Ведьмак среди нас

Дедушка Якима Шерра считался весьма известным и уважаемым краснолюдом, хотя прославился он вовсе не за счёт обычных краснолюдских занятий вроде военного или кузнечного дела. Прославился он за счёт предсказаний погоды. Если кто-то собирался в поход или на охоту, или просто желал узнать точный прогноз на сегодня-завтра, — дорога лежала в дом Якима. Время от времени мудрый дедушка пытался научить своего внука следовать определённым приметам и прислушиваться к самым незначительным колебаниям самочувствия, но маленький краснолюд всё не мог понять, как, например, покалывание в левой ягодице может быть связано с движением облаков на небе. В итоге Яким Шерр бросил все попытки чему-либо научиться у своих родственников и отправился в город Бен Глеан на поиски истинного призвания. Основав корчму и разобравшись с долгами, он зажил более-менее спокойной жизнью; и до сего момента краснолюд был уверен в своих минимальных познаниях касательно погодных выкрутасов матушки-природы. Во всяком случае, ни о каких возможных ураганах в помещении дедушка ему не рассказывал. Но именно это и произошло: Яким поднялся наверх, чтобы подготовить комнаты для новых гостей, а внизу разразилась настоящая буря — с завываниями ветра, с громом и молниями. «Магия, чёртова магия», — бормотал он себе под нос, словно какую-то молитву, пока вся корчма ходила ходуном. А потом всё неожиданно стихло, будто кто-то спохватился и захлопнул крышку ящика с обитающими в нём ненастьями. Вернулось ощущение дома, с его уютом и чувством безопасности, но пока краснолюд не торопился отпускать дверной косяк, прослуживший ему верной опорой, и возвращаться в эпицентр этого безумия. Он решил немного выждать здесь, в жилых комнатах, и надеясь, и в то же время опасаясь уловить признаки жизни; в какой-то момент ему почудилось, что кто-то вошёл в здание, хотя то еле различимое шуршание могло быть и вознёй нескольких беспокойных мышек, которых, как искренне считал Яким, в его заведении нет. В любом случае, прошло уже несколько минут плотной, непрерывной тишины. Хозяин корчмы осторожно вышел из комнаты и повернул к лестнице. Тут же, на первых ступеньках, его поджидало интригующее открытие: что-то внизу испускало свет. Что-то, очевидно, сверхъестественное. Равномерное мягкое сияние, исходившее от портала в центре помещения, давало возможность увидеть последствия магической бури во всей красе. Все, абсолютно все предметы, которые могли куда-то улететь, — будь то крохотные подсвечники или крепкие дубовые столы, — улетели и теперь ютились по углам комнаты, прижавшись друг к другу, будто пугаясь новых выходок непостоянной стихии. Хуже всего пришлось стойке, хранительнице всего малогабаритного и теперь ужасно беспорядочного: посуды, столовых приборов, продуктов и напитков. И здесь же, очерчиваемая мертвенно-бледным светом, лежала девушка. — Госпожа Цирилла? — приблизился к ней краснолюд. Воспитанница ведьмака и чародейки пошевелилась, издала тихий стон, но глаза не открыла. Яким Шерр озадаченно почесал затылок и беспомощно огляделся, — приводить в чувство юных дев дедушка его не учил. Вроде бы в таких случаях обычно приносят воду, но все кувшины за стойкой превратились в груду бесполезных черепков. Разве что сходить в кладовую… — Яким?.. Краснолюд вздрогнул и поспешно перевёл взгляд, чтобы девушка не начала размышлять о том, как долго он на неё смотрит. — Да, госпожа? — Что произошло? — Я сам хотел спросить это у вас. Цири приподнялась, явно собираясь сказать что-то ещё, но так и застыла с приоткрытым ртом, глядя на портал, который сама же создала. — О, нет… Нет-нет… — Что? Ведьмачка вскочила на ноги так резво, будто бы не пришла в сознание только что, — хотя и заметно пошатнулась при этом. Яким поддержал её. — Осторожнее, госпожа. — Я в порядке! — вспылила девушка. — Я должна вернуть их. — Вернуть? Откуда? — Ещё не знаю. Цири подошла к магическому кругу, прикоснулась. Он был ослепительно-белым по контуру и, наоборот, терял в яркости ближе к полупрозрачной сердцевине, сквозь которую растворялась во мраке противоположная стена. Так девушка и заметила стальной меч Геральта, крепко засевший в дереве. Настолько крепко, что вытащить его с первого раза не получилось. Яким не знал, стоит ли предлагать свою помощь, или это только ещё больше разозлит госпожу, но тут Цири повернулась к нему сама: — Вы не могли бы?.. — Да, конечно. Клинок вонзился в стену не слишком высоко, так что крепкие краснолюдские руки совладали с ним без особого труда. Распираемый чувством гордости, Яким передал меч ведьмачке. — Спасибо. — Девушка оглянулась, и сияние портала отразилось в её глазах. — Ну, я пойду. Нечего тянуть. — Вы вернётесь сегодня? — Не знаю. — В ближайшие несколько дней? — Я не знаю. — А… Вернётесь ли вообще? Цири вздохнула, улыбнулась и исчезла в сверкающей бездне, а следом исчезла и сама бездна — магический портал сжался до размеров крошечной точки, которая плавно потухла, оставив краснолюда в тёмном одиночестве. Сложнее всего было найти хотя бы один огарок — на ощупь, среди множества других мелких предметов, разбросанных по полу, но затем, с первым крошечным огоньком, дело пошло быстрее. Краснолюд зажёг ещё несколько свечей и разместил их по периметру комнаты, чтобы не осталось ни одного оплетённого тенями угла. После Яким взялся за мебель: кое-как расставил массивные столы, вернул на своим места лавки и табуретки, — а затем перешёл к разбитой посуде и остаткам еды. Спустя несколько десятков минут, изрядно вымотавшись и насквозь пропотев, наклоняясь за последним, как он очень надеялся, осколком тарелки, краснолюд почувствовал необъяснимое дуновение ветра внутри помещения. Огненные язычки свечей беспокойно затрепетали; застучали, как зубы, сваленные в ведре кусочки посуды. Между столами отчётливо возникло белое пятнышко. — Только не это, — простонал хозяин корчмы. Раздался хлопок, — и все столы, лавки, табуретки, уцелевшие тарелки и кружки, столовые приборы, потухшие свечи, — все они испуганно вспорхнули и вновь разлетелись по укромным местам. Отброшенный к разломанной стойке, краснолюд наблюдал, как из портала выходят его старые знакомые: ведьмак Геральт, чародейка Йеннифэр, их приёмная дочь Цирилла и знаменитый бард Лютик. Гости выглядели свежими и отдохнувшими; неуловимо изменились их черты лица, их причёски и одежда; каждый держал в руках по одной плотно набитой сумке из странного плотного материала. Складывалось впечатление, что они отсутствовали месяцы, если не годы, — хотя прошло чуть более часа. Вперёд выступил счастливый, улыбающийся до ушей Лютик: — Привет, че-е-е-ел! Ну как, скучал по нам? Яким Шерр совладал с дрожащими губами и выдавил из себя два слова, которые обещал никогда никому из своих гостей не говорить: — Пошли вон.