот еле-еле покачал головой. Он смотрел на запыхавшееся лицо Тобио пустыми глазами, пытаясь протянуть к нему руки. Он открывал рот, шевелил губами, словно говоря что-то, но ни единого звука от него не исходило. Сжав губы, мальчик нахмурился и попытался убрать выступавшие слезы с глаз. — Эй, эй, все настолько плохо? Потерпи немного, мы почти у меня дома. Как тебя зовут? Что… Какого хрена вообще произошло? Нет ответа. — Ты умеешь разговаривать? Нет ответа. Кагеяма злился, что в ответ слышал лишь молчание. Его уже раздражал этот парень. — Ладно. Смотри, вон там мой дом, — он лицом указал вперед, словно это что-то даст. — мы уже здесь. Постоять немного можешь? Облокотившись на стену дома, рыжеволосый ждал, пока Тобио откроет эту чертову дверь. — Прошу. У меня небольшой беспорядок, так что, извини. Садись. Ты как? Пронеся мальчишку в свою комнату, он положил его на кровать. Рыжий оглянулся вокруг. «Как много бумаги… Это мне и нужно!» Сев на самый край, рыжий взял в руку карандаш, записывая что-то на обрывке листа. — Почему ты пишешь? Кагеяма стоял над душой, пытаясь заглянуть в его надписи, что плохо получалось. Наконец, он дописал. «Извини, что тебе пришлось прийти мне на помощь, и большое спасибо. Меня зовут Шоё. Хината Шоё, и я немой.»