Телефонные шалости

Микеле нетерпеливо смотрит на часы. Он знает, что нужно подождать ещё минут пять, чтобы угадать наверняка, но боже, как же трудно ждать! Микеле уже, наверное, минут сорок мучает телефон, раз за разом обновляя новостную ленту, чтобы занять себя хоть чем-то. Микеле хочется действовать. От нетерпения он едва ли не подпрыгивает на месте, и уже трижды едва не роняет телефон, когда пытается держать его одной рукой, а второй поправлять свои платки на запястьях. Микеле считает про себя, пытаясь отвлечься. Микеле пытается найти наиболее удобное положение в кресле, куда забрался, но своими попытками он только вырабатывает статическое электричество. И всё-таки не выдерживает эти последние пять минут. Микеле выбирает нужный контакт из списка и нажимает кнопку вызова. - Да? - спустя четыре гудка раздаётся в трубке. Локонте тут же расплывается в пакостной ухмылке, но пытается всё же сдержать смех; он торопливо облизывает губы, и на выдохе произносит: - Здравствуй, Фло. - Что-то случилось? - голос Мота чуть обеспокоенный, хотя больше подозрительный. Микеле никогда не звонит просто так в то время, когда Фло занят. Локонте слышит чужие глухие голоса на заднем фоне, и ухмылка его от этого становится только шире. - Я хочу, чтобы ты кое-что услышал, - почти торжественно объявляет Микеле, отчаянно пытаясь не заржать. Ему очень трудно сдерживаться каждый раз, когда он готовит шалость, особенно если он готовит её для Фло. - Если это опять что-то пошлое, так и знай: я включу громкую связь! - судя по голосу, Мот немного занервничал; боже, как будто Микеле можно смутить такой мелочью, как разговор по громкой связи! Но это была последняя капля, и Локонте, не удержавшись, рассмеялся, представив гримасу, которая сейчас появилась на лице Фло, его расширившиеся тёмные глаза, которые становятся почти чёрными. - Тебе же хуже, - самым милым голосом, на который был способен, сообщил Микеле. Если сейчас Фло повесит трубку, он помешает планам Микеле, но Локонте слишком хорошо знает своего француза. И, когда Мот начинает что-то втирать, Микеле его, конечно, не слушает; он делает глубокий вдох и стонет. Первый стон получился очень громким и протяжным, чего Локонте, собственно, добивался до окончательного привлечения внимания. Затем он чуть ускорил темп, несколько понизив голос. Тишина в трубке была такой, что Микеле, не сворачивая своей игры, пришлось проверить, на связи ли ещё Фло. Секунды разговора шли, и Микеле продолжил свою шалость. Правда, Локонте хватило лишь на секунд тридцать игры в одни ворота; как можно играть - и без какой-либо отдачи? - Фло? - позвал Локонте в трубку, переводя дыхание. Раздался какой-то шорох, громкий стук чего-то деревянного, и отрывистое, шумное дыхание. Микеле напрягся, ощущая что-то не слишком хорошее. - Фло, я же пошутил! Ты в порядке? Локонте наконец услышал более понятные звуки: Мот ругался, и ругался так грязно, что Микеле заинтересовался некоторыми выражениями. Всё-таки французы очень интересно ругаются... - Ты меня слышишь? Это была просто шутка! Мот перешёл с ругательств на нечленораздельное шипение, и вот теперь Микеле действительно забеспокоился. Он, конечно, ожидал бурной реакции, но чтобы настолько... - Локонте, - наконец раздалось в трубке. Микеле вздрогнул; голос у Фло стал низким, а тон угрожающим. - Я же включил громкую связь! - А я предупреждал! - Придурок. Ты хоть понимаешь, что обо мне могут подумать? О нас? - Что мы встречаемся. Но фанаты и так... - Я тебя убью, Локонте. - Я... я сбегу! - Придурок. Мы живём вместе. Никуда ты от меня не денешься. Микеле сбросил вызов так торопливо, словно от его быстроты зависело, попадёт ему или нет. Но, когда телефон завибрировал, оповещая о входящем вызове, Локонте уже знал, что эта его телефонная шалость не пройдёт без последствий.