Два минуса на один плюс

      Себастьян и Стайлз так похожи, что различить невозможно. Они будто единое целое, разделённое на две части. Лидия среди них лишняя. Чужая. Лидия всего лишь жертва. Моргенштерн смеётся ей на ухо и, кажется, вырезает на коже что-то отдалённо похожее на «ведьма», а лис смотрит. Так пристально, что мурашки бегают по коже (будто бы у неё есть шанс сбежать). Лидия теряется в голосах мёртвых. Они кричат ей «беги», и Мартин слушается в который раз, хотя знает, что проигрыш очевиден.       Около дверей её ловят чужие руки. Лидия захлебнулась бы слезами, но бесполезно. Не в этой ситуации. Не поможет. Она уже больная, изуродованная и просто потерявшаяся в сверхъестественном мире девочка (бесполезная кукла). Себастьян обвивает ее талию руками, словно ядовитыми змеями, и шепчет безумно: «сестренка». Лидия честно боролась бы в тот другой раз, не сейчас. Потому что от этого нет никакой пользы. Парень с кровью демона в жилах называет девушку незнакомым «Клэри» и рыжеволосой хочется размозжить ему лицо в кровь. Только вместо этого Мартин шепчет «Лидия», скорее для себя, чем для Джонатана Кристофера. Хотя бы для того, чтобы не забыть, кто такая. Она ведь не Кларисса, а Лидия (правда?).       Ей больно смотреть на своего Стайлза. Он уже не тот гиперактивный подросток, даже уже не сам Стилински, просто оболочка. Девушка жмётся к лису, словно собачка, и хрипит, захлёбываясь криком «вернись, вернись, вернись». Кажется, в этот момент банши понимает, что тонет во тьме. Мартин теряется в голосах (от них толку ноль) и визжит «пошли вон». Тысячелетнему ублюдку на неё плевать, а сам Стайлз, наверное, перестаёт бороться. Охотник накрывает её губы своими в очередном раздражающем «Клэр», и девушке хочется заорать ему в ушные перепонки (так чтобы кровь из ушей пошла) «Лидия». Банши теряет себя в той другой девушке с ненавистным именем «Кларисса».       Когда-то (в другой вселенной, наверное) она была счастлива. Было совершенно всё. Был богатенький мальчик на побегушках, были платья и каблуки (и сейчас есть, но не в тему уже), но самое главное — была Лидия Мартин в статусе «сука года». Сейчас её нет. Это как в математике. Одно неправильное действие и всё. Ответ неверен, а ты не понимаешь, что делать дальше и ничего не можешь исправить. Больно слышать из чужих губ «Кларисса» и знать, что с той девушкой-тенью схожа всем. Только лису в оболочке Стайлза всё ещё плевать, (а рыжая визжит без остановки от гниющих под ногами трупов). Она позволяет (можно сказать кто-то её спрашивает) Себастьяну (или как там его?) целовать её в губы и называть чужим именем, но продолжает любить другого.       Словно в чёртовом неправильно составленном уравнении. Концов уже не найти, как и правильного ответа.

Два минуса на один плюс равняются самоуничтожению Лидии Мартин.

A вы знали, что банши умеют предвещать собственную смерть?