***
— Я спасу тебя, принцесса Крис! Я — рыцарь! — по детской площадке разнесся детский, звонкий голосок. А с другого конца площадки послышалось некое рычание от той опасности, от которой нужно было спасать принцессу. Маленький мальчик, который был в этой игре драконом, закрывал собой такую же маленькую девочку с диадемой на белокурых волосах и рычал на своего друга, стоявшего на самом верху детской горки. Маленький рыцарь стоял там, сверкая своими голубыми глазами на противника, с игрушечным мечом в руке и с шляпой, сложенной из газеты. Он хмуро смотрел на дракона и принцессу. Перебросив в другую руку меч, рыцарь стал спускаться с горки, чтобы встретиться лицом к лицу с драконом. С громким воплем мальчик побежал на дракона, ударяя мечом по картонке, которая была некой защитой для второго мальчика в этой игре. Рыцарь продолжал ударять по щиту, а дракон отбивался от его нападений, с каждым шагом приближаясь к противнику. Мальчик с мечом пятился назад и громко вскрикивал, когда особо сильно ударял по картонке. Он продолжал отступать назад, защищаясь, когда бухнулся в песочницу. Мальчик услышал громкий расстроенный возглас и обернулся, чтобы заметить другого мальчика с кудряшками. Губа мальчика начала дрожать и он был готов вот-вот расплакаться, но держался, смотря на место, куда упал рыцарь. Мальчик, что был рыцарем, вскочил на колени и понял, что упал на большую горку песка, являющейся некогда песочным замком. Видя расстроенный взгляд зеленых глаз, мальчик осознал, что натворил из-за того, что увлекся. Ему было стыдно, потому что он понимал, что скорее всего мальчик потратил на этот замок много времени, а какой-то громкий мальчишка приземлился на него своей задницей. — Прости, — тихо произнёс шатен, смотря на мальчика из-под ресниц. — Прости, пожалуйста, я не специально. Мальчик вздрогнул и поднял свои большие зелёные глаза, на которых была настелена стена из слёз, готовящаяся вот-вот рухнуть, на голубоглазого, что сидел перед ним на коленях и виновато смотрел на него. — М...мой замок, — наконец сказал кудрявый мальчик и всхлипнул, когда его голос предательски задрожал. Он не собирался плакать, но обида плотным комком засела внутри малыша. — Простипростипрости, — снова спохватился рыцарь, надеясь предотвратить слезы. — Я помогу построить тебе новый, только не плачь. — Я не буду плакать! Я не маленький! — воскликнул кудрявый и хмуро сверкнул глазами на мальчика, незаметно утирая слезы грязной рукой. Стараясь скорее разобраться с тем, что было разрушено, чтобы мальчик, сидящий перед ним не заплакал, шатен взял лопатку и начал быстрыми движениями копать ямку в песочнице, добывая влажный песок. Он старался строить замок из того, что уже использовал кудрявый, но все, как на зло, рушилось и, казалось, расстраивали зеленоглазого мальчика ещё сильнее. — Луи! — послышался звонкий голос с другого конца площадки. Луи поднял глаза на своего друга, с которым ранее играл, и лишь махнул рукой, крикнув: — Я не буду больше играть! Я должен помочь кудряшке построить новый замок! И отвернулся к песку, не обращая внимание больше на то, что кричал мальчик снова. — Кудряшке? — скромно спросил кудрявый мальчик и приподнял свои брови в удивлённом жесте. — Ну, — начал шатен, смущенной улыбкой улыбаясь мальчику. — Да. Кудряшка, — в подтверждении своих слов Луи кивнул. Луи поднял свои глаза с песка на сидящего напротив мальчишку, который неотрывно смотрел на него. Голубые встретились с зелёными, которые стали чуть темнее от того, что больше их не застилала пелена слёз. — Почему кудряшка? — спросил кудрявый, ковыряя песок своей лопаточкой, но продолжая смотреть на Луи. — Ну у тебя же есть эти замечательные кудряшки. Это же понятно, — Луи улыбнулся чуть шире. — Оу, — удивлённо выдыхает кудрявый и молчит какое-то время, готовясь сказать следующее. — Тогда ты будешь одуванчиком. — Одуванчиком? — Ну, — мальчик снова смущённо опустил свой взгляд на песок. — Да. Твои волосы такие пушистые и... да, вот. Луи смотрел на кудрявого удивлённо. Его не называла так даже мама, которая любила давать ему разные прозвища. Луи молчал какое-то время, но вскоре громко засмеялся. — Что смешного? — зелёные глаза наполнились страхом от того, что над ним смеются. — Ты такой милый, кудряшка, — успокоил мальчика Луи и тот облегчённо вздохнул, понимая, что не сделал ничего плохого. — Я бы не подумал, что похож на одуванчик, — весело ответил Луи. Кудрявый в ответ только смущённо улыбнулся и продолжил ковырять песок. — Кудряшка, как твоё имя? — чуть позже спросил Луи. — Гарри, — тихо ответил мальчик, не отрываясь от своего занятия. — Гарри Стайлс. — А меня зовут Луи Остин. Приятно познакомиться, Гарри, — весело проговорил голубоглазый и протянул руку кудрявому. Тот посмотрел на вытянутую руку и поднял вопросительный взгляд на Луи. — Ну, взрослые всегда пожимают друг другу руки, когда знакомятся, — объяснил шатен. — Ох! — произнёс Гарри и протянул свою руку, что была вся в песке. Он взял руку Луи и пожал её, немного тряся ею вверх-вниз, как видел делают взрослые. Голубоглазый просто улыбался, пожимая руку в ответ. Когда их руки расцепились, они принялись за строительство своего замка вновь, погружаясь в беззаботные разговоры. — Сколько тебе лет, кудряшка? — между тем спросил Луи, делая последние штрихи в их деле. — Пять, — чуть погодя сказал Гарри, похлопывая по замку лопаткой. — А тебе? — Мне шесть, — улыбаясь ответил шатен. — Так и знал, что я старше. Они всё так и сидели в песочнице на задницах, и строили замок, пока солнце не начало заходить. Они шумно переговаривались между собой, смеялись и ближе знакомились друг с другом. — Гарри! — позвал женский голос и кудрявый сразу же поднял глаза, чтобы найти источник. — Мама! — воскликнул он и побежал к женщине, сразу же обнимая её. — Пора домой, милый, — ответила женщина приятной внешности, чем-то напоминающая самого Гарри, потирая спину сына. Гарри прохныкал в знак протеста и отстранился от матери, поднимая голову, чтобы посмотреть ей в лицо, жалостливо надувая губы. — Но я не хочу, — прошептал он и слёзы стали скапливаться в уголках глаз. — Я знаю, милый, но уже пора. Ты придёшь сюда завтра, — мягко улыбаясь, сказала женщина с тёмными волосами, спадающими на плечи. — Тогда подожди, я должен попрощаться с Луи, — сказал Гарри и сразу же побежал к мальчику в песочнице, что неотрывно поправлял замок всё это время. — Луи, — кудрявый подошёл к нему и грустно посмотрел на него. — Мне нужно идти домой. — Оу, — шатен поднял на него такой же грустный взгляд. — Уже? Гарри кивнул. — Тогда ладно, - тихо пробормотал Луи, стараясь не показывать того, что расстроился. — Но я приду сюда завтра! — спохватился Гарри. — Ты же придёшь сюда ещё? — Да! Приду, — уже не так грустно ответил шатен и улыбнулся кудрявому. — Тогда пока, — тоже улыбаясь, сказал Гарри. — Пока. И кудрявый побежал к женщине, что стояла рядом с качелями и ждала сына. Но кудрявый затормозил и обернулся в сторону Луи. — Луи! — позвал он. Голубые глаза встретили зелёные снова. — Мы же теперь друзья? — с надеждой спросил Гарри. — Конечно! Лучшие друзья, — весело ответил Луи, замечая как ярко сверкают радостные глаза Гарри. — Тогда хорошо, — и кудрявый снова повернулся в мамину сторону, продолжая идти к ней уже с широкой улыбкой на лице. Женщина взяла его маленькую ручку в свою и пошла в сторону дома. Гарри остановился всего на секунду, чтобы помахать голубоглазому и продолжил идти за своей мамой.***
Как обещалось Луи и Гарри встретились на детской площадке на следующий день, и на следующий, и так далее. Мальчики продолжали встречаться на той площадке каждый день, играя вместе. Луи по-прежнему был рыцарем, а принцессу Крис заменил Гарри. Теперь Луи спасал его. Крис, конечно, тоже была принцессой, но Луи нравилось больше спасать Гарри, в конце получая поцелуй в щечку.***
Мальчики продолжали дружить. Им нравилось проводить друг с другом время. Не заметили, как прошёл год и Луи пошёл в школу. Он был так рад в тот день, а Гарри был горд за него и ждал следующего года, чтобы пойти в школу тоже. Ему не терпелось стать таким же взрослым, как и Луи. Луи каждый вечер делал домашнее задание и рассказывал Гарри, что узнал нового в школе, а Гарри каждый раз увлечённо слушал всё это. Так в итоге кудрявый уже умел писать, читать и считать до 100. И всё это благодаря Луи и, если честно, шатен чувствовал себя чертовски гордым. В конце учебного года, семья Луи переехала в дом, что был напротив дома семьи Гарри. Ведь так было ближе к школе. Мальчики тогда не могли нарадоваться и целый день бегали друг к дружке, понимая, что теперь так будет всегда. А когда Гарри пошёл в школу, Луи не прекращал обнимать его весь вечер и слушал, как тот рассказывал о том, что его хвалили за умение читать и писать. Луи был очень горд своим мальчиком.***
Каждый день, за исключением тех, когда кто-то из них болел, мальчики ходили в школу вместе и возвращались тоже вдвоём, если у Луи не было дополнительных занятий. Но даже в этом случае кудрявый был не против посидеть в коридоре и подождать друга. На каждой перемене Луи приходил к классу кудрявого и проводил все своё свободное время с ним, отчего некоторые одноклассники шатена дразнили его, ведь он проводит время с малявкой, но Луи было плевать на их мнение. Объяснял ему что-либо, если тот не понимал. Но Гарри понимал всё, ему просто нравилось, как шатен его учит. Если раньше Гарри бывал у Луи дома чаще, чем он у него, то сейчас они были, в основном, у Стайлса. Луи порой оставляли ночевать у них или забирали очень поздно вечером. Его мама было очень грустной в последнее время и обнимала мальчика всё меньше, отчего мальчик начинал беспокоиться. А отец почти не бывал дома, а если и был, то часто пьяный или злой до чёртиков. Его родители начинали обзывать друг друга и кричать, а иногда и Луи доставалось. Но в такие моменты мальчик убегал к соседям. Он всегда рад поиграть с Гарри.***
Однажды, Луи проснулся от громких криков на кухне. Это кричал его отец. Он кричал так громко, что казалось, будто он кричит прямо за дверью в комнату Луи. Голубоглазый аккуратно вылез из-под одеяла и босыми ногами потопал в кухню, ступая на носочках, чтобы половицы не скрипели слишком громко. Крики становились громче, хотя казалось больше некуда. Он остановился у двери, заглядывая в щёлочку приоткрытой двери. Его отец был опять пьян, он понял это по тому, как его папа стоял чуть пошатываясь. Он стоял по среди кухни и громко говорил гадости его маме. Та только иногда говорила что-то в ответ, потому что было трудно перекричать мужчину. Мальчик боялся заходить на кухню, потому что знал, что может попасть под горячую руку. А он не хотел, ведь рука, за которую недавно схватился отец, все ещё болела и на ней был большой синяк от его пальцев. Луи не хотел, чтобы Трой снова тряс его и кричал что-то не совсем понятное о том, что он сукин сын или то, что он не должен был крутиться под ногами. Отец мальчика продолжал рвать глотку, крича на женщину, что уже тряслась от слёз. Из всего крика Луи мог понять только то, что это было очень обидно, раз его мама плачет. — Как я устал от тебя и от этого мелкого уёбка! — крикнул Трой и кинул что-то в стену, что со звоном разбилось. — Так устал, что он постоянно вертится под ногами. Устал, что ты постоянно тратишь мои деньги, сидишь на моей шее! Не даёшь мне нормально вздохнуть, держа на привязи! Я тоже хочу жить! — Да что тебе мешает?! Живи! — в ответ крикнула женщина, взбешённая такими словами. — Вы! Вы мне мешаете! Мешаете тем, что сидите на моей шее! И тратите мои деньги, которые я потом и кровью добываю, а потом даже копейку не могу взять! — Где это твои деньги? В каком месте? Ты приносишь сущие копейки, а остальное моё честно заработанное! Забирай свои деньги! Больно они нам нужны прям! Только купишь на них безделушку и нет твоих денег! — Да что ты говоришь? - воскликнул Трой. — Значит мои деньги не играют роли? — Да! Ты их даже не приносишь домой! Пропиваешь и тратишь на свою шлюху! — Да как ты смеешь?! Не называй её шлюхой, она в отличие от тебя далеко не шлюха! — ещё громче крикнул мужчина, замахиваясь и давая женщине сильную пощёчину. Джоанна взвыла и тут же получала ещё одну. — А ну, молчать! Не смей реветь, сука! — кричал Трой. Глаза Луи расширились и наполнились слезами, пока он смотрел на это всё. — Просто не мешайте мне строить мою жизнь! Вы и так испортили её своим присутствием! — сказал мужчина. — Да вали! Ты тут не нужен! Я буду только рада, когда ты уйдёшь! Ты не поверишь, как сильно ты испортил мою жизнь! — Да? — с насмешкой спросил Трой. — Испортил? Да, если бы не я, то ты бы так и жила в той уебанной квартирке рядом с помойкой. — Ха! Да я бы и без тебя справилась! — сдерживая слёзы, возразила женщина. — Да что ты говоришь, шлюха? — Ублюдок, — выплюнула Джоанна. — Кто ублюдок?! — ещё больше взбесился Трой. — Повтори! Он уже замахнулся снова, когда Луи выбежал из своего укрытия, громко крича: — Не трогай её! Две пары глаз посмотрели на мальчика, что подбежал к взрослым и всхлипывал, давая нескольким слезинкам скатиться по щекам. Он хотел защитить свою маму, которая получила по лицу ни за что. Он не мог позволить того, чтобы его папа кричал на маму и та плакала от этого. Его детское сердечко не могло перестать бешено стучать от страха. Мужчина фыркнул и ядовито спросил Луи, брызжа слюной прямо ему в лицо: — Не трогать её? А ты знаешь, милый Луи, что твоя мать, — он резко взмахивает рукой, указывая на женщину. — Спит с другим мужчиной? Трахается за нашими спинами и ей абсолютно наплевать на то, что есть ты. — Да ты же тоже спишь с какой-то девицей из соседнего дома! Ты даже не стесняешься того, что в соседнем доме у тебя сын! Маленький сын, что ждёт тебя вечерами, чтобы поиграть с тобой, — громко говорит Джоанна, вставая между Луи и Троем. Мужчина фыркает и выплёвывает: — Да мне похуй на него. — Тогда уходи из нашего дома! — С чего это он ваш? Я его покупал, — кричит Трой. — Тогда мы уйдём. — Ура! Наконец-то! Давайте! Джоанна срывается с места и бежит в комнату, зовя Луи за собой. Они быстро кидают в два рюкзака вещи, которые важны им сейчас — деньги, телефон, пару вещей, документы. Луи продолжает всхлипывать и переваривать слова отца снова и снова в своей маленькой голове. Эти грубые слова били по самому сердцу и заставляли задуматься, что же он сделал не так, если его папа так говорит. Джоанна взяла рюкзак на спину, а другой в руку. Второй рукой обхватила ладошку сына и пошла на выход. Трой что-то ещё кричал им в след, но они не слушали. Женщина шла в сторону главной дороги и набирала на телефоне номер. — Стэн, - пробормотала она в трубку. — Можешь забрать нас? Она назвала место, где они будут ждать его и положила трубку. Джоанна крепче сжала руку мальчика и они зашли в маленькую кафешку. — Луи, милый, — нежно позвала она, когда они уже сидели за удалённым столиком. Мальчик все так же изредка всхлипывал и смотрел вниз. Он любил отца и ему было больно слышать все эти слова. — Малыш, — снова позвала она, проводя рукой по влажной щеке Луи. — Я люблю тебя. Пожалуйста, не грусти, детка. Все наладится. И шатен снова начал плакать, утыкаясь в грудь матери. Женщина успокаивающе гладила его по спине и шептала ласковые слова. Они сидели так какое-то время. Луи уже не плакал, но сидел в объятиях матери. Джоанна смотрела куда-то вдаль и думала надо всем, что произошло за это утро. Она понимала, как тяжело было слышать мальчику такие слова от собственного отца, которого, казалось, он любил больше, чем её саму. Колокольчики над дверью зазвенели и в помещение вошёл обеспокоенный мужчина, выискивая кого-то глазами. Заметив Луи и Джоанну, он тут же подлетел к ним. — Боже, Джо, что случилось? Вы в порядке? — он посмотрел на мальчика в её руках, с красными от слёз глазами и с такими же красными щеками, и носом. Женщина рвано вздохнула и ответила: — Расскажу все позже. Просто забери нас, пожалуйста. — Да-да, конечно, — сказал мужчина. Он подхватил оба рюкзака и пошёл на выход. Мама с Луи пошли за ним. Мальчик не мог понять кто этот мужчина. Он не видел его раньше. Стэн усадил их в машину на задние сидение и поехал. Джоанна губами прижималась ко лбу сына, показывая тем самым, что рядом. Они приехали к небольшому дому и мужчина с русыми волосами и такими же голубыми глазами, как у Луи, помог им с вещами. Квартира в этом доме была, мягко сказать, не ахти. В ней было две комнаты и кухня. Ванная и туалет. И всё, что было в квартире было далеко не новым. Стены и потолок сыпались, но в этой квартире было что-то, что не было у них дома. Как ни странно, тут было уютно. В этой старой и страшной квартире было уютно, хотя кажется, что такое не возможно. Стэн оказался очень милым мужчиной, чуть старше Джоанны, от него-то и исходил тот уют, которым была пропитана вся квартира. Они с Джоанной поговорили на кухне, а после он пришёл к Луи, чтобы подбодрить его. Стэн говорил шутки и рассказывал что-то интересное и тем самым отвлекал Луи от плохих мыслей. Он понравился мальчику, но как только тот думал, что он не его отец, то Луи сразу мрачнел. Ему нравился Стэн, но он хотел, чтобы Трой не был таким, каким он был. Чтобы любил его, а не посылал. Чтобы он относился к нему так, как относится Стэн. Луи было трудно это принять. Принять то, что Стэн лучше, чем его отец.***
Луи и Джоанна жили в этой квартире около недели. Мальчику было интересно рядом со Стэном. Он стал привыкать к нему и Луи понимал, что начинает принимать его, привыкать к его присутствию. Хотя прошла всего неделя или около того, но он готов принять Стэна в их семью, он бы хотел, чтобы мужчина был с его мамой, которую он делал счастливой и заставлял смеяться её, так же как и Луи. В один день Джоанне позвонили. Это был Трой. Он сказал, что освободил им дом и уезжает вместе со своей пассией в другой город, подальше от них. И в тот же день они уехали из квартиры Стэна. Через несколько месяцев Стэн переехал к ним и Луи не был против. Черед полгода состоялся развод Троя и Джоанны. Луи тогда в последний раз видел отца. Он еле сдерживал слёзы, смотря на безэмоционального отца, который окинул мальчика холодным взглядом и ушёл навсегда. А черед год прошла свадьба Стэна и Джо. Луи был так счастлив. Кричал поздравления громче всех, хлопал чаще всех. Танцевал, смеялся, улыбался. И Луи стал гордо носить фамилию Томлинсон. Он стал называть Стэна папой и все правда наладилось. Без Троя жизнь была куда лучше. Стэн стал для Луи самым лучшим отцом. Он был очень добр и внимателен к нему. Он любил Луи, как своего родного сына. Он стал для него родным всего-то за год, хотя некоторые и всю жизнь не могут принять чужого ребёнка. Ещё через год родилась Лотти. Луи тогда было 10 лет. Он был так рад появлению сестренки, что буквально не отходил от её кровати, постоянно играя с ней. Он видел в ней весь свой мир, так сильно он полюбил малышку. Он обещал ей, иногда сидя перед кроваткой, что чтобы не случилось он всегда будет рядом, чтобы помочь и поддержать. И Луи все чаще убеждался, что теперь их семья самая счастлива, когда они вечерами собирались вместе играя в игры или просто, когда сидели за столом рассказывая о том, как у каждого прошёл день.***
/Луи — 13, Гарри — 12/ А у вас бывает такое, что ты дружишь с человеком, а потом понимаешь, что все те чувства, которые ты считал дружескими на самом деле далеко не такие. Они более серьезные и более яркие. Ими ты не насладишься, потому что они пугают тебя. Так вот, Луи осознал это. Осознал, что влюблен в мальчика с кудряшками, с ямочками и зелёными глазами. Осознал, что любит, как тот смеётся и закидывает голову назад. Любит, как тот начинает болтать ногами, когда ему скучно. Любит, как тот не смешно шутит. Любит, как кудрявый улыбается. Любит все в этом мальчике с кудряшками. И это чувство пугало и Луи. Пугало, что оно может разрушить все, что между ними есть. Разрушить его. Томлинсон никогда не задумывался над своей ориентацией, но теперь очень часто задумывается над ориентацией кудрявого. Он считает, что будет смешно (нет), когда он прибежит и скажет, что влюбился в какую-нибудь девчонку из класса или со двора. Луи боялся быть отвергнутым. Поэтому молчал и был просто рядом с кудрявым. Ему было достаточно быть чем-то важным в жизни Гарри, даже если не таким образом, как хотел бы. Это было в тот момент, когда мальчики лежали на кровати Луи и разговаривали о всяких глупостях. — Лу, — позвал Гарри и его голос казался смущённым. — Ммм? — промычал Луи, почесывая кудряшки Гарри. — Я хочу сказать тебе кое-что, — пробормотал кудряш. — И что же это? — Только никому! Никто не знает. Ты будешь первым, — заглядывая в лицо голубоглазого, прошептал Гарри. — Обещаю, что это уйдёт со мной в гроб. Говори, — пообещал Томмо. Честно, Луи был очень заинтригован, ведь Гарри никогда не предупреждает его, когда рассказывает очередной секрет. А тут все так серьёзно. — Эм, — замялся Стайлс. — Ну... я-я... я, кажется, не чувствую ничего к девочкам. Меня больше привлекают мальчики. Как это называется? Гей? Луи удивлённо моргнул. Второй раз. Третий. Приоткрыл рот, собираясь что-то сказать, но не находя правильных слов. Он перестал чесать волосы Гарри, поражено смотря в его лицо, ища подвох или намёк на шутку. Но лицо Гарри было серьёзным. — Я серьёзно, — прошептал кудрявый. — Ты уверен, малыш? — спросил Луи, продолжая всматриваться в лицо напротив. — В твоём, да и в моём возрасте трудно конкретно сказать кем ты являешься. — Я думаю, что уверен, — сказал мальчик. Что ж, Гарри привлекают мальчики. Теперь уж точно не прибежит, чтобы рассказать о какой-то девчонке. — И как ты это понял? — наконец немного приходя в себя, спросил Луи. — Ну... я влюбился? — смущённо пробурчал Гарри и уткнулся в плечо шатена, пряча свой румянец. Оу, замечательно. — Оу, и в кого же? — поинтересовался Томмо, начиная снова перебирать кудри Стайлса, отвлекая его. — Я не могу пока сказать. Мне ещё стыдно, — пролепетал кудрявый. — За что тебе стыдно? — нахмурился голубоглазый и заглянул в зеленые глаза, когда Гарри поднял своё смущенное личико. — Эм... за то, что влюбился в мальчика, — отпустив взгляд на грудь Луи, кудрявый стал рисовать на ней всякие узоры пальцем. — Ты не должен стыдиться, Хазз, — громко сказал Луи. — Это нормально. И эм... я тоже влюбился в мальчика. Только ты знаешь об этом. На этой фразе глаза Гарри снова поднялись к глазам Луи. Стайлс был тоже очень удивлён и чуточку счастливым, будто в этом ответе он нашел ответы на свои внутренние вопросы. — Серьёзно? — спросил кудрявый. И Томлинсон просто кивнул. — Я так понимаю, что не скажешь мне кто это? — расплываясь в улыбке, спросил Гарри. — Не-а, — усмехнулся Томмо. — Ладно-ладно. Дальше никто не сказал и слова, они просто лежали в объятьях друг друга и думали о своём.***
/Через год/ Луи может заявить смело, что переходный возраст — это дерьмо. Гормоны шалят, лицо покрывается прыщами. Ты становишься гадким утёнком. Все вокруг бесит. Хочется закрыться от всех и просто смотреть сериалы. Хочется есть, спать и никуда не выходить. Ты начинаешь возбуждаться, как только напридумывал у себя в голове что-то. Тебе начинает хотеться поскорее повзрослеть и опробовать что-то новое. Алкоголь, сигареты, секс. Твой телефон забивается закладками с порно, на которые ты дрочишь. И снова же, тебе все бесит. Луи безумно сильно бесила его больная фантазия. Его голова постоянно забита пошлыми мыслями. Пошлыми мыслями о Гарри. Луи представлял, как его губы выглядели бы на его члене. Представлял, как бы трахал его. И нет, он не виноват. Это все переходный возраст. Луи бесило, что почти при каждом контакте с телом кудрявого у него вставал. Он просто каждый раз представлял, как бы трогал это тело, как бы целовал. И от этого в штанах лучше не становилось. А ещё сам Гарри подливал масла в огонь. Сидел на его коленях, будто специально ерзая. Обнимал, прижимаясь всем телом. И вообще, просто существовал. И вы не смеете его винить в том, что он начал дрочить на своего друга, в которого был безнадёжно влюблён. Вините во всем переходный возраст.***
Когда Гарри рассказывает своей семье о том, что больше он не может скрывать тот факт, что девочки его не привлекают, всё проходит гладко. Его мама выглядит удивленной, но ничего не говорит какое-то время, пока его отец хмурит брови, явно не довольный этим. Когда Гарри уже пытался перевести это в шутку, его мама обнимает его и говорит о том, что подозревала о подобном и упомянула, что даже, скорее всего, знает, кто ему нравится. От этого мальчик краснеет, но в ответ обнимает маму, утыкаясь в её плечо и пропитывается всей поддержкой, которая исходит от его матери. Отцу же потребовалось несколько дней, чтобы постучать в дверь сына и принести ему его любимые пончики. Извиняясь за то, что избегал его все это время, папа Гарри обнимает его крепко-крепко, отставляя коробку в сторону. Он шепчет в кудри мальчика, что сделает все возможное, чтобы побороть себя и полностью принять предпочтения сына, что будет рад любому его выбору и счастью. Он грозится сломать нос тому, кто разобьет его сердце. И Гарри чувствует себя чертовски счастливым, когда отец отпуская его заглядывает в глаза, даря ему самую нежную и любящую улыбку. Когда это происходит с Луи, его мама не выглядит, будто не ожидала этого. Она кивает на это и улыбается, говоря о том, что все хорошо. Она обнимает сына и шепчет, что благодарна ему за честность и доверие. Она сказала ему, что кого бы он не любил, Луи остается Луи и никто этого не изменит. Для нее это не важно, лишь бы сын был счастлив. Оборачиваясь к Стэну, Луи оказывается снова в крепких объятиях. Он гладит его волосы и ничего не говорит, но нежная улыбка после этого громче слов. Его приняли.***
Знойным летом, когда жара была во всех уголка страны, когда ты не мог спрятаться о солнечных почти нигде, Гарри и Луи пошли на речку, которая была единственным спасением от смерти. Они плескались в прохладной воде, почти до самого захода солнца, а дальше просто сидели на берегу и разговаривали. — Лу, ты уже целовался с кем-то? — неожиданно спросил Гарри и смущенно посмотрел на друга. Шатен удивлённо посмотрел на кудрявого, что неотрывно смотрел на него и ответил: — Нет, а ты? В ответ Гарри просто помотал головой и снова выпалил, словно не собирался этого никогда говорить, но вылетело совсем случайно: — Хочешь научиться? Ну, в смысле.., — Гарри делает заминку и понимает, что, черт, уже поздно, нужно продолжить. — Хочешь потренироваться со мной в этом, чтобы потом с нашими парнями мы могли целоваться, как профи? У Луи буквально забрали весь кислород вокруг. Ему будто сжали горло и, черт, он сейчас серьезно задохнется. Он смотрел удивленно на Гарри, поражаясь, что этот скоромный мальчик решился такое сказать. Кудрявый лишь чувствует, как его лицо заливается краской. — Эм, если не хочешь, просто скажи, — Стайлс смущённо опустил глаза. Чтобы нормально ответить, Луи пришлось прокашляться и сглотнуть. После, он глубоко вздохнул и ответил: — Разве тебе не кажется, что первый поцелуй должен быть с кем-то, кого любишь? — Эм, да, но все-таки мне кажется, что парням будет приятно целоваться с уже опытным парнем, — на мгновение Стайлс поднял глаза, но тут же опустил их. Это была всего лишь отговорка и причина наконец поцеловать шатена. Гарри решил действовать смелее, понимая, что иначе все так и закончится. При мысли, что Гарри будет встречаться с кем-то, не с ним, внутри Луи все перевернулось. Ему стало грустно просто от этой мысли. Он очень хотел поцеловать Гарри, но не хотел, чтобы потом тот жалел, что первый поцелуй у него был с ним, а не с кем-то, кого он любит. — Думаю, ты прав, — пробормотал Томмо и спрятал свои чуть расстроенные глаза, когда опустил голову, позволяя челке упасть на лоб. — Тогда, ты не против? — аккуратно спросил Стайлс, боясь, что неправильно понял шатена. — Н...нет. Только я понятия не имею, как это делать, — честно сказал Томлинсон. Он пытался поймать бегающий взгляд Гарри, но было очень трудно, потому что глаза Стайлса не останавливались на чём-то одном. — Ну, я смотрел пару видео в интернете и понял, как это делается. Вроде не сложно, — он наконец посмотрел в голубые глаза. Луи сглотнул и посмотрел на пухлые губы Гарри. Они снились ему во влажных снах и, он признается, что смотрел на них очень часто в последнее время. — Повторяй за мной, — прошептал кудрявый и подвинулся к Луи. Но все-таки расстояние между ними было достаточно большим. Томлинсон смотрел на губы Гарри и приближался к нему. Когда между их лицами было чуть больше двух сантиметров, глаза Луи метнулись к глазам Гарри. Голубые встретились с зелёными и Гарри сократил совсем маленькое расстояние, мягко прикасаясь своими губами к губам Луи. Они задержались так на пару секунд, просто чувствуя, как по спинам начинают бегать мурашки. Но Гарри начал двигать губами и Луи неумело повторял за ним. И так с каждым движением внутри каждого из парней появлялось тёплое чувство. Рука Луи переместилась на кудри Стайлса и уже более или менее понимая, как и что делать, он начал целовать смелее. Гарри же, в свою очередь, положил руки на колени Луи, немного сжимая их. Первым оторвался Гарри. Луи медленно открыл глаза и нежно посмотрел в глаза Гарри, где читалась та же нежность. — Ну, это было неплохо, — прошептал Луи, не убирая руку с затылка Гарри, почесывая его волосы. — Да, неплохо, — подтвердил Стайлс. — Нужно больше практики и все будет идеально, — так же тихо произнёс Томлинсон. — Больше практики, — кивая, счастливо согласился кудрявый.***
Стоит ли говорить, как много практики у них было? Стоит ли говорить, как много раз Луи убегал после таких поцелуев в туалет дрочить? Стоит ли говорить, что Томмо стал дрочить ещё чаще, чем раньше? Стоит ли говорить, что не у одного Луи была такая проблема?***
Это было снова в комнате Луи, они только закончили целоваться и сейчас просто лежали, и смотрели друг на друга, даря смущенные улыбки. — Ты когда-нибудь дрочил на парней? — невинно спросил Гарри. — И на кого тогда, если да? Луи замялся, он не мог сказать, что дрочил на него, поэтому ответил: — Эм, да... я дрочил на молодого Леонардо ДиКаприо. Кудрявый засмеялся и спросил: — Ты дрочишь на чувака из Титаника? — Ну он же классный! Что смешного? — надулся Луи. Хоть он и сказал неправду, все-таки Леонардо ДиКаприо он любил и не потерпит такого отношения к тому, что ему нравится. — Не, ничего, — улыбаясь, ответил кудрявый. — Ну, у него милые ямочки, — ляпнул Томмо, теряясь в глазах, где скакали озорные чертики и на щеках их обладателя появились упомянутые ямочки. — У него нет ямочек, — хихикнул Стайлс. — Есть! — запротестовал Томлинсон. — Нет у него ямочек, — стоял на своём Гарри. — Есть! Я же знаю, на кого дрочу. Гарри продолжал твердить, что у Лео нет ямочек, а Луи пытался убедить его в обратном. — Ладно-ладно, есть у него ямочки, — согласился кудрявый, хотя на самом деле все равно считает, что он прав. — То-то же, — усмехнулся Томлинсон, убирая кудряшку с лица Гарри. — А что тебе ещё в нём нравится? - Стайлс смотрел прямо в глаза Луи. — Ну, его зелёные глаза, — влюблённо прошептал Томмо. — Боже, — обречённо простонал Гарри, — У него голубые глаза. — Эй, за кого ты меня принимаешь? У него зелёные глаза! Я знаю, на кого дрочу, — насупился шатен и убрал руки от волос Гарри, складывая их на груди. — Ага, конечно, — насмешливо сказал кудрявый. — И на кого я тогда дрочу? — Ну, я не знаю зеленоглазых актёров с ямочками, — хмыкнул Стайлс, пожимая плечами. — Я тоже. Но в жизни знаю, — быстро прошептал Луи. — Ну, в жизни я знаю, только... стой, ты меня намекаешь? Луи застали врасплох. Но он просто пфыкнул и ответил: — Нет, конечно, я много знаю парней с зелёными глазами и с ямочками. — Ну-ну, — ухмыльнулся Гарри. — Правда, — нахмурился Луи. — Верю-верю, давай спать, — улыбаясь, предложил кудрявый. Ладно, Гарри не спал тогда почти до самого утра, думая, а вдруг этот зеленоглазый парень с ямочками, на которого дрочит Луи — он.***
Они больше не возвращались к этой теме. Ни через год, ни через два. Но через год, после этого они перестали проводить свои "тренировки". Это остановил Луи. Он сказал тогда: — Мы уже взрослые, Хазз. Это было приемлемо в тринадцать, в четырнадцать, в пятнадцать, но в шестнадцать — нет. У тебя вот-вот появится парень и ему не будет нравиться, что мы с тобой целуемся. Да и к тому же, ты целуешься, как профи теперь. — Но пока у меня нет парня... пока некому возражать, — прошептал Гарри. — Прости, но нам лучше закончить это дело. Я не хочу портить твои будущие отношения, —кое-как сказал Луи и сдержался, чтобы не поцеловать его прямо тогда. Но, конечно же, у Гарри никто так и не появился с того момента. Да и у Луи тоже. Но к поцелуям они не возвращались. Сейчас Луи семнадцать и завтра у него выпускной. Он наконец-то заканчивает эту гребанную школу. Луи чувствовал облегчение за то, что он заканчивает этот момент своей жизни. На душе было так легко, а на плечах не было того груза, с которым он ходил все это время, проведённое в школе. Томлинсон сидел на подоконнике и курил в открытую форточку. Он смотрел на ночное небо, когда услышал глухой стук о его стекло. Луи опустил глаза на дерево, которое стояло прямо перед окном, загораживая собой весь вид из окна. На дереве сидел Гарри и махал ему ручкой. Томлинсон затушил сигарету и открыл окно. — Привет, — улыбаясь, прошептал Луи. — Привет, — с такой же улыбкой ответил Гарри. — Я могу войти? Томмо закатил глаза: — Нет, блять, сиди — и стал закрывать окно, но рука Гарри остановила его и он запрыгнул на подоконник, а после запрыгну в комнату. — Придурок, — все ещё улыбаясь сказал Гарри. Луи засмеялся и пролепетал: — Ты, блять, за десять лет никогда не спрашивал у меня разрешения войти. Стайлс просто пожал плечами и сел на подоконник, смотря на Луи. — Завтра выпускной, — напомнил он. — Волнуешься? Луи нервно затеребил свою футболку и ответил: — Нет конечно. С чего бы? — Не переживай, все будет хорошо, — ласково сказал Стайлс и взял руку Томмо в свою. — Я не волнуюсь, — фыркнул Томлинсон. — Ну, хорошо, — Гарри продолжал держать руку Луи и смотрел на него, мягко улыбаясь. — Ладно, я волнуюсь. Немного, — сознался Томмо и сел на подоконник рядом с Гарри. — Ты справишься. — Надеюсь. Все-таки большая ответственность — представлять выпускников, — вздохнул Луи, перебирая костяшки Гарри на его руке. — Но ты справишься, — ласково сказал тот. — Справлюсь, — кивнул Луи. — Закончу эту гребанную школу, подожду тебя годик и мы поступим в один универ, — мечтательно вздохнул Томмо. — Конечно, — улыбался ему Гарри. — Но мне не с кем идти на выпускной, — фыркнул Томлинсон, смотря своими голубыми глазами на Гарри. — Ну, а как же тот парень, в которого ты влюблен лет с четырнадцати? - усмехнулся Стайлс. — Он не согласится! — быстро прощебетал Томмо и отвел глаза. — Ну, тогда у тебя нет выбора, кроме как позвать меня, — довольно улыбнулся Гарри и переплел их пальцы. — У меня нет выбора, — счастливо улыбнулся Томмо и поцеловал их переплетенные руки. Гарри проследил за его действием и улыбнулся ещё шире. — Я могу остаться у тебя на — спустя какое-то время спросил Стайлс. — Да, конечно. То что Гарри остаётся у него на ночь уже норма. Он спит в постели Луи чаще, чем в своей. Там ему удобнее. На следующий день Луи проснулся, буквально, раньше солнца. Он был будто заведённый целое утро. Подорвался рано и начал готовиться к выпускному. Заучивал речь и выбирал костюм. Луи мерил новый костюм в своей комнате, когда проснулся Гарри. — Хей, — сонно протянул Стайлс. — Ой, — Луи обернулся, стоя в одних боксерах. — Извини, я разбудил тебя? — Нет-нет, я сам проснулся, — Гарри сонным взглядом посмотрел на Томмо, закусывая губу и осматривая его обнажённый торс. — Тогда хорошо, — улыбнулся он. Гарри продолжал смотреть на Луи, а тот стоял в трусах и читал текст с листочка, держа в другой руке костюм. — Ты можешь одеться? — спросил Гарри, когда почувствовал кровь на своих губах. — А? — Оденься, пожалуйста, иначе мне придётся бежать в ванну, — как будто это обычная вещь, сказал Гарри. Томлинсон ухмыльнулся, зыркая на кудрявого голубыми глазами: — У тебя проблемы с этим? Неужто я возбуждаю тебя, а, Стайлс? Гарри сглотнул и решил ответить честно: — Эм, да. Луи комично расширил глаза от удивления и приоткрыл рот, застывая на месте. — Оу... честно, — выговорил Томмо и мотнул головой. Он быстро повесил костюм на дверцу шкафа и натянул на себя футболку и шорты. Гарри вздохнул с облегчением. — Ну, я пойду вниз, а ты просыпайся и иди завтракать, — сказал Томмо и вышел из комнаты, снова уткнувшись в листок. Стайлс бухнулся на подушки и тяжело вздохнул. Протянувшись, он встал с кровати и пошёл в ванну, где его ждала его же зубная щётка. Он быстро умылся и вышел на кухню. За столом сидела только Джоанна. Луи же ходил взад-вперед по комнате, проговаривая слова с бумажки. — Доброе утро, — сказал Гарри, подходя ближе к столу. Джоанна даже не удивилась, что Гарри тут. — Доброе, милый, — нежно улыбнулась она ему и поцеловала в лоб. Стайлс сел за стол и начал наблюдать за мелькающим перед глазами Луи. — Милый, поешь, — обратилась женщина к Луи. — Все нормально, мам, я уже ем, — он показал бутерброд и сразу же откусил его, не отрывая глаза от листочка. — Лу, сядь за стол и поешь нормально, — сказал Гарри. — Милый, успокойся, тебе не обязательно учить эту речь точь-в-точь, — нежно сказала Джоанна и Луи остановился, тяжело вздыхая, и садясь за стол. Он отложил листочек и начал есть. — Ты так волнуешься, — прошептал Гарри. — Не нужно. Ты справишься. — Да, ты справишься, дорогой, — прощебетала Джоанна, целуя сына в макушку. Луи улыбнулся и немного расслабился. — Ты решил какой костюм? — спросила Джо, убирая все лишние со стола. — Да, думаю, синий, — жуя бутерброд, ответил Луи. — Хазз, ты тоже должен собираться. Ты же идёшь со мной, если не забыл. — Ой, точно, — кудрявый ударил себя по лбу и улыбнулся. — Так и знала, что вы вместе пойдёте, — слегка ухмыляясь, сказала Джоанна. Луи фыркнул на этот комментарий. — Ой, ну не надо, — простонал Гарри. — У моей мамы даже уже стоит банка с надписью «На свадьбу малышей». Женщина звонко засмеялась и прошептала, что это отличная идея и ей тоже такая нужна. На что оба закатили глаза, но улыбнулись, даря друг другу нежные, смущённые взгляды. — Через два часа будет церемония, так что иди домой, Хазз, и готовься, — прошептал Луи и посмотрел на Гарри. — Ага, — кивнул он и встал из-за стола. Стайлс пошёл к двери и решился на кое-что. — Лу! — позвал кудрявый, стоя в дверях и переминаясь с ноги на ногу. — Я занят, Хазз. — Ну, проводи меня! — Ты уже у двери, нет смысла. — Ну, Лу-у! — Ну, Ха-азз! — Я же умру! Луи вздыхает и встаёт со своего места. Все таки Гарри умеет драматизировать. Луи идёт к нему, а Стайлс победно ухмыляется. — Я пришёл, — говорит Луи. — Доволен? — Доволен, — шепчет Гарри и наклоняется к лицу Луи, быстро чмокая того в губы. А дальше, как ни в чем не бывало уходит, оставляя ошарашенного Луи одного. Через полтора часа в дверь снова звонят. Луи сидит на стуле, а его мама укладывает ему челку наверх гелем. Томмо сидит в темно-синем костюме и снова пялится в свою гребанную бумажку. Джо крикнула, что открыто и в дом вошёл Гарри. Его кудри лежали так же беспорядочно, как и обычно. На нём был чёрный смокинг и белая рубашка. Пиджак Гарри оставил не застегнутым. Стайлс пришел к Луи и остановился перед ним. Все таки он ждал, когда тот оценит его внешний вид, но Луи не поднимал глаза от этой злополучной бумажки с текстом. — Я сейчас обижусь, — сказал Гарри, когда понял, что его не замечают. — Что? Зачем? — спросил Луи. — Ты даже не удосужился посмотреть на меня. А я для тебя наряжался между прочим, — надув губы, пробормотал Гарри. Луи вздохнул и поднял на него глаза, тут же прекращая дышать. — Вау, — сказал он, осматривая Стайлса с ног до головы. Этот костюм сидел на нем очень хорошо. Подчеркивал все достоинства Гарри — длинные, стройные ноги, например. Или аккуратные бедра. И Стайлс, довольный такой реакции, ухмыльнулся. Луи не мог прекратить смотреть на него. Боже, Гарри такой красивый, просто. — Волосы готовы, — сказала Джей и улыбнулась. Она была уже в чёрном, красивом платье и с другим макияжем на лице. И Гарри не понимал, когда она успела все сделать. Луи встал, поцеловал её в щечку и повернулся к Гарри. Теперь пришла его очередь не дышать. Чёрт, вы видели Луи в этом костюме? Вы, блять, представляете, как подчёркивается его задница? Вся чета Томлинсонов собралась в гостиной и все двинулись к школе. Церемония начнётся совсем скоро. Как только они оказались за воротами школы, они увидели большую сцену и много сидений перед ней. Семья Луи и Гарри прошли на свои места, в то время, как Луи убежал за кулисы. Когда с местами все более или менее разобрались, директор стал толкать свою речь о том, что они отправляются в важный путь, о том, что они уже взрослые и бла-бла-бла. Дальше были слова завуча, но тот не сказал ничего нового. И наконец пришло время для речи Луи. Он говорил о том, что любит эту школу, как бы сильно она ему не надоела. Говорил, что любит учителей и своих друзей. Говорил, что будет трудно оставить стены школы, в которой проучился так долго. И при мысли, что он, действительно, сюда больше не вернётся на глазах появились непрошеные слёзы. Луи незаметно смахнул их и закончил свою речь. Всех выпускников собрали на сцене и стали вручать дипломы. Луи получив свой, побежал к семье, показывая красный диплом и крича: — Я больше не ученик этой гребанной школы! И все по очереди обняли его, и поздравили. Их с Гарри оставили одних, так как церемония закончилась и теперь следует дискотека.***
Хорошо, никто не думал, что уже через час оба будут пьяные в хламину. Они смеялись громче всех. Обнимались постоянно, и вообще, им было весело, отстаньте от них. Но долго они там не пробыли. И уже шли пьяные по городу, и бурно разговаривали обо всем. Язык Луи заплетался и это смешило Гарри. А Луи смеялся над тем, как Гарри ходит. — Боже, ты придурок, Хазз, — засмеялся Томмо, когда Стайлс врезался в дерево. — Я люблю тебя, — выпалил Гарри, будто он просто сказал "привет". Луи посмеялся и сказал: — Я тоже тебя люблю, ты, идиот! Но в словах Луи был не тот смысл, который был в словах Гарри. Томмо решил, что Стайлс любит его, как друга, поэтому ответил, что любит его, как друга. Кудрявый почувствовав неладное, остановился и посмотрел на Луи: — Нет, я люблю тебя по-другому. Не как друга. Как парня. Томлинсон остановился, тупо смотря на Гарри. Он просто замер. Чёрт возьми, Гарри его любит. Это мальчик с кудряшками любит его. Любит. Луи и подумать даже не мог, что тот любит его. Он думал, что всегда будет безответно любить кудрявого. Но... — Лу? Луи помотал головой, выводя себя из оцепенения, и улыбнулся: — И я люблю тебя. Не как друга, Хазз. — А как же тот парень, которого ты любишь лет с четырнадцати? — невинно спросил Стайлс и Луи просто растаял от мысли, что Гарри все ещё верит в этого таинственного парня. — Это был ты, придурок, — он толкнул кудрявого в бок и с широкой, довольной, счастливой улыбкой прошёл мимо. Гарри проследовал за ним с не менее довольной улыбкой. Когда оба остановились вновь, ни один не сказал и слова, когда они синхронно сели на бортики старой песочницы, напротив друг друга. Они молчали и смотрели вокруг. На улице уже темно, площадка освящена только одним фонарём в центре, рядом с горкой. Все на этой площадке уже совсем старое. Уже вот-вот начнёт ломаться. Но все те чувства и воспоминания с этой площадки, все такие же яркий, как и площадка когда-то. — Десять лет прошло, — сказал Луи, смотря на Гарри. — Одиннадцать, — исправил Стайлс и Томмо прохихикал. — Все равно много, — нежно прошептал он и провёл рукой по деревянному бортику старой песочницы. — Да-а, — протянул Стайлс и улыбнулся, поднимая голову вверх, смотря, как на небе появляются звезды. Они сидели в уютной тишине и все вокруг будто замерло. — Когда ты понял, что влюблён в меня? — нарушил тишину Луи. Гарри улыбнулся ещё шире и перевёл свой взгляд с неба на Луи. Голубые встретились с зелёными. — Наверное, с самого начала, нежно пролепетал Стайлс. — Простипростипрости, — имитируя детский голос, дразнил. Луи закатил глаза, но все равно улыбнулся. Томмо наткнулся взглядом на забытую детьми лопаточку и попросил Гарри подать её. Тот взял её в руки, но не думал отдавать. Он провёл языком по губам и сладко прошептал: — А что взамен? — А взамен, мы построим замок, как в детстве, — не задумываясь, ответил Томмо. И Гарри улыбнулся: — Я надеялся на поцелуй, но и это сойдёт, — и протянул ему лопатку. Луи хмыкнул и быстро поцеловал его в губы. Стайлс еле успел ответить, когда Томмо отстранился и плюхнулся задницей в песок. Кудрявый сделал тоже самое и они в тишине начали строить замок, вспоминая тот день много лет назад. — Как мило и романтично, — протянул Стайлс, нежно улыбаясь. — О-очень мило, — фыркнул Томмо. — Два пьяных парня сидят в костюмах, на задницах в песке, в темноте. Гарри усмехнулся: — Ну, романтично же. — Боже, — простонал Луи и кинул в парня напротив лопатку. Тот начал смеяться, и голубоглазый не мог не засмеяться тоже. Можно сказать, что сейчас они очень счастливы? Думаю, да.***
Бывает такое, что после признания отношения не продвигаются? Так вот, отношения Луи и Гарри не продвинулись дальше, чем поцелуи. Но оба понимали, что это мало для них. В тот вечер они были в клубе вместе с друзьями. Алкоголь и музыка сделали своё дело, поэтому сейчас Луи танцевал посреди танцпола, даже не подозревая, как горячо это выглядит. Он извивался под музыку и трогал своё тело, тем самым привлекая к нему внимание. Луи вертел своими бедрами, иногда приседая перед Гарри и тот просто тяжело сглатывал. Томмо обернулся и наткнулся на губы Гарри, и не теряя времени поцеловал его. Глубоко, со всей страстью. Стайлс нашёл место рукам на заднице Луи и тот совсем не против. Он толкнулся бедрами вперёд, создавая трение. И кто из них сейчас стонал? Не понятно. Гарри прикусил его нижнюю губу и снова вырвал из уст Луи хныканье. — Г...Гарри... Стайлс тяжело дышал ему в губы и шептал, вызывая дрожь по всему телу: — Давай уйдём отсюда, пожалуйста. Луи отчаянно кивнул и буквально вытащил Гарри из этого клуба. Им было очень трудно не целоваться по пути домой, в такси. А ещё труднее было не трогать друг друга. Но как только они оказались в доме Гарри, где никого не было, потому что родители уехали куда-то, но им не интересно куда, они не сдерживаются и целуются, трогая друг друга, и стонут. Когда они оказались на кровати? Никого не колышет. Луи навис над Гарри, целуя его глубоко и горячо. Стайлс извивался и хныкал в губы. Его член уже больно тёрся о ткань джинсов. — Луи, пожалуйста, — простонал Гарри. — Что, малыш? — дразнился Томмо, но, боже, как же ему трудно это делать. — Пожалуйста, сними мои джинсы. Мне больно, — хныкал Стайлс, проводя рукой по спине Луи. Томлинсон повиновался и быстро избавил Гарри от мучений. Он целовал оголившуюся кожу и наслаждался стонами Гарри. Стайлс толкнулся бедрами вверх и хотел повторить это движение, но Луи остановил его, прижимая бедра к матрасу. — Тише, сладкий, — прошептал шатен и посмотрел потемневшим взглядом на парня под ним. Кудрявый успокоил свои движения и призывающе простонал. Луи лишь ухмыльнулся. Он так хотел сделать с этим мальчиком все, что угодно. И он уверен, что тот не будет против. Томмо наклонился над членом младшего, дыша на него горячим дыханием и наблюдал, как тот дёргается в предвкушении. — Ты хочешь, чтобы я отсосал тебе? — спросил шатен, поднимая глаза, встречаясь с зелёными. Голубые встретили зелёные. — Д...да-да, конечно, Лу-уи, — прохныкал парень и закатил глаза, когда довольный Луи стянул с него боксёры и взял его член в руку, проводя пару раз рукой. Гарри сжал белые простыни под ним и протяжно простонал, вызывая ухмылку на лице старшего. Томмо наклонился и лизнул головку, начиная её посасывать. Гарри стонал под ним, а Луи получал ушной оргазм от этого. Томлинсон отпустил головку, целуя её напоследок и провёл языком от головки до основания, а потом наоборот. Он снова взял в рот красную, гладкую головку и пришёлся языком по щелки, что заставило Гарри под ним содрогнуться. Луи начал медленно опускаться вниз, вбирая все больше и больше, он дошёл до середины, когда понял, что остальное ему даётся трудно. Что вы хотели? Парень делает минет впервые. Томмо сжал губы плотнее и поднялся вверх, а с губ Стайлса сорвался всхлип. Шатен начал поднимать и опускать голову, проводя языком по стволу, обводя каждую венку. — Ох, Лу, я... я так хочу кончить, — прошептал Стайлс, закидывая голову. Луи провёл рукой вверх-вниз по стволу, облизывая головку и поднял глаза на Гарри. Он увидел плотно зажатые глаза и губы, которые были сейчас буквой «О». Брови Стайлса были сведены на переносице. Шатен отстранился от члена, поднимаясь вверх и снова поцеловал его, сразу врываясь языком, вылизывая рот кудрявого. Тот хныкал и толкался в руку Томмо. Но тот убрал её от его члена. Гарри снова протестующе прохныкал и открыл глаза, смотря в голубые напротив. — Давай же, — прошептал Гарри. И Луи снова поцеловал его, параллельно снимая одежду с себя. Когда он был в одних боксерах, он стянул с Гарри футболку и начал целовать его грудь, обводя каждый сосок. — Да, блять, не мучай меня! — воскликнул кудрявый, за что получил щипок за правый сосок. Ладно, Луи самому уже не терпелось, так что он перевернул Гарри на четвереньки и просто сглотнул, когда задница Гарри предстала перед его лицом. Эту задницу Томмо хотел облизывать, кусать, шлепать и мять целыми днями. Но сейчас он не мог сделать этого всего, потому что ноющая боль в паху напоминала ему, что как бы он тоже нуждается в разрядке. — Сладкий, у тебя есть смазка и презервативы? — нежно прошептал Луи, поглаживая ягодицы парня и слушал его тяжёлое дыхание. — Есть, — тяжело сказал кудрявый. — Под кроватью. Шатен оставил ту прекрасную задницу, чтобы заглянуть под кровать и достать оттуда полупустой бутылёк виноградной смазки и не открытую пачку презервативов. — Кто-то готовился? — ухмыльнулся Томмо, кидая все это рядом с парнем. — Д...да, я готовился. Так давно хотел этого, — томно прошептал Гарри. Луи сглотнул, представляя, как Гарри растягивал себя в своей постели, представляя, что это не его пальцы, а член Луи. Шатен взял бутылек и выдавил себе на пальцы гель, немного согрев его на пальцах, он поднес их к розовой дырочке парня, проводя по ней вокруг и слушая резкий вздох Гарри. — Сколько пальцев ты засовывал в себя? — спросил Луи, закусив губу. — Ч... четыре, — всхлипнул кудрявый и поддался немного назад, чтобы самому насадиться на дразнящие пальцы. Томлинсон хмыкнул и наконец протолкнул первый палец всего на фалангу, но когда услышал одобряющий стон, то протолкнул его полностью, начиная двигать. — Ещё, — прошептал Стайлс. И Томмо послушал его, добавляя ещё один и толкаясь внутрь кудрявого. Он стал разводить пальцы ножницами, растягивая атласные стенки для своего члена. Под тихие «ещё» Луи уже трахал Гарри четырьмя пальцами, задевая его простату, за что получал громкие стоны в знак одобрения. — П... пожалуйста, — прохныкал Гарри. Его руки уже начали разъезжаться на пристанях и он просто упал лицом вниз на подушку из-за чего его стоны стали приглушёнными. Луи вытащил пальцы, вытирая их о простынь и перевернул Гарри к себе лицом, закидывая его ноги себе на плечи. Смотря ему в глаза, он открыл пачку презервативов и достал один, разрывая обёртку. Стайлс опустил глаза на член Луи, закусив губу, наблюдая, как тот раскатывал латекс по своей длине. Шатен тоже закусил губу и подставил свою головку к дырочки парня. Он надавил на неё и головка проскользнула внутрь. Гарри простонал и прикрыл глаза, готовясь к новым ощущениям. Луи аккуратно вошёл наполовину и спросил: — Ты в порядке? — Д... да, двигайся, пожалуйста, — прошептал Гарри. Его лицо выражало явную боль, но он так хотел, чтобы Луи наконец его трахнул. Так что он пытался терпеть. — Пожалуйста, если будет совсем больно — скажи. Мы остановимся, — сказал шатен и стал вводить член дальше. Гарри кивнул и закрыл глаза плотнее. Ему было дискомфортно от того, что внутри него инородное тело. Когда Луи вошёл в него на всю дину, он остановился и не двигался, пока Гарри не кивнул. Его сердце обливалось кровью, пока он смотрел на лицо, которое выражало боль, но Стайлс не говорил остановиться, так что он продолжал медленно двигаться, внимательно всматриваясь в лицо кудрявого, чтобы уловить каждую его эмоцию. Томмо задел его простату и удовольствие наконец пересилило боль. Гарри простонал и Луи стал двигаться смелее. Гарри просил быстрее и тот не мог ему отказать. Он начал двигаться быстрее, потихоньку набирая скорость. Луи каждый раз попадал по его простате и Стайлс уже не чувствовал боль. Они оба стонали. Им было очень хорошо. Все тело наполнялось чувством наслаждения и любви к парню напротив. Когда Луи толкнулся особенно глубоко, Гарри кончил, пачкая свою грудь и протяжно простонал. Луи почувствовав давление стенок, кончил следом, громко простонав. Шатен вышел из Стайлса, снимая полный презерватив и ложась рядом, поцеловал кудрявого, шепча, какой он прекрасный и как он его любит. Он заботливо вытер любимого, который был очень уставшим и сонным. Голубоглазый целовал его лицо, не оставляя ни сантиметра. Он остановился напротив его губ и прошептал: — Когда нибудь я возьму тебя замуж. Гарри улыбнулся, открывая глаза. Голубые глаза, полные любви, встретили такие же полные любви, зеленые глаза. — Когда-нибудь я буду мужем самого замечательно человека в мире, — ответил Гарри и потянулся, целуя его.