Несколько моментов из жизни генерала

В этот вьюжный февральский день Рапсодос отчаянно скучал. Почему-то именно сегодня дурное настроение не могло развеять ничто, даже любимая книга, валяющаяся в углу спальни и укоризненно поблёскивающая оттуда золотым обрезом. Её владелец, в данный момент уподобившийся выброшенной на сушу полуживой морской звезде, лежал в центре сооружения, исполнявшего роль кровати, и бездумно скользил взглядом по окружающей действительности. Комната для ночного (и не только) отдыха в квартире Генезиса являлась единственной в своём роде. Большую её часть занимало застеленное шёлковым алым покрывалом и заваленное подушками всех размеров ложе, с лихвой достаточное для пятерых. В тёмной глубине дубового паркета, гладкого и приятно ложащегося под босые ноги, отражались точечные светильники. За ненавязчиво-персиковыми стенными панелями прятались шкафы с разнообразным содержимым и точно такого же цвета шторы скрывали заоконный Мидгар. Разные милые безделушки, картины, статуэтки и прочие аналогичные предметы в спальне отсутствовали, потому как она сама, благодаря высоким технологиям, стала произведением искусства. Достаточно было несколько раз прикоснуться к кнопкам на пульте настройки и объёмные движущиеся и озвученные изображения превращали комнату в один из тех симпатичных уголков, что были заложены в программе, а установка климат-контроля добавляла реальности с помощью обонятельных и температурных ощущений. Ночной пляж под бархатисто-синим небом, заполненным пылающими звёздами. Мерцающее море. Влажный плеск размеренных пологих волн. Мелкие песчаные барханы в лунных полутенях. Терпкий запах зелени, приносимый тёплым бризом. Шелест пальм над головой. Сияющий безоблачный полдень. Дремотный закрытый дворик. Стены из необработанного камня. Навес, густо оплетённый вьющимися растениями с лапчатыми листьями и висячими цветочными кистями всех оттенков синего. Хаотичные золотые пятна на коричневых плитках пола. Искрящиеся брызги фигурного фонтана. Низкие мраморные вазоны с пышной зеленью. Обволакивающая тишина, лишь изредка нарушаемая еле слышными водными переливами. Маленький мезонин, освещённый оранжево-красным закатом. Уют лёгкой неубранности, белая сквозная занавеска на приоткрытом окне. Простая деревянная мебель, обливная посуда с незатейливым узором, растрёпанный букет в пузатом терракотовом кувшине. Клетчатый плед на спинке кресла, стопки книг. Вечерние песни птиц. Насыщенное свежестью прозрачное утро. Открытая веранда вутайского дома, лакированные медовые половицы, живописные сюжетные ширмы. Розовые облака цветущих вишен, кружащиеся лепестки, тонкий аромат. Звон стеклянных колокольчиков, нежные и печальные звуки флейты. Заросшее белыми лилиями лесное озеро; залитая солнцем поляна с мелодично журчащим ручьём; пропитанный сладким яблоневым духом сад. Ослепительная снежная равнина; голая пустыня с шуршащими песками и одинокими красными кактусами; крыша небоскрёба с видом на штаб-квартиру Компании. Да-да, были и такие варианты. Имелся даже пахнущий пылью дощатый сеновал с полосками лунного света, фонарём, мотыльками и стрёкотом цикад. Сию экзотику Рапсодос внёс в коллекцию после рассказа Сефирота о потрясающих ночёвках в примитивной сельской постройке. Правда, роскошное ложе не слишком сочеталось с окружающей обстановкой (как в данном, так и в других случаях), но это были уже мелочи. Лично рыжего всё устраивало. Генерал, оценив качество предъявленных ему объёмных картин, фыркнул и посоветовал другу испытать прелести сна и не-сна на ворохе сена тёплой летней ночью в натуре, а не среди пусть и очень достоверных, но всего лишь изображений, и искусственно смоделированных звуков и запахов. - И желательно с кем-нибудь, - добавил он напоследок, улыбаясь во все тридцать два зуба. - Хорошо тебе говорить, - проворчал тогда Генезис. – У тебя есть Клауд, а у него – мама и домик в Нибельхейме. - Да, мне повезло, - довольно кивнул Сефирот. – Можно даже сказать, что мне достался самый главный выигрыш в жизненной лотерее. А что мешает тебе обзавестись партнёром? Рыжий тряхнул шевелюрой и картинно приложил к груди правую руку с растопыренными пальцами. - Мои высокие требования. Он или она… В общем, неважно кто. Кандидатура должна быть не слишком молодой, но и не старой. Красивой, но не затмевать меня. Не курить – достаточно, что это делаю я… - Да уж, - вставил генерал, - как накуришься-я… Рапсодос нахмурился. - Не перебивай. - Молчу, молчу, - ответил Лучший, старательно сдерживая смех. - На чём я остановился? – пальцы Генезиса перебежали на лоб. – Ах да, не курить. Далее: уметь готовить, обладать уравновешенным характером и правильной речью, иметь вкус в одежде, парфюме и прочем, без материальных проблем и родственников поблизости, ну и в постели не бревном лежать. И самое главное…, - рыжий сделал многозначительную выжидающую паузу. - Что? - Кандидатура должна быть умной, но не умнее меня, конечно. Завершив описание предполагаемого партнёра, Рапсодос откинулся на спинку кресла, положил ногу на ногу и пристально посмотрел на друга. - Ну? Вопреки ожиданиям, Сефирот смеяться не стал, а лишь покачал головой. - С такими запросами тебе даже Богиня не поможет и будешь ты кочевать по девочкам и мальчикам на час, которые за деньги скажут, что ты самый, самый, самый, даже если будут видеть перед собой престарелого наркомана, лысого, беззубого и кривоногого. - Что за намёки?! – сузив глаза, Генезис пригнулся и материализовал огненный шар. – Я никогда таким не стану! Лучше сдохну во цвете лет! - Это ты сейчас так говоришь, - отозвался генерал и спокойно посоветовал: - Квартирку пожалей, особенно спальню свою навороченную. Полыхающий красный клубок мгновенно испарился без следа. - У тебя сейчас жизнь, как картинки твои, - продолжил Сефирот. – Со стороны всё красиво… - Не всегда, - запальчиво перебил рыжий. – Есть и страшненькие, как ваш сарай, к примеру. - … но приблизившись, натыкаешься на стену, - договорил генерал. – В море нельзя окунуться, на лугу – поваляться, в окно – выглянуть. Рядом должен быть кто-то, пусть неидеальный, пусть в старом сарае на куче сена, но живой, тёплый и на всю жизнь. - Мне и так хорошо, - высокомерно произнёс Рапсодос и, нервно схватив любимую книгу, сделал вид, что углубился в чтение. Сефирот пожал плечами. - И чего я сейчас об этом вспомнил? – пробурчал Генезис, садясь и поджимая под себя ноги. – Чем бы заняться? Все при делах, а у меня выходной практически у Бахамута под хвостом. Хорошо им, а я тут один. Забытый, непонятый и страдающий. Обиженно шмыгнув носом, Рапсодос выставил перед собой левую ладонь и начал вслух перебирать варианты развлечений, попутно загибая пальцы. - Ресторан, ночной клуб, театр, салон красоты, магазины, - он уставился на мизинец, поскрёб ноготь и поправился: - Нет, магазины лучше в Интернете. К тому же… Рыжий обернулся к окну – завывания ветра были слышны даже через двойные стёкла. - Оставить тёплый дом, мягкую постельку, любимую кактусовую настойку и выйти на улицу? Узреть облепившие небо серые тучи? Ощутить буйство вьюжной стихии, полной колючего снега? Нет, маникюр и девочки этого не стоят. В другой раз. Вдобавок, всё это стало таким обыкновенным, а душа требует праздника, - он вздохнул. - Надо заказать на ужин что-нибудь вкусное. Придирчиво изучив выставленное на сайте местного ресторана меню, Генезис прельстился двойной порцией запечённых рёбрышек, решив, что данное блюдо вкупе с парой-тройкой рюмочек кактусовой прекрасно подойдёт для утешения страждущего его, и, расположившись в гостиной в ожидании курьера, принялся обдумывать, чем бы ещё порадовать загрустившую душеньку. - Та-ак, наша профессионально-солджерская попойка только через две недели. Нескоро. А поближе…, - Рапсодос подёргал эксклюзивную серьгу в правом ухе, - … поближе у нас день озабоченной молодёжи. И не только молодёжи. Конечно, халявные шоколадки и всеобщее восхищение ласкают моё ранимое самолюбие, но почему-то у меня постепенно создаётся ощущение заурядности. Всё слишком предсказуемо. Толпы жаждущих признаться мечутся по коридорам Билдинга только для того, чтобы трясущимися руками сунуть мятый пакет со сладостями объекту воздыханий. Где романтика?! Генезис вскочил с дивана и быстро заходил по комнате. - Где азарт, интрига?! Где восторженный трепет сердца, когда надежды оправдываются? Он остановился перед картиной, изображавшей парящую среди белоснежных облаков Богиню, окружённую мягким золотистым сиянием. - Как встречаются двое? Почему взор цепляется за кого-то определённого, хотя рядом есть другие, ничуть не хуже, а иногда и лучше? И почему иногда мы не можем сделать выбор? Что нам мешает? Сомнения? Страх, что не поймут, отвергнут? Страх раскрыться, ведь тогда невозможно будет сделать вид, что ничего не было? И почему у кого-то нет подобных проблем? Изображение, естественно, ничего не ответило, но Рапсодос неожиданно растянул губы в улыбке и сказал: - Я думаю, что понял тебя правильно, - согнув руки в локтях, он поднял их перед собой и, сделав кистями круговые движения, сцепил безымянные пальцы, как крючки. – Любопытная мысль. Немного отшлифовать, добавить антураж и… Надеюсь, мои внутренние органы будут довольны, равно как и то неосязаемое, что именуется душой. Мелодичный сигнал известил о прибытии долгожданного заказа. Присовокупив к истекающим мясным соком рёбрышкам, возлежащим на блюде в окружении свеженарезанных овощей и зелени, запотевшую бутылочку кактусовой, Генезис с удовольствием отужинал и погрузился в недра Интернета. Через четыре дня народ, собравшийся утром в холле первого этажа главного здания Компании с самыми разными целями: на работу, с работы, в поисках объекта вручения традиционного пакетика со сладостями или просто так, рядом с информационной стойкой узрел нечто абсолютно не вписывающееся в деловой стиль этого самого холла. Данный предмет, изображавший причудливой формы корзинку с изящно выгнутой ручкой, обильно украшенный пышными розами, сверкающими сердечками и упитанными голубями, и резавший глаза невероятным смешением зелёного, красного, белого, голубого и золотого, тоже являлся своего рода стойкой. Расположившийся за ней брюнетистый тип со слегка загримированным лицом, в пронзительно-алом костюме и такой же шляпе, восторженно вещал: - Всем привет! Подходите ближе, господа, не стесняйтесь, ведь сегодня праздник! Сегодня у каждого, кто прячет на груди заветный конвертик, а в кармане – заветный пакетик, есть шанс услышать «да». Наша Богиня всегда милостива к влюблённым. Тип в алом благоговейно воздел руки и уставился в потолок. Выдержав несколько молчаливых секунд, он продолжил, прижав ладони к груди и добавив в голос грустную нотку. - Но как же быть тем, кто со вздохом проходит мимо прилавков с симпатичными коробочками разных форм, заполненных вкуснейшими шоколадными конфетами? Кто не знает, кому он или она могли бы вручить красивый конвертик с признанием и увидеть во взгляде ответную симпатию? Наверняка среди присутствующих найдутся замечательные юноши и девушки, милые и обаятельные, но скромные и чуточку нерешительные, а также мужчины и женщины в том прекрасном возрасте, когда становишься немножко придирчивым. Да? Народ негромко, но согласно загудел. Голос вещающего стал жизнеутверждающим. - Знайте, одинокие и исстрадавшиеся, сегодня вы можете изменить свою жизнь! Вам поможет Светлая Богиня! Вот здесь, - тип в алом ловко извлёк из-под стойки прозрачный цилиндр, заполненный небольшими разноцветными шариками, - в каждом футлярчике лежит пронумерованное колечко, осенённое милостью Богини. Кольца все одинаковые – это просто символ, и парные, то есть две штуки с номером один, две – с номером два и так далее, до пятидесяти. Всего двадцать гил. - Почему шарики разноцветные, а не голубые и розовые? – поинтересовалась стоящая ближе всех девушка. - Чтобы не было обвинений в дискриминации сексуальных меньшинств. - А как искать пару? – спросил молоденький курьер. – Ведь не объявлять же по громкой связи, что номер такой-то ждёт свою половинку там-то. - Вы смелый юноша, - одобрительно произнёс продавец счастья. – Купите кольцо и сможете попробовать предложенный вами способ. К услугам более стеснительных общие смс-рассылки. Назначайте свидания своим номерам, - он возвысил голос, - и да пребудет с вами милость Богини! Прошу! Разноцветные шарики закружились внутри танцующего в ловких руках цилиндра и несколько юношей и девушек, краснея и смущённо улыбаясь, вышли из толпы. Их поддержали аплодисментами и начало было положено. Через час холл опустел, а обладатели колец в ожидании сообщений взволнованно сжали в руках телефоны. В отделе ТУРК царило частичное веселье. Веселящейся частью был Рено – долговязый, безалаберный и немного циничный специалист по Сети, коммуникациям и всему с этим связанному. Поводом для развлечения служили записи с видеокамер наблюдения, находящихся на первом этаже. - Вы только гляньте на это толпу, ребята! Ха-ха-ха! – Рено ткнул пальцем в разделённый на четыре части экран монитора. – Вот купились так купились! Умеют же некоторые людей разводить. И посмеялись, и заработали. Двадцать гил за пластмассовую безделушку! Да таких колечек десять штук на одну монету дают. - Ты был там? – кивнула на экран Циссни, симпатичная миниатюрная шатенка. Рено состроил недовольную гримасу. - Пришлось. Ты же знаешь, что нас пихают в любое скопление народа, а внутри зданий Корпорации – особенно. На всякий случай. Босс кинул меня, - он снова сморщился, но потом горделиво задрал нос, - как самого толкового. Циссни фыркнула, но отвечать не стала. Вести разговор в подобном ключе для Рено было естественно и на это уже не обращали внимания. Турк крутанулся на кресле, бросил быстрый взгляд на смуглого лысого здоровяка Руда, рассматривающего какую-то схему, и снова уставился на монитор. - Ого, - он остановил запись в верхнем правом окошечке. – А вот это уже интересно. - Что? – спросила Циссни. Руд оторвался от чертежа, сдвинул очки и молча посмотрел на напарника. Рено перевёл нужное окошечко в полный формат и указал курсором на небольшой светлый объект. - Эта голова кажется знакомой, - он оттопырил нижнюю губу. – Кто же тут у нас, а? Циссни подошла ближе и пригляделась. - Елена? - Точно, - Рено ткнул в потолок указательным пальцем. – Она. Любопытненько. Он увеличил изображение, сделал его максимально чётким и радостно объявил: - Наша блондиночка тоже решила прикупить милость Богини и даже в двойном размере. - Это её личное дело, - заметила шатенка. И для этого нужна та смелость, которой у тебя нет. Я представляю, в каком шоке был бы человек, вытянувший парное с твоим кольцо, если бы ты рискнул поучаствовать. Рено небрежно отмахнулся. - Мне хватает внимания и без этого цирка. А тебе, Руд? – он повернулся вместе с креслом в сторону напарника. Тот вытащил из кармана прозрачно-розовый шуршащий пакетик с шоколадным драже, продемонстрировал его окружающим и спрятал обратно. Рено бросил на Циссни победоносный взгляд. - А что сам не хвастаешь? – усмехнулась девушка. - Буду я шкаф захламлять, - с прохладцей уронил он. – Все подношения уже сданы в фонд помощи детям Трущоб. Циссни недоверчиво прищурилась, собираясь что-то сказать в ответ, но тут дверь распахнулась и в комнату вошла Елена. - С добрым утром, - приветливо поздоровалась она. – Что обсуждаем? Глаза турка метнулись к экрану, а рука – к компьютерной мыши. Девушка, успевшая рассмотреть картинку до того, как она стала маленькой, а все изображения вернулись в реальное время, поняла, что разговор шёл о ней, и пристально посмотрела на Рено. Тот, старательно сделав вид, что всё пустяки и дело житейское, преувеличенно бодро поинтересовался: - Как успехи? Партнёр уже нашёлся? Где свиданка? А кому второе колечко? Более бестактных вопросов он задать не мог. Насколько обстоятельной и ответственной была Елена на службе, настолько она была уязвима в отношении личной жизни. Человек, на котором сосредоточились все её мысли, считал девушку только сотрудницей, ещё неопытной и порой допускавшей досадные ошибки, но, несомненно, перспективной. Елена сомневалась, что её признание будет принято всерьёз и поэтому, узрев в холле обвешанную голубями, сердечками и розами стойку, после некоторых колебаний решилась попробовать. Шанс вытащить парные кольца пусть и крохотный, но всё же был, и тогда она, возможно, смогла бы сказать… Поднимаясь в лифте, Елена вскрыла один из шариков и достала маленькое колечко. Внутри прозрачного пластика золотилась цифра «25». Второй футляр жёг пальцы, вызывая постыдное желание осторожненько оторвать защитную полоску и подсмотреть, какое же число таится под бархатистой крышечкой, и девушка поспешно сунула его в карман – полагаясь на волю высшего существа нельзя жульничать. Не доехав до нужного этажа, она выскочила из кабины и быстро зашагала к устройству приёма пневмопочты. Вскоре прозрачная капсула с плотным конвертом на имя руководителя спецотдела ТУРК отправилась по адресу. - Ну, так чего молчим-то? – Рено закинул ноги на стол, растянул губы в нахальной улыбке и начал играться с электрошокером, словно с простой палкой. – У тебя телефон уже наверное раз сто звякнул. Я всё слышу, - он приставил ладонь к уху и вытянул шею. – Или у нас уже всё на мази? Ну, давай же, поделись с коллегами. Мы заценим. Медленно заливающаяся краской Елена отвела от него глаза, посмотрела на Руда, потом на Циссни, и почти выбежала из комнаты, на ходу дёргая галстук и верхние пуговицы рубашки. Шатенка проводила её сочувственным взглядом и повернулась к Рено. - Вот поэтому у тебя никогда не будет ни одной, даже самой маленькой конфетки, не говоря уже об остальном. Чурбан. - А чё я такого сказал? – не понял тот. – Чё, уже и спросить ничего нельзя? Не удостоив его ответом, Циссни направилась к выходу. - Ну вот, начинается, - взмахнув руками, Рено изогнулся в сторону Руда. – Слышь, объясни, в чём проблема. Лысый здоровяк взглянул на него поверх очков. - Подтверждаю. - Что? - Её слова, - Руд кивнул на дверь и снова углубился в схему. - Эй! – Рено скинул ноги со стола и уставился на напарника. Тот не отреагировал. - Ну и ладно. Он громко фыркнул и занялся тестированием коммуникационных сетей, поминутно поглядывая на телефон, на экране которого беспрерывно появлялись всё новые и новые сообщения. «Обладателя кольца с номером 3 ждут…» «Обладателя кольца с номером 14 ждут…» «Обладателя кольца с номером 25 ждут…» Сефирот пребывал в слегка взвинченном состоянии, что выражалось периодическим подёргиванием левого глаза и плотно сжатыми губами. Причиной, конечно же, был он, День признаний. И пусть подходить в открытую к Лучшему никто, естественно, не рисковал, количество ярких пакетиков в приёмной постепенно увеличивалось. Секретарь, складывавший подарки в задвинутую в дальний угол коробку, с самым честным лицом уверял, что все подношения предназначены только ему, но генерал по вполне понятным причинам сомневался в его словах. И вдобавок Клауд, как нарочно, отсутствовал. - Да чтобы я, да ещё раз вышел на работу четырнадцатого февраля! Завтра же заставлю Лазарда внести в контракт дополнение: этот день у меня всегда выходной. И у Страйфа тоже. Нет, лучше с двенадцатого по шестнадцатое, на всякий случай. Сефирот сделал несколько быстрых кругов по кабинету и схватил телефон. Он уже несколько раз отправлял любовнику короткие послания: «Ты где?» и «Когда придёшь?», и получал такие же короткие ответы: «Я недалеко» и «Скоро буду». Последнее сообщение ушло три минуты назад. - Куда ты пропал? – проворчал генерал, просматривая контакты. – Мы живём вместе и у тебя не должно быть от меня тайн, - он остановился на одной из строчек. – Так. Фэйр. Уверен, он знает. Зак ответил после пятого сигнала, когда Сефирот уже начал раздражённо постукивать носком сапога по полу. - Аллё! Привет, Сеф! – бодро произнёс Фэйр, быстро дыша в трубку. – У меня всё нормуль! А как у вас? Учти, я оказал неоценимую помощь. На заднем фоне раздался девичий смешок и что-то зашуршало. Потом несколько раз скрипнуло, послышался звонкий шлепок и кто-то снова захихикал. Генерал отодвинул телефон от уха, бросил на экран хмурый взгляд и громко сказал: - Учту при розливе. Ты знаешь, где Страйф? - Разве он ещё не вернулся? Так ведь… - Что? – сухо спросил Лучший. - Се-еф, ну я не должен тебе говори-ить, - заунывно протянул Зак. – Клауд хотел сделать тебе сюрприз, порадовать. Если я всё расскажу, будет неинтересно. - Обязательно будет, - с заметным нажимом произнёс генерал. – В самой северной части Северного материка есть одно очень неинтересное место и там будет очень неинтересно четыре месяца. В компании первогодок. И ни одного монстра. - Как – четыре? – опешил Фэйр. – Весь сезон?! - И без Хьюли, - добавил Сефирот. - Сеф, ты не можешь так поступить, - просительным тоном сказал Зак. – Мы же друзья. - Не старайся, на меня твой щенячий голосок не подействует, - сурово ответствовал генерал. - Ну конечно, на тебя только Клауд может повлиять. - Да. Поэтому быстренько говори, где он, и север отпадёт сам собой, а может даже превратится в Гонгагу, где мама, сливки и клубника. Фэйр тяжело вздохнул. Проторчать всё лето на базе в Кратере ему совсем не улыбалось, к тому же Сефирот мог придумать что-нибудь и похлеще. А друг поймёт. Кому как не ему знать нрав своего любовника. - Итак? – требовательно вопросил генерал. – Я теряю терпение. И Зак сдался. - Ладно, - он снова вздохнул. - Клауд ушёл за подарком для тебя. - По какому поводу? - Ты что, забыл, какой сегодня день? – удивился Фэйр. - Забудешь тут, - проворчал Сефирот. – С самого утра напоминают. Зак хихикнул, а потом произнёс: - Страйф хотел подарить что-нибудь милое, оригинальное и одновременно соответствующее традициям, но с идеями у него было сложно. - И он решил посоветоваться с тобой? - Нет, просто упомянул вскользь, ещё пару недель назад. Ну, я и сказал ему адрес той самой кондитерской, где мы леденцы для тебя заказывали. Помнишь? - Помню. Вкусные были, - голос генерала немного подобрел. – А что будет на этот раз? - Честное слово, не знаю! – с жаром ответил Фэйр. – Клянусь… - Не поминай имя Божье всуе! – отчеканил Сефирот, вновь посуровев. - Не буду, но клянусь всем остальным. Клауд ни словечком не обмолвился, хотя я спрашивал. - Ладно, поверю. Генерал уже хотел отключиться, но тут его собеседник вкрадчиво поинтересовался: - А что ты ему подаришь? - Предпочитаю не распространяться, - уклончиво ответил Лучший и завершил вызов. Телефон отправился в карман, а его владелец задумался над последними словами Зака. Вообще-то Сефирот не считал День признаний праздником. Наоборот, для него это был День испытания нервной системы на прочность и, если Лучшему не удавалось заранее сбежать на охоту за какими-нибудь монстрами, он прятался в кабинете Лазарда или запирался в своей квартире на все замки. Но с другой стороны именно в этот день друзья втолкнули в его прихожую взлохмаченного и красного от смущения парня. И тот неловкий поцелуй… Так, прикосновение, но зацепившее сердце. И конфетки, открытка… Почувствовав, что размякает, генерал скомандовал сам себе: - Соберись! Пусть ты не любишь этот день, но для вас он стал особенным! Клауд старается, чтобы сделать тебе приятное, и ты тоже должен что-то придумать. Включи голову! Завершив тираду на повышенных тонах, Сефирот уселся за компьютер, зашёл на сайт магазина «Всё для солджеров» и открыл раздел новинок. После тщательного изучения всех позиций он остановился на единственно достойном в его понимании предмете. Реклама сверхмощных и универсальных аккумуляторных батарей обещала многое, а в весенних планах присутствовали длительные поездки на «Фенрире», и генерал оформил заказ и срочную доставку. Очень срочную. Через пять минут после отбытия курьера, сгрузившего серую коробку в углу кабинета, вернулся Страйф. Пряча руки за спиной, парень подошёл к любовнику и немного виновато произнёс: - Извини, я задержался. Думал, быстрее управлюсь, но сегодня такой день… Вот, - Клауд протянул Сефироту нечто округлое, размером с яйцо чокобо и упакованное в матово-серебристую фольгу с голубыми сердечками. - Спасибо, - сказал генерал, глядя в сияющие синие глаза. «Какой же ты открытый, мой мальчик. У тебя на лице написано: «Разверни, посмотри, что там. Я так хочу, чтобы тебе понравилось». Как я без тебя жил?». Внутри кокона из фольги оказался разъёмный шар из зеленоватого стекла с кольцеобразными выступами на полюсах, заполненный конфетами в разноцветных блестящих обёртках. Несмотря на выпытанные у Фэйра сведения Сефирот всё же удивился. - Что это? - Попробуй, - улыбаясь, предложил Страйф. – Только аккуратно, они с сюрпризом. - Каким? - Осторожно раскуси и увидишь. Заинтригованный, генерал выбрал конфету в лиловом фантике, развернул её и слегка надкусил шоколадный цилиндрик посередине. - М-м, вкусно, - он съел рассыпавшуюся половинку и облизнулся. – Так, а это что? Сефирот подцепил торчащую из оставшейся части прозрачную капсулу, достал из неё скатанную в тонкую трубочку полоску бумаги и прочитал: - Хочу тебя прямо сейчас. Любопытно, - он перевёл взгляд на парня. Моментально покрасневший Клауд закрыл лицо руками и еле слышно проговорил: - Я не думал, что это попадётся самым первым. Я сто штук разных пожеланий написал и надо же… Генерал закинул в рот вторую половинку конфеты и, понизив голос, сказал: - Желание моего любимого – закон для меня, - он выразительно посмотрел на дверь, ведущую в смежную комнату. – Я весь твой. - Подожди секунду, у меня ещё кое-что есть, - Страйф достал из кармана два небольших шарика голубого цвета из какого-то бархатистого материала. – Здесь колечки с номерами и они должны совпасть. Обязательно должны, я верю. - Что за лотерея? – поинтересовался Сефирот. Клауд рассказал ему об утреннем представлении в холле первого этажа. - Ну разве можно верить в подобное, - снисходительно проговорил генерал, выслушав парня. – Это же смешно. Я, конечно, чту Богиню, но… Кольца с одинаковыми номерами могут оказаться у людей по тем или иным причинам совершенно не подходящими друг другу. - А я всё равно верю, - немного запальчиво произнёс Клауд, хватая один из шариков. – Наши номера обязательно совпадут. Он с треском содрал защитную наклейку и достал маленькое прозрачное колечко. - Девятнадцать. Теперь ты посмотри. Сефирот с сомнением покачал головой и вскрыл другой футляр. - Ну, что? – нетерпеливо спросил Страйф, глядя на любовника горящими глазами. - Сорок три. Уголки губ парня, ожидавшего совсем иной ответ, медленно опустились. - Как сорок три? Не может быть. Генерал протянул ему кольцо. - Взгляни сам. - Не надо, - огорчённо произнёс Клауд, опускаясь на ближайший стул. – Ты был прав. Глупости всё это. Сефирот подошёл к нему сзади и обнял за плечи. - Не расстраивайся. Ты ведь хотел как лучше. - Мне за себя стыдно, - вздохнул Страйф. – Я поддался атмосфере. Но те, кто всё это устроил… Как они могли давать ложную надежду! Ведь наверняка кто-то действительно рассчитывал на помощь Богини. - Ну почему же ложную? – генерал присел на корточки и положил руки на колени парня. – Кроме любви существует дружба, и хороший друг ценен не меньше, чем возлюбленный. Возможно, у некоторых из тех, кому достались парные кольца, возникнут именно такие отношения. А насчёт организаторов… Я думаю, что этот кто-то просто хотел сделать сегодняшний день немного более интересным, чем обычно. Клауд снова вздохнул и покосился на лежащие рядом с его подарком голубые шарики. Сефирот понял взгляд правильно. - Лично я вижу в этом недвусмысленное указание Богини, гласящее, что она уже сделала для нас всё, что сочла нужным, и дальше мы должны справляться сами, без подсказок с её стороны. - Наверное, ты прав, - отозвался Страйф. – А куда теперь девать кольца? Не выбрасывать же? - Зачем выбрасывать? – генерал выпрямился, сунул шарики с божественными рекомендациями в карман и направился к выходу из кабинета. – Сейчас я найду им других владельцев. Вернувшись через несколько минут, он объявил: - Порядок. Пожелаем удачи парочке довольно миловидных девиц из числа обслуживающего персонала и продолжим начатое ранее. - Что? – не понял Клауд. Сефирот выразительно глянул на заполненный конфетами зеленоватый шар и пояснил: - Со всей тщательностью займёмся твоим первым желанием. Но сначала… Недавно доставленная курьером коробка была извлечена из угла и водружена на стол. - Конечно, мой подарок смотрится не так нарядно, как твой, но я надеюсь, что тебе понравится. - Сеф, это же…, - Страйф в два прыжка очутился возле стола и торопливо пробежал глазами надписи на упаковке. – Честное слово, ты прочитал мои мысли! Я на них уже месяц смотрю! Самая последняя разработка! - Почему не сказал? – поинтересовался генерал. - Они же дорогущие! Я… Я как-то не решался, что ли. - Я могу себе это позволить. И хочу. Мне очень нравится видеть тебя вот таким. Клауд повернулся от уже вскрытой коробки. - Каким? - Каким? – Сефирот немного подумал. – Твоя радость всегда такая искренняя, как у ребёнка. Ты подобен солнцу, а она – теплу, которое согревает мои старые кости, и свету, озаряющему мою жизнь. Лицо Клауда снова покраснело. - Ну почему ты всегда стараешься меня смутить? - Потому что мне это нравится, - ухмыльнулся генерал. Страйф подошёл к любовнику и заглянул в сияющие зелёные глаза. - Ты столько на меня тратишь. Как я смогу?.. Сефирот приложил палец к губам парня, прерывая вопрос, и сказал: - Не всё измеряется деньгами, к тому же это, - он посмотрел на коробку, - всего лишь вещь, имеющая свой срок годности и заменяемая при неисправности. А чувства нельзя заменить и они бесценны. И по такому поводу съем-ка я ещё пару конфеток. Страсть как хочется узнать, что ты там ещё написал. Клауд машинально взглянул на свой подарок. - А? - Ты о самом первом желании? Я готов выполнить его немедленно. Сжатый в объятиях Страйф ощутил степень готовности всем телом. Для Рапсодоса этот день оказался наполнен самыми разнообразными эмоциями. Утром, находясь на площадке второго этажа, он наблюдал за происходящим внизу, и его губы изгибались в подобии улыбки. «Как же забавно смотреть со стороны. Прости меня, Богиня, но все эти люди такие смешные. Наверняка никто всерьёз не верит, что можно обрести счастье, потратив всего двадцать гил, но они не уходят. Интересно, кто наберётся храбрости первым». Между тем тип в алом костюме, усердно отрабатывая своё вознаграждение, расшевелил толпу, и она выпустила из себя нескольких юношей и девушек, поддержав их аплодисментами. Десятки любопытных глаз жадно проследили процесс обретения смущёнными смельчаками божественного указания и затем людская масса сдвинулась, заговорила, перемешалась и следующая группа жаждущих окружила расфуфыренную стойку. Генезис наклонился, разглядывая колышущуюся под ним толпу и выискивая знакомые лица, и вдруг заметил легко узнаваемую русоволосую голову. «Страйф?! А он-то что здесь забыл?». Проводив отошедшего от стойки и сразу же устремившегося к выходу Клауда недоумённым взглядом, Рапсодос снова начал рассматривать разношёрстную толпу и вскоре обратил внимание на невысокую тоненькую блондинку в форме спецотдела ТУРК. «Елена». Теперь Генезис не удивился, а просто констатировал факт. Многие знали, что девушка влюблена в своего начальника, но Ценг никак не показывал, что она может рассчитывать на взаимность. Рапсодоса не интересовали причины холодности главы спецотдела, просто он не понимал, зачем Елена теряет время. «Она достаточно хороша, чтобы привлечь к себе внимание, и в нашей компании работает много свободных мужчин. Вероятно, она наконец-то осознала тщетность своих надежд, вот только это не лучший способ». Спустя три часа, во время поглощения доставленного из ресторана обеда, Генезис бегло просмотрел сообщения. Не обнаружив искомой записи, он начал читать всё подряд, постепенно сводя брови к переносице. Обладателя кольца с цифрой «1» на свидание никто не приглашал. - Странно. Я точно знаю, что второе кольцо было. Ты испытываешь меня? – Рапсодос укоризненно взглянул на висящую на стене великолепную картину, изображавшую Богиню под аркой цветущей и одновременно плодоносящей банорской яблони. – Не может быть, чтобы человек не захотел узнать, с кем его может свести твоя милость. Прошло уже столько времени. Не будь я тем, кем являюсь, я бы отправил уже не меньше десятка сообщений. Генезис встал и, держа телефон в руках, несколько раз обошёл кабинет по периметру. Конвертики на экране вспыхивали нередко, но посланий от ищущих свою пару становилось всё меньше и меньше, и через какое-то время они исчезли совсем. - Чёрт! Неожиданно разозлившись, Рапсодос чуть не швырнул аппарат на пол, но сдержался, решив снять стресс менее разорительным способом. В конце дня Генезис, одолев полсотни виртуальных монстров и досыта вкусив их виртуальной крови, наконец ощутил спад внутреннего напряжения и вернулся в свой кабинет. С презрением взглянув на две раздутые коробки, он велел секретарю убрать их с глаз долой и с мрачным видом устроился за рабочим столом. «У меня создаётся впечатление, что Фэйр прав. Я в чёрном списке. Или я неверно истолковал божественные знаки? Неужели я промахнулся?». Испустив негромкий болезненный вздох, Рапсодос решил подлечить раненую душу и принялся вспоминать, сколько у него осталось кактусовой, но от размышлений его отвлекли громкие голоса в приёмной. - Кто ещё там? – недовольно проворчал Генезис в пискнувший интерком. – Меня нет, я уже ушёл. Входная дверь распахнулась одновременно с неразборчивым ответом и перед взором хозяина кабинета, вызвав у того немалое удивление, предстал глава спецотдела ТУРК. - Вроде ничем не обязан, - немного вызывающе произнёс Рапсодос, складывая на груди руки и водружая на стол ноги. – Не был, не состоял, не привлекался, родственников за границей не имею. Никого сегодня не убил, даже монстры и те ненастоящие были. За время этого короткого монолога Ценг приблизился, положил перед Генезисом зелёный шарик и ровным голосом спросил: - Это ваша работа? Голубые глаза чуть прищурились, уголки губ поползли вверх. - Я не занимаюсь изготовлением детских игрушек. Ответ прозвучал насмешливо-пренебрежительно, подразумевая, что глава спецотдела прекрасно осведомлён о роде занятий солджеров, но почему-то задаёт подобный вопрос. Ценг, на лице которого не отразилось и следа каких-либо эмоций, сдвинул шарик в сторону хозяина кабинета и сказал: - Вы стояли на площадке второго этажа и наблюдали за тем, что происходит в холле. Рапсодос пожал плечами. - Мне просто было любопытно. - До этого дня у вас не имелось привычки спускаться по утрам вниз, ведь ваша квартира здесь, в конце коридора, - заметил турк. - Вы проверили записи с камер? – усмехнулся Генезис. – За сколько месяцев? - За год. Ещё мы установили личность человека в алом костюме и место его работы, а также отследили ваши последние траты. Вы не жалеете денег на развлечения. Рапсодос скользнул взглядом по фигуре собеседника, по паре секунд задержавшись на длинных ногах, узких бёдрах, в меру широких плечах, гладких чёрных волосах, стянутых на затылке в аккуратный хвостик, и лице, которому доля вутайской крови только добавила привлекательности. «Я понимаю тебя, Елена. Твой босс хорош. И наверняка во всём». - Можете дальше не продолжать, - Генезис поднял раскрытые ладони на уровень груди. – Вы великолепны и я признаюсь. Но согласитесь, было весело и возможно некоторым повезло обрести любовь или друга. И потом, обратите внимание, что всё добровольно. Каждый решал сам – остаться ему в толпе или шагнуть вперёд. А вырученные деньги я пожертвовал в фонд помощи детям Трущоб, хотя для меня это сплошной убыток. - Я не собираюсь оценивать степень нравственности вашего поступка, - сухо отозвался Ценг. – Это не первая ваша эксцентричная выходка и, как я подозреваю, не последняя. - Скорее всего, - кивнул Рапсодос, улыбаясь. Неожиданно тонкие брови главы спецотдела сдвинулись к переносице. - У вас блестят глаза. О чём вы думаете? Губы рыжего разъехались ещё сильнее. - Да так, ни о чём. - Впрочем, мне нет дела до ваших мыслей, - сказал турк и его лицо снова стало невозмутимым. – Я хочу задать вам последний вопрос. Кто отправил это, - Ценг взглянул на лежащий на столе шарик, - в мой кабинет? Каково значение послания? Шутка? Намёк? Тонкая издёвка? - Откуда я знаю, - искренне удивился Генезис. - Фарс организовали вы, - голос главы спецотдела стал жёстким. – Капсула пневмопочты была отправлена с этого этажа. И шариков в цилиндре этого фигляра было девяносто девять. Значит, один… - Поверьте, это не я, - перебил гостя Рапсодос. - Тогда кто? – с нажимом произнёс Ценг и кашлянул. Генезис всмотрелся в бледное лицо собеседника и заметил отдельные признаки волнения: порозовевшие напряжённые скулы, слегка раздутые ноздри, взгляд в сторону. «А ты не такой уж и холодный, каким хочешь казаться, турк. Если бы тебе было всё равно, ты бы просто выкинул этот шарик в мусор и не стал бы докапываться, кто и зачем». Неожиданно ему вспомнилась замеченная в толпе Елена. «Была ли она там для контроля за обстановкой или по собственной инициативе? И могла ли она?..» Глава спецотдела привлёк внимание собеседника, постучав костяшками пальцев по столу. - Я жду ответа. В это мгновение телефон хозяина кабинета завибрировал и на осветившемся экране вспыхнул конвертик. - Секунду, - Рапсодос взял мобильник и коснулся значка пальцем. «Обладателя кольца с номером 25 ждут…» - Хм. Скажите, Ценг, вы открывали футляр? - Нет, - коротко ответил тот. - Выкиньте из головы негатив,- посоветовал Генезис. – Мыслите проще. Возможно, просто кто-то желает, чтобы ваши вечера перестали быть одинокими. - У меня нет свободных вечеров. Казалось, турк произнёс это безразлично, но Рапсодос уловил в голосе тень слабины. «Вот оно». - Тогда ночи, утра, дни. Даже просто минуты. Знать, что тебя ждут, о тебе думают. Думают, не как о начальнике специального отдела Энергетической Компании «Шинра», а как о друге или любимом. Видеть, что тебя ищут взглядом, и как озаряется улыбкой лицо, когда ваши глаза встречаются. Знать, что есть с кем рвануть хоть к Северному Кратеру, хоть на необитаемый остров, хоть в деревню на сеновал. - Сеновал? – переспросил Ценг. – Это ещё что такое? - Неважно, - Генезис вскочил и пафосно вытянул руку в направлении зелёного шарика. – Главное не место, а сама идея. - Мне говорили, что язык у вас подвешен, что надо, - качнул головой турк. – Теперь я убедился в этом лично. - Откройте, - рука Рапсодоса по-прежнему указывала на футляр. – Вы ничего не теряете. Вы даже можете не встречаться с этим двадцать пятым номером, который сидит на втором этаже. Достаточно зайти к операторам видеонаблюдения и вывести изображение с нужной камеры в полный формат, а потом послать вежливую отписку, если кандидатура вас не устроит. Ценг несколько минут молча смотрел на собеседника, потом перевёл глаза на зелёный шарик. - Смелее. Вы же мужчина, - с некоторой долей ехидства подбодрил его Генезис. Турк очень медленно протянул руку и взял шарик так осторожно, словно это была бомба, которую нужно обезвредить. Защитная наклейка оторвалась с жёстким треском. Рапсодос, сделав вид, что занят с телефоном, боковым зрением наблюдал за своим гостем. Ценг удостоил содержимое футляра всего одним взглядом, а затем положил пластмассовую безделушку на стол и сказал: - Не знаю, с чего вы решили, что здесь двадцать пятый номер. Генезис стремительно обернулся. - Не двадцать пятый? А какой? Турк щелчком отправил ему кольцо и рыжий с изумлением уставился на золотящуюся внутри прозрачного пластика цифру. - Один?! Не может быть! Один! О, Богиня, твоя ирония не имеет границ! Один! Рапсодос отступил от стола, упал в кресло и вдруг громко, почти истерически захохотал, вытирая слёзы и всё время повторяя: «Один, один, один!». Даже не улыбнувшийся Ценг дождался, когда хозяин кабинета немного успокоится и будет в состоянии разговаривать, и довольно прохладно поинтересовался: - Могу я узнать причину вашего веселья? - Можете, - с трудом выговорил Генезис. – Вот, - он достал из кармана красный шарик и кинул его турку. – Это мой. Смотрите. Увидев широко открывшиеся тёмные глаза, Рапсодос снова засмеялся. - Хорошие у Богини шутки, а? Любопытно, чьими руками она подбросила вам парное с моим кольцо? Ценг, оторопело глядевший на прозрачный ободок с цифрой «1», ничего не ответил. Генезис встал, подошёл к нему и положил руку на плечо. - Ну что, дружище, переходим на «ты» и идём ко мне в гости. - Зачем? - Как зачем? Отметить. Выпивка у меня есть, закуску сейчас закажем. Ты что из еды любишь? Турк не ответил и даже попытался отстраниться, но Рапсодос его удержал. - Нельзя идти против Её воли. И кто знает…, - рыжий намекающе приобнял главу спецотдела за талию. – Пожалуй, в первый раз я согласен быть снизу. Ты понимаешь, о чём я? – он тронул языком верхнюю губу и подмигнул. Ценг медленно залился краской. - Понял, не сегодня. А на поцелуй я могу рассчитывать? Турк несколько раз глубоко вдохнул и шумно выдохнул. - Хорошо, хорошо. Но от посиделок ты не отвертишься. Пошли, нас ждёт кактусовая! Генезис схватил главу спецотдела за руку и вытащил его из кабинета. Через минуту в конце коридора громко хлопнула дверь. Елена прошла через площадку второго этажа и, стоя в ожидании лифта, покосилась на невзрачного худенького паренька в белом халате, сидевшего за столиком. Больше здесь никого не было. «Так это тебе достался двадцать пятый номер. Прости, ничем не могу помочь». Чувствуя спиной взгляд парня, она еле дождалась прибытия кабины и, быстро шагнув внутрь, нажала кнопку с цифрой «50». Прислонившись к прохладной стенке, девушка прикрыла глаза. «Ни о чём не думать. Забыть». Неожиданно лифт остановился и впустил ещё одного члена учёной братии, на этот раз женского пола. Елена окинула внимательным взглядом попутчицу с внешностью типа «серая мышка» и вдруг вдавила клавишу с надписью «Стоп». Лифтовая кабина дёрнулась, девушка в белом халате ойкнула, неловко схватилась за поручень и оторопело уставилась на Елену. - У тебя парень есть? – быстро спросила блондинка. - Н-нет, - пролепетала «мышка». - Хочешь? «Мышка» мелко закивала. - Держи, - Елена сунула ей в руку фиолетовый шарик. – Двадцать пятый номер. Твоя пара сидит за столом. - А? - Так надо, - буркнула блондинка и нажала кнопку с цифрой «2». Когда двери лифта открылись, она выпихнула попутчицу наружу и пожелала ей удачи. Парящая в сияющих облаках Богиня улыбнулась и устало смежила свои прекрасные очи. «С этими смертными иногда бывает так сложно».