Любопытство

Он впервые по настоящему увидел и познакомился с Яманака Ино в Суне. Через год после окончания Четвертой Мировой войны шиноби. Ино прибыла в его деревню, чтобы прооперировать тяжело раненого на миссии Баки. Задание завершилось быстро, Гаара бы мог отпустить эту куноичи домой в тот же день. Но почему-то решил задержать ее под совсем банальным предлогом. За Баки нужно было наблюдать, чтобы не случилось рецидивов. В теплицах нужен был умелый специалист, который поможет сотрудникам заполнить их пробелы в знаниях. Любопытство сжирало, а Яманака Ино-сан оказалась на редкость интересной для него личностью. Он наблюдал за ней издалека. Изучал. Рассматривал. Любовался… У Ино была улыбка солнечная. Смех заливистый. Характер по детски непосредственный. В такую было грех не влюбиться, Канкуро это сотню раз твердил, с восхищением проводя ее взглядом. А еще Ино-сан была весьма вспыльчивой особой, прямо как Темари. Даром, что химе. А все химе в какой-то степени были чем-то похожи друг на друга. Гордые, сильные и… одинокие. Гаара с братом нехотя, но соглашался, и про себя усмехался. Пресловутая любовь ему не грозила. Он даже не знал толком, что это значит. Гаара видел в глазах Ино-сан безграничную голубую бездну. Скованные прочным льдом моря. Такие далекие от мира небеса. Гаара незаметно даже для себя пропадал, утопал и исчезал в этих бескрайних ледяных просторах ее выразительных глаз. Двух недель было достаточно, чтобы Ино-сан полностью завершила свою нехитрую миссию, и засобиралась домой. Двух недель хватило с лихвой, чтобы полностью убедиться в том, что чувства к этой куноичи начали песчаной бурей сметать здравый смысл. Двух недель было слишком мало для того, кто по неосторожности своей влюбился. В какой именно момент времени человек понимает, что любит? Гаара задавал себе множество вопросов на эту избитую многими поколениями тему. Гаара не понимал, как и когда, и он понятия не имел, что под собой подразумевает это сложное слово из шести букв, но почему-то был убежден, что сейчас он ощущает именно это странное чувство, которое превозносят и презирают даже гении. — Любовь. Лю-бовь. Л-ю-б-о-в-ь… — Гаара смаковал на языке каждую букву, каждый слог этого слова. И все равно не понимал, а сердце трепыхалось выброшенной на берег рыбешкой. Яманака Ино была странной женщиной. Удивительной в своей чисто женской простоте. Яманака Ино была тем самым человеком, которого ставили в противовес таким людям, как сам Гаара. — На этом моя работа завершена, — Ино улыбалась уголками губ. Нежно так, как не умеет даже драгоценная Темари-оне-сан. Как не умеет ни одна взращенная суровыми песками пустыни куноичи. — Баки-сан уже совсем здоров. — Хорошо, — Гаара кивает, и смотрит Яманака в глаза. Изучает ее красивое лицо. Она не умеет скрывать свои эмоции совершенно, открытый взгляд ее кричит о радости от того, что миссия, наконец, завершена. В мыслях она уже нежится в прохладе Коноховского ветра и запахах цветов в своем магазине. — Я могу идти? — спрашивает Ино, облизывает пересохшие от жары губы кончиком языка, и задумчиво хмурит брови. Надо будет купить несколько бутылок воды перед отправкой в Коноху. — Конечно, — Гаара снова кивает, ей ни к чему более задерживаться здесь. Пустыня не место для таких женщин, как Ино-сан. По кайней мере так думал Гаара, отпуская ее.