Профайлер

      Пак Чимин – лучший профайлер в одном из самых крупных полицейских отделений Пусана. Он настолько известен в своих кругах, что к нему обращаются за помощью даже из других провинций. Он совсем молод, но в его глазах уже можно прочитать ненависть и отвращение к этому миру. Чимин любит свою работу, благодаря которой может вывести любого преступника на чистую воду. Его не обманешь жестами и мимикой, он сразу слышит нотки лжи в речи собеседника. По крайней мере, слышал, до того момента, как встретил Чон Чонгука. Этот мелкий засранец мог виртуозно прятать эмоции, будто специально учился этому. Знаете, это как военные, которых учат обманывать детектор лжи. Вот и в данный момент, Пак Чимин – это тот самый детектор лжи, который не может распознать правду и ложь в словах молодого парня.       Господин Пак сидит напротив Чонгука в маленькой комнатке, отделённой от чужих взглядов лишь фальшивым зеркалом. Комната слишком темная, только настольная лампа освещает лицо Чонгука. Чимин ухмыляется: кто вообще додумался посадить их в комнату, где ни черта не видно? Взгляд Чонгука пустой, он не проронил ни слова за эти несколько дней. Из-за этого молчания Чимина и вызвали. Чимин соврет, если не признает хотя бы самому себе, что ему очень льстит такое отношение начальства.       Молодой профайлер встает и кивает наблюдателям за стеклом, прося перевести их в более светлое помещение, и уже через несколько минут они уже находятся в большой яркой комнате. Чонгук всё также сидит на стуле и рассматривает свои руки, прицепленные наручниками к столу. Чимин рассматривает мистера Чона несколько секунд, отмечая его крепкие руки и широкие плечи, и понимает, что парень не поднял свой взгляд на него. Неужели ему есть что скрывать?       Господин Пак зачитывает дело вслух, где говорится, что это дитё зверски убило свою мать и отчима - некоторые части их тел даже не нашли. «Да он психопат. Теперь понятно, почему они вызвали меня». Наконец, Чонгук поднимает глаза, и Чимин видит, как в его взгляде проскакивает любопытство, хм. «Господин Чон, 21 год, проживаете в Соннаме, верно?», - начал Чимин. На что Чонгук лишь кивает и продолжает слушать. - 20 февраля, в 10 часов вечера вы были задержаны у себя дома, после того, как неподалеку были найдены тело Миссис Чон и части тела, позже идентифицированные, как ваш отчим, господин Ким, верно? Но Чонгук продолжает смотреть мне в глаза, не проявляя никаких эмоций. Я пытаюсь хоть за что-то зацепиться, но не могу найти в его взгляде ни тени эмоций.Парень, да кто ты такой вообще? - Господин Чон, если вы не расскажете, что произошло, то вы сядете. Разве вы не понимаете этого? - Разве кто-то поверит мне, если я скажу, что невиновен? Я слышал, как соседи рассказывали полицейским о нашей ссоре, но разве ссоры бывают не в каждой семье? А то, что я не искал родителей всё это время, так они должны были быть в Пусане. Закончив говорить, Чонгук снова уставился на свои руки, продолжая рассматривать наручники. Я чувствую, что он недоволен, но теперь предстоит разобраться из-за чего именно: из-за того, что его задержали несправедливо или из-за того, что его поймали за преступление, которое он совершил.       Прибыв на место преступления, я решил пройти через аллею, где были найдены тела. Мне было не по себе, но я уверенно шел вперед, желая почувствовать то же, что чувствовал убийца: услышать те же звуки и испытать те же эмоции. В моей работе очень важно пройти весь путь преступника, чтобы понять какие мысли и мотивы подтолкнули его к совершению преступления. Мог ли этот молодой парень совершить такое зверское убийство? Теперь я был уверен: он мог. Ему бы не составило труда вырубить и даже расчленить этих людей, учитывая его физическую силу. Скорее всего, Чонгук занимался тяжелым физическим трудом, и ему было не привыкать носить тяжести.       Вернувшись в отдел, я просмотрел фотографии, сделанные на месте преступления. По ним было видно, что убийца был сильно разозлен, и у него хватило смелости обратить свою ярость на человека, вызвавший его гнев. Теперь нужно узнать, что произошло на самом деле, и что могло так разозлить убийцу.       Через несколько часов Чонгук снова сидел передо мной, вся его поза говорила о крайней степени настороженности. Он смотрел на меня в упор, следил за каждым моим жестом, будто пытаясь не пропустить момент, когда я могу «напасть» на него. Но внезапно он расслабился и его взгляд стал спокойнее. Это удивило меня, возможно, он невиновен, и правда случайно оказался в такой ситуации.       «Мистер Пак, я готов сотрудничать с Вами. Я докажу свою невиновность</i>», - спокойно сказал Чонгук. Он уже принял решение, его выдавало некое мимическое и жестикуляционное спокойствие. Лицо выражало гармонию и умиротворенность. Чонгук уверен в своей правоте, его голос был ровным и четким, он сделал небольшую паузу перед тем, как заявить, что он не виновен. Ведь человек, менее уверенный в себе, обязательно начнет сомневаться в своей победе, даже если он был в ней так уверен с самого начала. - Ну раз Вы согласны, мистер Чон, то, пожалуйста, расскажите вашу историю. - 17 февраля произошла ссора, о который Вы знаете со слов соседей. Но дело было в том, что я просто прогуливал университет, а отчим разорался что платит за меня и я должен быть ему обязан. Хах, какая глупость, не правда ли? В тот день я ушел из дома, на следующий день мне позвонила мать и сказала, что они уезжают в Пусан на недельку отдохнуть. «Ну и отлично» - подумал я, и на следующий день я уже зависал дома, играя в компьютерные игры. Можете проверить звонки, она звонила мне где-то в 7 вечера. Больше я их не видел. - Хорошо, мистер Чон. Мы проверим запись звонков и свяжемся с Вами позже.       Рассказ Чонгука был прост, он говорил чётко и ясно, не размениваясь на дополнительные сведения о тех днях. Видимо, он не считает нужным рассказывать, что он делал в эти дни. Единственное, что меня смутило - то, что он постукивал пальцами левой руки. Он точно что-то скрывает, ведь нам известно, что левая сторона – выдает истинные эмоции.       Сейчас я не мог понять мотивов Чонгука и все, что мне оставалось, это проверить запись звонков, узнать где был парень после того, как ушел из дома, и работал ли он где-нибудь в свободное время.       Запись звонков подтвердила показания Чонгука, и с работой мы тоже быстро разобрались. Как я и думал, он занимался тяжелым физическим трудом, помогая другу на стройке, где носил мешки и пилил балки. Хорошо, с этим мы разорались, но что он делал последние 2 дня? С этим вопросом я снова обратился к Чонгуку, но в этот раз меня смутил его взгляд, он был другой, как будто его застилала пелена, через которую он пытался рассмотреть меня. Этот маленький засранец знает, что смотреть собеседнику прямо в глаза очень непросто. Он ждет, пока я отведу взгляд? Не дождется!       Кажется, прошло уже много времени, но я не могу отвести взгляд от его шикарных глаз. С каких пор я считаю мужские глаза красивыми? Взгляд падает на его губы и родинку под ними, и я сглатываю. Прошу перенести нашу встречу на другой день, ссылаясь на плохое самочувствие. Выходя из комнаты, я заметил, как Чонгук наклонил голову в бок и улыбнулся.       Прошло уже несколько дней, а я всё еще не могу прочитать этого парня, сверху начинают давить на меня, а я понимаю, что мне нечего предоставить. Либо этот парень не виновен, и просто молодой мальчишка, которому хочется поиграться, либо он очень хороший лжец.       Находясь в своем кабинете, ко мне подошел мой знакомый полицейский и предупредил, что если не будет доказательств, то Чонгука отпустят к вечеру. После этой новости, я поймал себя на мысли, что даже если бы они и были, то я бы не хотел их предоставлять начальству. Кажется, я сошел с ума, разве я могу вообще о таком думать? Какой-то левый мальчишка заставил меня усомниться в себе и своей работе, разве я могу ей рискнуть ради него?       Странно, что и полицейские за это время не нашли ничего важного, ни отпечатков, ни орудия убийства! Кто-то работал слишком чисто, как будто делал это ранее. Не думаю, что этот мальчишка мог бы такое провернуть, поэтому через час мы вместе с начальником Кимом встретились в комнате допроса, где сообщили Чонгуку, что он отпущен за неимением улик. Я подошел к нему, чтобы расстегнуть наручники, и заметил его взгляд на моих губах, он улыбался, он стопроцентно был счастлив. Такое и дураку будет понятно.       Сегодня был слишком тяжелый день, поэтому перед тем как пойти домой, я купил себе пиццу в своем любимом кафе, которое находилось неподалеку. Перешагнув через порог, я почувствовал, как чужие руки затащили меня в комнату, подняв голову, я ошарашенно уставился на Чонгука. Он снова улыбался, когда же ты прекратишь? В моей голове слишком много вопросов: «Как он меня нашел?», «Что он тут делает?», «Что ему от меня нужно?».       Но он сказал всего лишь одну фразу, перед тем как впиться в мои губы. Его язык смело и бесцеремонно проник в мой рот, и, поддавшись его напору, я все же ответил на его поцелуй. В моей голове я вновь и вновь слышу его фразу, «я не могу отвести взгляд от твоих губ, хён». Хён. Он, не отвлекаясь от поцелуев, тянет меня в комнату. Кажется, кое-кто уже рассмотрел мою квартирку, раз он так уверенно ведет меня вглубь нее. Коробка с пиццей валяется где-то недалеко от дивана, на котором мы уже давно разместились. Губы Чонгука пухлые от поцелуев, и я чувствую его длинные пальцы под своей рабочей униформой, а после он отвлекается на то, чтобы расстегнуть пуговицы и припасть своими нежными губами к моей груди. Я пытаюсь спросить у Чонгука, что он тут делает, на что он ухмыляется и смотрит на меня, а после произносит: «Хёён, я думал, что ты понял, что это я сделал». Он засмеялся, а я смотрел на него слишком завороженно, не до конца понимая, что тут происходит. - Они все на меня так смотрят в свои последние минуты, как будто видят во мне какого-то миленького кролика, не замечая, какой зверь сидит перед ними. Он проводит пальцами по груди, опускаясь на пресс, поглаживая его, «они мне помешали… зачем они вообще зашли тогда ко мне? Ведь ссора и правда была, и на следующий же день они сдохли», он ущипнул меня и улыбнулся. Даа, улыбка здесь и правда не к месту. Получается, Чонгук убил свою мать и отчима? И не только их, раз они поплатились за свою любознательность? - Они были хорошими людьми, но им не повезло с сыном. Кто знал, что у моей матери мог родиться монстр? Они бы не смирились с этим. Кажется, я понимаю, что чувствовали жертвы Чонгука, и это точно не был страх, если бы он сейчас протянул мне руку и позвал с собой, я бы без раздумий согласился на это безумство. Я готов тонуть в этих глазах, даже готов помогать ему, если он всегда будет рядом. Я схожу с ума, протягивая ему руку. Он снова усмехается и прижимается к моим губам, прикусывая верхнюю губу, а потом, слизывая струйку крови, которая потекла вниз по подбородку. Сейчас я узнаю слишком много нового о себе, ведь я никогда бы не подумал, что я – мазохист, который будет наслаждаться таким.       Чонгук поднимается и снимает с себя футболку, в которой он был эти несколько дней в СИЗО, мой взгляд опять падает на эти крепкие, жилистые руки, отмечая про себя его фигуру. Он тянется к моему ремню и помогает мне избавиться от брюк. Он припадает к моему уху и шепчет что-то пошлое про шикарные бедра и попу в этих брюках. Чонгук вкладывает в крепкие объятия все то, что осталось в нем. То, чего ему так не хватало, когда мать отвернулась от него ради отчима, то, когда он смотрел, как кровь какого-то парня стекает в канаву в тот самый день, когда она привела его домой.       Вскоре на шее Чонгука появляется целое созвездие отметин, и, не выдержав, Чимин поднимает ноги и обнимает ими Гука, заставляя вплотную приблизиться к себе, чтобы можно было дотронуться до него, лишая самообладания их обоих. Впервые Чонгук позволяет себе расслабиться, он не хочет доставлять своему партнеру боль. Его взгляд слишком нежный, особенно для маньяка. Какая ирония! «Почему Чимин поддался ему? Почему даже не пытается убежать, а наоборот тянется к нему своими пухлыми пальчиками. Почему?» Ведь Чонгук любит причинять боль, заставлять испытывать страх, умолять о пощаде….       Чонгук провел рукой по бедру, цепляя нижнее белье, заставляя меня подобрать ноги под себя. Стало жарко, душно. Я прикусываю плечо Чонгука, когда первый палец проникает в меня. Слишком туго. Пальцы левой руки все так же сильно вжимались в бедра, это ощущение отвлекало от этой боли. Рука опустилась ниже, проникая внутрь тела двумя пальцами, задевая влажные стенки в поисках чувствительной зоны. Согнув ноги в коленях, Чимин с тяжелым дыханием раздвинул ноги, давая парню возможность удобнее устроиться сверху. Чонгук насаживается до самого основания. Тяжелый, прерывистый вздох срывается с его губ. Размеренные и легкие толчки позволяют мне привыкнуть к его члену, которой пульсировал внутри меня. Движения становятся более быстрыми, и я выгибаюсь, когда чувствую, что он задевает простату. Я обильно кончаю и прижимаюсь своими губами к виску Гука, слышу гортанный стон, а после чувствую его сперму, стекающую по моему бедру.       Если кто – нибудь мне сказал, что я буду заниматься сексом с преступником, я бы засмеялся ему в лицо. Впервые я чувствую страх за это время, но это не страх смерти, а страх того, что он может просто уйти. Чонгук прижимает меня к себе, и мы проваливаемся в сон.       Утро встречает холодом, разве я мог надеяться на что-то другое? Ведь я должен быть благодарен ему за то, что он вообще оставил меня в живых. Ведь велика вероятность, что он может вернуться? Но даже если он вернется, чтобы убить меня, я буду ждать его.