Две минуты

      Утро Хосока начинается с 7:30. Встать с третьего раза в 7:50, быстро принять душ и перехватить завтрак, накинуть толстовку, натянуть шарф; осень морозная и порой пасмурная, застегнуть куртку и выскочить из квартиры, вернуться, проверить все ли отключил и ничего не забыл, схватить телефон и нестись сломя голову с пятого этажа по ступенькам. Главное не упасть и не опоздать на автобус. Вообще автобусы ходят каждые 20 минут и не обязательно так торопиться, особенно когда в запасе есть достаточно времени. Но Хосок не может опаздывать. Ему нужен именно этот автобус, именно в это время. Выбежать из подъезда и промчаться вдоль луж, попутно здороваясь со старушкой соседкой из 501 квартиры. Пробежать пару домов и наконец отдышаться на остановке. Ровно 8:40 сесть на нужный автобус и бухнуться на сидение во втором ряду у двери. Мало людей, кто любит утро буднего дня. Всем надо на работу, учебу или по разным рутинным делам. Хосок не любит рутину. Ехать на учебу, каждый день, в другой конец города слишком утомительно. Но Хосок любит утро. Не в 7:30 и даже не в 8:40, а именно утро в 8:51. И сейчас у него в запасе есть пять минут, чтобы отдышаться и перевести дыхание, пара минут, чтобы привести себя в порядок, немного причесав рукой растрёпанные волосы и поправить шарф, еще минута, чтобы осмотреть весь автобус, который на половину пуст и три минуты, чтобы закусить губу в ожидании. Вот уже две недели как Хосок полюбил утро. Утро, когда в ровно 8:51 его автобус подъезжает к одной из остановок. Утро, когда ровно в 8:51 на той самой остановке стоит невысокий молодой парень и кутается в свой клетчатый шарф. И у Хосока есть всего две минуты, чтобы изучить этого парня и влюбиться по новой. Его черное пальто и замершие руки, на которые он дышит, чтобы хоть капельку согреться. Его рыжую капну волос и сползающий с плеча портфель. Это утро Хосок запомнит на всю жизнь. Именно в этот солнечный холодный день, когда тонкая паутинка из льда затянула лужи, предупреждая о скорой зиме, его неизвестный солнечный мальчишка поднимет взгляд, смотря Хосоку пряма в глаза, улыбаясь уголками губ. Сердце Хосока пропустило удар и увеличило ритм, быстрее гоняя кровь по телу, которая быстро прилила к щекам парня. И Хосок готов просить вселенную и всех существующих богов, что бы эти две минуты длились вечность. Но Боги не видят, вселенная не слышит и автобус, посадив всех пассажиров, едет дальше, а Хосока снова затягивает в рутину жизни.       И снова будильник звонит в 7:30. На улице пасмурно и слишком ветрено. Небо затянутое серым свинцом, утяжеляет тучи, отдавая на землю крупные капли дождя. Погода осенью слишком непредсказуема, но у Хосока в груди тепло и солнечно. Сегодня эти 11 минут длятся слишком долго. Время по секундам утекает из чаши терпения. Да и сидение сегодня какое-то не комфортное, все никак не получается сесть удобно. Последняя минута наконец истекает и автобус доезжает до нужной точки ожидания. Глаза у парня красивые-красивые, карие, почти черные. У Хосока дыхание перехватывает и ладошки потеют. А парень стоит под дождем и глаз не сводит. Маленькие капельки воды стекают по рыжим прядям и очерчивают красивые черты лица, разбиваясь об теплый шарф. Сегодня водитель сократил эти две минуты и Хосок готов проклинать всё на этом свете, утопая с головой в рутине дня.       Время стало главным врагом Хосока, за эти две недели. Две минуты, то ради чего он просыпается каждое утро в 7:30, а раньше мог легко проспать. Хосок не самый примерный и послушный студент, да и пунктуальность не его конёк. Он никогда не ценил время и терял его понапрасну, наверное, именно в этот момент, оно сыграло с ним злую шутку.       Небо всё такое же серое и сердитое, а в душе Хосока вот уже неделю как дожди и холода. Его солнечного парня больше нет на остановке. Нет обладателя вот уже любимых карих глаз и клетчатого шарфа. Хосок не знает почему. Он вообще ничего не знает о нём. Грустно осознавать, что возможно больше никогда и не увидит. Но Хосок верит и хранит маленькую хрупкую надежду, где-то глубоко у себя внутри, пряча от ветров и холодов.       Никогда так будильник не раздражал в 7:30. Может стоит сменить мелодию? А поможет ли? Зачем вообще вставать в такую рань? Но небо уже не такое мрачное и дождь прекратился, сменяясь тонкими кристалликами льда. За окном первый снег, который не успевает долететь до земли и укрыть мокрый асфальт легкой пушниной.       Подняв тяжелое тело, Хосок добрел до ванной. Контрастный душ быстро приводит в себя и заряжает необходимой энергией. Сегодня можно выйти по раньше и тихонько брести на учебу. Сломать тонкую хрустальную пленку на лужице, кончиком сапога и даже перекинуться парой слов со старушкой соседкой. Дойти до остановки и сесть на нужный автобус. Отсчитывать одиннадцатую минуту, вспоминая уже наверно сотого Бога и подогревать уже почти остывшую надежду. Доехать до точки пересечения и замереть, боясь пошелохнуться. Ведь именно в 11 минуту, на остановке мелькает рыжая макушка, оббегая прохожих и забегая в двери автобуса. Бухается на сидения рядом с Хосоком и шумно выдыхает, стряхивая крохотные снежинки с волос. Хосоку нужна всего секунда, чтобы забыть, как дышать. Но оторвать взгляд невозможно. Хосок уже навсегда стал зависим от этих глаз и солнечной улыбки, которая так идет сейчас этому парню.       — А куда едет этот автобус? — немного смущенно спрашивает парень, поправляя сползающий портфель с колен.       И голос у него красивый, такой мягкий и тихий. Хосок подвисает, надолго подвисает. Все слова разом спутались и образовали большой комок в голове. Он прекрасно понимает, что ставит парня в неловкое положение, но ни слово выдавить из себя не может. В себя привел только тихий кашель, парень немного отвернулся в сторону, прикрывая рот ладонью.       — Прости-те, приболел немного, всю неделю пролежал пластом из-за дождя- вернулся к диалогу парень, все же ожидая ответа, на свой вопрос.       — До центрального парка — выдавил из себя Хосок, как-то стало немного страшно, что незнакомец встанет и выйдет на следующей остановке.       — Совсем в другую сторону — усмехнулся парень, пряча улыбку в шарф.       Но парень продолжал сидеть и сминать кончик шарфа в руках, чувствуя, как на него бросают робкие взгляды и ёрзают на месте, как будто хотят что-то сказать, но не решаются.       — Я Чимин — разрушил все преграды рыжеволосый незнакомец.