Это сильнее меня

Я навсегда запомнил её глаза. Чёрные, не отражающие ничего. В них никогда не было света. Только боль. Только горечь. Когда она на Бейбарсова смотрела, в них такая надежда была, что хотелось ему голову оторвать за то, что он ничего не замечал. Много лет не замечал. А в основном скука и незаинтересованность. Ничем. Её никогда не волновало ничего, кроме Свеколт и Бейбарсова. И ненависть к Тане. Само собой. А волосы у неё почти рыжие. Но как будто выцветшие. Не такие, как у Тани. Она была будто её тенью. В глазах Бейбарсова. Она всё делала для него. А я разрывался. Разве возможно любить двух девушек? Кажется, нет. Я ведь только потом понял, что она была моей любовью. Настоящей. Не той, первой, слепой и наивной. А осознанной. Зрелой. А Таня… Мы всегда были друзьями, всегда были близки. А тогда мы были слишком юны. Я думал – вот она, любовь. Глупец. Я не смел осуждать Таню за тягу к Бейбарсову. Самого ведь также тянуло к Жанне. Кажется, даже сильнее. Но мы с Таней до сих пор живём на чести и справедливости. Справедливости. Для кого? Да, она стала родной. Да, я не представляю себя без неё. Но… Те дни, что мы проводим вместе светлые и наполненные тихой, спокойной радостью. Вроде бы ничего не мешает. Вроде бы всё хорошо. Вроде бы. А я же вижу, что она хоть и старается, а Бейбарсова из головы выкинуть не может. Ведь, по словам академика, то, что мы теперь вместе – правильно. Для кого? Я ведь тоже чувствую, что что-то не то. Не так. Как будто это не со мной. Я ведь тоже как не пытался, а Жанну забыть не могу. Я же углубился в философию для этого. Чтобы разобраться. Понять. Забыть. И из Тибидохса улетел раньше, чтобы не видеть Жанну. И чтобы не врать Тане, как будто всё хорошо. Ведь ничего не хорошо. Я просто сгорал. Я уже не мог это терпеть. Это было сильнее меня. И до сих пор оно ночами мучает меня. А я не могу ничего сделать. Вроде бы смирился. Да любовь штука сложная. Разве она отпустит?