Мандарин и книга

      «По спине мальчика побежали мурашки. — Нет! — выкрикнул он.       Петька вдруг представил, что рядом с ним никогда не будет его забавной, открытой и доверчивой Дашки. Той самой Дашки, которая всегда готова всем помочь, сочиняет небылицы, и хвостиком бегает за ним. До похода за Хрустальным Ключом он и не задумывался, что Дашка так много значит для него. Он и представить себе не мог, насколько сильно любит свою маленькую сестрёнку».*       Юри Кацуки, очищая мандарины от шкурок, совершенно непонимающим взглядом смотрел в книгу на полностью русском языке, которую ради интереса взял в местной библеотеке. Он понимал, что там сейчас происходит некое напряжённое действие (судя по восклицательным знакам в репликах и количеству оставшихся страниц), однако это ему мало чем помогало. Единственное, что он знал, так это были имена героев книги — Даша и Петя — их ему любезно подсказала миловидная приветливая девушка, выдавая книгу в библиотеке, которую почему-то остальные работницы называли Сашенькой, хотя иностранцу она представилась как Сандра.       После финала Гран-При в Хасецу, когда Кацуки взял серебро, Виктор предложил ему отпраздновать грядущий Новый Год в Санкт-Петербурге. Тот не был сильно против, однако он знал, какие морозы там бывают и был наслышен о большом несчастных случаев переохлаждения людей, которые всё происходят там довольно часто. Никифоров лишь пожал плечами, и сказал, что такое происходит по неосторожности, а если заботиться о себе, то к этому привыкаешь.       В новом для японского фигуриста городе Виктор всё время уходил в Ледовый Дворец, чтобы пообщаться с друзьями после долгого отсутствия, а Юри, сидя в квартире тренера, всё время укутывался в одеяла и лежал в постели, устроившись в льготном месте — около новогодней ёлки, которую успели уже успели нарядить — читал, не в силах привыкнуть к новому климату. Даже самые тяжёлые зимы в Хасецу он преодолевал гораздо легче.       Юри для самого себя перелистывал страницы книги, одновременно левой рукой убирая косточки из мандаринов. Кожица дольки лопнула и сок брызнул на пропечатанные страницы.       С уст парня чуть не слетело тихое ругательство, как на кровать село что-то тяжёлое.       «Виктор?».       Кацуки почувствовал мягкий топот и тихое урчание, и невольно хихикнул со своей невнимательности. Это был дымчатый кот Никифорова, с пока не очень хорошо выговаривамой для японца кличкой Барс. Был бы это его хозяин, то Юри бы услышал.       Фигурист шевельнул ногой, а Барс, неожиданно пронзительно мяукнув, недовольно спрыгнул на пол и выбежал из комнаты. Парень не совсем понял, чем потревожил представителя семейства кошачих, как услышал голос с прихожей: — Я пришёл! — А, привет, — сказал Юри, не вставая, перелистнув страницу, ещё отчаянно делая вид, что читает и ему интересно.       Виктор, уже переодевшись, зашёл в комнату и отодвинув ветку искусственной ёлки с нацепленной на неё красным пласмассовым шариком. Кот фигуриста вернулся в комнату и разлёгся на ковре. — Что делал? — Мёрз, читал, ел, — чуть недовольно отрапортовал Кацуки, отрывая дольку от фрукта. — Ты же фигурист, Юри, — хихикнул русский. — Лёд и холод должны быть твоей стихией. А ты?       Кацуки, улыбнувшись, фыркнул и перевёл взгляд на книгу.       Никифоров приподнял книгу и посмотрел на розоватую обложку, с нарисованными на ней детьми, среди которых была темноволосая девочка с двумя хвостами и золотистым кроликом в руках, которая скорее всего и была той Дашей. — «Хрустальный ключ?» — спросил он. — Что? — не понял Кацуки. — «Хрустальный ключ», — пояснил Виктор уже на английском. Он посмотрел на обложку. — Серия «Девичьи истории»? — Что? — опешив, повторил он. — Что ты читаешь? — хихикнул Никифоров.       Кацуки невольно расширил глаза. — Так вот почему эта Сандра с меня хихикала!.. — Какая Сандра? — В библиотеке девушка. — Ты брал наобум? — со смешком сказал Виктор.       Щёки Юри едва заметно покраснели. — Ну да. — Я в тебе никогда не сомневался, — сказал Виктор, но увидев смущение Кацуки, он с улыбкой осёкся. — Ну ладно, зато интересный выбор. — О чём хоть книга?       Никифоров, не ответив, лёг рядом с Кацуки и увидел, что его рука тянется к тарелке с уже очищенными от шкурок мандаринами и отрывает половину. — Дай мне.       Юри отодвинул книгу, оторвал дольку и протянул Виктору. Тот подхватил её зубами. Кацуки покраснел ещё больше.       Никифоров хихикнул: — Ты сейчас на мандарин похож. — Чего? — На мандарин похож!       Фигурист шутливо закатил глаза, кладя в рот дольку: — Мандарин оранжевого цвета. — Да ладно!       Виктор прислонился губами к губам Кацуки и ещё раз отобрал кусок фрукта. Японец хихикнул и почувствовал на языке кисловатый, но вместе с тем и приятный привкус.       Виктор по инерции сжал в руке ещё несколько долек, и через секунду все открытые страницы книги были обрызганы соком. — Ну Виктор!.. она же библиотечная, мне ведь её сдавать… — раздосованно проговорил Кацуки, переворачивая и стряхивая книгу. — Сандры боишься? — с ноткой шутливой ревности в голосе спросил русский фигурист. — Никифоров! — воскликнул Кацуки.       Виктор расхохотался, глядя на лицо ученика. Юри прикрыл глаза, ещё раз почувствовал поцелуй тренера и руку на макушке, перебирающие волосы. Другой рукой фигурист нащупал книгу: — Хочешь, я почитаю тебе? На английском?..