Make obikin great again

       «Я хочу вас, Мастер. Как мужчину. Хочу, чтобы вы были у меня первым».        Оби-Ван уже битый час не мог уснуть, вспоминая сказанные падаваном слова. Конечно, он отказал Энакину, когда первоначальный шок спал. Хотя странно, что Кеноби встретил эти слова такой реакцией. Ни для кого не секрет, что падаваны нередко влюбляются в своих учителей. Взять того же Оби-Вана — он однажды тоже поймал себя на том, что слишком долго смотрел на раздетого Квай-Гона. Этого больше не повторялось, и даже сейчас, вспоминая об этом, Оби-Вану было стыдно. А вот тогда это было чем-то естественным.        Оби-Ван вздохнул и положил себе руку на живот. Почему он тогда не мог выбросить из головы всю эту абсурдную ситуацию? Он же знал, что неправильно даже думать о таком, но слова как будто впечатались в мозгу и не планировали оттуда уходить. По крайней мере пока... Даже у джедаев — у людей уж точно — были чисто физические потребности. Секс в том числе. Оби-Ван не был сторонником всяких похабных заведений, поэтому часто прибегал к помощи правой руки. Неожиданно для себя он осознал, что все эти мысли, допускающие секс между ним и Энакином, недурно его завели. Щёки Кеноби тут же вспыхнули ярким алым румянцем, когда он наконец полностью осознал, что у него стоит. Уснуть со стояком будет невозможно — это джедай прекрасно понимал.        Рука скользнула вниз. С живота она перебралась на стоящий член, сжимаемый тканью трусов. Прикосновение вызвало у мужчины тихий вздох, и он тут же закусил внутреннюю сторону щеки, чтобы ненароком не разбудить Энакина. Обычно он делал это в освежителе, где за струями воды не слышно томных охов и стонов. Но сейчас Оби-Ван не спешил поскорее отправиться в душ и быстро закончить свой порыв. Впервые в нём вспыхнуло желание насладиться этим процессом.        Поведя свободной рукой, мужчина запер дверь собственной спальни на замок и быстрым движением избавился от трусов, обхватывая член пальцами и проводя по всей длине. Сухость и неудобство только ухудшали процесс и не позволяли насладиться действиями в полную меру. В освежителе хотя бы было мыло. И опять же Оби-Ван не хотел вставать, а поэтому просто плюнул на руку и снова сжал член в кулаке. Намного лучше — с губ сорвался тихий стон удовлетворения. Но это было еще не всё.        Джедай закрыл глаза и стал медленно водить рукой по члену, представляя загорелую кожу падавана, пухлые и обкусанные губы, немногочисленные синяки от крайне редких неудач в тренировках. Кеноби несколько раз видел Энакина голым, но никогда не думал, что воспользуется этим, чтобы удовлетворить себя. «Хочу вас, Мастер», — как легко слетели эти слова с его губ, образовывая хитрую ухмылку. Подлец, даже не постеснялся! Оби-Ван словно поставил на повтор в голове эти слова, тем временем рука всё быстрее скользила по члену, зажимая головку. Иногда вторая рука перемещалась на яйца и оттягивала их, от чего Оби-Ван выгибался всем телом, подавляя вскрик. Дрочил ли когда-нибудь на него Энакин? Картинка перед глазами не заставила себя ждать. Вот юноша раскинулся на своей кровати, представляя своего учителя, он тянется к уже выпирающему члену и обхватывает его рукой. Медленные, неторопливые движения так несвойственны Энакину, что поначалу Оби-Ван теряется, а потом вместо стона выходит тихое «Оби-Ван», и сам Кеноби не может терпеть. Он изливается себе в руку, кусая губы, закрывая глаза. Веки дрожат, а оргазм, такой сладкий и продолжительный, вызывает все новые и новые тихие стоны.        Оби-Ван еще долго после этого лежит на своей кровати, пытаясь отдышаться, будто бы от бешеного секса. Он больше не отчитывает себя за неправильные мысли. Еще успеет это сделать: завтра, послезавтра, через года, а пока он расслабленно дышит и медленно погружается в сон.        В соседней же комнате не бодрствует падаван, который, подложив руки под голову, улыбается. Его Мастер не поставил щиты, и юному Скайуокеру не составило труда догадаться, чем именно был занят его обожаемый учитель.        Через неделю Энакин снова заводит разговор о лишении девственности с Оби-Ваном. Он с наслаждением упивается его горящими щеками, которые портят так называемую безэмоциональную стену учителя, что тот постоянно возводит вокруг себя, чтобы скрыть эмоции. Но Энакин уже давно просёк фишку и теперь знает, что совсем скоро Оби-Ван сам позволит сломать эту стену. Он уже сам сломал её в ту ночь. Признаться честно, после этого Скайуокер возжелал наставника ещё больше. Если раньше он и мог бы смириться с отказом, то теперь никакое «нет» не остановит его. Он получит то, чего так хочет. Упорством, соблазном, настойчивостью — да чем угодно. Всё равно получит.        — Мне семнадцать, учитель, — жалуется Энакин через месяц после разговора. — Многие падаваны рассказывают о своем первом разе, а я даже не целовался!        Энакин придвигается ближе к задумчивому учителю. Тот даже не дёргается, как будто ожидал такого действия со стороны ученика. Оби-Ван погружен в свои мысли, которые теперь часто отвлекали его. Он давно не медитировал, не приводил в порядок голову, зато с каждым днём в нём крепло желание. Неправильное для джедая желание — обладать. Но с другой стороны оно было полностью обоснованным и правильным.        Если Энакин получит отказ, то его любопытство пересилит разум, и он пойдет искать секса в другом месте. Кто знает, на что он наткнётся на нижних уровнях Корусанта? Логичнее, если Оби-Ван даст ему то, что юноша так хочет. Это усмирит его пыл, но... Оби-Ван переводит взгляд на ученика и кусает губы. Самооценка Энакина точно подскачет до небес — уломать собственного учителя переспать с ним! Тем более, такая связь нарушала несколько правил Кодекса. От стольких сомнений Оби-Ван разрывался на части. Он желал то, что было запрещено.        Неожиданно мягкие губы накрыли его губы. Чужая рука скользнула на бедро, и Оби-Ван удивлённо распахнул глаза, тут же отстраняясь.        — Энакин, сейчас же... Прекрати, — Оби-Ван следил за тем, как юноша медленно переползает ему на ноги и садится на них.        — Тише, Мастер. Я же знаю, вы тоже этого хотите, — Энакин мягко целует учителя в кончик носа. Указательный палец ложится на губы Оби-Вана. — Меня хотите. Не отрицайте этого, потому что я всё знаю. Вспомните ночь месяц назад. Я чувствовал через нашу связь ваш сильный оргазм, — рукой юноша скользил по груди учителя. Пальцы встретили препятствие в виде пояса. Энакин лишь усмехнулся и развязал его. — Отбросьте сомнения.        Оби-Ван чуть не поперхнулся. Энакин трактует Кодекс так, как угодно ему. Неожиданно Кеноби расслабляется, отдаваясь во власть умелых рук Энакина. Казалось, будто тот уже не раз такое проделывал. Или смотрел слишком много голопорно. Второй вариант более правдоподобен, потому что иногда в действиях Скайуокера проскальзывала неуверенность. Еле заметная — другой вряд ли бы обратил внимание, но Оби-Ван слишком хорошо знал своего падавана. Для него это было очевидно.        Энакин ласкает крепкое тело поцелуями, заранее избавив учителя от верхней одежды. Он пока не стремится к его члену — даёт себе время насладиться желанным и наконец полученным. Пальцы путаются в медовых волосах учителя, скользят по колючей бороде, обводят изгибы лица. А губы целуют, целуют такое красивое лицо. Энакин спускается вниз. Губы уже ласкают нежную шею — кожа учителя намного светлее его собственной и следы от укусов и поцелуев на ней проступают очень быстро и переливаются оттенками красного.        — Без этого, — хрипло выдает Кеноби, уже запрокинув голову и подставляя шею под горячие поцелуи. Засосы ему сейчас ни к чему.        Через десять минут они перебираются в спальню. У обоих стоит, и ткань штанов слишком сильно жмёт.        Энакин снова оказывается сверху Оби-Вана, но ненадолго. Юноша встаёт, чтобы достать уже давно припасённую смазку. Его взгляд останавливается на пачке презервативов, но Энакин быстро отводит его. Не сегодня. Сегодня ему хочется чувствовать только своего учителя, а не латекс.        Оби-Ван уже лежит без штанов, и Энакин следует его примеру. Он собирается сесть снова на бёдра учителя, но тот перехватывает инициативу, и теперь Энакин оказывается под ним. Джедай делает всё медленно, постоянно напоминая себе, что это первый раз Энакина.        Губы мужчины ласкают горячую кожу ученика, проходясь по острым ключицам, угловатым плечам и скользят вниз. Оби-Ван уделяет очень мало внимания соскам — всего лишь быстро покусывает их, но ему определенно нравится стон, который слетает с губ Энакина от этого действия. Извивается так же, как и Кеноби. Его рука тянет вниз трусы Скайуокера, освобождая член и тут же накрывая его. Оби-Ван не торопится — прощупывает каждую часть члена, заостряя внимание на головке. Он не собирается сосать Энакину. По крайней мере, не сегодня уж точно. Оби-Ван языком оставляет влажный след на животе Энакина, облизывая светлую дорожку волос, которая ведёт к паху, а там уже и к члену.        Оби-Ван снова возвращается в самое начало и в страстном поцелуе закусывает губы Энакина, проталкивая язык всё глубже ему в рот. Падаван наслаждается действиями учителя, вздыхая и постанывая. Иногда их взгляды встречаются, и Энакин не узнает во взгляде Оби-Вана строгого и спокойного учителя. Его некогда светлые глаза темнеют и смотрят на него с вожделением. Энакин даже спорить не будет — знает, что в его взгляде можно прочитать то же самое.        Когда член Оби-Вана болезненно начинает ныть, он высвобождает его и берет смазку, которую в ладони сжимает падаван. Он щелкает крышкой флакона и выливает жидкость себе на ладонь, тут же проводя смазанными пальцами по члену.        Энакин вздыхает, чувствуя прохладные пальцы Мастера на своем анусе. Тот тут же сжимается даже от простейших круговых движений.        — Расслабься, — ласково шепчет Оби-Ван, склоняясь совсем над ухом.        Энакин следует его совету и ищет спокойствия в Силе. Да, так лучше. Оби-Ван осторожно и очень медленно давит на анус Энакина, вводя одну фалангу пальца в него. Кольцо мышц тут же сжимается вокруг пальца, и Скайуокер шумно вздыхает. Вздох смешивается со скулящим стоном. Он смотрит в глаза учителю и видит в нём все тот же совет. Вскоре Оби-Ван чувствует, что его пальцу ничего не мешает проскочить дальше. Палец проникает полностью в Энакина, и тот стонет и выгибается навстречу. Не слезает — уже хорошо. Мужчина круговыми движениями начинает двигать пальцем. Он надавливает на скользкие и теплые стенки внутри, вызывая всё больше и больше стонов со стороны Энакина. Тот иногда сжимается, и Оби-Ван прекращает свои действия.        К первому пальцу через несколько минут добавляется второй, и Кеноби уже не церемонится. Он ритмичнее продвигает их внутрь юноши, желая скорее ощутить его тесноту на своем члене. Третий палец следует за ним. Энакин стонет слишком громко — приходится заткнуть его поцелуем. Скайуокер жадно отвечает на него и даже сам не понимает, когда начинает сам помогать Кеноби проталкивать пальцы. Ему больно, но нотки удовольствия проскальзывают.        — Оби-Ван, — теперь настала очередь Энакина хрипеть. — Хочу твой член.        Энакин понимает, что будет больно. Уверенность в том, что Оби-Ван остановится, если что-то случится, не так успокаивает. Когда головка члена учителя упирается во вход, Энакин привстает и обхватывает мужчину за плечи. И протяжно стонет, когда член проникает внутрь него. Ему до слез больно, и он жмурится, используя Силу, чтобы расслабиться. Наслаждаться пока получается не очень, а вот судя по низкому рыку учителя Энакин может сказать, что тому нравится.        Действительно. Оби-Ван млеет от ощущения жаркой тесноты на своем члене. В Энакина очень сложно проникать, но ему так хорошо. Оби-Ван проталкивает член дальше, слышит крик и полностью выходит.        — Всё в порядке? — он обеспокоенно смотрит на Энакина. Тот кивает и смазано целует его в губы.        — Продолжай, — шепчет Скайуокер и кричит, когда член снова входит в него.        Сила вокруг них пропитана возбуждением и похотью, а связь ученика и учителя натягивается до невозможности с каждым новым движением внутрь. Смазка помогает скользить в анусе Энакина. Кеноби ускоряется, но входит в ученика не до конца. И всё равно ему хорошо. Сила, ему давно не было так хорошо. Пот катится струйками с висков мужчины и юноши. Коротко стриженные ногти царапают спину учителя, оставляя совсем неглубокие следы. Член Энакина трется о живот Кеноби, и это неплохо стимулирует.        — Кончи в меня, — просит Скайуокер, захлебываясь собственными стонами.        Оби-Вана не надо просить дважды. Сейчас он полностью подчиняется желаниям, собственному возбуждению, которое вызывает у него тесный анус ученика. Ему безумно хочется разогнаться и трахнуть Энакина так, чтобы тот видел звёзды, но не сегодня. Оби-Ван на краю сознания допускает мысль повтора. Сейчас ему уже не кажется их секс неправильным.        Оби-Ван ритмично входит в разработанный и узкий проход и уже через несколько минут он изливается, проталкивая член почти до самого основания. Он ловит крик Энакина губами, с заботой целует и шепчет:        — Хороший мальчик. Так держать, Энакин.        Энакин же чувствует в себе растекающуюся внутри горячую сперму, которая обжигает столь чувствительные и ранее нетронутые стенки. Оби-Ван быстро доводит юношу рукой до оргазма. После чего Энакин отпускает учителя, и учитель ложится рядом с ним, целуя его в плечо.        — Спасибо, — у Энакина горят щеки, и он смущенно смотрит на своего наставника, кусая и так обкусанные губы.        Оби-Ван ласково улыбается и тянет Энакина к себе за косичку и сливается с ним в нежном поцелуе. Он знает, что в этот раз Скайуокер не почувствовал должного наслаждения, но никто и не говорил, что в первый раз всё проходит идеально и без боли.