в комнате пахнет травой

Дима Ларин часто не спит. Он думает о том, что хорошо бы взять нож и порезать руку. Она похожа на колбасу. Это так смешно, что он катится в истерическом припадке с кровати на пол. Тут же хочется проверить, верны ли его мысли, но крайне лень. Это очень мучит - ты разрываешься на куски от жажды деятельности, но не можешь найти в себе сил встать с пола. Тут невероятно​, просто до боли в суставах холодно. Эта мразь Хованский все ленится постелить ковер. Ларин знает, почему. Пес ждет, когда он его позовет. Ждет, когда же Димочка будет в нем нуждаться так остро, что станет... Звать эту шкуру по имени?! Бывший критик считает, что Хован - тряпка и ебаный больной пидор, ему доставляет удовольствие ухаживать за собственным врагом, уворачиваться от ударов и укусов, перевязывать раны от увечий, которые Дима сам себе наносит. О, боже, какая умора, почему стены так одобрительно улыбаются, когда он рассказывает им свои шутки? Нет, они явно издеваются. Мрази. А он уже поверил, что его кто-то начал ценить. Их нужно отпиздить, сто процентов. Юра слышит, что Ларин опять затеял драку. Сейчас он будет разнимать его со стенами. Смех на собственным подколом вышел настолько безумным и исступленным, что Хован невольно сказал вслух: - Сука. Да я скоро сам стану шизофреником. Он бежит в комнату, и привычно, с размаху, бьет картавого в скулу. "Ебаные стены." - проносится в голове у Ларина. - "Сколько они качались?" Хован грубо хватает осевшего Дмитрия, одновременно уже доставая привычный набор бинтов и всякой лечебной херни. Он чувствует, что сам виноват, но иной выход в такой ситуации - купить Уткину смирительную рубашку, а еще лучше утопить в ней, что бы не мучался. Но такая благотворительность даже детдомам не нужна, и потому гангстер врачевания сейчас и сидит в комнате с мягкими стеночками и промакивает рану сумасшедшего врага. Внезапно Дима хватает его за шею. "Ну все, мне пизда!" - проносится в голове у кудрявого. Он готов бороться за жизнь. Хотя бы потому, что Уткин тут сдохнет нахуй. Но неожиданно любитель укулеле притянул его к себе. Не как обычно, со злобой, желая укусить, да что там укусить, просто причинить боль. А нежно, пытаясь сделать так, что бы мужчине было удобнее. - Хованский... Ты... Не бросай меня, блять. Это было настолько неожиданно, что слов у героя этой тирады не нашлось. Просто нужно покурить, все будет хорошо. Это пока единственное, кроме Хованского, что любит Уткин во всех вариациях своего психоза. В комнате пахнет травой. Тут очень хорошо, блять, почему бы не поселиться здесь, с любимым человеком, сгнить вместе, а? - Ларин, признайся, ты шлюха. - Боже, посмотри - моя рука - колбаса! Можно я ее укушу?! Все по кругу. Но он все равно любит этого психа. Пора пить лекарства.