Слэш-сказки.

Это была самая первая сказка. Написана по просьбе читателя с ником Vas1l1sa. Опыт оказался настолько удачным, что пошла моя Золушка гулять по и-нету без меня. С одной стороны обидно, все-таки я ее автор, а с другой радуюсь, раз "позаимствовали", значит хорошая вещь. ЗОЛУШКА – 3000 Присказка. Третье тысячелетие. Земля сильно изменилась. Климат стал суше и жарче. Внутренние моря и пресные озера обмелели, а океаны захватили часть суши, благодаря таявшим льдам на полюсах. На смену государствам пришли сначала Континентальные Союзы, а потом Планетарный Совет. Расы, жившие на Земле, перемешались настолько сильно, что чистокровного представителя какой-либо из них найти было довольно сложно. Постепенно люди завоевывали космос. Поначалу заселили Луну и Марс, создав там купола для нормального жизнеобеспечения. Потом замахнулись на более далекие планеты и их спутники. А теперь люди рвались дальше, к звездам, в поисках лучшего места для жизни. Все газеты кричали о человеческой экспансии космоса и смелых покорителях галактики. Но сильнее всего изменения коснулись семьи и веры. Церковь благословила однополые браки. А все началось с величайшего изобретения двадцать шестого века – маточного репликатора. Он полностью заменял женщину, «вынашивая» и «производя на свет» ребенка. Все чаще женщины стали перекладывать на него свои обязанности в плане рождения. Конечно, поначалу, это было доступно только самым богатым дамам из высшего общества, но наука не стояла на месте, и вот через каких-то сто лет услугами репликатора стали пользоваться все женщины Земли. Это значительно снизило смертность и среди матерей, и среди младенцев, но тут возникла другая проблема. Вместе с изобретением искусственной матки, люди получили возможность планировать пол ребенка. Конечно, мужчины хотели сыновей, продолжателей рода и дела предков. Женщины поддерживали мужей или не хотели им перечить, а может, им было все равно. Теперь это не важно, но важно то, что уже через поколение земляне столкнулись с первой проблемой. На двадцать-тридцать мужчин приходилась всего одна женщина. Свою роль в таком перевесе сыграла и мода. В то время было не модно иметь больше одного ребенка. Считалось, что лучше отдать все возможное одному, чем делить на двоих или троих. Ученые бросились решать эту проблему, но тут возникла новая. Оказалось, что при стопроцентной выживаемости мужских эмбрионов, женские выживали, хорошо, если один из десяти. Никто так и не смог объяснить такого феномена. В первые годы использования репликатора, при поголовном желании иметь сыновей, эта проблема прошла незамеченной, а теперь… Теперь это могло обернуться катастрофой. При такой демографической ситуации гомосексуальные союзы перестали быть диковинкой, и церковь, чтобы не утратить паству, разрешила и благословила такие браки, тем более, что библейская фраза «плодитесь и размножайтесь» больше не зависела от пола супругов. Семейные пары заказывали ребенка и оплачивали его, когда понимали, что могут себе это позволить. Одинокие мужчины, решившие завести малыша, получали спецразрешение от государства, на первого ребенка – бесплатно. Дальше все проблемы по выращиванию и воспитанию младенца ложились уже на плечи счастливого родителя. Так и жила Земля в эру смены третьего тысячелетия. СКАЗКА. Артур Баййе. Отец назвал меня Артуром потому, что очень любил старые сказки и легенды и возлагал на меня большие надежды. Возлагал. Как давно это было, и в то же время совсем недавно. Теперь я работаю уборщиком в гостинице, которая должна была принадлежать мне. Ну, уборщик не совсем верное понятие, этим занимаются роботы, а я должен их программировать. Наладка и контроль их работы тоже на мне. Кроме того, в мои обязанности входит мелкий ремонт в гостинице и работа курьера, принеси–отнеси. Вот так я и бегаю весь день, как белка в колесе, и все это за стол и крышу над головой. Когда отец задумал постройку этой гостиницы, он взял в долг деньги у одного богатого и уважаемого человека. Банки не давали нам ссуду, сколько бы отец ни предоставлял проектов и документов. «Слишком велик риск потерять деньги», - твердили там. Гостиница была построена. Она приносила хороший доход, и мы не бедствовали, а когда пришла пора отдавать долг, отец взял нужную сумму в банке и поехал к кредитору. В тот день он так и не вернулся. Кредитор звонил несколько раз, интересуясь, где его деньги, а утром к нам пришел полицейский с известием о смерти моего отца. Он был найден в парке, недалеко от дома кредитора, и денег, разумеется, при нем обнаружено не было. Сердечный приступ, который констатировали врачи, лишил меня и отца, и спокойного существования. Наша гостиница за долги досталась Ван Фирту, кредитору, а управляли ей два его сына. Вернее, они не столько управляли, сколько снимали прибыль. Если бы не старая команда, работавшая еще на отца, этот бизнес давно бы лопнул. В то время я еще учился, и выгнать меня из дома (а эта гостиница была мне именно домом), закон Ван Фирту не позволял, так что мне было разрешено остаться с условием, что я буду отрабатывать свое содержание. Так и пошло. Маленькая темная комнатка на чердаке, вместо большой и светлой, и занятия при свете лампы в перерывах между работой. Если бы не поддержка старых работников, я не знаю, как бы мне удалось прожить до сих пор. Школу я закончил два года назад, сейчас мне почти девятнадцать, а никаких перспектив в жизни я не вижу. Для дальнейшего образования нужны большие деньги. Заработать их без образования нет никакой возможности, на чудо я давно не надеюсь. Замкнутый круг. - Эй, «Король Грязи», работать надо, а не мечтать, сидя над этим железом. Один из хозяев, старший сын Ван Фирта, господин Микаэль, так он велел себя называть, вышел из лифта в холл и сразу же нашел к чему прицепиться. И чего они с братом меня вечно задевают, что я им сделал? - Я не мечтаю, я ремонтирую робота. Программа зависла. - Да мне начхать. Убирай эту груду старого железа, а если не можешь отремонтировать, то бери швабру и мой здесь сам. Через час к нам прибывает Нортон Винд, и если ты опозоришь нашу гостиницу, моментально окажешься на улице. Знаешь, чем тебе тогда придется зарабатывать на жизнь? Конечно, знаю. Шутка про мою попку – единственное средство заработать при моей неумелости и никчемности - была у него самая любимая. К счастью, спустился младший хозяин, господин Питер, что избавило меня от выслушивания всего этого в очередной раз. Братья вышли на улицу, а я поспешил запустить робота. - Вот и все, – я поднялся, перебросив за спину косу. Да, у меня длинная коса, достающая до ягодиц, светло-русые, немного вьющиеся волосы и серо-голубые глаза. Роста во мне чуть выше среднего, худощав, но жилист. Слегка курносый нос и веснушки дополняют картину. Таким уж я уродился. Тренк, наш повар, говорит, что Микаэль цепляется ко мне потому, что я ему нравлюсь, но мне в это верится с трудом. Филипп, бухгалтер, советует набраться терпения, и все непременно образуется, а Добс, швейцар, советует найти себе мужа, богатого и сильного, чтобы мог отпор дать любому Микаэлю. Только где же его взять? Они же на дороге не валяются. Взять того же Нортона Винда, пресса его обозвала «Алмазным принцем» из-за того, что его отец владел всеми правами на разработку алмазов в Солнечной Системе. Красив, строен, богат. За ним и мужчины, и женщины ходят табунами. Где уж ему заметить такое невзрачное существо, как я, он и под ноги, наверное, редко смотрит. Я несколько раз видел его фото в дорогих журналах, иногда оставляемых посетителями в номерах. Красавец. Смуглокожий, высокий, темноволосый и зеленоглазый. Просто загляденье. Я снова вздохнул и пошел наверх, чтобы убедиться в полной готовности номера для столь высокого гостя. Наверняка он приезжает на маскарад. И как бы мне хотелось попасть туда, хоть на часок. Нортон Винд прибывал инкогнито, если, конечно, может инкогнито прибыть такая известная особа. Поэтому и была выбрана наша гостиница. Она, конечно, неплохая, но выше четырех звезд не тянет. Номер пентхауса был вычищен идеально. Все заправлено, отглажено и сверкало в ожидании нового постояльца. Открыв дверь, чтобы выйти, я уткнулся носом в чью-то грудь. Шелковая рубашка и приятные духи сразу дали понять, что передо мной не простой человек. Подняв взгляд выше, я натолкнулся на холодное лицо с ледяными зелеными глазами. Нортон Винд, удостоив меня мимолетным взглядом, отодвинул меня со своего пути и вошел в номер. За ним следовал робот–носильщик и оба хозяина. От Микаэля я получил подзатыльник, а от Питера – толчок в спину. Дверь за ними закрылась, и только слабый звук голосов долетел до меня из-за нее. - Вот и прибыл «Алмазный принц», который, конечно же, не заметил меня. Вполне ожидаемый результат. Утро. Запевшую было птицу спугнул шум слишком рано проснувшегося города. Карнавал. Каждый год тридцать первого мая в нашем городе проводился большой карнавал. Яркий парад на площади сменялся маленькими представлениями в разных частях города, а завершалось все грандиозным салютом. Но в этом году организаторы ввели одно новшество – бал-маскарад на главной площади. Жители города уже давно заготовили костюмы, и весь город буквально лихорадило в ожидании предстоящего действа. Я бы тоже не отказался пойти, только костюма у меня не было. Да и кто мне разрешит? Хозяева всегда находили мне в праздники дополнительную работу. Так же будет и в этот раз. Я медленно выбрался из постели, предвкушая тяжелый рабочий день. И оказался прав. За ночь кто-то умудрился вывести из строя кухонного робота самым действенным способом – вылив на него воду. Кроме того оказалось, что огромную кучу всяких документов необходимо доставить адресатам именно сегодня. Ничего неожиданного. Тренк заверил меня, что до вечера справится сам, тем более что он доверял роботу только самую простую работу типа чистки и нарезки, а все заготовки на сегодня были сделаны заблаговременно. Так что я с утра занялся документами. В стопке, выданной мне ехидно улыбающимся Микаэлем, были письма двух- и трехдневной давности, и бумаги, которые следовало доставить адресатам лично, несколько кристаллов-книг, взятых постояльцами в библиотеке, и вещи из проката. Чтобы доставить все это сегодня, мне предстояло побегать. Адресаты не станут ждать меня дома, когда вокруг такое празднество. Когда последняя посылка была доставлена, перевалило далеко за полдень. Перехватив на кухне немного оставшегося супа, я приступил к починке кухонного робота. - Так я и думал, придется менять почти всю начинку. Микрочипы не просто погорели, они оплавились так, что восстановлению не подлежат. - Какая жалость, – ехидный голос Микаэля, раздавшийся сзади, заставил меня вздрогнуть. – Тогда тебе придется работать всю ночь, потому что завтра с утра робот должен быть исправлен. Потом хозяин, посмеиваясь, ушел, а Тренк тихонько прошептал мне на ухо: - Мы что-нибудь придумаем. Обязательно. Вот уйдут постояльцы на праздник, и мы все тебе поможем. - Спасибо, Тренк. Вы всегда были для меня близкими людьми и заменили мне отца. Спасибо. К вечеру мы общими усилиями наладили испорченного робота. - Осталось только проверить его в работе и, если проблем не будет, можно отправляться спать. - Спать в такой день? - Тренк, вечер уже. - Верно, вечер, и скоро карнавал будет в самом разгаре. Тебе обязательно надо там побывать. - Ой, Добс, не смеши. Какой карнавал? И надеть мне нечего. - А вот это как раз не проблема, – Филипп загадочно улыбнулся. – Мы тут с ребятами кое-что сообразили, и вуаля. Жестом заправского фокусника Филипп достал из-за двери белоснежный брючный костюм с серебряной отделкой. - Это мне? – от неожиданности у меня даже дыхание перехватило. - Тебе, – Тренк встал и подтолкнул меня к обновке, – он не то чтобы новый, это когда-то принадлежало нашему Филиппу, но мы его почистили, заново обшили, а Добс принес подходящую к костюму маску и сапоги. - Мне не верится. А как же робот? - Мы все доделаем сами, а ты – марш мыться и переодеваться. Через час я стоял на кухне, демонстрируя себя в костюме. - Ну, чисто принц, – Филипп критически осмотрел меня. - Только прическу надо поменять. Твоя коса, конечно, красивая, но принцы так не носят. Ну-ка … Он повозился с волосами и заколками, а потом подвел меня к зеркалу в холле. - Поглядите, мой принц. Как Вам? - Ну, Филипп, хватит издева… Ой. Мужики за моей спиной дружно заржали, а я смотрел на себя и не узнавал. Волосы собраны в высокий хвост, только две пряди по бокам обрамляют лицо. Маска усиливает голубизну глаз. Бело-серебристый костюм, словно на меня сшитый, подчеркивает фигуру. Высокие и узкие белые сапоги до колен делают мои ноги словно длиннее. Действительно «ой». Только украшения не хватает. - Я сейчас, – бросившись к лестнице, я мигом влетел на самый верх. Там, в моей каморке под крышей, лежало самое драгоценное, что у меня было - серебряные парные браслеты моего отца. Он сам их когда-то придумал и создал. Надеялся подарить один из них своему возлюбленному, а второй носить сам, но не довелось. Его мечта так и осталась мечтой, он так и не встретил того, кто покорил бы его сердце. Теперь эти браслеты стали моими, и ничто не сможет меня заставить продать их. Достав один, я надел его на запястье левой руки. Именно то, что нужно. Нортон Винд. Я приехал в это захолустье по настоянию отца. Он, видя, что моя хандра со временем только усиливается, настоял на этом маленьком путешествии. - Смена обстановки поможет тебе развеяться после развода. Все думали, что я переживаю разрыв с Марси, но никто не видел, что я просто не хочу заводить новые отношения с такой же накрашенной куклой, как она. Да-да. Именно не хочу, а отец и мать, как сговорившись, подсовывают мне раз за разом таких вот недалеких девушек или парней. Надоело. С Марси я заключил брачный контракт только на год, слава богу. Дольше вынести ее вздорный и капризный нрав, думаю, никто не в силах. А до нее был Даниэль, Лукреция, Миранда, Каррис, Габриель и эта, как ее, а, вспомнил, Лилианна. Все они прошли через мою жизнь, не оставив в ней никакого следа, кроме сожаления. С кем-то я заключал брачный контракт, с кем-то расставался раньше, но все они были не тем, что мне нужно. Теперь еще этот карнавал. Ну, вот зачем он мне нужен? Обязательно прицепится кто-нибудь из желающих присосаться к богатой кормушке, к коей я являюсь приложением. Да, собственно, уже нашлись первые претенденты. Два братца, хозяева гостиницы, где, по милости отца, мне забронировали номер инкогнито. Вся эта планета мала для того, чтобы спрятаться от назойливых поклонников, а тут какой-то городок. Завтра же весь мир будет знать где, с кем и, главное, как я провел выходные. Знаменитым быть неудобно. Вон братики так и вьются вокруг меня, особенно старший старается. А на пороге номера мне попался какой-то слуга с испачканной щекой. Могли бы помыть его перед моим прибытием. Хорошо хоть номер прибрали. Эх, жизнь моя, тяжелая. И за что мне это наказание? Выпроводить братиков оказалось задачей не из легких. Намеки они не понимают совершенно. Пришлось сказать, что хочу отдохнуть с дороги, и попросить их удалиться. Пока робот распаковывал мои вещи, я вышел на террасу и огляделся. Ничего так, миленько. Город украшали к празднику цветами, шарами и яркими лентами. Но только миленько, не больше. Вечер я провел в обществе своего ноута, общаясь с родителями, а на следующий день отправился смотреть карнавал. Место, которое для меня заказали, было отличное. Небольшой балкон, откуда было хорошо видно всё праздничное действо. Часа три я провел, наслаждаясь одиночеством среди кричащего и веселящегося народа. Красота. Потом было приглашение на обед в ратуше, потом меня возили по городу, показывая подмостки, на которых выступали всякие певцы, музыканты и актеры. Было забавно, но от всей этой шумихи у меня начала болеть голова, так что я, отговорившись необходимостью в кратком отдыхе, отделался от свиты и вернулся в свой номер. Тишина. Как хорошо. Я ненадолго прилягу на кровать и отдохну в тишине. - Совсем недо-олго отдохну, - я зевнул и отключился от реальности. Разбудил меня шум где-то на улице. Уже начинало смеркаться. - Пора идти на маскарад. Приведя себя в порядок и надев черный костюм с плащом и черную полумаску, я постарался как можно незаметнее покинуть гостиницу. Впрочем, я зря осторожничал. Во всей гостинице стояла такая тишина, что было ясно, я здесь последний из жильцов. Остальные уже там, где веселье. Только на кухне были слышны голоса, видимо, там собрались слуги, чтобы отдохнуть в отсутствие хозяев. Швейцар, выпустив меня, закрыл дверь, и я остался на улице среди веселящегося народа. Один и в маске, никем не узнанный, я прошел до площади, где и был запланирован бал. О, да. Потеряться в такой толпе разноцветных масок было проще простого. Я развлекался, как мог. Пил, ел, танцевал, флиртовал с парнями, одетыми в платья, и девушкой, наряженной одноглазым пиратом. С бабочкой протанцевал вальс, а потом угодил в объятья купидона. Райская птичка принесла мне бокал вина, а бородатый король чуть не подбил мне глаз, приревновав своего рыцаря. Так хорошо мне давно не было. В какой-то миг я уловил в людском море что-то нежно-белое, а разглядев того, кто привлек мое внимание, я уже не мог оторвать от него глаз. Это был юноша с прекрасным телом и легкой походкой. Он скользил среди людей, а я следовал за ним, иногда грубо отталкивая с пути мешавшего мне человека. Только бы не потерять его. В какой-то момент я оказался достаточно близко, чтобы рассмотреть его получше. Длинные волосы спускались до самой аппетитной в мире попки, которую обтягивали светлые штаны с серебристой отделкой. Короткий белый кафтан и рубашка с кружевными рукавами подчеркивали белизну кожи. Передо мной был принц. - Мой принц, не желаете бокал вина? Парень ойкнул и обернулся. На меня смотрели небесно-голубые глаза, а алые губки, по которым быстро пробежал язычок, так и молили о поцелуе. Именно в тот момент я понял, что сегодня проведу ночь не один, чего бы мне это ни стоило. Принц, как он разрешил себя называть, поначалу был скован и явно стеснялся, но после пары бокалов вина в глазах его появился шальной блеск, а улыбка оказалась весьма обворожительна. Мы немного потанцевали, потом я накормил его десертом из мороженого с клубникой, прямо с рук, потом снова бокал вина и быстрый вальс. Когда я предложил пойти ко мне и продолжить вечер вдвоем, он быстро согласился. К гостинице, где я остановился, мы подходили, весело смеясь над историями из моего детства и юности. На пороге он вдруг занервничал, и мне показалось, что он сейчас удерет, но принц тряхнул головой, словно отгоняя неприятные мысли, и вошел следом за мной через черный ход, ключи от которого я заблаговременно выпросил у младшего из братьев. Перед входом в лифт снова небольшое колебание. В самом лифте парень стоял, низко опустив голову, а когда мы вышли на самом верху, он действительно чуть не удрал, мне пришлось ловить его за руку и обещать, что ничего страшного его здесь не ждет, только бокал вина и чашка кофе. - А можно, я не буду маску снимать? – голос его звучал тихо, но так нежно. - Конечно можно, мой таинственный принц. Я готов выполнить любой Ваш каприз. После нового бокала юноша немного расслабился, и я предложил ему кофе, в который добавил немного ликера, для укрепления дружбы, так сказать. Дальше оказалось все просто. От поцелуев парнишка совсем потерял голову и позволил раздеть себя. Осталась только эта глупая маска, но он так держался за нее, что я решил все так и оставить, пока. Тело у мальчика оказалось просто великолепным и таким отзывчивым. Небольшая неловкость и явная неопытность сглаживались жаркой страстью, которой он весь пылал, и разжигал во мне такую же, не прибегая ни к каким ухищрениям. Ему достаточно было просто находиться рядом и отдаваться с таким искренним желанием, чтобы я потерял голову. Мальчик был не просто неопытен, он оказался девственно чист. Когда я понял это, идти на попятный было поздно, так что я продолжил, стараясь подарить ему не меньше удовольствия, чем получал сам. В какой-то момент я перевернул его на живот и продолжил наш вечер, выцеловывая узоры на его плечах и спине, куда доставал. Тогда я и заметил на пояснице небольшое родимое пятнышко в виде крыла бабочки. Тогда я не мог дотянуться до него губами, но когда мы оба получили удовольствие, я все же поцеловал его туда. - Мотылек, может, снимешь маску? В ней неудобно спать. Юноша посмотрел на меня совершенно сонными глазами и попросил выключить свет. Как только его просьба была исполнена, маленький принц, сняв все-таки эту маску, уткнулся носом мне в шею и, обняв, сразу засопел. - Устал, маленький, – я провел по его волосам рукой, чувствуя под пальцами шелк волос. Мне очень хотелось включить свет и посмотреть на его лицо, узнать кто он, откуда, но после столь бурной ночи я и сам был не против поспать, поэтому отложил знакомство на утро. Если бы я знал, что, проснувшись, не найду его рядом, что на память о той дивной ночи у меня останется только забытый им на полу уникальный дизайнерский серебряный браслет, я бы не упустил свой шанс, а так… Я проснулся утром в пустой постели и со жгучим желанием найти моего загадочного принца–мотылька. Артур. Я проснулся утром, как от толчка, и сразу вспомнил все, что произошло вчера вечером. Хотелось бы мне поверить, что все это было только сном, но явное доказательство реальности произошедшего сейчас обнимало меня, тихо посапывая в макушку, а еще у меня болело там, где никогда не болело раньше. Почему я не ушел? Сам не знаю. Ведь порывался уйти, сначала, когда понял, куда мы пришли, потом когда, наконец, узнал своего спутника, но все же остался. Он называл меня принцем и был так внимателен и мил, что я не смог отказаться. Отец говорил, что я пойму, когда встречу ЕГО. Может тогда мне показалось, что Нортон именно то, что нужно? А тут еще и вино сыграло свою роль. Я ведь раньше не пил ничего крепче безалкогольного пива. В общем, вечер удался. Хорошо, что он лица моего не видел, а то я точно вылетел бы с работы. Хозяева ни за что не простят связи с клиентом. Я очень осторожно выбрался из кровати, натянул на себя штаны и, подхватив все остальное, выскользнул в коридор. Слева имелась служебная лестница, вот по ней я и добрался до своего чердака. Поначалу я решил, что все обошлось, и только вымывшись и переодевшись к новому рабочему дню, заметил отсутствие браслета. Потерял? Где? Я бросился вниз по лестнице, оглядывая каждый сантиметр дороги, по которой прошел. Нигде его не было. Если браслет остался в номере, то я его смогу вернуть, скорей всего. Но я совершенно не помнил, был ли он на моей руке, когда мы зашли в номер Нортона. А если я его потерял до того, если он где-то на площади? Не раздумывая, я бегом бросился к месту проведения бал-маскарада. К счастью на площади никого не было, так что я потратил около часа, прочесывая ее в поисках пропажи. Ничего. Вся надежда на номер Нортона. Если браслет там, то я заберу его. Нужно только дождаться его ухода. Бой старинных часов на башне ратуши известил о том, что сейчас девять часов. Моя работа! И снова бегом. - Только бы хозяева не заметили моего отсутствия. Задыхаясь, я влетел в двери черного хода и столкнулся там с Тренком, выносящим отходы. - Меня хозяева не искали? - Они еще не спускались, так что можешь подняться наверх и привести себя в порядок. Ты выглядишь так, словно на тебе проскакали пару миль галопом. И косу переплети, все растрепалось. Я так и поступил. Когда же через полчаса я спускался вниз, то столкнулся в дверях холла с Микаэлем. Он выронил чашку кофе, заляпав при этом себе брюки и туфли. - Безмозглый идиот, ни на что не годный! Мои новые туфли! - Я все соберу и почищу, господин Микаэль, простите. Я присел на корточки, собирая осколки чашки. - А где это тебя носит? Ты давно должен был быть на работе! - Простите, господин Микаэль. Я… я мыл голову. Вчера вечером я работал допоздна и не успел. Поэтому решил с утра, вот. - С утра значит, – голос хозяина напомнил мне шипение разъяренной змеи. – Тогда надо позаботиться о том, чтобы тебя больше ничто не отвлекало от работы. Он вдруг схватил меня за косу и больно дернул вверх. Что-то щелкнуло, а потом резкий рывок за волосы, и я, вскрикнув, упал на пол, ощущая непривычную легкость на голове. В первое мгновение я даже не понял, что произошло. Просто увидел, как Микаэль закрывает складной нож, кладет его в карман, а потом бросает передо мной на пол мою косу. Мою отрезанную косу! - Теперь она тебе не помешает выполнять свои обязанности. Обойдя меня, он пошел наверх, весело насвистывая, а я остался сидеть на полу, глядя на свое единственное украшение, теперь утерянное. Отец так любил длинные волосы, и я не стригся с пяти лет, чтобы порадовать его. А теперь… Я поднял свою косу, свернул ее как можно бережнее и, прижав к груди, разревелся как ребенок. - Арти, ну что ты. Артур, – это Тренк теребил меня. – Давай, поднимайся и иди к себе. Не надо, чтобы кто-то из постояльцев видел тебя таким. Иди. Я сейчас пришлю к тебе Филиппа, он обязательно что-нибудь придумает. Вскоре ко мне действительно пришел Филипп, с ножницами и расческой. Ни слова не говоря, он вытер мое заплаканное лицо и начал колдовать над головой, что-то подрезая и выравнивая. Через полчаса на голове у меня была вполне приемлемая короткая прическа, но настроения она мне не улучшила. - Артур, ты уже взрослый парень, нельзя же так убиваться из-за волос. - Они папе нравились, – я шмыгнул носом, чувствуя, как набегает новая порция слез. - Ну, это же не навсегда. Они обязательно отрастут и будут еще краше прежних. А теперь ступай, тебе надо умыться и спуститься вниз. Нельзя показывать свою слабость тому, кто может воспользоваться ею, чтобы причинить тебе боль. Соберись. - Спасибо тебе, Филипп, - я высморкался в предложенный платок, - я больше не буду плакать. - Вот и умница, – он поцеловал меня в макушку, – главное помни, не вешай нос, и все будет хорошо. Чудеса иногда случаются, даже в нашем сумасшедшем мире. - Чудеса? – моя грустная улыбка отразилась в осколке зеркала. – Я уже не маленький, чтобы верить в чудеса. За всеми этими переживаниями я вспомнил о том, что хотел обыскать комнату Нортона, только далеко за полдень. Сначала я прогулялся по этажу и убедился в том, что хозяина нет в номере. Зайти в номер – не проблема, у меня есть ключ, открывающий любую дверь, так что вскоре я осматривал пол в поисках своего браслета. В постели искать было бесполезно, потому что перестилавший ее робот, в случае нахождения какой-либо вещи, оставлял ее на прикроватном столике. Так они были запрограммированы. Не то, что раньше. Тогда все найденное выкидывалось в мусорный отдел на роботе, а потом высыпалось в контейнер. И угадайте, кому приходилось лазить в эти контейнеры и искать потерянные часы и кольца? Верно, мне. Так что, полазив пару раз в отходах, я сменил программу. Сейчас на столике ничего не было, впрочем, как и на полу. Оставалось только посмотреть под кроватью, что я и сделал. Пролез под нее и принялся шарить в полутьме руками, в надежде найти искомое. Пусто. От разочарования я опять чуть не разревелся, но поток слез был вспугнут открывающейся дверью и голосами. Это пришли мой хозяин Микаэль и Нортон Винд. - Может, по бокалу вина? Я, как радушный хозяин, просто обязан заботиться об удовольствии для моих гостей. Любое Ваше желание будет исполнено, только скажите. Абсолютно любое. - Нет. Я устал и хотел бы отдохнуть в одиночестве. А это что такое? Черт, мои ноги торчали из-под кровати, а из восклицания Нортона стало понятно, что меня заметили. Пришлось вылезать. Микаэль тут же подскочил ко мне и довольно больно дернул за руку. - Ты что здесь делал, паршивец? Воровал? - Я? Ничего такого. Я п-проверял насколько хорошо уборщик вымыл под кроватью. Я всегда проверяю. - Не думаю, что под моей кроватью есть что воровать, так что буду очень вам благодарен, если меня оставят одного. - О конечно-конечно. Я немедленно накажу нерадивого слугу за то, что он помешал Вашему отдыху, - с этими словами Микаэль вышел, толкая меня перед собой. Ну вот, сейчас опять придумает для меня какую-нибудь работу на всю ночь. Как же мне все это надоело. Нортон. Три дня. Я потратил на поиски мотылька три дня, и все впустую. Сначала я объехал все гостиницы в городе и даже в пригороде. В каждой я спрашивал о молодом, стройном постояльце со светлыми длинными волосами, и везде получал отрицательный ответ. Убив на это целый день, я вернулся в гостиницу расстроенный и злой, а тут еще эти два хлыща, хозяева гостиницы, вокруг вьются. То бутылку вина предложат, то ужин совместный. А старший вообще обнаглел, едва ли не в открытую навязывался на ночь в моей постели. Нет, он себя вообще в зеркало видел? В любом другом случае я немедленно сменил бы гостиницу, но здесь я побоялся разминуться со своим ночным мотыльком. А вдруг он придет ко мне или напишет. Всю ночь я почти не спал. Во сне я видел ЕГО и тут же просыпался, чтобы удержать мотылька рядом с собой, но это оказывался лишь сон. Увы. На второй день я обошел все частные пансионаты и сдающиеся меблированные апартаменты, но все с тем же результатом. Никто его не видел и ничего о нем не знал. Вечером мне было так тоскливо, что я, молча забрав предложенную бутылку вина, заперся у себя в номере и осушил ее до дна один. Наутро у меня страшно болела голова, но это плохо помогало забыть о ТОЙ ночи. Наглотавшись таблеток, я просто бродил по городу и вглядывался в лица людей. Я уже понял, что мой принц пропал навсегда, что он уехал, не оставив мне даже надежды на встречу, что эта ночь была для него лишь мгновением, а я тут бегаю по городу, как ополоумевший лось в поисках любви. Стоп! Любви? Неужели это болезненное чувство в груди и тоска – это и есть любовь? Неужели одна ночь с незнакомым парнем, лица которого я даже не видел, могла заставить меня испытать такое чувство, как любовь? Если нет, тогда что это? Почему я не могу выкинуть его из своей жизни? Почему ищу? И, главное, зачем? Просто потому, что мне понравился секс с ним, или это все же что-то большее? Я совсем запутался в себе и своих чувствах. Обед в маленьком ресторане, расположенном в живописном парке на берегу озера с лебедями, не улучшил моего настроения. Потом я снова ходил по городу и думал, думал. О себе, о своей жизни, о тех людях, что меня окружали. И еще я раздумывал, не поручить ли поиски принца–мотылька моей службе безопасности, или это уже перебор? Подходя к гостинице, я все же решил отказаться от этого. Слишком уж глупо звучит: найдите мне того, с кем я переспал, только имени и лица его я не знаю. Один браслет и остался мне на память. Я опустил руку в карман и погладил теплый металл пальцами. Нужно будет непременно приехать сюда в следующем году, может, мы вновь встретимся. Приняв такое решение, я уверенно пошел вперед. Мне предстоял отъезд из этого городишки, а значит, следовало собрать вещи и вызвать аэротакси. У самой гостиницы я остановился и отступил в тень, наблюдая за отъездом обоих хозяев. Вот и славно, никто не станет докучать мне своими глупыми предложениями. Хватит того, что я терпел их столько дней. Через час вещи были собраны и установлены в холле в ожидании такси. Я же, на прощание, решил выпить чашечку кофе. Здешний повар его удивительно вкусно готовит. Поэтому, недолго думая, зашел прямо на кухню и попросил у удивленного моим визитом мужчины черный кофе покрепче. - Конечно, присаживайтесь, – он указал мне на небольшой столик в углу и принялся колдовать над заказом. - Тренк, два зеленых чая с жасмином и медом в пятый номер. Срочно. В столовую влетел парнишка со светлыми волосами. Короткая стрижка и вьющиеся волосы делали его похожим на одуванчик, а еще и крапинки веснушек на носу. Одежда, явно с чужого плеча, болталась на его теле, как на вешалке. Я едва сдержался, чтобы не рассмеяться, а это чудо природы чуть не пританцовывал от нетерпения возле повара. - Успокойся, сейчас сделаю, отчего такая спешка? - Дама из пятого очень недовольна обслуживанием. Ты же знаешь, что Микаэль обязательно сделает меня виноватым, – парнишка повернулся к столику, где я сидел, и только тут увидел меня. - Ой. Простите, я Вас не заметил. Я подожду чай снаружи. Он опустил глаза, покраснел и хотел было уйти, но повар его задержал. - Подожди. Чай у меня уже готов, сейчас разолью и отнесешь. Захвати заодно и печенье с орехами и маком. Ее сыночку они вчера очень понравились. Скажешь, что это за счет заведения, как лучшим постояльцам. Такие, как они, падки на лесть. Может, и пронесет. Иди. Тренк, кажется, так звали повара, протянул парню поднос с чаем и печеньем. Тот подхватил поднос и, поблагодарив, исчез так же быстро, как и появился. - А Вам, господин Винд, подать печенье? Есть с маком, орехами, медом, ванильное и лимонное. - Пожалуй, нет. Это только испортит вкус кофе. - Приятно встретить настоящего ценителя. Ваш кофе, сэр. - А ты местный психолог? Я втянул аромат крепкого кофе и с блаженством прищурил глаза. - Божественный аромат. - Хороший повар обязан быть психологом, если хочет, чтобы люди ценили его труд, – Тренк хитро подмигнул мне и удалился обратно к плите, где у него что-то жарилось и шкворчало. - Чьи это вещи? Кто съезжает? – крик старшего брата моментально сбил мне все настроение. Кто-то, видимо, ответил на его вопрос, потому что он продолжил кричать дальше. - Почему меня не предупредили? Артур, бестолочь никчемная, я выкину тебя на улицу, если ты еще что-то сегодня вытворишь. Где он? Тихий голос что-то ответил. Я поморщился, представляя, как он сейчас ворвется сюда, громогласно стеная из-за моего отъезда, но он, обозвав какого-то Артура идиотом, побежал наверх. - Господин Микаэль очень рассчитывал на Ваше внимание к своей персоне и теперь будет три дня срывать на всех свою злость. - Если бы ты знал, Тренк, как мне надоели такие вот Микаэли. Они ходят за мной стаями в надежде урвать кусок пожирнее, и отвязаться от них нет никакой возможности. - А как насчет брака? - Я только разошелся с такой же жадной стервой и вовсе не стремлюсь снова обзавестись супругом, который начнет истощать мой кошелек, едва добравшись до него. - А как насчет фиктивного брака? - Фиктивного? Я даже про кофе забыл. Мысли в моей голове проносились с ошеломляющей скоростью. Вот он, выход. Такая мысль мне в голову не приходила. Я могу заключить договор на брак, но его условия оставить в тайне для окружающих. - Для всех вы будете парой, но только вы двое будете знать, как обстоят дела на самом деле, – повар подлил мне горячего кофе в кружку. - Надо подумать. К тому же надо найти человека достаточно честного, чтобы он не попытался оспорить договор по окончании срока его действия. Это достаточно сложная задача. - Нет здесь ничего сложного. Артур Вам вполне подойдет. Хороший парень. Я знаю его с рождения. Честный, порядочный. Когда-то эта гостиница принадлежала его отцу, и парень рос на наших глазах. Теперь ему тут и вздохнуть не дают, а парень очень хочет учиться. Думаю, он согласится на все, чтобы только вырваться из этой клетки. - Артур – это кто? - Тот парнишка, что забегал за чаем. Он, правда, очень хороший. Вон, только что сказал, что не знает, где Вы, хотя прекрасно знал, что Вы сидите у меня на кухне. - А, как же, помню, это он у меня под кроватью ползал, пыль искал. Повар рассмеялся. - Это он кое-что потерял на днях и не мог вспомнить где, вот и шарил по всем закуткам. - Понятно, – я задумался. С одной стороны, идея была стоящая, а с другой, вдруг я найду своего принца? Впрочем, в контракт может входить пункт о неустойке, в случае преждевременного расторжения брака. Так что я смогу в любой момент аннулировать его. Да и парень вроде ничего. Его бы приодеть, причесать, и не стыдно будет показать в обществе. - Зови сюда своего Артура. - Я мигом! – договаривал повар уже на бегу, а через пару минут вернулся, толкая перед собой упирающегося парня. - Давай-давай. Господин Винд хочет с тобой поговорить, – Тренк усадил его напротив меня и оставил нас наедине, не забыв прежде отключить плиту. Артур сидел напротив, упорно не желая смотреть на меня. При этом он все время то краснел, то бледнел, мне даже в какой-то момент показалось, что он сейчас в обморок упадет. - У меня к тебе есть одно деликатное предложение, - начал я, - и я хочу надеяться, что, даже в случае твоего отказа, этот разговор останется в тайне. - Хорошо, – голос парня сорвался, показывая мне всю степень его волнения. - Так вот, речь пойдет о заключении брака между нами, фиктивного брака. - Что? – парень поднял на меня широко раскрытые от потрясения серо-синие глаза. – Брак? Нет, я не могу. Это шутка? - Нет, не шутка. Я предлагаю тебе заключить со мной брачный контракт на три года, после чего мы тихо и мирно расходимся, без претензий друг к другу. Твое решение? - Я не знаю. Странно все это, словно розыгрыш. Вы же меня не знаете. И… это… как-то… - он явно не знал, что сказать. - Тренк говорил, что ты хочешь учиться. - Да, но денег, платить за обучение, у меня нет. - У меня есть. Я оплачиваю тебе обучение в любом заведении, на твой выбор. Взамен я получаю возможность спокойно жить, не опасаясь преследования со стороны охотников за моими деньгами. - Парижский институт имени Доэля, – мальчишка поднял на меня горящие азартом глаза. – Астрогеолог. Экстерн-обучение два года и восемь месяцев. Надомная программа со сдачей экзаменов в виртуальном пространстве. Выпалив все это, он даже дыхание затаил, дожидаясь моего ответа. Я усмехнулся. Экстерн-обучение вещь довольно дорогая, оно на порядок дороже, чем обычное, но если у него хватит силы воли, чтобы проглотить курс шести лет за три, то я не против спонсировать такой самородок, тем более что он мне может еще пригодиться в будущем. - Согласен. Собирай вещи. Мы едем ко мне. Я немедленно распоряжусь, чтобы туда же привезли нашего семейного нотариуса, так что брачный контракт оформим сразу по прибытии. - Вот так просто? - А чего тянуть? У тебя есть сомнения в моей честности? - Ой, простите, нет, конечно. Я сейчас, я мигом. Он выбежал из кухни, а я задумался, правильно ли я поступаю? Появилось смутное чувство, словно какая-то недоговоренность осталась между нами. Но я отогнал ее прочь. Будем составлять договор, тогда все и решим. В любом случае, если что пойдет не так, дам ему денег, чтобы хватило на первое время и пусть живет, как хочет. Артур. Когда я выбежал из кухни Тренк, Филипп и Добс стояли за дверями и ждали меня. - Ну что? Как? - Мы заключаем брачный договор на три года, и он дает мне денег на учебу. - Молодец, малыш, поздравляем. – Они по очереди пожали мне руку. - А как же вы? - А что мы? Для нас работа везде найдется. Как только ты переступишь порог этого места, мы немедленно подаем заявления на увольнение. - Так вы все эти годы… из-за меня?.. – я готов был разреветься от щемящего чувства тоски и благодарности. - И из-за тебя тоже. Ты же нам, как сын родной, – Филипп обнял меня, а за ним и остальные. - Это папина гостиница. Мне так жаль оставлять здесь все. - Главное ты забираешь здесь и здесь, – Тренк коснулся моего лба и груди в области сердца. – А остальное - прах и суета. - Тренк, в тебе живет великий философ. - Пиши, малыш, – Тренк потрепал мои волосы. – Не забывай. - Обязательно. Спасибо вам за все. - Ну, давай, беги, собирайся. Я помчался вверх по лестнице, не обращая внимания на окрики Микаэля за спиной. Мне теперь нет дела до его криков и придирок. Несколько минут, и я с тощим рюкзаком в руках стоял перед Нортоном и молился про себя, чтобы он не передумал. Этот человек мне очень нравился. В его присутствии я всегда терялся, не знал, что сказать или сделать, а тут брак с ним. Пусть фиктивный, но брак. Я буду видеть его каждый день, буду слушать его и смотреть на него. Я буду рядом – это уже здорово, а еще он обещал оплатить обучение. Я просто готов был прыгать и кричать от счастья. Неужели чудеса бывают? Та ночь, что мы провели вместе, она доказала мне, что он заботливый и внимательный. Это был мой первый раз, но я ни о чем не жалею. Теперь мы будем вместе! Когда мы выходили из отеля и садились в поджидающее нас аэротакси, Микаэль кричал нам что-то вслед о подстилке и заднице, но я не обращал на него внимания, душа моя пела, заглушая голос ненависти. Огромный трехэтажный особняк посреди зеленого парка с озером потрясал воображение. - Это мой дом. Он полностью оснащен сенсорами и управляется голосом. Двери открываются автоматически при приближении человека, кроме закрытых зон. Позже я введу тебя в программу опознавания и выдам браслет для связи с управляющим компьютером. Не успели мы войти в дом, как на лужайку перед ним въехал шикарный желтый кар, скоростная модель. - Это мистер Севидж, наш семейный нотариус, – представил мне Нортон невысокого полноватого мужчину с небольшой лысиной на затылке. - Он составит контракт и заверит его на месте, так что все будет вполне законно. - Совершенно законно. Свидетелями будут двое Ваших охранников, я уже договорился с ребятами. Когда будет надо, мы позовем их. - Хорошо. Пройдемте в мой кабинет. - Мистер Севидж, - начал Нортон, когда мы все сели за стол в огромном кабинете, - хочу Вас поставить в известность о том, что я и этот молодой человек собираемся заключить брачный контракт сроком на три года. Союз этот – фиктивный. Причины я раскрывать не буду, это личное, но в договоре не должно быть пункта о соблюдении верности партнеров друг другу. Все остальное – стандартно. - Как скажете. Нотариус достал из папки спецбланк, световое перо и принялся за работу. - Ваше имя, молодой человек? - Артур Баййе. - Образование. Родители. Место жительства. На последнем пункте я запнулся и вопросительно посмотрел на Нортона. - Пишите мой дом, как временное жилье. - Хорошо. Дальше нотариус начал зачитывать нам наши права и обязанности. Время от времени Нортон вставлял свои замечания, я же только кивал, соглашаясь, когда спрашивали мое мнение. - Неустойка в случае досрочного расторжения брака со стороны инициатора расторжения. Мистер Винд? - Ничего. Не думаю, что с моего супруга удастся получить денежную компенсацию. - Мистер Баййе? - То же, что и в договоре, оплата обучения в Парижском институте имени Доэля. - Больше ничего? – он удивленно приподнял брови и посмотрел на меня. - Нет. Этого достаточно, – я почувствовал, что краснею. - Ладно, – нотариус опустил взгляд в документ. - Какие средства движимые и недвижимые передаются в пользование супруга? - Артур, ты умеешь водить? - Ну, - я пожал плечами, - нас учили в школе, но практики у меня не было. - Значит машина с водителем, триста кредитов в месяц на карманные расходы и, конечно же, полная оплата образования. - Триста кредитов – это много, – шепотом сообщил я Нортону. - Это нормально, – резко ответил он, после чего я не осмелился возражать. Его резкость показала мне, что, несмотря на все его великодушие, мы с ним не ровня. Когда все пункты были заполнены, откуда-то сверху прозвучал зуммер, и мужской голос оповестил. - Хозяин, Ваш отец на первой линии. - Я возьму трубку в соседней гостиной. Переведи туда звонок. Вы закончили, мистер Севидж? - Да-да. Конечно. Нужна только Ваша подпись. Расписавшись, Нортон вышел, и нотариус обратился ко мне. - Теперь вы, мистер Баййе. Я поставил свою подпись в указанном месте и вдруг вспомнил своего отца. Его неожиданную смерть и все, что последовало за ней. Это натолкнуло меня на довольно неприятную мысль, а что если… - Простите, мистер Севидж, а можно добавить еще один пункт в договор? - В принципе можно, но нужно согласие вашего супруга. - Он не станет возражать. Я прошу внести пункт о том, что в случае его смерти я не получаю ничего из его капитала, движимого и недвижимого имущества. - Однако. Первый раз встречаю такое в своей долгой практике, – он откинулся на спинку стула, на котором сидел, и поинтересовался. - А Вы уверены, что хотите этого? - Да. Я не хочу, чтобы кто-нибудь подумал, что я заключил этот брак из корыстных побуждений. То есть, конечно, из корыстных, но… - я покраснел, не зная как правильно объяснить. - Я понял, не утруждайтесь, – нотариус очень внимательно смотрел на меня, а я не знал, куда деваться от смущения. – Кажется, Нортон и сам не понял, какой алмаз нашел. Хорошо, молодой человек, я добавлю этот пункт в договор и сообщу об изменениях мистеру Винду. Можете быть спокойны. - Спасибо. Наш разговор прервал все тот же сигнал зуммера и голос Нортона. - Артур, подойди ко мне, я познакомлю тебя с отцом. Я встал и понял, что не знаю, куда идти. Видя мою растерянность, нотариус подсказал. - Первая дверь слева. Поздравляю Вас, молодой человек, с вступлением в узы супружества и желаю счастья. - Спасибо. Я пошел в указанном направлении, немного побаиваясь будущего знакомства, но все прошло весьма удачно. Оба родителя, отец и мать, оказались довольно милыми людьми. Они восприняли наш брак без большого энтузиазма, но вполне спокойно. Пригласили меня на ужин по окончании нашего медового месяца и пожелали счастья. Потом Нортон показал мне мою спальню, провел меня по всему дому и ввел мои данные в управляющий компьютер. А потом укатил по своим делам, предложив мне осваиваться самостоятельно. Так и началась моя семейная жизнь. Артур. Сегодня шестнадцатое мая. Прошло почти три года, как был заключен мой брачный контракт. Все это время Нортон обращал на меня внимания не больше, чем на мебель. Я был для него всего лишь удобной ширмой от соискателей его руки и сердца, не более. Как ни обидно мне это признавать, но это правда. Я же постепенно понял, что не просто благодарен этому человеку, как думал поначалу, я влюбился в него. И теперь страдал с каждым днем все больше и больше. Только необходимость заниматься не давала мне погрузиться в пучину отчаянья, когда он приводил в дом своего очередного друга или подружку, или, пропадая сутками на работе, не оповещал меня о том, что не придет ночевать вовсе. В перерывах между уроками я занимался готовкой, но мои блюда редко оказывались востребованными, Нортон предпочитал ужинать в ресторанах или клубах, а я, после нескольких посещений таких вот увеселительных заведений, стал отказываться от походов в них. Он и не настаивал. Иногда на большие праздники он приглашал друзей в дом, и тогда я уходил в свою комнату, чтобы не мешать им, и тихонько плакал там в подушку. Вот такой я глупый. Кроме того каждый год, в конце мая – начале июня, в годовщину нашего знакомства, Нортон куда-то уезжал почти на неделю, а когда возвращался, был мрачен и предпочитал общество бутылки, а не людей. Через несколько дней все приходило в норму, но на мои вопросы о причинах поездки и его мрачного настроения, он неизменно отвечал, что это не мое дело. Я видел, что наш брак тяготит его, но никаких разговоров о разводе не было. Та ночь в гостинице была нашей единственной. Не знаю, узнал он меня или нет, но попыток провести со мной еще одну ночь Нортон не предпринимал. Видимо, тогда его соблазнила таинственность незнакомца, а рассмотрев меня во всей красе, он не нашел во мне ничего привлекательного. Что ж, скоро придет конец нашему брачному договору, и я уеду куда-нибудь подальше, может, там мое глупое сердце успокоится. Сегодня я сдал последний экзамен и, приготовив ужин, ждал своего супруга, чтобы отпраздновать это. Середина мая в этом году выдалась на удивление теплой, так что я накрыл на террасе. Я ждал его, чтобы сообщить о том, что через неделю я получу диплом и распределение. Ко времени расторжения нашего брака я буду вполне самостоятельным человеком и смогу сам о себе позаботиться. Из денег, перечисляемых мне Нортоном ежемесячно, скопилась вполне значительная сумма, ведь я почти ничего не тратил. Немного на одежду, а в основном мной покупались книги и все необходимое для занятий. Теперь меня волновал вопрос, как вернуть ему излишек, чтобы он не обиделся. В размышлениях я теребил кончик косы, перекинутой через правое плечо. Да, я снова отращивал волосы. Коса была еще совсем небольшая, всего лишь чуть ниже плеча, но я надеялся когда-нибудь восстановить ее прежнюю длину. Уже начинало темнеть, а Нортона до сих пор не было дома. Может, он вообще сегодня не придет? От размышлений меня отвлек шум приближающейся большой компании. Оказывается, Нортон решил отпраздновать день рождения одного из своих друзей у нас дома веселым мальчишником. Все гости, впрочем, как и мой супруг, были изрядно навеселе. Н-да, наш совместный вечер явно отменялся. Поприветствовав гостей, пожелав всем веселой ночи, я поднялся к себе и лег в постель, но уснуть не смог. Обида на Нортона и шум внизу не давали мне погрузиться в сон, сколько бы я ни считал овец. Промучившись так пару часов и сбившись на трехстах тысячах, я решил спуститься в библиотеку, чтобы выбрать себе книжку. Там был один том об огранке алмазов, я когда-то просмотрел его вскользь, некогда мне было, а теперь в самый раз заняться чтением. Накинув на себя халат, я спустился вниз и тихонько прошел в библиотеку. Нужная книга нашлась не сразу. Тем временем шум из гостиной становился то тише, то громче, явно кто-то ходил, туда-сюда, открывая двери. Найдя книгу, я направился к себе, но застыл, пораженный зрелищем из-за полураскрытой двери. Перед ребятами танцевали два нагих парня, соблазнительно извиваясь, а третий сидел на коленях моего супруга, лаская его обнаженный член. Я знал и раньше, что он не хранит мне верность, это даже было предусмотрено при составлении договора, но вот так, в открытую, у меня на глазах. Боль резанула по сердцу, словно ножом, и я сам не помню, как поднялся вверх по лестнице. Очнулся я от тяжелых шагов приближающегося человека. Я сидел в коридоре на полу у дверей своей комнаты, прижимая к груди злополучную книгу. Впрочем, книга, как раз, была не виновата. Какой-то мужчина, довольно крупных габаритов поднялся по лестнице и, встав посередине коридора, начал оглядываться, пока не заметил меня. - О, крошка, ты чего скучаешь один? - Я не скучаю, - мой голос напомнил мне жалкий комариный писк, - я иду спать. Я кое-как поднялся и шагнул в услужливо открывшуюся дверь. Еще один шаг, и дверь закрылась бы, отрезая меня от внешнего мира, но я не успел. Кто же знал, что такой крупный человек может так быстро двигаться? Он настиг меня на пороге, обхватив руками и прижав к себе. - Что Вы себе позволяете? Отпустите немедленно! Я супругу пожалуюсь. - Детка, ты явно скучаешь, а твой супруг развлекается там без тебя, так что я пока развлеку тебя здесь. - Пусти! Не на шутку испугавшись, я начал вырываться, но это не помогло. Он просто подошел к кровати и сбросил меня на нее, сорвав халат. Слава Богу, я был в ночном белье, но оно не могло послужить надежной защитой от насилия. Я пытался сбежать, но был пойман за косу и опрокинут обратно. Тогда я попытался драться руками и ногами, отталкивать его, пытаясь отбиться от мужчины, потянувшегося за поцелуем. Он только посмеивался и твердил, что любит горячих непокорных забияк. А когда его губы все же накрыли мои, я впился в них зубами, за что получил сильный удар в лицо. Перед глазами словно звезды вспыхнули, и в голове загудело. На миг я потерял сознание, а когда очнулся, меня укладывали на край кровати животом вниз и стягивали трусы. Я закричал и забился под навалившимся на меня человеком, а он только еще сильнее навалился на меня, раздвигая мне ноги. Я уже думал, это конец, когда над нами раздался бесстрастный голос. - Что здесь происходит? - Нортон? – громила встал с меня, и я немедленно завернулся в покрывало с кровати. Меня всего трясло от пережитого. - Что ты делаешь в комнате моего супруга? - Он сам меня сюда пригласил. - Что-о? – от чудовищной лжи я едва не завизжал, а Нортон стоял так спокойно, и я понял, что он поверит не мне, а этому человеку. - Да-да. Он сначала смотрел на то, как все развлекаются с парнями, там внизу, а потом предложил подняться к нему наверх. - Неправда, - прошептал я тихо, глядя в спину Нортону, - это неправда. - Почему же тогда он кричал? И почему у него синяк на пол-лица? - Так он сам мне сказал, что хочет погрубее, что любит животный секс. Я делал только то, о чем он просил меня. Я хотел что-то сказать в свое оправдание, но не мог, слезы, вдруг хлынувшие из глаз, буквально душили меня. Дверь моей комнаты распахнулась, и внутрь шагнули два охранника. - Возьмите его и выкиньте за ворота. Отныне допуск в мой дом для него закрыт. Гостям внизу объявите, что вечеринка окончена, вызовите им такси и пусть расходятся. Я был готов к тому, что выкинуть должны были меня, но охрана подхватила под руки неудавшегося насильника и выволокла его прочь. - Я… он неправду… я никогда… - Я знаю. В доме не только сенсоры повсюду, но и камеры. Как только компьютер понял, что произошло несанкционированное проникновение, он подал сигнал, и я поднялся наверх. - Прости, я испортил тебе вечер, – я снова начал всхлипывать. Нортон посмотрел на меня и поморщился. - Сходи в ванну, умойся и прими что-нибудь успокаивающее. Отдав приказ, он вышел, и я, сбросив покрывало, в которое кутался, пошел выполнять его, все еще трясясь от пережитого. Включив воду, я понял, что умыванием мне никак не обойтись. Мне хотелось принять душ, холодный душ, чтобы смыть с себя прикосновения этого человека. Так я и сделал. Я стоял под холодными струями воды и с силой тер себя мочалкой, когда сзади раздался звук бьющегося стекла. Моментально обернувшись назад, с испуганно колотящимся сердцем, я наткнулся на ошеломленный взгляд Нортона. - Мотылек? Нортон. Три года пролетели, как сон. Вроде были они, а вот уже нет. Я никак не мог забыть того парнишку, с которым встретился на маскараде, а возвращаясь домой натыкался на другого, милого, домашнего, но другого. А когда я понял, что Артур начал волосы отращивать, мне стало совсем тошно. Чтобы хоть как-то отвлечься, я пустился, что называется, во все тяжкие. Днем работал, а вечера и ночи проводил в ресторанах и клубах, чтобы быть подальше от него. Там я напивался и находил кого-нибудь на ночь, чтобы забыть. Забыть о том обижено–щенячьем взгляде серо-голубых глаз, который ждал меня дома. Поначалу я брал его с собой в надежде, что он найдет себе развлечение по душе, но все напрасно. Он был слишком тихим и домашним для этого. Я прекрасно видел, как ему неуютно в людской толпе, как его нервирует шум и незнакомцы, время от времени пробующие закадрить его, поэтому не настаивал на его присутствии в клубах. Приятели одно время поддразнивали меня, называя ревнивцем, не выпускающим мужа из четырех стен, но я не отзывался на подначки, и вскоре они отстали. А мой супруг тем временем продолжал тихо и очень упорно грызть гранит науки. Каждую неделю я получал отчет из деканата об его успехах, а экзаменационную оценку узнавал сразу, как только ее выставляли. Я был готов вмешаться деньгами в случае необходимости, но он учился просто прекрасно, сам, без чьего бы то ни было вмешательства, и это заставляло меня гордиться моим супругом все больше и больше. Родители поначалу были не в восторге от моего брака, но постепенно смирились, а познакомившись с Артуром поближе, вообще растаяли. Отец тогда похвалил меня за то, что я выбрал не худший вариант. Лучшей похвалы из его уст нельзя было дождаться, такой уж у меня папа. Моя затея с фиктивным браком вполне удалась. Все желающие заполучить от меня официальное предложение быстро испарились, поняв, что им ничего не светит, пока, и я вздохнул спокойно. Только вот Артур волновал меня все больше и больше. Судя по взглядам, кидаемым им на меня исподтишка, мальчишка явно ко мне был неравнодушен, поэтому я старался как можно реже с ним встречаться, потому что понимал, я никогда не отвечу ему взаимностью. А потом постарался вообще вызвать к себе отвращение, приводя домой тех, с кем проводил ночь в постели. Он молча сносил все мои выходки, только иногда Артур плакал, думая что про это никто не узнает. Мне было больно поступать так с ним, но по-другому я не мог. Потому, что все еще надеялся найти его - моего принца-мотылька. Каждый год в канун нашей встречи я уезжал на неделю в тот самый городок, на карнавал, но так и не встретил его больше. Скоро я снова поеду туда, даже зная о бесполезности этой поездки, поеду. Сегодня Артур сдал свой последний экзамен. Причем сдал на «отлично», и я радовался за него больше, чем когда-либо за себя. Поначалу я хотел пригласить его отметить это событие в ресторан, но потом опомнился. Скоро нам предстоит расставание, и устроить романтический вечер с и так уже по уши влюбленным мальчишкой, значит еще больнее ранить его в последствии. Тут очень кстати пришелся звонок одного из моих недавних приятелей. Он приглашал меня в клуб, чтобы отпраздновать его день рождения. Почему бы нет, решил я, и согласился. На вечеринку в стиле мальчишника нас собралось двенадцать человек. Когда все были уже изрядно в подпитии, в мою нетрезвую голову пришла идея пригласить всех ко мне, разумеется, вместе с тремя стриптизерами, развлекавшими всю эту компанию. Как я и думал, дома меня ожидал романтический ужин, поэтому переступив порог, я поздравил себя со столь удачным решением проблемы. Артур сразу сбежал к себе, а я принялся пить и развлекаться, заглушая муки совести. В какой-то момент мне показалось, что Артур смотрит на меня. Я отстранил ласкающего меня мальчика и огляделся. Нет, показалось. Притянув стриптизера обратно, я продолжил наслаждаться его умелыми руками и ротиком, но какой-то противный писк вскоре начал мешать мне, отвлекая от получаемого удовольствия. Зло рыкнув, я вновь отстранил парня и только тогда понял, что это сигнал тревоги пищит на моем браслете. Кто-то из гостей поднялся наверх, и там требуется мое немедленное присутствие. Я бросился на второй этаж, застегивая штаны на бегу, и услышал крики Артура, доносящиеся из его комнаты. Дверь открылась при моем приближении. От увиденного я едва не сорвался и не убил ту скотину, которая пыталась изнасиловать моего мальчика. - Что здесь происходит? Сам не знаю, как мне удалось задать этот вопрос вместо того, чтобы подскочить к насильнику и дать ему по морде кулаком, как он, несомненно, недавно поступил с Артуром. Синяк у него уже на пол-лица расползался. Выслушав весь тот бред, что нес этот дебил-переросток, я приказал появившимся, наконец, охранникам, выкинуть его за ворота и объявить остальным об окончании вечеринки. Все это время позади меня дрожал и плакал Артур, завернувшись в покрывало. Он что-то невнятно бормотал, явно пребывая в шоке от пережитого. Я оглянулся на него. Бледное лицо с яркими веснушками, крупные слезы, бегущие по щекам из закрытых глаз, дрожащая нижняя губа. Мне захотелось обнять его и утешить, прижать к себе крепко–крепко, но я понимал, что капля внимания, проявленная сейчас, дороже обойдется мне впоследствии. Не хочу быть жестоким, но надо. Уверив его, что он ни в чем не виноват, я послал Артура в ванную, а сам спустился вниз. Проверил, все ли ушли, взял тюбик с мазью от ушибов, хорошая вещь, а уходя, прихватил еще и начатую бутылку коньяка. Выпить немного для успокоения Артуру точно не помешает. Шум воды из ванной подсказал мне, где следует искать моего супруга. Стукнув раз для приличия, я вошел и замер, разглядывая обнаженного парнишку, стоявшего ко мне спиной. Артур остервенело тер мочалкой свое тело, и кое-где оно уже приобрело болезненно-красный оттенок. Вода стекала по мокрым волосам, нежной спине и бедрам, а там… там, на пояснице, я увидел небольшое родимое пятно в форме крыла бабочки. От неожиданности пальцы мои разжались, и бутылка, упав на пол, разлетелась мелкими осколками. Резкий звук заставил Артура испуганно обернуться. На меня смотрели синие, широко открытые от испуга глаза. - Мотылек? Я шагнул к нему под струи холодной воды. Обжигающе холодной! - Ты с ума сошел?! – я выключил воду и, подхватив Артура на руки, вынес его из ванной, прихватив по дороге большое махровое полотенце. Усадив на кровать и промокая воду на теле своего супруга, я не знал, что сказать. Просить прощение за свое свинское поведение? Спрашивать о том, почему он сбежал наутро и не признался позже? Он молчал, и я тоже. В какой-то момент я посмотрел в его глаза и увидел, как синий цвет, постепенно светлея, сменился серо-голубым. - У тебя глаза меняются. - Я знаю. Когда я злюсь или сильно возбужден, или… - Артур запнулся. - Испуган? Он кивнул. - Тогда они темнеют. Я погладил его по мокрым волосам, - Я идиот. Я искал три года того, кто был у меня под носом. - Искал? – Артур залился краской, и глаза снова приобрели синий оттенок. - Да, искал. Я возвращался в твой город каждый год, в канун нашего знакомства, в надежде найти тебя, а ты в это время ждал меня дома. Проказница судьба знатно посмеялась надо мной. Я подхватил одну прядку, упавшую Артуру на глаза, и заправил ее за ухо. - Тогда у тебя были длинные волосы. - Микаэль обрезал. - Понятно. Тогда, думаю, тебя обрадует новость, что он больше не является владельцем той гостиницы, где мы провели чудесную ночь. - А куда он делся? Нет, это мне не интересно. Кто теперь владелец? - Ты. - Что? Как? - Я купил ее почти сразу. Ведь я надеялся, что ты когда-нибудь вернешься туда, где мы встретились. Кроме того твои друзья рассказали мне о том, как Микаэль и Питер стали ее владельцами, вот я и решил сделать тебе подарок. Ты бы получил его при нашем разводе. Но теперь это невозможно. - Почему? – лицо Артура обиженно вытянулось, губы поджались, и на глазах снова появилась влага. Я рассмеялся, глядя на его расстроенное лицо. - Глупенький. Теперь, когда я тебя нашел, ни о каком разводе не может быть и речи. Ты мой и только мой. Отбросив полотенце прочь, я прижал Артура к себе. - Я хотел бы воскресить воспоминания той ночи, если, конечно, ты не против. - Не против, только… - Артур вздрогнул. - Ш-ш-ш, - я погладил его по влажным волосам, - я больше никому не позволю обидеть тебя, даже себе. Веришь? - Верю, – он обвил меня руками и уткнулся носом в шею. – Знаешь, я сегодня сдал последний экзамен. Скоро мне выдадут диплом и назначение. - Знаю. Только о дальнем космосе можешь забыть, если, конечно, мы не полетим вместе в какое-нибудь путешествие. - Почему? – он немного отстранился. - Потому, что мне нужен заместитель, а такой специалист, как ты, меня вполне устраивает. Не шевелись, – я набрал немного мази на пальцы и нежно нанес на пострадавшее место. - Завтра от синяка и следа не останется. - Спасибо. Но я же только окончил, и еще так мало знаю. - Зато у тебя есть целеустремленность и огромное желание учиться. Именно то, что мне нужно. А теперь хватит разговоров. Я собираюсь тебя целовать до умопомрачения. И я целовал, потом ласкал, потом любил, моего маленького принца–мотылька. Потом снова целовал, и снова. Только под утро я дал ему заснуть, при этом прижав к себе в полной уверенности, что теперь он никуда не сбежит. Меня разбудил солнечный луч, упавший на лицо. Я вздрогнул, просыпаясь, и первым делом проверил, на месте ли доверчиво прижавшееся тело. Да! Мой! Артур зашевелился и поднял лицо. Наши глаза встретились. - С добрым утром, мотылек. Как спалось? - Замечательно, но теперь мне надо в ванную. А ты почему не спишь? - Караулю тебя. А то проснусь, в постели пусто, и только забытый браслет напомнит о прошедшей ночи. - Браслет?! Он у тебя?! - Зачем так кричать? Да, у меня. Ты же сам его оставил возле кровати, – понимание ситуации как молния пронеслось в мозгу. – Не оставил, потерял? Это его ты искал тогда, под кроватью? Артур покраснел и смущенно потупился. А я чмокнул его в макушку. - Беги в ванную, а то я сейчас не выдержу. Ты так мило краснеешь, что я готов повторить наши ночные игры прямо сейчас. Пока мотылек плескался в душе, я набрал номер нотариуса. - Мистер Севидж, у меня есть для Вас работа. Мой брачный контракт необходимо переписать с некоторыми изменениями. Во-первых, время. Поставьте бессрочный. Во-вторых, введите пункт о соблюдении верности супругами друг другу. И просмотрите остальные части на соответствие. Принесете на подпись около полудня, мы будем Вас ждать дома. - Будет сделано. А как насчет последнего пункта? - Какого именно? - О наследстве в случае Вашей смерти. Ваш супруг очень просил его добавить. Услышав это, я похолодел. Он собирался получить наследство после моей смерти? Неужели я в нем ошибся? Или… - Прочтите мне этот пункт, пожалуйста. Дословно. Выслушав ответ, я выдохнул. Я и не заметил, что задерживал дыхание, так волновался. - Этот пункт тоже измените. Все чем я владею, будет поделено поровну между моим супругом и нашими детьми, если таковые будут. - Дети? - Не сейчас, но в будущем, возможно. - Я так рад за Вас, Нортон. Поздравляю. - Спасибо. Ждем в полдень с контрактом на подпись. Связь отключилась как раз в тот момент, когда Артур вышел из ванной. - Иди сюда, милый, иди, у меня к тебе такой серьезный разговор. Артур, стоя на пороге, стрельнул глазами в сторону двери из спальни. - Серьезный? А почему голос такой? И глаза прищурены? - Дом. Дверь на запор, до моего дальнейшего распоряжения, – я увидел, как у Артура расширились глаза от испуга. - Что случилось, пока я мылся? - Я тут узнал о маленьком дополнительном пункте в нашем брачном контракте, так что я горю желанием отшлепать по одной мягкой попке, чтобы впредь кое-кто советовался со мной, принимая такие решения. - Но я не хотел ничего такого. Я думал как лучше, и потом, ты обещал, что меня никто больше не обидит, даже ты. - Обещал? - Да. - Тогда, ладно. Шлепать не буду. - Правда? - Правда. Но взамен требую поцелуй. Артур рассмеялся и уже через пару секунд мы самозабвенно целовались. Артур. Мистер Севидж читал обновленный брачный договор, но я его практически не слушал. Я смотрел на своего супруга, такого сильного и красивого, моего. Сердце мое пело, и мне казалось, что все вокруг должны слышать эту мелодию. Когда нотариус закончил, Нортон протянул мне тот самый потерянный браслет. - Позволь, я надену его на тебя. Я протянул ему левую руку, а правую опустил в карман, поглаживая его брата-близнеца. Когда мой браслет был застегнут, я достал второй. - Тогда я надену на тебя этот. - Согласен, ведь мы начинаем все сначала. Теперь я точно знаю, что чудеса бывают. Мы обменялись браслетами и поцелуем, как в старинном и почти забытом обычае. Там, правда, были кольца, но что это меняет? Сегодня началась моя новая супружеская жизнь. Настоящая. Нортон тут обмолвился о сыне, я не против. Думаю, двух нам хватит, или трех, а там… кто знает. КОНЕЦ.