***
Он согласен с Диксоном на все сто ровно до тех пор, пока случайно не находит в своей книге его фотографию. Она откровенно хреновая, снятая на старый Полароид Эрика, частично засвеченная и не пропечатавшаяся. Он не знает почему, но, видя удивленно обернувшегося Дэрила с арбалетом на фотографии, начинает плакать. Он сжимает карточку одной рукой так, что она мнется снизу, Иисус испуганно расправляет ее и большим пальцем проводит по глянцевой поверхности. У него начинают болеть зубы, прежде чем он понимает, что уже как несколько минут едва сдерживается, чтобы не зарыдать сильнее. Слезы просто текут по щекам, капая на страницы и тут же портя книгу, напечатанные буквы расплываются в чернильные пятна, а он не может оторваться от снимка. Он выходит из нового дома только на третий день и то потому, что Рик говорит, что Дэрил уехал. Вместе с Розитой. Диксон чувствует себя откровенно паршиво, он жалеет о том, что накричал на него. Ему не стоило этого делать, ему не стоило делать их личные отношения достоянием общественности. Ему не стоило говорить гадости парню и не важно, что тот вел себя еще хуже. Ему не стоило этого делать. Он думает, что ему, наверное, стоило бы извиниться, не за то, что у них ничего не вышло, а за то, что он нагрубил. Дэрил не хочет возвращаться, потому что уверен, Пол винит его во всем, что случилось, и будет снова прожигать взглядом. Сложно существовать в том месте, где, как ты точно знаешь, кто-то некогда очень близкий тебя ненавидит. Дэрил не чувствует своей вины, он думает, что так просто вышло. У них просто не получилось. Ему все еще обидно, но он не ощущает той же ненависти в ответ. Он смиряется с тем, что никогда не сможет к нему вернуться. Он пытается смириться с тем, что больше никогда не сможет к нему прикоснуться. Он пытается смириться с тем, что тот больше никогда не улыбнется, смотря на него. И он очень надеется, что Ровиа сойдется с тем новеньким, потому что так у парня хотя бы снова будет надежда на счастье. Иисус ненавидит себя, к середине второй недели он ненавидит себя настолько, насколько это вообще возможно. Он шарахается почти ото всех, кто хочет с ним поговорить. Он слушает только Рика и то вполуха. Он недовольно отшивает новенького, который просто хочет прогуляться и обсудить следующую вылазку. Парень обижается, Пол видит это, но ему абсолютно наплевать. Он постоянно ежится и натягивает на озябшие пальцы рукава как-то слишком большого свитера, который раньше был впору. Он не думает о том, что худеет с каждым днем. Он почти не подходит к зеркалу и постоянно щурится на солнце от недосыпа. Иногда он вскакивает ночью, потому что ему кажется, будто он слышит, как хлопает входная дверь, тогда он спускается вниз и проверяет все комнаты, одну за одной. Потом выходит на улицу и видит лишь темноту в доме Диксона. Ему как-то незаметно становится наплевать совершенно на все. И он уже ничего не чувствует, лишь ждет, когда Дэрил вернется, просто чтобы убедиться, что с ним все в порядке. Большего ему не нужно и большего он не хочет. Он ничего больше не хочет. Дэрил нервничает, въезжая в Александрию, ворота закрываются за ними с громким лязгом, Розита легко спрыгивает с подножки пикапа, который они нашли и потягивается, она устала в дороге. Рейд был долгим и это вымотало их обоих, но сейчас Диксон ощущал, как его начинает потряхивать, будто где-то внутри скрыт маленький моторчик, работающий раньше на холостых. Он заметно расслабляется, когда не видит во встречающих Иисуса. Перекидывается парой ничего не значащих слов с Риком и спешит скрыться с глаз долой, у него за пазухой припрятана бутылка скотча, а у Розиты осталась бутылка текилы. И они оба думают, что это лучшее, что они нашли. Ему нужно напиться, ему нужно напиться и просто перестать думать, перестать вспоминать, забыться и успокоиться, до дома остается всего несколько метров, когда он замечает на ступеньках чужую сгорбившуюся фигуру. Шаг Дэрила замедляется и единственным желанием остается развернуться и бежать в противоположную сторону. Под ребрами что-то ощутимо сдавливает, мешая нормально двигаться. Ровиа сидит, не поднимая головы, и смотрит на плитку перед лестницей. Диксон не хочет делать последних шагов к нему, потому что уже знает, чем все кончится. Пол слышит его и поднимает на него взгляд полный тоски. Тогда Дэрил понимает, что больше не злится. Он не чувствует обиду. Он не чувствует стыд. Он не чувствует радость или боль. И он снова принимает понуро опустившего голову парня, осторожно обнимает его, заметно похудевшего за эти две недели. И он переживает за него. Иисус давно простил его. Дэрил прощает только сейчас, но не потому, что, как и Ровиа, настолько сильно любит. Нет. Просто потому, что он никогда его и не любил....
30 марта 2017 г. в 22:38
Ровиа сосредоточенно смотрел в книгу, делая вид, что не замечает снующего по дому Диксона. Реднек собирался в очередной рейд. Без него. Зато с Аароном, словно бывший соц работник мог бы заменить Иисуса хоть в чем-то.
Последнее время Полу даже не приходилось прикидываться тумбочкой, чтобы его просто обходили стороной. Он немного удивляется, что его еще не начали подвигать с места, как самый натуральный неодушевленный предмет, когда он в очередной раз пытается поговорить с арбалетчиком.
Чаще всего Дэрил отмалчивается, делая вид, что не слышит вопроса или тот является риторическим, это раздражает ровно до той степени, что Ровиа ловит иногда себя на мысли об обычной «бытовухе», правда, вряд ли Рик оценит страдания Иисуса и признает того не виновным.
Если у одних корабль разбивается о пресловутый домашний быт, то у них об элементарную скрытность одного и параноидальное желание сделать все идеально второго. И Пол может с точностью сказать, что за два последних месяца их общение с Диксоном составило ровно пятнадцать минут общего времени. Большую часть которого говорил именно Ровиа. Дэрил уперто молчал или просто уходил. Иногда взрывался, выкрикивая в ответ какую-нибудь гадость, хлопал дверью и исчезал на несколько дней, за которые Иисус не только успевал его простить, но и тридцать раз пожалеть о том, что вообще открыл рот.
Когда охотник снова проходит мимо него, словно не замечая присутствия Пола в доме, тот начинает думать, что самое время жалеть о том, что они вообще познакомились.
В какой-то момент они просто перестали существовать друг для друга. И Иисус может даже дату назвать, потому что он все еще следит за временем, хоть это и глупо. И если сначала он думает, что это его вина. Наверняка же, его. Он всегда находил какие-то действия Дэрила не верными, всегда неосознанно на него давил, надеясь… Надеясь на что? Сделать лучше? Спокойнее? Доверчивее? Может он просто… что? Недостаточно хорош для него? Не достаточно его понимает? Да вообще нихрена не понимает последнее время. Парень думает, что если бы он в один прекрасный день просто молча ушел, то Дэрил бы даже не заметил, а если и заметил, то скорее всего вздохнул бы с облегчением.
Они даже не здороваются по утрам, а Ровиа постоянно удрученно вздыхает или закатывает глаза, выбивая этим из Диксона последнее оставшееся желание все наладить. Дэрил думает, что налаживать уже нечего. Они не должны были сойтись изначально, было очевидно, что они не подходят друг другу, да и кто может ему подойти, если даже человек со стальными нервами презрительно хмыкает, когда он подходит к постели.
Пол находит странным то, что Диксон все еще спит с ним в одной кровати, хотя бы потому, что он не прикасается к нему вот уже полтора месяца и Иисус ревностно и глупо думает, что тот трахается с Аароном на вылазках. Но когда он пытается спросить об этом, Дэрил лишь уходит спать в другую комнату.
И он не возвращается оттуда.
Ни на следующий день, ни через день, ни через неделю.
Ровиа каждый день засыпает в одиночестве и находит приятной компанию новенького из Королевства. Он все с той же злостью смотрит на бродящего на пару с Граймсом Дэрила, но ему становится почему-то плевать на него до такой степени, что самому немного страшно.
Они замечают недостатки друг друга и это самое хреновое, что могло бы с ними произойти. Ибо недостатков в Диксоне Пол находит вагон и маленькую тележку, и его раздражает каждый из них. Он начинает делать грубые замечания, даже не понимая, что сам вынуждает этим охотника отдалиться. Но тот в ответ легкомысленно отмахивается и уходит. К Рику, к Аарону, к Розите.
Иисусу интересно, как он ведет себя с ними и что вообще может быть общего между девушкой, способной собрать винтовку за тридцать секунд и реднеком из Арканзаса. Он старается не думать о том, что все может быть намного проще и их отношения могут не ограничиваться простой платонической дружбой, потому что такие мысли все еще доставляют ему боль, несмотря на то, что он вынужден признать — между ними все кончено.
Дэрил старается не обращать внимания на все заебы Пола, иначе он их назвать не может. Он стойко игнорирует все то, что его так бесит в парне. Гребанный тотальный контроль и инструкции по поведению в чрезвычайных ситуациях семейной жизни. Иногда охотнику хочется откровенно послать парня нахуй и посмотреть, как далеко тот пойдет, потому что он уже не выдерживает этого.
Он не хочет и не может больше его видеть, потому что прекрасно понимает, что своим присутствием вызывает лишь раздражение. И это его тоже бесит. Наверное, Иисус думает, что идеален, да только идеальных людей не бывает и парень с библейским именем должен знать это как никто другой, и завышенную самооценку Ровиа Дэрил иногда хочет поправить лопатой.
Когда Пол в который раз устало вздыхает, видя как Диксон делает, по его мнению, что-то не так, арбалетчик не выдерживает и уходит. Он идет куда глаза глядят и находит себя на пороге дома Розиты, девушка с удивлением щелкает перед его лицом пальцами и в сотый раз приглашает войти.
Когда Иисус презрительно фыркает, видя, как Дэрил ложиться в кровать, реднек думает, что больше никогда в жизни не сможет приблизиться к нему.
Он старается сделать так, чтобы его присутствие в доме было максимально не заметным.
Когда же Диксон видит, как раскрепощенно Ровиа ведет себя с одним из новеньких, то думает, что готов его отпустить. И его даже радует мысль, что, кажется, Пол нашел себе кого-то. Ему приходится признать, что это конец.
Они не хотят друг друга.
Элементарно, даже на уровне инстинктов, Иисус чувствует себя рядом с Дэрилом так, словно возле него совершенно незнакомый человек. Он уезжает на поиски провизии словно в отпуск. Это время, когда он может расслабиться. Он так думает, но на самом деле все его мысли заняты лишь разваливающимися на части отношениями, в крахе которых он больше не винит себя. Он винит Диксона и злится еще больше, давая себе обещание, что съедет из его дома как только вернется.
Они не хотят друг друга.
Видя чужую одежду на спинке кровати, Дэрил больше не прикасается к ней, его больше не интересует чужое стройное тело. Теперь, зная насколько требовательным и самовлюбленным может быть Ровиа, Дэрил думает, что никогда не сможет его даже просто обнять, не говоря уже о поцелуях или сексе. Он не понимает секса ради секса, а потому в какой-то день просто качает головой на предложение разозленного и немного пьяного Иисуса.
Когда тот уезжает с новеньким, реднек, наконец, выдыхает.
Он устал, он устал сбегать из собственного дома, он устал делать вид, что все нормально перед друзьями.
Он устал терпеть «великодушие» спустившегося до него Пола.
Он устал от его присутствия в своей жизни.
И он устал терпеть недовольные и злые взгляды в его сторону.
Он устал.
Его раздражает абсолютно все, что связанно с парнем.
Он с удовольствием поджег бы дом, чтобы сжечь все, что имеет к нему отношение.
Он с удовольствием поджарил бы свои мозги, чтобы стереть все, что он о нем знал и помнил.
И он думает, что зря дал ему шанс. Зря он согласился играть по его правилам.
Надо было оставить его на дереве.
Ровиа ловит на себе заинтересованный взгляд кого-то другого и он рад этому.
Он рад тому, что может с кем-то найти общий язык. Это отвлекает его. Это отвлекает его от боли и от мыслей.
Он находит много общего с кем-то, он снова смеется и радуется солнцу.
Ему приятно чужое внимание и то, что его кто-то воспринимает всерьез. Его слушаются и с ним не спорят. Никто не делает вид, что знает лучше всех и все. Никто не делает вид, что Пол не способен и ста метров пройти, чтобы не убиться.
Ему нравится общаться с другими.
Ему нравится быть с кем-то другим, с кем он снова не чувствует себя одиноким, но в какой-то момент он с тоской думает: «Дэрил делает это иначе…»
Когда они возвращаются в поселок, он не может смотреть Диксону в глаза. Он просто физически не может, его коробит от одного этого всезнающего подозрительного взгляда.
Дэрилу не нужно ничего говорить, никогда не было, достаточно было лишь посмотреть. И он смотрит, а Иисусу хочется провалиться сквозь землю.
Он не думает, что не прав. Он лишь думает, что, наверное, поступает неправильно, однако тут же вспоминает о том, как часто реднек бросает его или игнорирует, и в нем снова зарождается ярость. Он сам не понимает, почему и как, но начинает кричать. Он кричит громко, так, что, наверняка, его слышит как минимум половина Александрии, Диксон морщится и отворачивается. Он устал от этих выяснений, кто прав, кто главный и кто кому что должен. У них больше нет отношений, у них осталось только их выяснение.
Ровиа кричит, путаясь в словах и тыча в Дэрила пальцем, тот сжимает голову руками и закрывает глаза.
Он не хочет этого. Он больше его не хочет. Видеть. Слышать. Чувствовать.
Он не хочет больше иметь с этим парнем ничего общего и начинает кричать в ответ.
Что-то о том, что его вечно все не устраивает.
Он разбил чужие надежды и ожидания и не видит в этом ни капли своей вины.
Он не заслужил той ненависти, которую ему каждое утро на голову сваливает Иисус.
Он не идеал, но и Пол тоже.
И он задолбался слушать чужие приказы и вести свою жизнь по чужой задумке.
Он не делает то, что должен, он не ведет себя так, как должен.
Да только он никому нихрена не должен.
И ему очень жаль, что разочаровал, что оказался недостоин чужого царского внимания.
Ему жаль, что на него потратили время.
Ему жаль, что он недостаточно умен, чтобы понимать все по одному взгляду.
Ему жаль, что он делал недостаточно.
Ему жаль, что его самого не хватило.
Ему жаль, что он больше не любит.
Потому что он изначально не хотел этого.
Он не хотел этих отношений и это не его вина, что они привели в тупик.
Иисус задыхается, слыша это. Гнев полностью поглощает его, и они пытаются перебить друг друга, чтобы вылить друг на друга больше грязи, чем другой.
Он говорит о том, что ненавидит его. И что он слишком зачастил к своим «друзьям», Дэрил кричит, что не ему говорить об этом и он почти уверен в том, что Ровиа уже как минимум неделю трахается с новеньким. Пол не выдерживает и отвешивает ему пощечину. Он тяжело дышит и ему кажется, что его окутывает пламя. Он ждет драки, хотя не хочет ее, если бы хотел, то просто ударил бы его кулаком. Диксон лишь зло сжимает челюсти и смотрит на него исподлобья. Иисус не мог пропустить это мимо ушей, да, он тот еще идиот, но таким мудаком он никогда не был. Дэрил молчит и Ровиа мысленно прикидывает свои шансы выжить в драке с разъяренным реднеком, которого даже Рик не всегда в силах остановить, но тот лишь отворачивается и уходит. Кидая напоследок: «Нам не стоило даже пытаться».
И Пол согласен с ним на все сто.
Примечания:
Кто заказывал драму? Распишитесь!