knock knock

После очередного раза Найл, кажется, абсолютно серьезно говорит, что, если он ещё раз услышит шутку с «тук-тук», он закричит. Гарри на это обиженно дует губки. — Найл, — строго говорит Лиам, и Найл невинно смотрит на него. Лиам поясняет (сдерживая смех), что нужно чтить традиции и не терять связь с истоками. Гарри швыряет в него пакет орешков. Они готовятся вот-вот выйти на сцену с их последним концертом в этом туре. Толпа собралась просто огромная (Луи успел подглядеть), и это довольно волнительно. Но Гарри, кажется, реально нервничает. Лиам, Найл и Луи по очереди спрашивают, всё ли в порядке, на что Стайлс многократно кивает. На сцене он вовсе растерян и одновременно слишком активен (будто у него сейчас случится истерика). Парни с волнением оглядываются на него, когда Гарри уже в третий раз упускает начало своей партии в песне. — Хазз, ты в порядке? — подходит к нему Луи, опуская ладонь на спину кудрявого. Кто-то в зале срывает голос от криков, но в основном все уже привыкли к открытому взаимодействию этих двоих, после их признания почти год назад (ну, или они очень вежливы). Гарри согласно мычит в ответ и кивает несколько раз (не убедительно, но Луи решает поговорить с ним после концерта). После нескольких песен парни прерываются на передышку и, как обычно, разговоры с фанатами. Лиам снова увлекается чтением плакатов и их комментированием. А потом присоединяется и Гарри и следом его фирменные шутки. В такие моменты люди делятся на два типа: те, кто и правда смеётся над шутками Гарри, и те, кто прикладывают ладони к лицу (вторых намного меньше, из чего можно сделать вывод, что фанаты у них и правда вежливые) (относительно). Гарри пристает к Найлу и что-то щебечет ему несколько минут, и тот откровенно ржет, а Лиам продолжает говорить с фанатами. Гарри гуляет по сцене, медленно двигаясь в сторону Луи, и тот уже знает, что сейчас будет. — Knock-knock, — говорит Гарри, и Найл роняет голову на сложенные руки, а Луи смеётся (всё знают, что он единственный, кто каждый раз стойко проходит испытание «тук-тук»). — Who is there? — качая головой, говорит Луи. — Marry, — выдыхает Стайлс. — Marry who? — отвечает Луи, оборачиваясь к залу, пока Гарри топчется позади. Толпа чуть стихает, и Луи видит девушек в первых рядах, ошарашенно пялящихся на них, прикрывая рты ладошкой. — Marry me. Как по щелчку пальцев, в зале воцаряется абсолютная тишина, и каждый сейчас застыл изваянием. В том числе и Луи. Он делает несколько глубоких вдохов, пытаясь удержать глазные яблоки в глазницах, и его хватает на то, чтобы обернуться. И снова задохнуться. Гарри в полуметре от него сидит на одном колене и держит в руках коробочку с поблескивающим кольцом внутри. Луи кажется, что он попал в какую-то сопливую мелодраму для девчонок (и не важно, что он сам готов вот-вот заплакать). Гарри смотрит на него с улыбкой и выжидающе приподнятыми бровями. Ладони Луи потеют, а дыхание всё не желает приходить в норму, глаза бегают по сцене, снова и снова останавливаются на Гарри, и Луи просто не может поверить в реальность происходящего. Когда же Луи отмирает, он еле заметно кивает головой, но Гарри щурит глаза, делая вид, будто не понял ответа (будто бы он его не знает!) — Д-да? — пищит Луи, закусывая губу. — Хотел спросить у тебя, — тихо отвечает Гарри. И Луи сдается. Глаза застилает пеленой, он затыкает рот рукой, ибо сейчас ему очень хочется визжать. Луи кивает сильно и много, повторяя «да да да», даже не сразу замечая, как Гарри берет его руку и надевает кольцо. Как только Стайлс поднимается на ноги, шатен бросается к нему на шею, оборачивая вокруг неё руки и утыкаясь лицом в изгиб шеи, чувствуя, как Гарри сжимает руки вокруг его ребер. Луи прижимается щекой к шее Гарри и чувствует бешенный ритм сердца (он уверен, у него сейчас такой же). И если ползала плачет вместе с ним, а другие неистово вопят и аплодируют, может, Луи даже не замечает этого. Слух (и сердце) приятно режет многократное «Я люблю тебя» и «Спасибо» (на что Луи лишь всхлипывает), а на пальце чувствуется холодный металл. Найл признает, что «тук-тук» его любимая шутка, Лиам просит всех немного успокоиться и не топить их, а Луи счастливый (и Гарри не менее).