лучше бы «ст» не было

      Пухлые губки, накрашенные светло-розовой милой помадой, обиженно надуваются, когда в помещение заходит он. Ну а как ещё реагировать на человека, который тебя ненавидит? Обидно, если что, учитывая, что всё внимание до него было приковано только к тебе одной.       Он, знаете ли, выглядит безупречно даже в своей кожаной куртке не по сезону (на улице ещё снег лежит, так-то). Ровно как и ты в белых кроссовочках и милом трикотажном платье (тебя, кажется, погодные условия тоже не очень напрягают?). Ты чисто машинально поправляешь чуть завитые волосы и мило улыбаешься, когда его взгляд скользит по тебе. Он моментально отвечает тебе самоуверенной ухмылкой, будто бы он — эталон морали. Ты бы и сказала это, но, блять, перебивать невежливо-о. А он как раз говорить начал. Голос у него, как и всегда, чуть-чуть раздражённый. А знаешь почему? Да потому что тема разговора — ты. Ты сто раз слышала, как он говорит, когда дело не касается тебя. Спокойно, негромко, ровно. Он абсолютно уверен, что знает тебе цену, и та не на высоте. Твоё поведение его, очень мягко говоря, бесит.       Он тебя постоянно стебёт (лучше бы «ст» не было) — начиная советами во всеуслышание не пить алкоголь с донышка пластиковых стаканчиков и думать, кто кинет тебя в постель на этот раз, заканчивая едкими комментариями на каждую твою фразу. Ты ему, в принципе, отвечаешь всегда не лучше — что-то вроде чтоб он ебал свою суку потише. Он просит тебя не завидовать, ухмыляясь приторно-сладко. Жаль только, что причина этой реплики реально в зависти. Ты, блять, бесишься, когда она стонет слишком уж громко в квартире над твоей. Поэтому сегодня ты героически молчишь, игнорируя любые его действия, и замечают это, кажется, все. Все, блять, кроме него.       Он говорит, какая ты жалкая. Не прямо, естественно — думаешь, он дурак? Он как бы просто намекает, но намекает так, что скажи в открытую «шлюха» — и то не так обидно. Парень куда умнее, и ты это, чёрт, знаешь. И знаешь, что во многих вещах он прав. И всё бы нормально, если бы это тебя злило или же вообще эмоций не вызвало. Только вот, сука, ты рыдала пару раз, когда его голос эхом отдавался в голове.       Пока он жестикулирует кому-то из компании, ты пялишься на его руки. Ты его прямо ненавидишь — весь такой пай-мальчик, имеющий право тебя осуждать. Но отчего же представляешь, как в этих руках будет твоё тело, хрупкое и нежное? Тебе вот-вот будет восемнадцать, и он зовёт тебя малолеткой. Когда об этом рассуждают взрослые люди — претензий нет, кроме жуткого желания им хорошо врезать. Но тут никого, старше него, а ему двадцать три, кажется, и это волнует тебя в последнюю очередь. Да даже если бы кто-то и был — ты-то знаешь, что твоё внимание ни привлечёт никто и ничто, кроме него.       Ты спрашиваешь, где тут туалет, а он издевательски предлагает пойти вместе, поднимая бровь. Ты соглашаешься, и пока он видит новую причину для издёвки над тобой, ты говоришь на полном серьёзе. Ты, блять, хочешь чувствовать его тело, запах кожи и те самые руки на своей спине. Вот это уже безумие, в которое впадаешь ты. Увы и ах, без него.       Чуть позже подойдёшь к нему с телефоном в руке, мило улыбаясь, и попросишь сделать сэлфи. Он думает, что тебе просто нужны лайки в Instagram — он личность в своих кругах довольно популярная. А ты довольно популярная девочка лёгкого поведения, которая свою жизнь не слишком-то любит, и те, с кем общается он, тебя презирают, даже не пытаясь скрыть этого. Как образец высоких моральных принципов, он откажет, да ещё и спросит, на каком донышке ты оставила свои мозги, при этом слишком издевательски улыбаясь. Тебе, конечно, станет жутко обидно, но, тем не менее, ты продолжишь разговор. Продолжишь так, как он точно не ожидает — без истерик, криков и матов.       Знаешь, сначала ему не позволяли уйти прямо в середине твоей реплики воспитание и элементарная вежливость. Но сейчас почему-то его удерживает нечто другое, и он уже не переворачивает каждую твою фразу. С какой-то ненавистью к себе он понимает, что очень глубоко в душе тебе даже сочувствует. А где-то немного глубже осознаёт, что ты ему совсем не безразлична.       Тебя так бесит, что нужно смотреть на него снизу вверх — твой рост не позволяет иначе. Да хоть на барную стойку влезь — на него по-другому не смотрят в принципе.       Ты поднимаешь бокал, чокнувшись с группкой знакомых, но глоток не делаешь, слыша позади издёвки про чёртову водку на донышке. Чтобы развести тебя на секс надо не так уж и много. Ты ставишь грёбаный фужер с нетронутым напитком на краешек стола, быстрой и уверенной походкой выходя из зала, смотря немного выше своего роста, чтобы непрошеные слёзы не сбежали по щекам, портя твой идеальный макияж.       Ты сядешь в коридоре, на какой-то забытой у стены лавочке, откидывая тёмные пряди назад. Естественно, рыдать ты не собираешься, и вернёшься, чуть успокоившись, как ни в чём не бывало — всё-таки опыт у тебя есть. Единственное, чего ты не предусмотрела — оставленный бокал, который он возьмёт сразу после твоего ухода. Бокал, блять, с обычным вишнёвым соком, пока все пили вино.       Через пару минут он сядет рядом и спросит, почему ты не в зале, хотя прекрасно знает, из-за чего ты ушла. Ты улыбнёшься, едко заметив, что с донышка больше не пьёшь. И вот тогда тихо, почти нехотя, он извинится. Поправит на твоей руке перекрутившийся браслет, чисто машинально, за неимением занятия для рук. На пару секунд ваши пальцы соприкоснутся, и тебя будто током прошибёт. А он не успокаивается, сев к тебе чуть-чуть ближе, замечая твои мурашки по коже, снимая свою куртку. Ту же самую, чёрную кожаную, накинет тебе на плечи. Ты вдыхаешь её запах, не смотря на парня и слишком тихо поблагодарив его, осторожно, правда боясь, взяв его за руку. А он, к твоему удивлению шоку, сжимает твои длинные, холодные пальцы. Пара минут и ваши губы соприкоснутся, а его рука поправит его же сползающую с твоих хрупких плеч и немного выделяющихся ключиц куртку, и ты только прижмёшься чуть ближе.       Ты ему, конечно, не скажешь, что даже если бы ты ожидала поцелуя, то точно наполненного ненавистью, грубого до поехавшей крыши, с металлическим привкусом крови, что будет сочиться из прокушенных губ. Но он целует тебя нежно, а ты не находишь в себе сил сопротивляться, чтобы хоть на мгновение отомстить ему за эти издёвки. Ты изо всех сил пытаешься не отвечать, но он уже целует тебя с языком, и его рука, сжимающая твою талию, вряд ли позволит тебе оставаться напряжённой. Один из вас точно задохнётся, если вы не перестанете, и ты точно знаешь, кто это будет. На пару секунд отпрянув, ты опускаешь глаза, и в его мыслях этот жест для тебя идиотски неподходящий.       Но ему до одури нравится, что ты строишь из себя приличную, эдакую пай-девочку под стать ему. Ему нравится, что ты подстраиваешься под него.       Он думает, что выиграл, заставив тебя дрожать в его руках и мысленно продумывать каждый шаг, чтобы не оттолкнуть его.       Ты думаешь, что проиграл.