Она, её девушка и то, что важно для них обеих

Когда я открываю глаза, в комнате уже совсем светло: яркий солнечный свет попадает в комнату даже через плотно зашторенное окно. Постель смята, одеяло валяется где-то у меня в ногах, одна из подушек на полу (очевидно, я опять неистовствовала во сне). Душно и тихо. Поняв, что нахожусь в спальне совершенно одна, не без труда сажусь на кровати и издаю недовольный стон. - Опять она вскочила раньше меня. - Смотрю на часы, криво повешенные над кроватью. Сейчас почти час дня. - Да ещё и в такую рань! Она всегда встаёт раньше. Всегда. И всегда, всегда засыпает позже меня. Ни разу за всё время, за все те разы, когда мы ночевали вместе в объятиях друг друга, я не видела, как она засыпает или просыпается. Иногда мне кажется, что она вообще никогда не спит, но для вампира она слишком смуглая, да и клыков у неё не наблюдается, так что я спокойна за свою кровь. Вылезать из тёплой постельки не хочется, но и находиться одной я тоже не хочу. С хрустом потягиваясь всем телом, наконец встаю и надеваю первую попавшуюся майку, растянутую до полной бесформенности (нет, я всё ещё не жалею о своём предложении посмотреть, влезут ли в неё двое человек сразу). Зевая, выхожу из комнату и при этом смотрю под ноги, чтобы не запнуться о раскиданную по полу одежду. Из кухни доносится приглушённая музыка, позвякивание посуды и шкварчащие звуки масла на раскалённой сковороде. Она готовит. Очень тихо останавливаюсь в дверном проёме и подпираю плечом косяк. Наблюдаю за ней, невольно улыбаясь и прикусывая губу, стараясь не выдать своего присутствия, но я напрасно этого опасаюсь, потому что она слишком погружена в своё занятие. Она стоит спиной ко мне, слегка качает головой и бёдрами в такт музыке. До меня доносится постукивание ножа о разделочную доску, и я догадываюсь, что она нарезает овощи. На ней моя застиранная домашняя футболка с логотипом университета. Вообще-то это футболка моего брата (которую я одолжила навсегда), так что она доходит ей почти до колен и смотрится как платье. Хочется думать, что под футболкой у неё ничего нет, но это, конечно, не так. Я знаю, что на ней короткие шорты, которые под футболкой не видно. Она ещё не настолько не стесняется меня, чтобы ходить нагишом или хотя бы без белья под одеждой (к моему сожалению), но я нахожу это ужасно милым. Я бы и дальше могла спокойно продолжать своё наблюдение за этим очаровательным существом на своей кухне, как вдруг мне приспичило чихнуть. Как раз в этот момент песня заканчивается, и мой чих оглушительно разносится по кухне. Она аж подпрыгивает на месте, отчего я не сдерживаюсь и смеюсь, направляясь к ней с широкой улыбкой. - Ты меня напугала! Её обвинение звучит возмущённо, но по глазам и улыбке, постепенно расцветающей на прекрасном лице, я понимаю, что на самом деле она рада мне. - Ну прости, я не специально, солнце. Произношу с искренним сожалением в голосе и заключаю её в объятия, крепко прижимая к себе. Обычно она собирает волосы в пучок, но сейчас светлые локоны волнами струятся по её спине, доставая почти до пояса. Со своей милой мордашкой и миниатюрностью она кажется почти ребёнком. Внешне она выглядит младше, хотя на самом деле из нас двоих младшая как раз я. - А ты сегодня ранняя пташка. В её голосе неприкрытая насмешка над моей любовью ко сну, но, чёрт, это действительно рано для меня. - Ну, не всем же быть как ты. Почему ты ушла? Она пожимает плечами, смотря мне в глаза, и опять покачиваяется в такт следующей включившейся песне. - Мне стало скучно смотреть на дрыхнущую тебя, и я проголодалась... Охнув, она вспоминает, видимо, о включённой плите и освобождается из моих объятий, чтобы вылить на сковороду уже приготовленную смесь яиц с молоком. Отлично, на завтрак у нас омлет. Прежде чем вернуться ко мне, она быстро шинкует оставшиеся овощи и сбрасывает их с доски сразу на сководку, после чего закрывает крышкой. Как только она заканчивает, притягиваю её к себе и целую в щёку. - С добрым утром. - С добрым. Она даже не делает замечание по поводу того, что уже далеко за полдень. Я довольно улыбаюсь, а она привстаёт на носках, чтобы легко коснуться моих губ своими. - Можно узнать, с каких пор ты готовишь? - С этого дня. Она отвечает так просто, что я не удерживаюсь от смешка. - Что ж, я надеюсь, мы после этого выживем. - А я надеюсь, что ты не сядешь за стол в одних трусах. О, ну вот и её ежедневные замечания. - Чем тебе не нравятся мои трусы? Они же с единорогом! К слову, это она мне их подарила. - Твои трусы замечательные, но за столом принято сидеть в штанах. - В таком случае, я буду есть на полу. Теперь смеётся она. - Но я-то не собираюсь накрывать тебе на полу. Она сосредоточенно пытается поправить мою майку, ворот которой растянут настолько, что она постоянно сползает, оголяя одно плечо. А мне даже удобно. - Что насчёт подоконника? - Что? Непонимающий взгляд её светлых глаз умиляет меня ещё больше. - Мы можем поесть на подоконнике. Думаю, эта поверхность вполне подойдёт. Раз за стол в трусах нельзя и на полу ты меня тоже не покормишь, давай есть на подоконнике. Я сама не вижу особой логики в собственных доводах, но она, похоже, просто мирится с этим и всё же сдаётся. - Похоже, ты готова прибегнуть к любым методам, лишь бы не надевать штаны. - Потому что я за свободу и равенство. В этом доме недопустима никакая штановая дискриминация! - Нет такого прилагательного "штановый". - Да по фигу. Покорми меня уже. Она с улыбкой безнадёжно качает головой, признавая очередной крах своей попытки научить меня манерам. На пару секунду она запускает тонкие пальцы в мои короткие, до плеч, волосы, и я расслабленно прикрываю глаза. Ожидаю почувствовать на губах её поцелуй, но она почти сразу отстраняется и уходит от меня, чтобы заняться нашим завтраком. Дразнится. Наш завтрак проходит в относительной тишине. Музыка продолжает звучать так же тихо. Мы сидим с разных концов подоконника, напротив друг друга. Я сижу по-турецки и держу тарелку на скрещенных ногах, она - боком, свесив ноги с подоконника и с тарелкой на коленях. Я распахнула окно, и теперь тёплый ветерок приятно обдувает нас, играя с волосами. - Погода класс, - замечаю с благоговением, а она подтверждает моё высказывание лёгким кивком. - Может, нам прогуляться? - Почему бы нет? Умяв всё до кусочка, отставляю свою совершенно чистую тарелку рядом с её, на половину полной. Какое-то время мы молчим, просто наслаждаясь моментом и слушая звуки улицы, которая дышит жизнью там внизу, четырьмя этажами ниже. Кто-то из наших соседей затеял переезд, и я наблюдаю, придвинувшись ближе к окну и немного высунувшись из него, за тем, как грузчики входят в дом и выходят из него с коробками, которые потом загружают в машину. Перемены - это всегда здорово. В окне дома напротив появляется какой-то мужчина и заинтересованно смотрит на нас, откровенно разглядывая. Я не теряюсь и приветливо машу ему рукой, улыбаясь при этом во все тридцать два и ничуть не стыжусь своего вида. Только вот мужчина очень забавно заливается краской и поспешно исчезает в своей квартире. Слышу рядом её тихий смех. Она прикрывает рот ладонью. - Ты так всех соседей распугаешь. - Минуточку, что страшного ты во мне находишь? Тяну её к себе, и мы уже вместе наблюдаем за снующими внизу грузчиками, сидя в обнимку на подоконнике. Её голова на моё плече, мои руки на её талии. Задумываясь о таком положении вещей, всё меньше горю желанием куда-либо выходить из дома. Мне кажется, я так могу просидеть весь день или даже всю жизнь. - Ты же поняла, о чём я. Удобно устроившись, она начинает водить пальцами по моим ладоням, рисуя невидимые узоры. Приятно и успокаивающе. Закрываю глаза и позволяю себе на несколько секунд забыть обо всём на свете, сосредоточившись лишь на тепле любимого человека и ритме сердца, бьющегося совсем рядом с моим. В такое утро можно совсем не думать о том, что существуют какие-то заботы, проблемы и прочая суета. Есть я, и есть она. А ещё есть то, что важно для нас обеих. Больше ничего не имеет значения. Вот так. - Эй, чего молчишь? Её голос возвращает меня в реальность. Мгновение я просто смотрю в эти глаза цвета безоблачного летнего неба. Такие светлые, ясные. Кажется, ими можно будет осветить весь мир, если потухнет солнце. - Выходи за меня. На неё мои слова производят такой же ошеломительный эффект, как и на меня саму. - Что?! - Ты же слышала. - Я-то слышала! А вот ты сама себя слышишь? Мне хочется смеяться, глядя на то, как она вскинулась в потрясении с широко распахнутыми глазами. - Ну, не сейчас, конечно. Может, лет через пять-шесть, когда ты закончишь учёбу в одном с лучших вузов страны и сделаешь карьеру, а меня выпрут из колледжа и я соберу свою панк-рок-группу, с которой мы будем играть в подвальных клубах. На скопленные деньги купим дом за городом с зелёной лужайкой и бассейном на заднем дворе, заведём десять собак и двадцать кошек. А вот потом можно и о свадьбе подумать. Только вот кто из нас будет в платье невесты? Ты? Я не против костюма. Только без классических брюк! Своим звонким смехом она заставляет меня перестать расписывать наше радужное будущее. Ей настолько смешно, что она держится за живот, а её глаза начинают блестеть от слёз. Сопротивляться такому не в моих силах, поэтому почти сразу я присоединяюсь к ней, задней мыслью думая о том, что наш шум может привлечь лишнее внимание соседей. Просмеявшись, она отодвигается от меня и поворачивается так, чтобы сидеть лицом ко мне. Мы обе всё ещё тяжело дышим, а я про себя отмечаю, как ей идёт румянец. - Согласна. - Чего? - Говорю, я за тебя выйду? - В каком смысле? То есть... Что?! - Конечно, не сейчас. Но через пять-шесть лет... И больше мне не нужно никаких слов для того, чтобы заключить её в самые крепкие объятия и прижать к себе так сильно, что она начинает жаловаться на нехватку воздуха и вырываться. Утро, начавшееся в обед. Приготовленный с любовью завтрак. Взаимный обмен объятиями и поцелуями с самым дорогим тебе человеком. Наверное, в этом и есть счастье. Его не надо искать, потому что оно приходит само, внезапно сваливается как снег на голову или врезается в тебя в овощном отделе супермаркета. Неважно как, счастье обязательно найдёт того, кому суждено его встретить. Всё проще, чем кажется. Нужно просто верить, и всё будет так, как должно быть. Простая правда жизни.