***
Генезис внимательно посмотрел на Елену уже во второй раз. Он следил за ее перемещениями, потому что знал - на этой вечеринке за досмотр женщин отвечала она. Девушка явно страдала от жажды - сухие губы, махнула официанту, а этот дурак унесся в зал, не заметив бедняжку. Замечательный повод подойти и задать интересующий его вопрос. Джен вышел на балкон, взял два бокала фруктового напитка и направился к мающейся на посту Елене. - Привет! - Джен улыбнулся и протянул бокал. Елена чуть-чуть расслабилась, улыбнулась в ответ и бокал взяла. - Привет. Спасибо, - она отхлебнула сразу почти половину. Джен присвистнул, поставил второй рядом с ней на стол, а себе взял шампанского: - Устала? Елена покачала рукой с бокалом. - Ты замечательно поработала. Проверить такую толпу вутайских красавиц - задача для настоящего бойца, - Генезис подмигнул. - Я бы с удовольствием помог, люблю вызовы. - Рено тоже хотел, только леди были против, - Елена хихикнула. Интересно, а если бы и правда, помочь заявился Генезис, они бы визжали? - О, могу понять милых дам. Будь я леди, Рено бы пришлось опасаться не только за свой слух, - ухмылка Джена стала ехидной. - Но тебе, дорогая, я позволил бы личный осмотр даже в нарушение правил. - Каких правил? - Елена испуганно распахнула глаза. - Личный осмотр могут проводить только лица одного пола, - Генезис рассмеялся, - а не то, что ты подумала. Тебе же не пришлось нарушать это правило сегодня? - Эээ...нет. Мужчин досматривали Руд и Рено, - Елена, и правда, забыла об этом правиле. Для базовой проверки сотрудников и сотрудниц оно не действовало. Кто дежурил на входе, тот и проводил осмотр. А на больших мероприятиях таких жестких мер безопасности раньше не применяли. Обычное сканирование через рамку и все. - Что, и мужчин в женском наряде тоже они? - Джен невинно похлопал ресницами. Елена покраснела и вспомнила ту давнюю историю с красным платьем. Красотка навела шороха на позапрошлогоднем Новогоднем балу, а когда Хайдеггер потребовал выяснить анкетные данные похитительницы его сердца, выяснилось, что чужих на балу не было. А вот Генезис, зараза такая, был, хоть Анжил всем рассказал сказку о срочной миссии друга. Тогда они провели расследование и предъявили фотографии с камер наблюдения. А Ценг... Он, оказалось, тоже человек. Елена поняла, что до сих пор ревнует его к «девице» в красном, хотя знала о сексуальных предпочтениях шефа из личного опыта. - Не было! Тут! Мужчин в женском наряде! - Елена насупилась. - Да? Верю, верю... - Джен поставил пустой бокал, поднял открытые ладони и мило наклонил голову. - Но, если вдруг придет кто - зови, помогу с осмотром. Генезис помахал рукой и двинулся в зал. «Девушка злилась искренне, будь она в сговоре, не стала бы так краснеть. Значит, всех красавиц в зале осматривать не стоит. Подождем».***
В зале притушили свет, и сцена осветилась лучами софитов. Три вутайских майко в белых кимоно стояли в линию, лица прикрыты веерами. Возле дерева на коленях расположилась гейша с сямисэном. Она ударила по струнам, и под тягучую мелодию красавицы начали танец. Замысловатые высокие прически, украшенные шпильками с розовыми цветами сакуры, белые лица, нарисованные алым губы, черным брови и глаза - все нарочито искусственно, и, в тоже время, завораживающе прекрасно. Плавные движения, строгий рисунок танца, необычные наряды - настоящие вутайки из школы гейш, в этом Генезис не сомневался. Да, и еще одна деталь - вутайки все маленького роста. Красавицы, услаждающие глаза публики, даже на высоких гэта были небольшими. А вот гейша в черном кимоно… В тени дерева, вдали от глаз публики, опустив голову к грифу сямисэна и прикрыв лицо спадающими со шпилек гирляндами сидел ...Сефирот. Узнать его в этой одежде было сложно, сплошные складки и пышные детали. Лицо выбелено, глаза опущены, зелень за ресницами не просвечивает. Может быть, линзы одел? Все замечательно, только в вырезе видны ключицы. Его ключицы и пятно от засоса, пусть, замазанное. Попался, милый! Генезис подошел поближе к сцене и еще раз внимательно осмотрел танцующих майко, бросил взгляд на гейшу, удовлетворенно поймал ее ответный. Выразительно вздохнул, отвернулся и двинулся в сторону Руфуса, возле которого стояли две высокие красотки-модели: блондинка и брюнетка. Танец закончился, и на сцене началась демонстрация чайной церемонии, а гейша заиграла новую мелодию. Генезис сделал красавицам пару комплиментов, раскланялся с Руфусом и быстро выскользнул из зала в сторону уборных вслед за высокой леди в вутайском кимоно.***
Сефирот играл и внимательно следил за передвижениями Джена по залу. Рыжий помчался за очередной женщиной, и Сефирот в душе сам себе поаплодировал. Не узнал! У него получилось одурачить не только турков и всю публику в зале, но и выиграть пари. Еще пять минут, и все закончится. Он прищурил глаза, представляя, как воспользуется своим выигрышем. В углу зала раздался шум. Кто-то из гостей то ли перепил, то ли с сердцем плохо стало. Люди образовали круг вокруг лежащего на полу, раздались крики: «Врача»! К человеку протиснулся Холландер, диктуя что-то в PHS, и через минуту в зал вошла медсестра в белом халате с чемоданчиком в руках. Следом бежали Руд и Рено с носилками. Сефирот привстал, чтобы лучше все рассмотреть. Похоже, гость был жив. Турки уложили его на носилки и потащили к лифтам. Холландер шел рядом, неся чемоданчик и продолжая говорить по телефону. Медсестра задержалась в зале, прошла на пост к Елене, наверно, хотела узнать, что из алкоголя пил гость. Елена пожала плечами и неожиданно повернула голову к Сефироту, посмотрела прямо на него и нахмурила брови. «Гейша» быстро села и опустила глаза. Не стоит привлекать внимание. Ему удалось удачно проскочить проверку, девушки-майко устроили такой сумбур, что на помощь ринулся Рено. А после его личного высокохудожественного визга, турк провел осмотр очень поверхностно, тщательно обходя стороной стратегически важные зоны. Впрочем, мускулы Сефирота в вырезе вполне могли сойти за второй номер груди. Медсестра подошла к сцене. Эту сотрудницу Холландера Сефирот не знал. Девушка была обычной, не запоминающейся. Черты лица правильные, очки в черной роговой оправе, на губах бледно-розовая помада, из-под низко надвинутой шапочки свисала темная коса. Она наклонилась к майко и что-то тихо спросила. - Нет, госпожа. Он не пил чай, - девушка отрицательно покрутила головой. Медсестра покивала, вопросительно посмотрела на Сефирота. Он молча пожал плечами. Девушка вернулась к месту происшествия и стала расспрашивать других очевидцев. Распорядитель выскочил на сцену и объявил следующий номер. Вутайских гейш сменил модный певец. Праздник продолжился.***
Майко во главе с «гейшей» живописной группой покинули бальный зал. Уже в холле Сефирот наконец вздохнул с облегчением. Лифт звякнул дверями - это Руд и Рено вернулись на пост. Сефирот вместе с девушками зашел в освободившуюся кабину, и, в уже закрывающиеся двери, к ним заскочила медсестра. На этаже лабораторий девушка вышла и на площадке перед лифтом наклонилась, чтобы поправить чулок. Туго натянутый белый халат обрисовал аппетитную задницу и полоску из ряда колечек чуть ниже поясницы. В ту же секунду двери со звоном закрылись, а Сефирот с тихим стоном привалился к стенке: «Гад!» Может, где-то на белом свете и есть вторая такая же шикарная попа, но только не в Мидгаре, и любимые стринги - подарок, который Сефирот выбирал лично, Джен не дал бы одеть никому. Майко стояли рядом со строгими лицами, но их дыхание стало слегка прерывистым. Сефирот вздохнул: - Что? Девочки откровенно прыснули. - В зеркало посмотри! У тебя такое лицо, как будто васаби оказался слишком острым! – язычок у Мичико был тоже как васаби. - А что случилось-то? – Аюми – добрая душа, единственная искренне поверила, что Сефирота вдруг накрыла невероятная любовь к вутайской культуре и желание явить новые навыки широкой публике. Учитель из нее получился прекрасный. - Да ладно тебе, все уже закончилось. Выступление прошло отлично, и тебя никто не узнал, – Кейко ободряюще улыбнулась. - То есть, вы тоже его не узнали? – Сефирот и злился, и восхищался одновременно. - Кого? – девушки спросили хором и снова расхохотались уже над собой. Забавные они. Сефирот задумался. Так какая там была точная формулировка пари? Зайти в зал в женском наряде и пробыть там не меньше трех минут, и никто, включая соперника, не должен догадаться, что перед ним не леди, а солджер. В зале не догадается или вообще? Похоже, что в первом раунде - боевая ничья. Осталось выяснить, узнал ли Джен его. Выигрыш получить очень хотелось. Спорить на желание это опасно, а с Дженом опасно вдвойне, зато интересно. Под ложечкой сладко заныло.***
Генезис быстро пробежал по коридору и влетел в лабораторию Холландера. Профессор расположился со стаканом яблочного бренди за столом, а мнимый больной в кресле напротив. Джен бросился к врачебному чемоданчику, в котором оказалась аккуратно уложенная его собственная форма. - Да не спеши ты так, – Холландер добродушно рассмеялся. – Время есть. - На коже могут остаться заломы, – Генезис разглаживал любимый красный плащ одной рукой, а второй расстегивал халат. – И вот, поверишь ли, чувствую себя практически голым. Он, наконец, стащил халат, под которым кроме стрингов и чулков ничего не было. Штаны, водолазка, сапоги, ремни, плащ - медсестра снова превращалась в солджера первого класса. Теперь долой шапочку, парик, очки и тщательно стереть грим. Бледная моль исчезла, на лице привычно заиграли яркие краски. - В тебе гибнет талант актера, - «больной», он же Лионель Пейси, ведущий артист театра и один из видных членов клуба «Исследовательская группа Лавлесс», с улыбкой наблюдал за Дженом. - Что вы сказали туркам? – Джен свернул наряд медсестры в два маленьких пакетика и спрятал в боковые карманы плаща, косу уложил внутрь пояса. - Приступ астмы, – Холландер кивнул на стоящий у кушетки кислородный баллон. - Сейчас наш уважаемый гость подышит и вернется к развлечениям. - Поверили, или мне сразу готовить объяснение для Ценга? – Генезис взъерошил слежавшиеся под шапочкой пряди. Легенда на эти двадцать минут отсутствия у него уже была. Даже две – на выбор. - Я сказал, что Лионель немного расстроился из-за того, что не участвует в праздничном концерте, – Холландер поставил бокал, потянулся за бутылкой и налил Пейси еще на два пальца. – Это и спровоцировало приступ. Во-первых, действительно, обидно, а во-вторых, небольшой скандал для прессы лишним не будет. - Точно! Пресса, – Генезис на секунду задумался. – А кто сегодня основной фоторепортер? Похоже, мне очень срочно нужны качественные фото выступления вутайских гейш. - Стенли из «Мидгар-пост». Постой, так ты раскрыл Сефирота? – Холландер довольно прищурился. В любой игре он всегда делал ставки на своего протеже. - Да. Я кстати не знал, что он умеет играть на сямисэне. Приятно обнаружить столько новых скрытых талантов. - А тебя кто-нибудь узнал? - На балу, думаю, нет. Никто не смотрит на персонал в униформе. Руд и Рено помогали тебе, глаз на затылке у них нет, в холле мы столкнулись только на пару секунд. Елена была в зале. Понимаешь? В зале! И она тоже узнала Сефирота! Я не подсказывал, он просто среагировал на ЧП как Солджер, а на меня она и не посмотрела, слишком была увлечена своим открытием. - Так, а вне зала кто тебя видел и мог узнать? - Ты и Пейси не считаетесь – вы идете, как группа поддержки. Так что, только Сефирот с вутайками в лифте, но это уже ни в счет. Сеф был такой самодовольный в вутайской раскраске, что я не смог удержаться. - Понятно. Как скажешь, - Холландер усмехнулся. Пейси удивленно приподнял бровь: - Я думал, что нашу репризу Сефирот раскусит сразу. Разве цель была не в том, чтобы он себя выдал? - Лионель, я думаю, что тебя он не узнал, поэтому и не бросился на помощь. Конечно, он знает о нашей дружбе, но в последний раз в театре мы были вместе больше года назад, и ты был в гриме. Надеюсь, теперь он будет проявлять больше внимания к твоим спектаклям. А я, кажется, упустил, что вкус к искусству у него есть. Только особый. Как думаешь, постановка в стиле Кабуки будет пользоваться спросом в Мидгаре? – глаза Джена заблестели, как всегда, когда в его рыжую голову забегала очередная безумная идея.***
Сефирот шел к апартаментам и размышлял, какое желание потребует Джен в уплату. Проигрыш был даже не по очкам, как он думал вначале, а всухую. Когда он переоделся в свою форму и вернулся в зал, на входе его встретила злая Елена и… попросила расписаться на большой фотографии – Сефирот в костюме гейши под сакурой. Чудесное фото, сделанное мастером, большой формат, отличное качество снимка и точно выбранный ракурс не оставляли сомнений в личности запечатленной на нем модели. Никакого сравнения со стоп-кадрами с черно-белых камер наблюдения. Разглядывая собственное фото, Сефирот вдруг остро пожалел о том, что Новогодний бал, на котором блистал Джен, был закрытым, и профессиональная съемка не велась. Он написал под своим изображением прекрасные стихи Ки-но Томонори:У вишен тот же цвет И тот же аромат, Как и в прошедший год, А я? Зачем же я так изменился?
Елена оттаяла и даже поделилась информацией на чем Сефирот прокололся, а также про то, что само фото получила от Генезиса, когда приперла его к стенке, выясняя, что за хрень творят Солджеры в очередной раз. Джен сказал, что это была репетиция, и показал информацию про театр Кабуки, где, оказывается, все роли играют мужчины, а Сефирот, таким образом, решил справиться со страхом публичных выступлений. Вот и думай теперь про желание… Неужели Джен и правда затащит его на сцену настоящего театра? Поймать рыжего в бальном зале не получилось, сбежал, едва увидев его, и еще покачал ключами напоследок, намекая на приватный разговор. Сефироту же пришлось соблюдать этикет. Он сделал вид, что опоздал из-за очень важных дел и почти полчаса промучился среди гостей, поддерживая светские беседы и отвечая на приветствия. Впрочем, через пять минут он будет точно знать, что ему приготовил Генезис.***
Джен уютно устроился на диване, завернувшись в плед. Последние полчаса он размышлял, на что стоит потратить такую сладкую победу, и чем больше думал, тем больше понимал, что все удовольствие уже получил. От самого процесса! Планирование, подготовка, раскрутка Сефирота на идиотское пари, ни с чем не сравнимое наслаждение от ходьбы по самому краешку, и - вишенка на торте - Сефирот оказался обалденной «гейшей». Джен полюбовался на фото в пятый раз, и, наконец, понял, что он потребует в уплату. Щелкнула входная дверь, Сефирот зашел и остановился у входа в комнату. Джен не стал тянуть: - Привет. Вот, сижу, любуюсь, - он помахал фото. - Привет. Не могу сказать то же самое про твою маскировку. На медсестру второй раз смотреть не хочу. Скрывать такую задницу - преступление и без халата было бы намного лучше, – Сефирот прищурился. - Согласен, - Джен кивнул и откинул плед. На нем был халат медсестры, уже расстёгнутый, те самые стринги и чулки. – Резинки у чулок тугие. Снять поможешь? Сефирот подошел к дивану, присел рядом и начал скатывать обеими ладонями тонкий черный шелк с бесконечно длинной стройной мускулистой ноги. Джен улыбнулся, довольно зажмурил глаза и подвинулся ближе. Он согнул вторую ногу, кончиками пальцев погладил теплое бедро Сефирота, а потом положил ее на спинку дивана. Потянулся по-кошачьи всем телом и расслаблено закинул руки за голову: - Знаешь, так приятно было сегодня вспомнить все эти замечательные изобретения вутайской культуры: сакура, суши, саке, гейши, Кабуки. Ладони Сефирота на ноге Джена вздрогнули, хотя лицо оставалось сосредоточенным. Рыжий хмыкнул: - Но за полчаса любования на эту красавицу, - Джен махнул в сторону фото, - я осознал, что влюбился. Да. Опять. Я опять в тебя влюбился. Наказание какое-то. Минут пять я пытался выбрать – шибари или мидзуагэ*. Но потом подумал, мы же не в Вутае! Так что, к бахамуту традиции. Хочу два в одном. Сефирот сначала облегченно вздохнул - страшное слово «Кабуки» в желании отсутствовало, а потом нахмурился - что скрывается за этими вутайскими словами, он не знал. Джен полюбовался на его порозовевшие щеки и нахмуренные брови секунд десять, а потом перевел на мидгарский: - Свяжу и трахну! Сефирота окатило волной жара, зрачки сузились в тонкую линию. Он облизнул пересохшие губы, потянул черную ленту чулка и медленно стал накручивать на ладонь. Откуда рыжая зараза узнала про его тайное желание?