Кривая тропа

Наступила осень. Садящееся солнце мягко освещало черные волосы девочки, её белую кожу последними лучами. После утомительного дня, проведённого среди давно знакомых, но чужих людей, было приятно прогуляться по тихой местности, хоть за столько лет путешествий сюда ей это и приелось. По крайней мере, выйти на свежий воздух из пыльного автобуса было неким глотком воды в жаркий день. И вот она уже шла по тропе. Дорожная пыль осела на обуви. Где-то километр отдалял её от цели. Девочка твёрдо запомнила правило, внушаемое старшей сестрой: «Иди к дому бабушки и не сворачивай с тропы.» Конечно же, правило нарушалось не раз. Сёстры делились лесными впечатлениями. Руби и подумать не могла, что лес настолько большой. Ведь все рассказывали и разных местах и существах, которых встречали. Она называла их существами, потому что некоторые были неестественными, хоть и человекоподобными. Даже сама Скарлет бродила по лесу, но призналась в этом только раз, и то, случайно. В тот день у неё было просто сказочное настроение, будто она летала в облаках вместе с Роуз. «Ну, здравствуй, бабушка, » — подумала Руби, глядя на её уединённый дом. Жизнь в лесу никогда не казалась ей странной. Наоборот, девочка размышляла о том, чтобы когда-то тоже перебраться в лес или любое другое место, главное, чтобы поближе к природе и подальше от разных приставучих дураков. Солнце скрылось за горизонтом оранжевой дугой, и всё вокруг покрылось серебристой пеленой сумерек. Дом выглядел зловеще. Это могло бы стать предупреждающим сигналом, но на самом деле угрозы в себе он не таил. Сегодня была очередь Руби навещать бабушку. Все сёстры приходили одна за другой, как старые воспоминания. Конечно, по мнению девочки, это усложняло возможность узнать, какая из внучек любит её больше, но бабушку любили все, пускай она и вела себя странно. Каждая находила в ней что-то близкое себе, да и бабушка дорожила внучками больше, чем родной дочерью. Руби очаровывал её возраст и опыт. Состояние благородной седины. Она даже завидовала ей, ведь молодость завидует старости, а старость — молодости. Бабушка была красивой не внешностью, а личностью — так считала Руби. «У мене ещё есть время, так что извини, бабушка, но я приду попозже.» Рядом приземлился ворон. Руби глянула на «нового знакомого» и спугнула его, избавилась от лишнего сопровождающего. Стоило ей сойти с тропы, как вокруг всё потемнело. Наверное, острые ветви многолетних деревьев не пропускали свет. В лесу пахло прелой листвой, шуршащей под ногами, и мхом. Был слабо слышен запах болота. Чем глубже Шапочка входила в лес, тем сильнее ощущала сырость от водоёма. Вокруг росли цветы. Иногда попадались золотые цветы, которые Руби считала волшебными. Хоть малая часть в ней стремилась к теплу. Но не приведут ли волшебные цветы в ловушку подобно растениям, поедающим насекомых? Лес казался ей огромным и таинственным, как весь мир. Всё время казалось, что за ней наблюдают, то и дело вдали мерцала белая фигура. «В некоторых легендах смерть одета в белое…» Она волновалась перед встречей со смертью. Ей хотелось отдать богу душу, но каждый раз, когда дело доходило до этого, она понимала: нет, не сейчас. Убивать себя сейчас — значит сдаться, к тому же, она пока не подтвердила или опровергнула свою жизненную позицию, не насладилась благородными сединами. Поэтому решила начать курить. Каждая сигарета — словно шаг, сделанный навстречу смерти. Но бежать к ней Руби не намеревалась. Смерть и так постоянно дышит нам в затылок. Особенно, ей. Задумавшись обо всём этом, Руби замедлилась, походка стала легче и осторожнее. На плечи опустились когтистые вороньи лапы огромных размеров — гнетущий аромат страха душил девочку. Темнело с каждой секундой. Пугала неестественность такого явления. Что бы это могло быть? Девочка представляла себе огромное чудовище, возвышающееся над лесом, которое закрывало свет. Сегодня от леса веяло чем-то странным. Возможно, в вечернюю пору он всегда становился таким, но многим сёстрам было не впервой блуждать в лесной тьме, так что изменения давали о себе знать. Она сжала в руке корзину с вином и хлебом. Бабушка давала внучке пробовать вино, называя напиток кровью дьявола. От него мысли и действия пьянели, а на душе легчало. Но Руби ни разу не давала волю языку. Хотелось пожаловаться в некоторые моменты, поэтому внучка отказалась от спиртного. К слову, бабушка и так видела всех насквозь и даже больше. Она часто заканчивала чужие фразы, будто чересчур хорошо понимала людей или читала мысли. Иногда Руби думала о том, что астральное тело этой пожилой женщины могло свободно перемещаться между мирами. Бывали случаи, когда она не двигалась долгие минуты, при этом даже не моргая. Однажды в раннем детстве девочка впервые увидела неподвижное тело бабушки, испугалась, что та умерла, и забилась в угол, отстранившись от постели и ожидая неизвестно чего. Спустя некоторое время «покойница» поднялась, чем только сильнее напугала родственницу. Она объяснила своё состояние тем, что до сих пор парит в облаках и по желанию может оказаться где-угодно и делать что-угодно, даже летать. С приближением к концу жизненного пути люди открывают в себе новые способности и знания, доступные не каждому. Это было ещё одним фактором, побуждающим девочку не спеша жить до старости. Но, всё же, смерть… Руби специально внушала себе, что ничего не боится, тем более своей верной подруги — смерти. Смерть — это время. Но в памяти глубоко въелся запах дорогостоящих лекарств и пустой взгляд безжизненных глаз. — КАРР! — птичий крик сопровождался хлопаньем крыльев. Ворон пролетел у Руби над головой, заставив её сердце бешено биться от неожиданности. С незнакомого дерева упал листок. Плавными круговоротами он приземлился Шапочке в ладонь. «Сочту это за приветствие, — листок показался ей милым. — Несмотря на то, что время сделало своё дело, ты выглядишь прекрасно, мой друг.» Она оторвалась от нового друга и вмиг отскочила назад — прямо перед ней стояла стояла девочка в белом с тёмной кожей. Во тьме её платье отливало призрачным светом. На лице готессы застыла гримаса ужаса, которую никак не удалось бы замаскировать кукольным макияжем. Незнакомка молча размахивала руками, будто требуя чего-то или грозясь ударить. Руби отошла на пару шагов. Реальная ли эта девочка? Немая, сумасшедшая? Опасная ли? Кто она? Чего стоит ожидать от неё? Вдруг она набросится? В любом случае, никто из сестёр не рассказывала об этой таинственной обитательнице леса. «Хотелось бы и мне так бесшумно передвигаться…» Девочка приблизилась, а Руби всё не покидала мысль, что это её фигура мелькала в глубине леса. — Привет? Кто ты? — робко спросила Шапочка. Незнакомка резко наклонилась и посмотрела девочке в глаза. Они сверкали двумя белыми бликами на фоне лесного мрака. От неё веяло холодом, который мгновенно пробрался в душу Руби. Перепуганная девочка бросилась бежать подальше от животного поведения девочки в белом. Протез на ноге не стал помехой желанию спастись и уцелеть. Он вообще надевался в качестве украшения и таблички с надписью «Опасно», став частью повседневной жизни. Сейчас Руби мечтала встретить белокурого приятеля — единственного товарища среди сверстников. Подозрительного, отталкивающего, но хоть кого-то. После знакомства с ним её предупреждали, что она свернула на кривую тропу. На эти вдохновляющие советы и предупреждения от чужих людей девочка отвечала лишь то, что вся жизнь напоминает кривую тропу с множеством препятствий. Парень пользовался плохой репутацией, также, как и Руби, и это привлекало её в нём. Но сегодня они не договаривались о тайной встрече, так что девочке было суждено остаться в лесу один на один с тем странным существом в белом. Непонятно откуда слышались лязг цепей и тяжёлое дыхание. Волчий рык?.. Это казалось ей знакомым. «Здесь есть волки? Тогда это приключение становится всё более опасным! Нужно немедленно направляться к дому. Давно пора…» Лет шесть назад девочка бредила мечтой встретить волка, но видела лишь чучело в бабушкиной спальне. На него хотелось залезть, но бабушка не разрешала и оттаскивала внучку за рукав плаща слабой, но цепкой рукой. Руби бежала к дому бабушки, деревья мелькали перед глазами, а тревога всё больше нарастала. Дома или дороги до сих пор не было видно, а время было позднее. «Наверное, бабушка волнуется… Чёрт… А вдруг ей всерьёз стало плохо?» — напряжение сковало все движения и мысли. Вдруг неподалёку показалось высокое белое дерево. Она уже слышала о нём от сестёр. Девочка замедлилась. Всё отчётливее виднелись каменные статуи и надгробия — памятники бессмертным душам и бренным телам. Здесь покоились жизни и воспоминания людей. Оказаться в таком месте ночью, как минимум, неуютно. Руби чувствовала, что вошла на запретную территорию. Она прежде не была на кладбище, хотя некие образы, всё-таки, всплывали в памяти. Воспоминания были не самыми приятными, но какими-то далёкими, поэтому Руби сомневалась в том, что это случилось на самом деле. Атмосфера была жуткой; казалось, кто-то бродил рядом. Но что-то притягивало сюда Шапочку. Любопытство? Руби подошла к вырытой могиле. «Для кого она? Кто-то умер? Почему я оказалась здесь? Поверить не могу, что заблудилась! Что же теперь делать? Некого просить о помощи… Пускай ты окажешься здесь, пожалуйста. Хотела же попросить тебя прийти сегодня, но не успела. Надеюсь, мне не придётся ночевать на кладбище. Безысходность, все попытки убежать отсюда тщетны. Скарлет же предупреждала…» — она начала всхлипывать, на душе стало невыносимо тяжело из-за тревоги. Руби почувствовала себя беспомощным ребёнком, который и прятался за маской отчуждённости. Ей хотелось выплакать все накопившиеся страдания. Нет, она готова была спрятать их внутри, подавить, взамен на то, чтобы оказаться рядом с бабушкой. Одна на лесном кладбище. Хотя лучше бы одна… — Кто здесь?! — вскрикнула девочка и сразу же пожалела об этом. Рядом раздавались шуршащие шаги и чьё-то тяжелое прерывистое дыхание. Всё-таки, ей не показалось тогда. Руби не могла разглядеть присутствующее здесь существо. Наверняка, было бы хуже, если бы она увидела его. Вряд ли лесная гостья сравнится с этим. Появится ли она сейчас? «Не могу поверить… Неужели это мертвец? Бред! Просто чья-то злая шутка! Хватит уже этого, пожалуйста…» — Пожалуйста… Горячие слёзы капали на рыхлую землю, а тело пробирала дрожь. Девочка закрыла лицо руками, пытаясь спрятать от себя ужасающую реальность. Что-то зашуршало в кустах. Неожиданный холодный рык за спиной, и Шапочка полетела вниз, оступившись… Сердце резко заболело, будто его пронзило чем-то острым. Она упала в могилу, больно ударившись и всё сжимая пальцами увядший листок. Она почувствовала себя в безопасности, будто в собственной кровати. Все звуки отдалились, лишь колокольный звон звучал эхом в её воображении, а перед глазами застыла картина внезапно всплывшего воспоминания: маленькая мертвая птичка возле белого дерева. «Не я.»