Будь моим медвежонком

      — Юи, набери цветов и следуй за мной, — велел Канато. — И даже не смей заставлять меня ждать!       Девушка срезала несколько роз с ближайшего куста и поспешила вслед за вампиром. Вскоре они оказались на маленьком фамильном кладбище, располагавшимся рядом с усадьбой.       — Зачем мы пришли сюда? — спросила Юи, недоуменно разглядывая могилы, судя по всему, очень старые, так как некоторые из них полностью заросли мхом и сорняками.       — Надгробия окружены мраком и источают запах смерти. Разве не замечательно? — спросил Канато, не оборачиваясь. — Мне здесь нравится. — По-прежнему не поворачиваясь к собеседнице, вампир пояснил: — Они холодны, неподвижны и неподвластны страху, — он выдержал краткую паузу: — Здесь покоится моя мама. Это я ее убил.       — Что?!       — Поверила? — Канато растянулся в какой-то не слишком приятной улыбке. — Что ж, это не имеет значения. Верно, Тедди? — обратился вампир к своему любимому медвежонку, которого держал в руках и с которым никогда не расставался.       Юи была в полном замешательстве, не зная, что и сказать.       — Пожалуйста, положи розы сюда, — Канато кивнул на могилу.       — Ладно. — Она возложила букет на могилу Корделии. Пару секунд постояла в неловком молчании, которое было неловким тем более, что это была могила совершенно чужого ей человека. — Я, наверное, пойду, — тихо сказала она и только лишь развернулась, чтобы уйти, Канато неожиданно закричал, резко переменившись в лице, которое исказила отвратительная гримаса безумия.       — Тебе не кажется, что ты обнаглела?! Я специально пригласил тебя сюда, а ты уходишь сразу, как тебе что-то не понравилось! — он в гневе схватил букет и начал лупить им по надгробию, пока от несчастных роз практически ничего не осталось.       — Хватит, не надо! — испуганно запищала Юи.       — Мерзкая смертная, ты смеешь приказывать мне?! — взбесился вампир еще пуще прежнего.       — Но это же могила твоей матери, — напрасно пыталась она образумить его.       — Да что ты вообще понимаешь?! — истерично выкрикнул он.       — Извини…       — Твои извинения достали, хватит их с меня! — он начал грозно надвигаться на испуганную девушку. — Тебе так нравится обманывать других?       — Я… — она попятилась, споткнулась и упала, обессилено растянувшись на земле.       — Это невероятно, Юи! — засмеялся Канато смехом столь ненормальным, что от него становилось еще страшнее, чем от его вспышек гнева. — Как же жалко ты выглядишь! Ну же, поползай в грязи и плачь! Обнажи свою жалкую сущность! И тогда, может быть, ты заслужишь прощение, — весело добавил он, а Юи показалось, что она услышала в его голосе нотки желания, не только связанного с обычной для вампира жаждой испить крови. Особенно двусмысленно из его уст прозвучало это «обнажи».       — Прости меня, — пробормотала Юи, едва ли сама понимая, за что извиняется.       — Какая же ты милая, — улыбнулся вампир. Прежде, чем Юи смогла что-то сообразить, рявкнул следом: — Достаточно! — и устремился вперед, падая на нее сверху. Он разинул рот, показывая острые клыки.       — Прекрати! — отчаянно выкрикнула Юи.       — А ведь точно, — он задумчиво остановился. — Смертные женщины, если не поцеловать их перед основным действом, начинают злиться.       Он наклонился и неожиданно поцеловал ее, так нежно, так обезоруживающе, что у жертвы пропали последние силы сопротивляться. Пока та была «тепленькая», быстро ее укусил и начал сосать, но не запоем, как Аято, а временами отрываясь и смакуя, словно дорогой напиток.       — Какой у тебя запах. Он мне, кажется, знаком… — рассуждал вслух наш дегустатор.       — Хватит, мне больно, Канато!       — Совсем забыл, — вампир оторвался от столь увлекательного занятия. — Ты же тоже должна получать удовольствие, — он пропустил через пальцы прядь ее волос, будто бы даже любуясь ими, а затем стянул ее кофточку вместе с бюстгальтером, обнажая грудь, и увлеченно принялся покусывать нежные выпуклости и облизывать розовые сосцы.       — Нет, хватит! — жалобно трепыхалась Юи. — В чем дело? Тебе ведь нравилось делать это с моими братьями. Райто говорил, что ты такая шлюшка! — Он с удовольствием наблюдал за ее лицом, пока говорил гадости. Глаза Юи были полны слез от незаслуженной обиды, с ней и так обращались здесь как с вещью, делая, что вздумается.       — Пусти.       — Не пущу. — Канато довольно прищурился и спросил: — А хочешь, я женюсь на тебе и ты будешь делать это только со мной? — он задумчиво провел пальцами от ее шеи до живота, остановился, потом поднырнул под довольно короткую юбку, подцепил ими трусики и натянул так, чтобы те больно врезались ей в промежность, вызывая чувство отчаяния, смешанного с возбуждением. Затем резко разорвал их и задрал жертве ноги.       — Нет, пожалуйста, только не здесь, — взмолилась несчастная.       — Почему же? Мне здесь нравится.       — Но мы же на кладбище… Так же нельзя…       — Это отличное место! Давай сделаем это прямо на могилке моей любимой мамочки? Ну, давай же! А Тедди посмотрит. — Он обернулся к посаженному на плите медвежонку: — Ах, прости, Тедди. Ты, должно быть, расстроен, что мы не взяли тебя поиграть? — спросил он. — Ничего, сейчас мы это исправим. — Он взял игрушку в руки и трепетно возложил на лежащую на земле Юи: — Прижми его к груди и погладь, — велел он. — Правда он милый? Я никому не даю его трогать, только тебе.       Бедняжка Юи, что ей еще оставалось? Пришлось подчиниться правилам этой странной, ненормальной сексуальной игры. Она дрожащими руками приняла медвежонка, боясь его уронить, так как знала, что вампир в этом случае моментально придет в бешенство. Он только внешне казался самым маленьким и милым. Канато уже давным-давно не был ребенком, просто ему так больше нравилось выглядеть. На самом же деле он был вполне взрослым мужчиной, причем не менее, а то и более сильным и жестоким, чем его братья. Он собирался хорошенько развлечься с Юи, а потом показать ей свою заветную коллекцию невест, которых он превратил в восковые фигуры. Но они же сами были виноваты в том, что не дали ему попробовать кое-что до свадьбы! Может, из Юи тоже потом такую сделать? Она бы смотрелась просто великолепно!       — Займись любовью с моим Тедди, — приказал вампир. — Не заставляй его чувствовать себя одиноким! — c этими словами он расстегнул штаны, запустил туда руку и начал себя ласкать, все больше возбуждаясь от вида тискающейся с медвежонком девушки. Затем, достигнув нужной кондиции, вновь накинулся на нее, зажимая между ними Тедди. — Нам будет хорошо втроем. Только ты, я и Тедди… — беспорядочно шептал он в запале страсти, пока брал ее резкими толчками, периодически сбиваясь с ритма и безумно скалясь. Маленькое милое чудовище. Впрочем, не такое уж маленькое и вовсе не милое…       Так в очередной раз Юи стала жертвой жестокого надругательства. Снова осушена, растоптана, изнасилована. Никто из окружающих бедную девушку ныне даже не подумал бы ее пожалеть. Из всех живых существ в этом холодном и жестоком мире сострадательнее всех сейчас смотрел на нее одинокий кладбищенский ворон, мрачно круживший над местом совершения насилия.

***

      За оградой кладбища молча стоял Рейдзи, невозмутимо наблюдая творившийся разврат.       — Отдается в грязи, как последняя проститутка, — мрачно хмыкнул он. — Пора поучить ее хорошим манерам.