Глава 4
7 декабря 2017 г. в 00:16
2016 год, 13 августа
Англия, графство Бристоль, дом Андромеды Тонкс
Тонкс очутилась у родительского дома и, завидев ярко-синюю шевелюру младшего сына среди зелени сада, направилась ко входу в дом. Дилан, задорно смеясь, промчался мимо нее, кинув «Привет, ма!», и скрылся за углом дома. Следом за ним выскочила Хоуп и, тяжело дыша, остановилась рядом с ней.
— Мам, он отобрал у меня палочку! И не хочет возвращать! — Хоуп обиженно объяснила причину их беготни.
— Дорогая, ты не можешь вечно решать проблемы с братом через нас с папой, — Тонкс вздохнула.
— Но он меня не слушает совершенно! — дочь капризно насупилась, сложив руки на груди.
— Придумай что-нибудь. Не зря же тебя на Рейвенкло определила Шляпа, — в разговор встряла подошедшая мама и сощурилась на Хоуп. — И что я говорила про манеры, юная мисс?
Хоуп робко кивнула, вмиг убрав с лица обиду, и быстро убежала за братом.
— Я смотрю, ты их застращала сильнее, чем в Дурмстранге, — Нимфадора обняла маму, и они вдвоем зашли в дом.
— Мне бы не пришлось их, как ты говоришь, «стращать», если бы вы с Римусом их так не баловали, — она заворчала, усаживаясь на диван и чарами призывая чашки с чайником на кофейный столик.
— Мам… — Тонкс посмотрела на нее, не сдерживая улыбки. Та лишь махнула рукой, поправив свои уже поседевшие волосы.
— Только Аластор меня радует. Самый спокойный из всех.
— Да, я в курсе, что он твой любимчик.
Мама только улыбнулась и отпила из чашки.
— Ты пришла по какому-то делу или просто в гости?
— По делу, — Тонкс потянулась за печеньем в небольшой миске и откусила кусочек, накрошив на свою футболку и джинсы. Мама скосила на нее осуждающий взгляд, сжав губы в тонкую линию, тяжело вздохнула и вновь сделала глоток чая, промолчав по этому поводу. — Ты что-нибудь знаешь о защитных и сигнальных чарах, которые когда-то использовали Блэки?
— Вряд ли я смогу с этим помочь. Возможно, с этим лучше обратиться к Нарциссе — в отличии от меня, она не стала встречаться с магглорожденным волшебником, предав семью. Курса с пятого или шестого я больше времени проводила у Теда в гостях, чем дома, — ее лицо смягчилось от воспоминаний. — Это из-за нападения на Аластора? Вы решили еще сильнее обезопасить дом?
— Ну, не только, — Тонкс запнулась — до официального заявления запрещалось обсуждать дела с гражданскими. — Я пока не могу сказать, извини.
— Еще к кому-то ворвались посреди ночи? — мама с волнением посмотрела на нее.
— Мам, ты же знаешь, что я не могу…
— Ладно, — она опять вздохнула, — я почти ничего не знаю о Блэковской магии. А то, что знаю, очень давно не использовала и не уверена, что вспомню, как ее применить. Лучше правда спроси Нарциссу. Но там точно не обойдется без темных чар, дорогая.
— У нас пока нет ничего лучше, — Тонкс пожала плечами, запив печенье чаем.
— Вы думали о гоблинах? Не зря же им доверяют деньги уже столько лет подряд.
— А вот этот вариант мне уже больше нравится. Спасибо.
В этот момент дверь распахнулась, в дом вбежал Дилан, плюхнувшись рядом с Нимфадорой на диван, и схватил печенье со стола.
— Мам, а мы когда к школе закупаться поедем? И с кем? Может бабушка и дедушка с нами тоже пойдут? И папа! — сын принялся осыпать ее вопросами, не давая вставить слово.
— Ой, нет, только не это столпотворение, — ее мама отмахнулась прежде, чем Нимфадора успела открыть рот. — Когда я была там последний раз, мне дважды отдавили ногу, перепачкали платье и весь оставшийся день пролежала с давлением.
— Это когда было-то?
— Перед первым годом обучения Аластора. Вы на меня спихнули детей, а сами умотали с Римусом в Норвегию, — она повела плечом, всем жестом заявляя, что на подобное она никогда больше не подпишется.
— Ты же помнишь, что мы были вынуждены. Не на отдых же уехали.
В тот год норвежских магов терроризировал обезумевший оборотень, которого никак не могли поймать. В итоге их министерство попросило помощи у Британского Аврората, а тот в свою очередь у Люпинов — ведь лучше всего оборотня может понять только другой оборотень, а Римус был тем самым, кому доверяли.
— И все же, — она изогнула бровь, выразительно посмотрев на Нимфадору.
— Да, теперь не больше двоих внуков за раз на твои плечи. Мы помним, мам, — Тонкс кивнула, улыбнувшись, и посмотрела на жующего сына: — Где твоя сестра?
— Сидит, дуется в саду.
— Ты отдал ей палочку?
— Ну коне-е-ечно, — излишне страдальчески протянул Дилан.
— Вот и отлично. И не делай так больше, я же просила. Сломаешь — будешь своими карманными деньгами оплачивать ей новую.
— Ну, мам, я же коплю на гитару!
— Значит у тебя появилась еще одна причина не отнимать у Хоуп вещи, — Тонкс, выделив словосочетание «еще одна», потрепала сына по волосам и поцеловала маму в щеку. — Мне нужно идти — хочу успеть заскочить в Аврорат до того, как рабочий день закончится.
Мама вздохнула, кинув взгляд на мигом погрустневшего Ди, и поджала губы в понимающей улыбке. Сын резко подался вперед, крепко стиснув ее в объятиях. Тонкс не осталось ничего больше, кроме как обнять сына в ответ и поцеловать в уже бирюзовую макушку.
— Передавай Хоуп, что я ее люблю. И не мучайте бабушку, — та с теплотой в глазах погладила ее по руке.
— Не будем, — пробубнил сын, выпуская ее из своей хватки.
Тонкс попрощалась с матерью и переместилась в Министерство.
У дверей в главный офис Аврората уже скопилось с десяток журналистов в ожидании новостей про убийство и официального заявления. У стены, поодаль от этой толпы, стоял штатный репортер «Пророка» и с некоторым превосходством смотрел на остальных. Тонкс узнала в нем Кирина Бойда и скривилась, мигом вспомнив, как от него всегда разит каким-то дешевым одеколоном, которого он, похоже, выливает на себя весь флакон.
Стоило ей сделать пару шагов вперед, как эта стая прожорливых до новостей падальщиков заметила ее и через несколько секунд люди обступили со всех сторон, наперебой выкрикивая ей вопросы в лицо и уши. Тонкс, мгновенно разозлившись, толкнула возникшего перед ней мужичка в плечо так, что тот завалился на рядом стоящую женщину. Воспользовавшись моментом, Нимфадора юркнула за дверь и устало выдохнула: толпа осталась позади. На хлопок дверью и шум за ней почти никто не отреагировал — во время громких дел такая ситуация у главного входа являлась обычном делом. У авроров есть свои портал с камином, поэтому они счастливо избегают журналистов, возвращаясь в офис. А вот Тонкс уже не имеет к ним доступа, поэтому ей приходится каждый раз прорываться к дверям сквозь толпу.
Она быстрым шагом направилась к кабинету Гарри. За ее бывшим столом, когда она была еще рядовым сотрудником, сидел, сгорбившись, аврор, окружив себя со всех сторон папками с делами так, что не было видно даже головы, и что-то очень быстро записывал, поскрипывая пером. За соседним рабочим местом сидела какая-то рыжеволосая девица и накручивала на палец собственный локон, кидая нетерпеливые взгляды на дверь, за которой находился кабинет Уоллеса. Тонкс, затормозив, внимательнее осмотрела «хищницу» и еле сдержала презрительный смешок, когда поняла, что именно про эту девушку рассказывал Уоллес умопомрачительные в своей тупизне истории за пинтой сливочного.
Оказавшись у кабинета Поттера, Тонкс постучалась и после услышанного приглашения вошла внутрь. Гарри сидел в кресле, упершись локтем в подлокотник и подперев голову кулаком. Он поднял на нее взгляд, махнул рукой в сторону стула перед его письменным столом и вернул свое внимание к лежащим бумагам.
— У меня пока новостей нет. Итан просит потянуть время с официальной версией, у них там мозговой штурм. Пока прислали только это, — Поттер развернул бумажки в ее сторону и придвинул ближе.
Тонкс опустилась на стул, закинув ногу на ногу, и посмотрела на бумаги: ее семья плюс семья убитого мистера Маршалла и рядом красуется надпись «самый худший вариант». Нимфадора подняла глаза на Гарри, но тот качнул головой: мол, читай дальше. Следом шли варианты про ритуальное убийство, про месть за какое-то старое правительственное дело и… Тонкс, нахмурившись, вновь посмотрела на Поттера:
— Вы там рехнулись что ли? «Месть непойманного Пожирателя смерти?» Двадцать лет прошло, Гарри!
— Я им сразу сказал, что это дебильная идея.
— Это не дебильная идея, Гарри. За такие идеи увольнять надо ко всем чертям! — Тонкс хлопнула листком на стол и, откинувшись на спинку стула, сложила руки на груди. — Чем мы тут тогда по мнению всей Британии столько лет занимаемся? Кто это предложил?
— Итан.
— Все мозги проспиртовал себе, — Тонкс фыркнула и посмотрела на висящий за Поттером большой портрет Элдрича Диггори: тот мирно дремал, сидя в своем дорогущем и мягком кресле, и никак не реагировал на разговор. В особо тяжелые дни, когда этот кабинет еще принадлежал Тонкс, она очень часто представляла себе, как сладко спит в этом кресле, и казалось, что отдохнуть уже в своем ей удавалось куда лучше.
— Но он все же смог подать хорошую идею.
— Какую? Ритуальное убийство? Мы и так его предполагаем. Месть за старое дело? Кто? Эльф? Их до сих пор считают не важнее, чем грязь на ботинках. Да и за какое дело-то? Ты сам прекрасно знаешь, что у бюро не было проблем серьезнее, чем жалоба на ленивого или старого домовика.
— Нет, Тонкс, — Поттер махнул рукой, — идея заключалась в том, чтобы подать версию как можно нелепее. Чтобы людей не напугать.
— Отвратительная идея. У нас нелепостей целое здание, — Тонкс еще раз посмотрела на листок, взяв его в руки. — Если кто-нибудь, хоть кто-нибудь, — она выделила последнее слово тоном голоса и потрясла листком, — проговорится, что мистеру Маршаллу вырвали сердце, пока рядом спала его жена, то тебя просто сожрут. Тебя и весь Аврорат. А «Пророк» с Бойдом и Скитер во главе еще попрыгает на твоем неостывшем трупе.
Поттер помрачнел и потер лоб.
— Ладно, ты права. У тебя есть что-нибудь?
— Не то чтобы. Маму не посвящали в родовую магию Блэков, — Гарри еще сильнее погрустнел, услышав плохие новости, — но велик шанс, что Ангусу Малфои что-нибудь расскажут. Нарцисса-то не связалась с магглорожденным волшебником, как моя мама.
— Значит, дожидаюсь Ангуса с отчетом.
— Подожди. Мама вместо этого подала очень неплохую идею — гоблины.
— А что они?
— Ну, Гарри, давай, вспомни свою боевую молодость, — Тонкс склонила голову с легкой улыбкой и с интересом стала наблюдать за изменяющимся лицом Поттера.
— Предлагаешь защищать дома, как Гринготтс?
— Хотя бы узнать принцип. Но со мной они уже разговаривать не станут, а вот с тобой — да.
— Не думаю, что они с нами поделятся такими знаниями.
— Им понадобится выгода, Гарри. Для них это будет сделкой, вот только, если ты ничего им не дашь взамен, то никакой гоблин тебе ничего не расскажет. Даже не соврет.
— Надо будет к Биллу с Флер заглянуть, — задумчиво ответил Поттер. — Он мне когда-то дал хороший совет по поводу этих существ. Может, и сейчас ему будет что сказать.
Тонкс кивнула. В дверь кабинета постучались, и вошел Ангус.
— Тонкс, Гарри, — он кивнул им, приземляясь на соседний стул.
— Порадуешь?
— Нечем пока что. Дома был только Люциус, а жена его сейчас во Франции с внуком. Вернется только в конце следующей недели.
— Ну Люциус тебе что-нибудь рассказал? — Тонкс положила ставший уже ненавистным листок обратно на стол.
— Сначала упирался, зубы мне заговаривал. Но напоминание об Азкабане его вернуло на место, и сказал, что поищет информацию. Загляну послезавтра.
— Пфф, улизнет он к твоему «послезавтра», — Тонкс подняла глаза к потолку и усмехнулась.
— Не улизнет. Или тогда по возвращении сразу за решетку отправится, я его предупредил, — Ангус качнул головой с довольной улыбкой. — Я не думал, что тон его кожи может стать еще бледнее, но Люциус меня приятно удивил.
— Значит, завтра к гоблинам, — подытожил Гарри.
— А зачем нам к ним?
— Мама Тонкс подала хорошую идею: узнать побольше о защитной магии гоблинов и как они выстроили защиту Гринготтса.
— Ну… — Ангус скривился, — вы же справитесь без меня? Не люблю я этих… ушастых тварей.
— Да я один схожу, — сказал Гарри, и Тонкс с облегчением выдохнула: она тоже как-то не горела желанием контактировать лишний раз с этими существами, а вот провести тихий, спокойный день дома с мужем — очень даже.
— Я правильно поняла, что убийство мистера Маршалла и нападение на Аластора совершил один человек? Ну, судя по тому, что Итан записал.
— К сожалению, да, — Поттер поджал нижнюю губу. — Тот же яд, дротик идеально подходит по размерам к ране на шее у убитого. Мне жаль, Тонкс.
— Все могло быть гораздо печальнее, Гарри, — Тонкс сглотнула ком и прочистила горло. — Я тогда домой, пожалуй. Уоллес, выведешь меня? Не хочу опять через писак продираться к выходу.
— Конечно, — Ангус расплылся в улыбке и протянул руку Поттеру. — До завтра тогда, Гарри?
— Да, до завтра, — тот в ответ пожал руку и обратился к Тонкс: — Не переживай, найдем мы этого урода.
— Я надеюсь. Два нападения за два дня и одно закончилось трупом — не самое лучшее дело.
Поттер тяжело вздохнул и опустил голову, принявшись собирать в одну стопку разложенные по всему столу бумажки. Тонкс с Ангусом вышли из кабинета и пошли к большому камину, в котором за один раз могли переместиться до трех человек. В отличии от тех, что стояли в холле, этот камин реагировал только на работников Аврората или на посетителей, которых сопровождал аврор.
— Тебя куда? — спросил Ангус, загребая кучку летучего пороха в руку.
— Да хоть в Атриум.
Уоллес пожал плечами, встав рядом с ней, произнес «Министерство Магии, Атриум» и бросил порох им под ноги. Яркая вспышка была заметна даже через закрытые глаза, и Тонкс почувствовала, как вокруг нее задрожал воздух. Через пару секунд в уши ворвался привычный шум цокольного этажа Министерства, и Тонкс распахнула глаза, сделав шаг вперед. Уоллес опустил руку ей на плечо, прощаясь, и, перебежав на другую сторону зала, исчез в зеленом пламени уже другого камина. Нимфадора, помедлив, тоже перешла к каминам «на выход» и переместилась неподалеку от своего дома.
Оказавшись около входной двери, она остановилась и посмотрела на яркий закат, который догорал из-за крон неподалеку стоящего леса. Через закрытую дверь до нее еле слышно донесся обрывок разговора мужа с кем-то еще:
—… но она, слава Мерлину, за пятнадцать лет так ничего и не заметила.
Тонкс нахмурилась и, как можно тише подойдя к самой двери, прислушалась.
— Ты уверен? — второй голос, похоже, принадлежал Кингсли. Они с Римусом особенно сдружились после Второй Магической Войны.
— Не думаю, что Дора из тех, кто, обнаружив такое, стала бы молчать и жить дальше.
— Как ты вообще живешь с этим столько лет? Как тебе удавалось все скрывать? Сам знаешь, как это бывает: неожиданно и в самое неподходящее время.
Тонкс, не веря своим ушам, почувствовала, как ее уютный домашний очаг рушится. Маленький, но такой родной мир разваливается на куски прямо сейчас. Римус, ее Римус пятнадцать лет обманывал ее? Измена? Ее прошиб холодный пот и она судорожно сглотнула, опуская дрожащие руки с двери.
— Не знаю, но скоро все за… — Тонкс прервала их диалог громким ударом мыска ботинка о порог, не желая слушать все это дальше, и открыла входную дверь, — О, Дора! — Римус, вскочив со стула, расплылся в своей когда-то теплой и обаятельной улыбке. Теперь от одного взгляда на его физиономию хотелось сбежать куда-нибудь подальше.
— Ты заболела? Бледная вся.
А в голове Тонкс крутилась только одна мысль: «Только бы меня не выдали волосы, только бы».
Он подошел ближе, протягивая руку к ее летнему аврорскому плащу, помогая снять. Тонкс без особой радости позволила ему и через силу улыбнулась Кингсли — тот-то ни в чем не виноват.
— Кингсли, какими судьбами? — она проигнорировала вопрос мужа.
— Да вот, выдался свободный вечер.
— Свободный вечер у министра магии? Звучит, как начало анекдота, — Тонкс чувствовала, как ее сердце пыталось вырваться из грудной клетки, выбивая бешеный ритм. — Я сегодня вымоталась и хочу только одного — спать. Поэтому, если вы меня простите, я пойду наверх.
— Конечно, — Кингсли улыбнулся и кивнул, отпив из чашки.
Римус, который все это время молча стоял у двери, казалось, сверлил ее взглядом, но Нимфадора даже не обернулась, как можно быстрее поднявшись на второй этаж. Снизу послышались тихие голоса. Тонкс закрыла за собой дверь в спальню и сползла по ней на пол, обхватив голову руками и уткнувшись в колени. Нет, Римус был неправ: у нее совершенно не было желания выяснять все это. Ей очень хотелось вернуть последние минут десять своей жизни назад и чуть подольше задержаться в Аврорате, только чтобы никогда не услышать того, что она услышала. Они столько всего пережили вместе, а теперь все разрушится из-за чертовой банальной измены?
Она, хлюпнув носом, резко поднялась на ноги и, сделав два шага, села на край кровати. Ей и правда нужно поспать. Завтра она спросит Римуса. Обязательно спросит, но не сегодня: она устала и уже поздно. Да еще и Бруствер у них в гостях, а выносить сор из дома теперь не в ее правилах. Это раньше она могла устроить разнос Римусу на глазах у всего честного народа, а сейчас — нет. Тут же найдется рядом какой-нибудь журналист с колдокамерой и еще месяц-два ее личная жизнь будет обговариваться во всех газетах, обрастая, порой, самыми удивительными и ранее ей неизвестными фактами.
Сначала под стул рядом со шкафом приземлился с громким стуком первый ботинок, а затем и второй. Она переоделась в свою мягкую и, как всегда называл ее Римус, «детскую» темно-синюю пижаму, на которой были нарисованы маленькие облачка с молниями. Сейчас она была особенно рада этой пижаме. Посмотрев на свою половину постели, она поняла, что здесь сегодня она спать не сможет. Не рядом с этим человеком. И вышла из спальни. Заглянула сначала в комнату Ди и Хоуп, потом к Аластору. Медленно прошла внутрь и легла на кровать среднего сына, которую он так и не застелил перед отъездом.
«Ну и ладно…» — подумала она, укрываясь одеялом. В конце концов, незастеленная постель оказалась меньшим злом за этот день в ее жизни. Хотя лучше бы было наоборот.
— Дора… Дора, родная, просыпайся, — тихий голос Рема просочился сквозь мигом забытый сон, и Тонкс проснулась.
Проснулась и сразу же вспомнила вчерашний вечер. Муж сидел рядом, и радостная улыбка чуть трогала кончики его губ.
«Как ему удается обманывать меня и вот так вот спокойно смотреть в глаза?» — пронеслось у нее в голове.
— Доброе утро. И с днем рождения, — он еще сильнее улыбнулся, погладив ее по щеке большим пальцем.
Тонкс зажмурилась. Чертов Римус. Твою ж мать, почему они не могли это все обсудить с Кингсли завтра? Ее праздник сегодня и он испорчен. Она должна поговорить с Римусом сегодня, но… Черт.
— Дора, с тобой все порядке? — обеспокоенно спросил муж.
— Нет, я… — она вздохнула и замолчала, пытаясь найти в себе силы, чтобы задать вопрос.
— Да, я тоже по ним всем уже соскучился.
Рука Римуса переместилась ей на плечо. Похоже, он решил, что Тонкс сильно соскучилась по детям. Что ж, отчасти это так. Она вновь посмотрела на мужа: тот, слегка сощурившись, с легкой задумчивой улыбкой смотрел на нее.
— Я приготовил завтрак.
— Я не хочу есть.
Его брови удивленно поползли вверх.
— Точно? Там все, как ты любишь: блины, бананы и шоколадная паста. И у меня для тебя сюрприз.
«Знаю я твой сюрприз», — чуть не вырвалось у нее, но успела себя остановить.
Она молча поднялась, умылась и спустилась в гостиную, сев за стол. Тонкс наблюдала за суетящимся мужем и удивлялась тому, как ему удается выглядеть таким заботливым и любящим, а на самом деле быть лжецом и изменником. Ее замутило при виде появившихся перед ее носом блинов. Или от довольного и возбужденного лица Римуса. Но через силу впихнула в себя целых два блина, проигнорировав начинку.
— Я больше не могу есть, Римус, — она отодвинула от себя тарелку, измученно посмотрев на мужа. — И нам нужно поговорить.
— Давай, я сначала покажу тебе подарок, а потом мы поговорим о чем угодно? — Римус все еще выглядел очень взволнованно, и она, вздохнув, кивнула.
Он подошел к ней и, взяв за руку, поднял на ноги. Короткий взмах палочкой, и Тонкс почувствовала, как ее привычно сжало со всех сторон и все вокруг потемнело. Она не успела удивиться, зачем для сюрприза ему понадобилось куда-то их вдвоем перемещать, да еще и не дав ей переодеться из пижамы во что-то более… приличное.
Открыв глаза, она увидела перед собой море. И маггловский двухэтажный деревянный дом на берегу: большие, как они называют, панорамные окна во всю стену. Аккуратный белый заборчик, который высотою, наверное, по бедро.
— Черт, ты в пижаме, — Римус зажмурился, закусив нижнюю губу, и, видимо, старался не засмеяться. — Извини старого дурака. Я так хотел тебе его показать, что еле сдерживался, чтобы не переместить тебя сюда прямо из постели.
— Что мы здесь делаем? — Тонкс пропустила мимо ушей его реплику — ей было уже все равно. Хотелось просто стоять и смотреть на то, как волны накатывают на берег, пенясь и разбиваясь о небольшие камни. Шум прибоя успокаивал.
— Пойдем, — он потянул ее за руку, направившись к дому.
Внутри дом казался немного больше, чем снаружи. Звуки моря были слышны все так же хорошо, а из небольшой гостиной, панорамные окна которой выходили как раз на берег, можно было любоваться, сидя на небольшом двухместном стареньком диване. Большой светлый ковер с толстым и длинным ворсом добавлял уюта в эту идеальную комнату. Тонкс захотелось остаться здесь навсегда и желательно одной. Или чтобы дети были тут, но только без Римуса.
— Осмотрись, если хочешь, — голос Римуса за спиной прозвучал неожиданно растерянно и грустно.
Она прошла в гостиную и остановилась у самого окна, прислонившись к нему лбом.
— Римус, почему? — она понятия не имела, в чем сюрприз, зачем он притащил ее в этот дом, но вокруг не было ни души и вопрос задался сам.
— Что «почему»?
— Почему ты мне изменил? — она повернулась к нему лицом. — Чего тебе не хватало?
— Дора… — Римус нахмурился и удивленно сморгнул.
— Чего тебе не хватало? Любви? Секса? Может, ты хотел, чтобы я превратилась в твой идеал красоты? Или ты устал от меня и захотел развода, но чтобы я была инициатором?! — под конец она уже перешла крик, непроизвольно сжав ладони в кулаки.
— Тонкс! — он гаркнул на нее так, что она аж вздрогнула. — Тебя, что, Стуфепаем приложили?
И подошел к ней почти вплотную.
— Какая, к черту, измена? Ты в своем уме? — Римус вновь перешел на спокойный тон.
— Ты… Ты… — Нимфадоре казалось, что ее сжало тисками, не давая нормально дышать.
— Я никогда тебе не изменял, — он осторожно обнял ее за плечи, заглядывая в глаза.
— Но ведь ты… Ты вчера сказал… — она сжала зубы до боли в челюстях, пытаясь погасить приступ то ли злости, то ли паники.
— Ты услышала наш разговор с Кингсли? — догадался Римус и разочарованно покачал головой, когда она кивнула: — И что ты услышала?
— Что ты пятнадцать лет… или около того… — Тонкс набрала в грудь побольше воздуха. — А он все удивлялся, как я ничего не замечала. Дура, — последнее слово она выплюнула со злостью.
Он опустил голову, усмехнувшись, потом вновь посмотрел на нее:
— Да, пятнадцать лет. Или чуть больше. Я не помню точную дату, когда начал откладывать деньги.
— Что?
— Дора, я притащил тебя сюда, потому что однажды, когда ты вернулась с работы ко мне, еле передвигающемуся по дому, и устало легла рядом на кровать, сказала, что очень завидуешь Биллу с Флер, что у них дом прямо на берегу моря. И что ты очень хочешь такой же, — он прервался, кинув быстрый взгляд за ее спину, на улицу. — А через минуту ты уже спала очень сладко.
— То есть ты… — Тонкс не верила своим ушам, во все глаза смотря на мужа.
— Да, зеленоглазка, я копил деньги на дом. Откладывал, надеясь, что смогу скопить достаточно до того момента, когда ты заметишь хоть что-то. Мне почти удалось, — он грустно вздохнул. — И мне всего хватало и хватает.
— Рем… — она протянула руки к нему и обняла за талию.
— Пожалуйста, не делай такие большие и жалобные глаза, — Римус улыбнулся, прижимая ее к себе, и Тонкс почувствовала, как ее жизнь вновь приобретает былые краски.
— Значит, ты мне не изменял? И я просто додумала все?
— Я могу обидеться на твои мысли про мою измену.
Она тихо буркнула: «Не надо». Римус поцеловал ее в макушку и погладил по спине.
— Теперь, когда мы выяснили причину твоего недомогания вчера и сегодня утром… А еще то, что я не гадкий и противный блудник, ты посмотришь дом и скажешь мне свое мнение? Потому что мы еще можем от него отказаться и выбрать другой.
— Мне нравится дом, — прошептала Тонкс, не отрываясь от мужа и не выпуская его из объятий.
— Ты видела только эту комнату и прихожую. А ведь есть еще кухня со столовой и второй этаж.
— Мне уже очень нравится эта комната, — ей не хотелось вообще двигаться, чувствуя колоссальное облегчение и легкость.
— А вдруг спальня на втором этаже окажется настолько ужасной, что тебе захочется спалить это место? — Римус не унимался, и Тонкс сдалась.
— Хорошо, показывай.
Он провел ей чуть ли не экскурсию по этому домику, показывая и рассказывая обо всем, что выпытал у бедного хозяина или риэлтора. Тонкс стало в какой-то момент их жаль. Но дом оказался и правда замечательным: ко всей прелести гостиной добавился и второй этаж, который занимала просторная спальня и казалась просто гигантской по сравнению с их спальней в Йоркшире. Тут, наверное, можно было поставить три двуспальные кровати, и место еще останется.
— Значит, это будет наш личный домик спокойствия и тишины? — спросила Тонкс, спускаясь на первый этаж.
— Тишины? Не думаю, — Римус посмотрел на волнующееся море за окном.
— Я имею в виду от детей, — она обняла мужа за шею и игриво посмотрела ему в глаза.
— Как ты захочешь, — он улыбнулся. — Но если что, можно будет уложить их в гостиной. Или поставить рядом с домом палатку. Они же обожают все эти походы, приключения.
— Ди мне как-то сообщил, что в походах он представляет себя в роли одного из членов Ордена Феникса, спасая мир от Пожирателей смерти и Волдеморта, — они вдвоем засмеялись.
— Да, на заданиях мы только и делали, что спали в палатках, носились, как бешеные, на метлах, жгли костры и пугали мелкую живность из рогаток.
— Это ты его, кстати, научил, — она с наигранной суровостью посмотрела на мужа.
— Я? Да нет, ты явно что-то путаешь, — он подыграл ей, сделав удивленное лицо.
Тонкс внезапно подумала об Аласторе:
— Ты просил наших путешественников писать нам письма?
— Попросил отписываться нам каждый день. Чтобы хоть весточку написали. Ал вчера прислал короткую записку, что у них все хорошо. От бумаги воняло чем-то вроде драконьего помета. Я решил тебе ее не показывать, а то ты вчера бледная была, вдруг тебе опять поплохеет.
— Хорошо, значит, с Чарли они встретились, — Тонкс успокоилась.
— Куда тебя, кстати, вчера вызывали?
— А, да, точно. Я вчера так расстроилась, что забыла тебе все рассказать… — она плюхнулась на диван к Римусу и поджала ноги под себя. — Вчера с утра обнаружили тело одного из шефов с четвертого уровня. Ты его вряд ли знаешь. Фамилия у него Маршалл. Так вот, обнаружила его жена рядом с собой, когда проснулась и… впала в шоковое состояние. Его убили прямо рядом с ней ночью и вырвали сердце, — она посмотрела на Римуса и тяжело вздохнула. — У него на шее нашли маленькое отверстие от дротика. Точно такого же, как и тот, что торчал у нас из стены после той ночи с Аластором…
— Ты хочешь сказать, что… — Римус прервался, потерев висок указательным пальцем, — что тот человек хотел убить нашего сына и вырвать ему сердце?
— Похоже, что именно так.
Они замолчали. Римус долго смотрел на нее, потом повернул голову к окнам и громко сглотнул.
— И этот дротик еще… Хорошо, что он не попал в тебя. Он очень ядовитый и убивает практически мгновенно. Что-то около пяти минут нужно яду, чтобы жертва скончалась, мучаясь перед смертью от удушья.
Римус продолжал неотрывно смотреть вдаль, и Тонкс взяла его руку в свои.
— И что Аврорат говорит? Как нам защититься от этого урода с дротиками? — спросил он через несколько минут низким голосом.
— Там есть несколько вариантов, и они активно разрабатываются.
— Это ты сейчас мне сказала как жена или как шеф Аврората, выступающий с официальным заявлением перед прессой?
— Рем, я уже давно не возглавляю Аврорат, — Тонкс закатила глаза, вздохнув.
— И все же.
— Как жена. Мы правда подумали об этом в первую очередь.
— Хорошо. Если вдруг я смогу помочь, то ты знаешь, где меня найти, — он посмотрел на нее, слегка наклонившись.
— Рядом?
— Ага, — Римус тепло улыбнулся.