do you wanna dance with me?

      Донхёк уже сотни раз пожалел, что согласился сюда прийти. Нет, серьезно, лучше бы он готовился к неумолимо приближающемуся зачету, чем отправился в это сомнительное заведение, но выбора ему не оставили. Друг был непреклонен в уговорах, вернее, он весьма убедительно заверил Хёка, что если он не явится на встречу, то на следующей неделе доклад по фармакологии будет отвечать один. Джено вообще не волновали желания его товарища, он просто хотел, чтобы тот уже выбрался из своей пещеры, заваленной учебниками, и развеялся, нельзя же так много учиться.       И вот теперь, когда они оба пробирались сквозь толпу людей, оглушенные басами, ритмично отдающимися эхом в груди и ослепленные яркими огнями ночного клуба «Dream», Донхёк всерьез думал, как бы ему поскорее слинять отсюда, а Джено – как бы ему не дать другу сбежать. Но тут появилась спасительная соломинка для последнего.       – О, пойдем, там один мой знакомый с лечебного факультета.       В принципе, парню было все равно на ответ Донхёка, он просто потащил его за собой. Хёку пришлось чуть ли не бежать за другом, ведь тот, ускорив шаг, помчался через весь танцпол. Наконец они нагнали этого самого знакомого и вышли в небольшой коридор, где было относительно тихо и можно было нормально разговаривать, а не орать.       – Марк-хён! – парень кричал громче, чем было нужно. Видимо уши до сих пор не могли отойти от громкой музыки.       – Джено? Ого, не ожидал, – блондин, завидев друзей, был действительно удивлен.       – Вот уж кого я не ожидал здесь увидеть, так это тебя. Ты же терпеть не можешь клубы!       – Притащили насильно и оставили тут следить за вещами, – тот смущенно улыбнулся, а затем перевел взгляд на стоящего позади Джено парня.       – О, это Ли Донхёк, мой одногруппник и друг по совместительству, – опомнился брюнет. – А это Ли Минхён, мы в одной школе учились, только я на класс младше.       – Можно просто Марк, – представился блондин. Парни пожали руки, и Донхёк отметил про себя теплоту чужой ладони. – Так, значит, ты тоже в фармацевты метишь? Никогда не понимал всего этого вашего титрования. И эти огромные уравнения реакций...       – По крайней мере, это все можно проверить и объяснить научно, а не эти ваши всякие эволюции, – огрызнулся младший. Титрование для него было чуть ли не святым. А уж об уравнениях и методе электронного баланса он мог говорить часами и без перерывов.        – Вам, врачам, – изобразив в воздухе кавычки, парень продолжал триаду, – лишь бы впихнуть свои теории о том, что все мы потомки обезьян.       – Ну да, а ваши реактивы, которые невозможно отстирать с халата? Сколько же из того, что вы зубрите, пригодится в аптеке? – защищал свою профессию Марк.       – О Боже, вы знакомы пять минут, а ругаетесь, как женатики какие-то, – пытался прекратить препирания Джено, но в ответ получил лишь гневный взгляд своего коллеги.       – Да, я действительно погорячился, – к удивлению фармацевтов согласился Марк. – Прости, пожалуйста. Вообще, я шел руки помыть, а то один недотепа вылил что-то на меня, подождите тут, ладно? – получив два кивка согласия и шёпот Донхёка «мог бы и не оправдываться» парень скрылся за дверью.       – Что за придурок? Как ты его терпишь? Он же невыносим! – у Донхёка начался словесный понос.       – Это ты придурок, дальше своих реактивов ничего не видишь, а он подружиться хотел, даже ничего плохого не сказал, а ты к нему прицепился. Понравился что ли? – Джено вопросительно посмотрел на парня, получая в ответ бесовский взгляд.       – Еще чего. Я и этот ярый ненавистник химии? Ни-ког-да.       – Спорим, тебе слабо пригласить его на танец? – ангельская улыбочка, которой абсолютно точно следовало бояться, расплылась по лицу брюнета. Но Ли Донхёк не был бы собой, если бы не соглашался на всякие тупые споры ради доказательства своей правоты.       – Ах, так? Спорим. А на что?       – На желание, по старинке, – Джено хотел еще что-то сказать, но объект их обсуждения вернулся.       – Донхёк-и, ты, правда, извини меня...       – Забей, есть одно дело. Не хочешь со мной потанцевать? – Донхёк был почти уверен, что тот откажется. Он был готов к неловкой паузе, удивленному возгласу, смеху, да к чему угодно, но парню всё-таки удалось удивить его.       – Хочу.       «Что? И это всё? Дерьмо. Дерьмо. Дерьмо!»       А на лице Джено сияла все та же ангельская улыбочка.       Как назло, тотчас заиграла медленная песня, и Марк уже взял инициативу в свои руки, ведя младшего на танцпол.       «Ночь только началась, и мы живём»       Донхёк ненавидел эту песню с тех пор, как услышал ее в первый раз. Лучшего и не придумаешь: дебильная песня и дебильный партнер по танцу. А, ну и, конечно, спор из того же разряда.       Парни медленно закружились в танце.       «И время вокруг замедляется. Мы всё ближе и ближе...»       Донхёк чувствовал, как ладонь Марка давила на поясницу, сокращая между ними расстояние, которое младший старательно выдерживал при помощи своих длинных рук, покоившихся на плечах блондина.       – Мы выглядим как геи? – крикнул он старшему в ухо.       – Конечно же, нет.       – Просто… как-то… близко, – Донхёк поблагодарил всех, кого только можно за темноту вокруг. Никто хотя бы не мог увидеть его покрасневших щек. Ему стыдно, ведь это простой клуб, да и не факт еще, что его партнер по танцу предпочитает парней.       – Расслабься, – Марк пощекотал своим дыханием ухо младшего, вызвав у него миграцию мурашек от шеи к копчику.       Конечно, проще простого.       «Мой взгляд скользит по твоей ухмылке»       С этими словами Донхёк перевел взгляд на губы старшего, приметив, что те немного покусаны и что было-бы-здорово-попробовать-их-на-вкус, пропуская с такими мыслями следующий куплет, где пелось о том, что нужно плевать на все правила и сделать уже свой выбор.       В голове у Донхёка засела дилемма, ведь три минуты назад он кричал, что ничего с этим ярым противником химии иметь не хочет. И противника химии тоже не хочет иметь. Или хочет. Неважно.       Как только прозвучал последний аккорд песни, он вырвался из объятий и бросился из клуба прочь, наткнувшись на Джено.       – Эй, куда ты?       – Я забыл в библиотеке кое-что, – выдумал младший на ходу. – До завтра.       – Ли Донхёк, какая библиотека в час ночи, – пробубнил себе под нос брюнет, заметив растерянного Марка неподалеку. ***       Донхёк сменил бег на шаг лишь на подступах к подъезду. Стараясь отдышаться и одновременно открыть дверь, он попытался убедить себя, что не выглядел идиотом, убежав после танца. В любом случае, спор он выиграл, а над желанием, которое должен исполнить Джено, он как следует подумает.       Включив свет в прихожей, и стянув с себя кроссовки, он услышал ту самую песню.       «Стоим в центре бури. Мой взгляд скользит по твоей ухмылке»       – Хён? – в дверном проеме показалась светлая макушка.       – Ого, Хэчанни, ты поздно сегодня, что-то случилось? – Джехён улыбнулся.       – Что за песня? – младший проигнорировал вопрос брата, и, избавившись от верхней одежды, направился на кухню.       – Нравится? Доён-хён прислал. А ты где был? – шедший за Донхёком парень был удивлен, что его маленький братик-ботаник вернулся так поздно, ведь все библиотеки закрывались в девять вечера.       – Дебильная песня. А был я в клубе с Джено. Не удивляйся, он меня заставил. По своей воле не стал бы даже соваться туда, – наполняя стакан водой, выпалил Хэчан.       – А мне нравится песня, спокойная такая, –загадочно улыбнулся парень, заставив младшего подавиться.       – Ну, раз тебе так нравится, то и мне перекинь, – порывшись в карманах кофты, Донхёк выудил оттуда плеер и вручил его брату. – Доброй ночи. ***       Всю следующую неделю, вплоть до сдачи доклада по ненавистной фармакологии, парень без остановки слушал этот трек, прокручивая в памяти моменты танца с Марком.       Они могли с легкостью пересечься в университете, но вот беда, корпуса были разные. А это значит, что дебильный Марк Ли сейчас находился в другом конце Сеула, возможно, объясняя учителю, как он эволюционировал из обезьяны.       А Донхёк титровал раствор глюкозы, слушая подколы Джено о том, как тот сбежал после танца с парнем, на которые он абсолютно не реагировал.       – Да что с тобой такое? – спросил старший, когда уже в четвертый раз перетитровал никчемный препарат.       – Просто думаю о том, какое желание ты мне задолжал, – отвечает Хэчан.       – Или о Марке Ли, который и стал путевкой к твоему желанию.       – Заткнись, он такой же тупой как и та песня, – отвлекшись, Донхёк выплеснул индикатор на халат и вскочил. – Отлично! Хрен отстираю теперь! Это ты виноват, между прочим, – младший схватил рюкзак и выбежал из аудитории, оставляя всех в полном недоумении. ***       – Джемин-а, почему и у тебя эта песня? – Хэчан лежал на кровати своего друга, вновь слыша строчки про ухмылку.       – А, Джено прислал, сказал, в клубе услышал.       – Вот гадство.       – А еще он сказал, что ты с Марком танцевал, – Донхёк, при упоминании имени «дебильного партнера по танцу» вскочил, ударившись головой об изголовье кровати.       – И ты его знаешь?       – Разумеется, я знаю всех с кем болтается наш раздолбай, – на миг щеки На покрылись румянцем. – Так значит, ты правда позвал его на медляк?       – Ага. Под эту песню. Под эту дебильную песню, которую я слушаю с того самого дня, каждый день, мечтая о встрече с дебильным Марком Ли, чьи губы свели с ума мой и без того переполненный качественными реакциями мозг, – на одном дыхании выдал Донхёк, понимая, что больше он уже терпеть не может. С момента похода в клуб прошла уже чертова неделя, в течение которой разум парня раз за разом пускался в гонку.        – Джено был прав, ты втюхался в него по самые помидоры, – прижав ладонь к губам сказал друг, а Хэчан лишь взвыл.       – Да, придурок, он мне приглянулся. Понравился. Я положил на него глаз. Ты доволен? – парень злился.       – Тогда пропусти правила мимо ушей и сделай уже выбор. Ты всегда можешь попросить Джено устроить вам встречу.       – Ты мог бы не цитировать эту ужасную песню? Я вот-вот сойду с ума, – но на это Джемин лишь залился смехом, словив лицом подушку, заботливо запущенную в него Хэчаном. ***       – Желание. Я придумал его, – заявляет младший на следующий день во время обеда.       – Я весь во внимании, – навострил уши брюнет, откусив бутерброд.       – В общем, ну, это... Ты можешь меня опять в клуб отвести? – Джено сначала согласно кивнул, а затем резко перестал жевать.       – Фтофы ы фуфафе ф Фоффёфа? – Донхёк недовольно вытер лицо, на которое прилетело содержимое рта друга.       – Это отвратительно, сначала прожуй, потом говори.       – Я говорю, кто ты и что сделал с Донхёком? – наспех проглотив пищу, повторил старший.       – И еще. Притащи туда этого… Ну, специалиста по обезьянам, – парень счел целесообразным проигнорировать сарказм и как можно более невозмутимо изложить главное.       – Кого? – Джено посмотрел на Хэчана так, словно тот открыл новый химический закон.       – Марка позови. Пожалуйста, – Донхёк корчит рожицу, вызвав истерический припадок у старшего.       – Вообще-то, я с первого раза понял, но должен же я был вытащить это из тебя.       – Господи, почему мы вообще дружим? – взмолился младший.       – А как же: «Я никогда не буду с ярым ненавистником химии»?       – Он просто ее не понимает, – возмутился Хэчан.       – Ради тебя он за неделю выучил все качественные реакции за наш первый курс, представляешь? – Джено посмотрел на глупо улыбавшегося друга. – Вы, ребята, идиоты: понравились друг другу с первой перебранки и, вместо того, чтобы через меня договориться о встрече, держали все в себе. Только не говори мне, что ты еще и слушал эту песню целыми днями.       Точное попадание.       Дальнейшую триаду Донхёк не слышал. Его щеки горели от осознания, что ради него биолог выучил чертовы никому не нужные качественные реакции. А сам он читал про эволюцию из этих чертовых обезьян.       И крутил чертову песню всю неделю, прерываясь только на зубрежку и сон. ***       Они вновь встретились в том же самом коридоре, когда Донхёк вышел остыть от подколов Джено и Джемина, которого старший притащил с собой. Ребята наткнулись друг на друга, как в самой клишированной дораме, а затем рассмеялись.       – Ну что, не хочешь ли со мной потанцевать? – снова спросил Донхёк.       – Хочу. «И мне нужно, чтобы ты поверил мне. Я потерян, и нам стоит просто пропустить правила мимо ушей. Мы должны сделать выбор, протянуть руки и прикоснуться»       – Не такая уж эта песня и дебильная, – прошептал Донхёк на ухо старшему, когда они вновь закружились на танцполе. – И ты тоже.       «Мой взгляд скользит по твоей ухмылке»       – А хочешь, я тебя поцелую? – спросил вдруг Марк.       – Хочу.       «Я протягиваю руку и прикасаюсь»