История Фонарщика

Подходите ближе, друзья, я рад вас видеть! Каждого из вас! Да-да, вы не ошибаетесь, я тот самый Фонарщик, что ходит по улицам ночью и рассекает тьму своим волшебным фонарем. Тот самый Фонарщик, которого видели и на этой дороге и на многих других, но не сомневайтесь – настолько же светлых. Тот самый Фонарщик, который рад встречать друзей в пути и тот самый Фонарщик, который с удовольствием делиться с ними своими историями. Как же много, однако, их случилось под светом моих фонарей! И сегодня я хотел бы вам всем рассказать одну из них. Необыкновенную историю, о которой так часто меня спрашивают и которая слегка сгоняет тень тайны с полей цилиндра вашего верного друга и освещает его лицо. О, вижу вы заинтересовались! Тогда слушайте. Давным-давно, когда луна была моложе, а времена темнее, я был свечным дел мастером, и делал такие свечи, которые могли светить долго и ярко, иногда даже искриться и менять цвет! И подобные вещи не могли не заинтересовать домов, где вечно горел свет, где проводились пышные торжества и, где публика была падка на диковинки. Меня приглашали от одного богатого дома к другому и, тожества только разгорались ярче в этой веренице. Наконец, моими талантами заинтересовался Королевский двор. Как сейчас помню, как меня везли в изящной карете через сад, полный фонтанов, статуй и замысловато стриженых кустов; и как я удивлялся золоченым подсвечниками сторожившим огромные зеркала, когда меня вели в тронный зал, и какой трепет я испытывал, представ перед самим Королем. Его Величество назначил меня Главным Придворным Фонарщиком и велел мне не скупиться на воск и фитили для его роскошных приемов. Признаться, меня очаровала изысканность дворца и красота садов разбившихся вокруг, так что я прикладывал всю свою смекалку к украшению тех мест, вкладывал душу и мастерство в свои творения. И могу сказать, не без гордости, что Его Величество был доволен моей работой: разноцветные огни приветствовали его гостей, фигурные свечи освещали их лица, а средь парковых кустарников, им освещали путь фонари, огоньки которых искрились, подобно звездам на небе. Король с улыбкой довольного хозяина демонстрировал своим гостям эти чудеса в стеклянной оправе. Его Величество, да будет вам известно, был молод, величествен и красив. Он старался окружить себя подобным обществом, ярким и блистающим, как он сам. Он никогда не скупился на развлечения, пытаясь превратить свою жизнь в праздник, и надо признать, у него это отлично получалось. Однако, в одну из ночей, когда я опускал колпачки на свечи после очередного роскошного приема, я заметил тень задумчивости и печали на лице моего господина. Тогда я возымел храбрость поинтересоваться, все ли в порядке у Его Сиятельства. Тот ухмыльнулся и поведал мне, что намерен жениться. Что давно искал себе партию, равную его совершенству и блеску. И, наконец, нашел Её, такую же прекрасную, как и он сам, однако поймать ее будет не просто. Я в замешательстве спросил, что же эта за женщина, которая сама не прибудет во дворец, чтобы стать женой Короля. Тогда он вздохнул и взглянул на небо. Король сообщил, что его избранницей стала сама Луна. Да-да, та самая прекрасная Луна, которая заливает нашу землю мягким серебристым светом темными ночами. Именно ее чудесный лик поразил сердце Короля и только ее он видел равной себе. «Помилуйте! – воскликнул я. – Это же невозможно, спустить с неба Луну!» «Вовсе нет, - ответил Король. – Нам нужно лишь затмить звезды на небе, тогда Луна собьется в пути и прибудет в мой сад». Он отдал распоряжение, превратить его сад в звездное небо. И я выполнил его поручение: сотни фонарей горели ярким белым светом, искря и поблескивая. Они светили так ослепительно, что сами звезды казались огарками. Совсем неудивительно, что как только стемнело, Луна потеряла свой путь и опустилась в дворцовый сад. Она была ослепительна: её фарфоровая кожа светилась серебряным светом, ее светлые волосы парили в воздухе легким облачком, обрамляя ее прекрасное лицо, на котором древней мудростью взирали на мир темные глаза. Она шагала над землей, ее шелковые одеяния вздымались и опускались при каждом ее движении. Каждый жест, каждый шаг, был наполнен грацией. Она была изумительна. Луна, оглянувшись, вздрогнула, осознав, что заблудилась, но было поздно: на нее быстро накинули сети и утащили во дворец. И там ее, бедняжку, держали взаперти. Король приходил к ней ночами, но она не желала слушать его речей. С тоской Луна смотрела через окно на небо, которое заметно потускнело без нее. Ей разрешили выходить в сад, но только в ту часть, которая была со всех сторон, даже сверху, заключена в решетку. Король решил, что увидев роскошь, которую он готов был подарить избраннице, та смилостивится. Но, увы, ни пышно цветущие розы, ни мраморные скульптуры, ни чудесные фонтаны, ни пестрые рыбки не смогли изменить настрой пленницы. Мне велено было зажигать фонари в ее темнице. И я не преувеличу, если скажу, что, мое сердце обливалось кровью, когда видел эту несчастную. Я чувствовал себя тюремщиком, когда, гремя ключами, отпирал калитку ее сада. Мне приходила мысль выпустить Луну, да вот только не хотел я предавать Короля, тем более что по своей сути он не был деспотом и мучителем. Он не хотел Луне зла, напротив, он был страстно в нее влюблен, и ее состояние крайне мучило его и вгоняло в тоску. Видя мучения их обоих, однажды, я попробовал поискать расположенности Луны и, немного помявшись, обращаясь к столь древнему существу и столь ослепительной женщине, завел с ней беседу. Я говорил о том, какой Король великодушный человек, как сильно он влюблен в нее и как страдает, глядя на ее волнения. «О какой любви можно говорить, если меня здесь держат, как узницу? – отвечала Луна. – О каком великодушии идет речь, когда людей лишили моего света?» И она стала рассказывать о путниках, следующих ночными дорогами сквозь темные чащи; о влюбленных, ищущих встреч темной ночью; о малых детях, что страшатся теней в своих комнатах; о работягах, бредущих домой после трудной смены. Она рассказывала мне истории, которых коснулся ее мягкий свет, деяния простых людей и свершения великих, свидетельницей которых она была. И повествовала она не только о моем родном крае, но и о неизвестных мне землях. Я, никогда прежде не бывавший нигде, дальше границ земель, в которых вырос, не мог оставаться равнодушным: я начал засыпать ее вопросами, требуя подробностей. И ответы ее рождали все новые и новые легенды, вспыхивающие в моем уме сказочными картинами. Все эти истории о дальних странах были такими увлекательными и необычными, что я даже забыл, с какой целью начал разговор. Мне виделось, как я сам брожу средь высоких дюн, как затягиваю шкоты на кораблях и как крадусь в джунглях, опасаясь разбудить страшного зверя. Луна, кажется, тоже забыла, о своем заключении: теперь она сопровождала меня в моих странствиях, указывала дорогу. Казалось, она даже стала сиять ярче. «У тебя чудный дар, Фонарщик, ты даришь свет людям!» Я весь зарделся от подобной похвалы, а Луна тем временем потускнела: ее взор снова упал на садовую ограду. Тут послышался скрип калитки, и мы оба вздрогнули от этого резкого звука. Луна взяла меня за руку, и, глядя на меня своими чудными глазами, с мольбой в голосе просила погасить огни в саду и как можно скорее. Я не мог противиться ее просьбе, и, достав гаситель, кинулся тушить огни. В сад вошел Король и, видя, как быстро погружается тот во тьму, бросился в его сердцевину, верно, опасаясь за свою гостью. Я, стараясь не попасться Его Величеству на глаза, успевал, как мог, тушить свет, нагоняя мрак на эту часть парка. «Что тут происходит?!» - проревел правитель, оставшись во тьме. Ответом ему была тишина. Я спрятался за одну из скульптур и старался дышать, как можно тише, а то и не дышать вообще. «Где вы!?» - крикнул он во мрак. Ответом ему был лишь шелест и журчание фонтана в глубине сада. Я выглянул из убежища: Король выхватил шпагу и направил ее на деревья, окружившие его. Он тяжело дышал и опаской ступал, пробираясь вглубь. С гулом за ним пролетел по аллеям ветер. Сделав резкий выпад, Король вышел из тени деревьев к фонтану, около которого недавно сидели мы, но теперь эта часть сада была пуста. Тишина, разбавляемая лишь плеском воды, и мрак царили вокруг правителя. Из-за холодного мрамора мне было видно напряженное лицо. Вдруг, Король вздрогнул, и, скажу вам по секрету, вскрикнул. Что-то легко коснулось его плеча. Он резко обернулся, схватившись за эфес меча. Но то была лишь красавица Луна. «Как много ужаса царит во тьме, не так ли?» - промолвила она и, взяв правителя за руку, повела его ближе к фонтану. Потянув Короля к воде, Луна наклонилась и раскрыла свою ладошку. Из нее выпорхнула стайка светлячков. Их свет замерцал в воде, переливаясь, как на драгоценных камнях, на чешуе пестрых рыбок. – «И как много чудесного происходит при свете». Король взглянул на Луну, а та лишь указала на его чудесный дворец, сиявший во тьме, как брильянт. «Ты привык жить в свете, ты им окружен и ослеплен, - говорила она. – Но украв меня с неба, подумал ли о других?» Она мягко развернула правителя в сторону мрачного леса, чьи верхушки пиками выступали на фоне небосвода. «Как же будут те, кому я служу? – спрашивала Луна. – Ты погрузил их в вечный мрак боязни ночи». Король вздрогнул: он раскаялся. Он рухнул на колени перед красавицей и, прижимая к груди шелк ее подола, просил прощения. Он клялся ей в любви, молвил о страданиях и корил себя за глупость. Я плохо помню, а может и не случайно, те пылкие речи, что он говорил. Давайте оставим тайну этих признаний отчаянно влюбленному. Стараясь ступать как можно тише, я прокрался до стриженых кустов, и, пригибаясь за ними, удалился к калитке сада, оставив пару наедине. Я старался не греметь ключами и осторожно отпирать замок. Но стоило мне выйти, как из-за деревьев показалась фигурка Луны, спешившей на волю. Выбежав за ограду, она раскинула руки и звонко рассмеялась, словно приветствуя своих старых друзей – звезды на небе. «Ты нас покидаешь? – с некоторой тоской спросил я. – Тебя ждут новые истории и странствия?» «О, мой милый друг! – воскликнула Луна, протягивая мне руки. – Пойдем же вместе! Твой чудный дар, твой свет – знал бы ты, как его ждут многие в темных углах мира!» «Один, против мрака мира?» - ухмыльнулся я, но эта затея уже успела захватить меня в плен. «Не волнуйся, я буду сопровождать тебя – засмеялась Луна, взяв меня под руку, но в следующую секунду отшатнулась и, оглядев меня с головы до пят, продолжила – Но сначала я хочу тебе сделать три небольших подарка». Она вздернула руки к небу и стащила с него лоскут, темный, подобно ночи. Луна накинула мне его на плечи, приговаривая: «Этот плащ скроет тебя от всех врагов!» Так появилось придание, что если закутаться в плащ Фонарщика, ваши невзгоды потеряют вас из виду. Затем она вновь провела рукой по небосводу и в ее ладошке осталась пара звезд. Встрепенувшись, они обернулись маленькими светлячками. Собрав их, Луна спрятала их в карман моего сюртука: «Звезды испокон веков указывают путникам дорогу. И эти не дадут тебе сбиться с пути!» Так появилась примета, что если встретить по дороге Фонарщика, то это знак, что вы идете в верном направлении, и на пути вас будет поджидать удача. Для последнего дара, Луна сняла с ограды фонарь и вдохнула в него свой яркий свет. Сняв с шеи цепочку, она повесила на нее свой подарок и с улыбкой протянула мне: «Когда ты делишься своим светом с другим, он не тускнеет, а становится ярче вдвойне». Так появилось поверье, что если вы позволите улыбке осветить ваше лицо, увидев Фонарщика, то значит, он делает свою работу верно, а вас непременно будет ждать счастье. И мы с Луной отправились в путь. Она сдержала свое слово, и ее сияние всегда сопровождает меня в моих странствиях. Сколько ж за их время я перевидал, для скольких историй горел мой свет! Одну из них, я только что рассказал вам, друзья мои, и, надеюсь, она вам понравилась.