You are my strong

Прошло несколько дней после национальных соревнований, я заметила, что тебя что-то беспокоит, и думаю, я прекрасно знаю, что именно. За исключением той ночи, когда из-за усталости и долгого празднования с виски ты рухнула на кровать и спала как убитая, я заметила, что твой сон беспокойный и что ты не отдыхаешь хорошо…чувствую странный холодок за спиной, и когда поворачиваюсь, вижу, что твоя сторона кровати пуста. Дверь в комнату приоткрыта, вижу свечение, что исходит из студии напротив. Лениво выскальзываю из кровати, кутаюсь в халат, пытаясь найти тепло, что чувствовала под одеялом. Медленно открываю дверь и захожу в студию. Вижу, что ты внимательно просматриваешь мои эскизы с тобой, когда ты тренируешься, ты так задумчива и сосредоточена, что будет дальше, что даже не замечаешь моего присутствия. - Не можешь уснуть? – спрашиваю я, давая тебе понять, что я здесь. Ты закрываешь глаза и с грустью опускаешь голову. - Прости, я… - бормочешь, положив листы на стол, рассеянно играешь со своим обручальным кольцом, чтобы прогнать напряжение. - Ты беспокоишься? – подходя к тебе, спрашиваю я, и обнимаю тебя сзади. Это непривычно, обычно ты так обнимаешь меня, но ты не двигаешься и не возражаешь, наоборот, остаешься в моих руках, как бы признавая, что тебе иногда тоже нужен кто-то, кто позаботится о тебе. - Я действительно не знаю, что делать, - сжимаю руки на твоей талии и оставляю поцелуй на твоем плече. – Это приглашение мучает меня, - говоришь ты дрожащим голосом. - Я знаю… - признаюсь я, немного ослабляя хватку, и ты поворачиваешься в моих объятиях, изумленно и облегченно смотришь на меня. Наши взгляды встречаются, и мы погружаемся друг в друга, и весь остальной мир исчезает. – Я знаю… - повторяю я, притягивая тебя к себе, чтобы дать всю ту поддержку, в которой ты нуждаешься, крепче прижимаю тебя к себе, чтобы ты почувствовала себя в безопасности, как ты всегда делаешь со мной. - Что мне делать, Кларк? – шепчешь ты мне в шею. - Не знаю… - огорченно говорю я. – Но чтобы ты не решила, я буду с тобой, Лекса, - добавляю я, чтобы успокоить и дать понять, что ты не одна. Чувствую, что на твоих губах появляется улыбка, которая щекочет мою кожу на шее. После не знаю сколько времени, мы возвращаемся в кровать, и на этот раз я забочусь о тебе, обнимаю, ласкаю твою спину, чтобы прогнать мысли, которые вызвал у тебя этот дурацкий кусок бумаги. Я тоже беспокоюсь, не знать, кто это и что он хочет от тебя действительно пугает. Но я уверена, что ты сможешь победить любого соперника, и я буду с тобой, смотреть на твою победу, и особенно буду заботиться о тебе, как сейчас. И только после того как слышу, что твое дыхание успокоилось, тоже окунаюсь в мир грез. Когда просыпаюсь утром, ты устроилась в моих объятиях, положив голову на мою грудь, руками сжимаешь ткань моей футболки, закинув одну ногу на меня. Улыбаюсь, наблюдая эту картину, ты выглядишь такой милой и беззащитной, почти нуждающейся в моей защите, и ты погружена в глубокий сон. Не знаю, сколько наслаждаюсь этим зрелищем, но когда ты вздыхаешь и пытаешься открыть свои глаза, ослепленная ярким светом в комнате, это делает мою улыбку еще шире. - Прости, малышка, - шепчешь ты, поднимая голову, и ты все еще сонно смотришь на меня. - За что? – спрашиваю я, пока ты пытаешься переместиться в моих объятиях. - Я практически спала на… - смущенно пытаешься оправдаться ты, скрывая лицо в широкой футболке, что я ношу вместо пижамы. - Куда ты? – спрашиваю я, сильнее сжимая тебя в своих объятиях. – Я так всегда делаю, - смеясь, отвечаю я, оставляя поцелуй на твоей макушке. - Но ты не беспокоишь меня, - утверждаешь ты, поднимая свой взгляд. - Ты меня тоже, любимая, - говорю я, прежде чем найти твои губы для нежного поцелуя. Сегодня движение на дороге более плотное, чем обычно, за последние десять минут я и на сто метров не продвинулась, если бы я знала, то пошла бы на работу пешком…пока еду, теряюсь в своих мыслях и переживаниях. Мне не известно, что ты хочешь сделать с этим приглашением, и я стараюсь не показывать тебе свое беспокойство по этому поводу. Борьба – часть твоей работы, и я знаю, что если ты хотя бы заподозришь, что я не согласна с твоим участием в тех боях, ты сразу же откажешься. Но даже если мне и страшно, я не могу и не хочу тебе препятствовать. Приезжаю в больницу на 10 минут позже, перед отделением неотложной помощи припаркованы четыре машины скорой. Вижу, смена не будет скучной. Быстро иду туда, внутри царит хаос. Медсестра сообщает мне, что произошла крупная дорожная авария, что несколько машин загорелось, и что скоро прибудут еще раненые. Теперь я понимаю, почему движение было затруднено. Быстро надеваю халат и бросаюсь оказывать помощь пострадавшим. Пару часов спустя скорая привозит ребенка лет четырех, может, пяти, без сознания, с несколькими ушибами здесь и там, но, к счастью, он стабилен. Парамедики сообщают, что удалось спасти только его, прежде чем огонь вторгся в салон автомобиля, и что мужчину и женщину не удалось вытащить. Слежу за своим новым маленьким пациентом и делаю всевозможные анализы. Ребенок еще мал, а уже пережил такой травматический опыт, так что не хочу что-то упустить, я хочу быть уверена, что он в порядке. Терять пациента всегда тяжело, а когда это ребенок вдвойне. Малыш начинает шевелиться и приходить в себя, прямо когда я вхожу в его палату, чтобы проверить его состояние, я бы спокойна могла поручить эту работу интернам, но по какой-то причине я предпочла сделать это сама. - Хей, чемпион, - говорю я ребенку, присаживаясь на кровать рядом с ним, пытаясь привлечь его внимание, даря ему улыбку, чтобы успокоить. Он пытается снять кислородную маску, что мы одели ему, чтобы ему лучше дышалось, потому что он вдохнул много дыма во время возгорания. – Это нужно подержать еще немного, - шепчу я, чтобы не напугать его. – Произошла авария, сейчас ты в больнице. Но не волнуйся, все хорошо, - с нежностью говорю я, приводя в порядок его взъерошенные волосы. - Где моя мама? – устало спрашивает он с испуганными широко открытыми глазами, и в этот момент я замечаю их интенсивный цвет между голубым и зеленым. Сжимаю его руку и снова начинаю говорить. - Не знаю… - признаю я. – Сейчас поищем, - говорю я, стараясь не напугать его еще больше. – Как тебя зовут, малыш? – спрашиваю, надеясь решить хотя бы эту загадку. - Кайл, - говорит он немного напугано. - У тебя красивое имя, я доктор Гриффин, но ты можешь звать меня Кларк. Кайл, ты знаешь свою фамилию? – пытаюсь казаться более радушной и спокойной, хотя боюсь, что скоро мне придется сообщить ему плохие новости. - Вик, - его внимание привлекает фигура в дверях, человек в форме смотрит на меня, молча спрашивая разрешения войти. Киваю головой, и мужчина спокойно заходит и садится на стул рядом с кроватью. - Кайл, этот милый полицейский должен задать тебе несколько вопросов о том, что произошло, чтобы потом он мог найти твою маму и твоего папу, - объясняю я, чтобы он не волновался из-за присутствия этого неизвестного мужчины, и мальчик с силой сжимает мою руку в поисках храбрости. - мама и папа везли меня в зоопарк, чтобы посмотреть на животных. Мне нравятся животные, - говорит малыш. - И что случилось потом? – спрашивает полицейский. - А потом я услышал громкий звук, почувствовал боль в голове и проснулся здесь, - говорит он, глядя на меня, чтобы понять то ли он говорит. - Кайл, ты был в машине с мамой и папой? – спрашиваю я, и он просто кивает. - Где они, Кларк? – спрашивает он грустным и дрожащим голосом. И теперь я должна сказать ему, что его прекрасная поездка в зоопарк превратилась в кошмар, и что его мамы и папы больше нет. - Этот громкий звук, что ты слышал – удар при столкновении. Парамедикам вовремя удалось вытащить тебя из машины, чтобы спасти, - объясняю я, стараясь быть не слишком прямой, чтобы не травмировать его. – Твой маме и твоему папе так не повезло, - продолжаю я, глядя на него, а в это время полицейский с восхищением и сожалением смотрит на меня, потому что мне пришлось сказать об этом маленькому ребенку. - Они умерли? – шепотом спрашивает Кайл, и его глаза становятся блестящими. - Да, малыш, - с грустью говорю я, и он цепляется за меня и тянется ко мне, начиная плакать, и со всей силой, что у него есть, прижимает меня к себе. Полицейский выходит из палаты и кивает мне, давая понять, что он подождет снаружи. Теперь, когда мы знаем его имя и имеем доказательства, что в той машине он был со своими родителями, мы должны узнать есть ли кто-то, кто может позаботиться о нем, или же нам придется обратиться в социальную службу. Прежде чем вернуться домой после своей смены, захожу еще раз к нему, где нахожу его в постели, свернутого калачиком, на самом деле все показатели в норме, и, по крайней мере, я могу утверждать, что физически с ним все в порядке. Этот маленький пациент расстроил меня, заставив вспомнить время, когда я потеряла отца. И я могу только представить, насколько ему будет хуже, ведь у меня, по крайней мере, есть мама, не говоря уже о том, что я была намного старше, чем он. ***** 16 лет назад… Мама на кухне готовит ужин, очень редкое явление, что сегодня вечером мы будем есть все вместе, я уже накрыла на стол в гостиной и теперь валяюсь на диване, щелкая каналы на ТВ. Звонок в дверь привлекает мое внимание, кто, черт возьми, это может быть в такой час? - Кларк, детка, можешь открыть дверь? – спрашивает из кухни мама. - Конечно, мама, - отвечаю я. Немного лениво встаю с дивана и направляюсь к входной двери, бросаю взгляд на кухню и вижу, как мама впопыхах с мокрыми руками ищет полотенце, чтобы вытереть их. Когда открываю, вижу двух мужчин в форме, которые серьезными взглядами смотрят на меня. - Дом Гриффинов? – спрашивает один. - Да, - подтверждаю. – Если вы ищете моего отца, то он еще не пришел, - сообщаю я двум неизвестным. - Ты, должно быть, Кларк. Джейк постоянно говорит о тебе, - говорит более младший, вызывая у меня смущенную улыбку. – Твоя мама дома? – затем вежливо спрашивает он, я киваю. - Мам, ты идешь? Тут двое мужчин, что работают с папой! – зову ее я, впуская их, и поворачиваюсь в сторону кухни, чтобы посмотреть услышала ли меня моя мам или нет. Вижу, как она замерла на пороге, словно увидела призрака. - Капрал Пайк, - здоровается она немного удивленно с пожилым мужчиной. - Привет, Эбби, - вежливо отвечает он, но с серьезностью в голосе. - Нет, - шепчет мама, потрясенно качая головой. – Нет, Чарльз, - продолжает она и роняет кухонное полотенце на пол. Я смотрю на них, не понимая, что происходит. - Мне жаль, - услышав эти слова, мама опускается на пол и, закрыв рот рукой, начинает плакать. Понимаю, что случилось что-то серьезное, но ведь папа звонил чуть больше часа назад, чтобы сказать, что вечером придет к ужину. - Что случилось? – тихим голосом спрашиваю я, привлекая к себе все взгляды. Младший из них приближается ко мне и протягивает руку, приглашая меня сесть на диван. - Это насчет твоего отца, Кларк, - говорит он, присаживаясь рядом, за спиной все еще слышу приглушенный плач мамы. - С ним все хорошо? – спрашиваю я. – Он звонил недавно, я уверена, что он скоро придет, - говорю я, убеждая себя в этом. - Боюсь, что нет, - мрачным голосом говорит он. – Он был один в лаборатории, проводил какие-то тесты, и что-то пошло не так. - Но он придет на ужин вечером, я уверена в этом, - отвечаю, чтобы убедить его. - Мне жаль… - говорит он, с грустью глядя на меня, и сжимает мою руку. – Он больше не вернется, Кларк. Встаю и бегу вверх по лестнице, захожу в свою комнату, и, громко хлопнув дверью, закрываюсь внутри. Сегодня вечером спустя столько времени мы должны были поужинать вместе, мама, наконец, не на дежурстве, и папа должен был прийти, это должен был быть тихий и спокойный вечер в кругу семьи, и для такой семьи как наша, где работа отнимает много времени, такие вечера очень редки. И вместо этого этот мужчина сказал мне, что такого больше не будет, что с самым лучшим папой в мире, что еще был сегодня, что все еще называет меня своей принцессой, случился несчастный случай, и что я больше никогда его не увижу. Я в ужасе, мне странно, мне больно, чувствую огромную пустоту внутри, но на моем лице нет слез. Я не плачу, я не могу поверить, что его больше нет, бросаюсь на кровать и кричу в подушку, и слышу, как мужчины покидают наш дом. ***** Приезжаю домой, с ног валюсь от усталости, думаю, через что прошел маленький Кайл. За эти годы я научилась никогда не приносить домой свою работу, но этот ребенок поразил меня, и я не могу выбросить его из головы, ни его, ни его несчастье. Переступаю порог, ты что-то готовишь у плиты, не поворачиваешься, но все равно замечаешь меня, и начинаешь говорить. Я почти ничего не понимаю, с трудом улавливаю только: «Почти готов, любимая, еще пять минут и можно есть». - Я пойду в душ, я не голодна, - рассеяно отвечаю я и начинаю подниматься по лестнице. - Кларк? – удивленно и обеспокоенно окликаешь меня. Иду в ванную, раздеваюсь и слышу на кухне звон посуды. Оставляю часть одежды в комнате, и, расстегнув штаны, захожу в ванную. Слышу твой приглушенный голос, что называет мое имя, пока открываю воду и снимаю с себя последнюю одежду. Твой голос раздается ближе, но я ничего не отвечаю, ты продолжаешь обеспокоенно звать меня, вода еще холодная, но я захожу и запираюсь внутри кабинки. Первые слезы скатываются по моим щекам вместе с каплями холодной воды. Слышу, как открывается дверь, и на этот раз твой голос громкий и ясный, упираюсь руками в стену, чтобы устоять на ногах. - Хей, все хорошо? – спрашиваешь ты, глядя на меня через стекло растерянным взглядом. Поднимаю взгляд и провожу рукой по глазам. – Кларк…любимая? Еще раз зовешь меня, открывая дверь кабинки. Твои глаза всматриваются в меня, и когда, наконец, оборачиваюсь и смотрю на тебя, не успеваю ничего сказать, ты просто обнимаешь меня. Вода льется на мою голову, и ты заходишь внутрь, чтобы прижать меня к себе и утешить, все еще не зная причины. Цепляюсь за твою футболку, кладу голову на твое плечо, остаюсь в твоих объятиях, и твои руки ласкают мою спину. Стоим так некоторое время, сейчас вода теплая, замечаю, что твоя одежда под моими руками промокла. - Ты промокла, - тупо замечаю я, оттягивая твою футболку. – Не… - Шшшш…все хорошо, - перебиваешь меня, продолжая качать в своих руках. - Зачем ты сделала это? – слабым голосом неуверенно спрашиваю я. - Ты нуждалась во мне, - нежно, но уверенно отвечаешь ты. - Я…как… - бессвязно бормочу я. - У Кларк Гриффин, которая возвращается с работы и не голодна, должно быть что-то не так, - шутливо отвечаешь ты, пытаясь вызвать мою улыбку. - Дурочка! – комментирую я, хлопая тебя по плечу, и смеюсь. - Однако, я права, - отвечаешь ты, пытаясь заставить меня снова засмеяться, но я становлюсь серьезной. - Спасибо, - говорю я, глядя в твои глаза. - Что была дурочкой? – все еще шутя, спрашиваешь ты. - Что была со мной, - отвечаю я с искренней улыбкой. - Я всегда буду с тобой… - говоришь ты, с нежностью поглаживая меня по щеке. – Если ты забыла, я здесь живу. Помнишь, я переехала сюда несколько месяцев назад? – продолжаешь подшучивать надо мной, пытаясь прогнать мою печаль. - Идиотка! – комментирую я, закатив глаза, прежде чем улыбнуться и поцеловать тебя. - Я люблю тебя, малышка, - шепчешь мне в губы, вызывая на моей коже мурашки. - Я тоже тебя люблю, Лекса, - все еще немного дрожа, отвечаю я хриплым голосом. Еще раз тебя целую, потом немного смеемся и шутим, пока я пытаюсь снять с тебя мокрую одежду, которая, кажется, приклеилась к твоему телу. Улыбаясь, смотришь на меня, дразнишь и щекотишь, чтобы не позволить вернуться моей печали. В конце концов, я даже немного проголодалась. Как ты собрала все мои кусочки вместе, даже не зная, из-за чего они вдруг разлетелись? Спускаемся, завернувшись в наши халаты, наслаждаемся вкусным ужином, ты и еда, мое лучшее лекарство от плохого настроения. Но после еды я снова становлюсь серьезной и начинаю рассказывать, что со мной произошло в этот адский день. Ты понимаешь лучше меня, что переживает тот маленький испуганный ребенок, ты была ненамного старше него, когда погибли твои родители. Спрашиваешь меня о нем, о Кайле. О том, как он себя вел, как реагировал, что он сказал мне, возможно, ты вспоминаешь свое прошлое, так что рассказываю тебе то немногое, что знаю о нем. Я описываю тебе его, говорю, как он впечатлил меня, как чувствовала то, что произошло с ним, и то, что может случиться с ним теперь, когда его родителей больше нет. Пока говорю тебе об этом, понимаю, что уже привязалась к этому ребенку, о котором на самом деле почти ничего не знаю, и судьбу которого узнаю завтра. Это не про меня приносить проблемы пациентов домой, но с ним ничего не могу поделать. Ты слушаешь меня внимательно и с интересом, позволяя мне дать волю всем эмоциям, что я подавляла перед этим маленьким напуганным ребенком, чтобы предотвратить его новую боль.