Бредущий на свет.

Новый поворот, и снова непроглядная тьма, снова душераздирающие крики которым не было конца. Продолжая лишённый очевидного смысла путь юноша старался не задумываться кем или чем они были вызваны. Сколько он так бредёт? час, день, месяц? В этом водовороте ужасов и страданий время преломилось, ни дня, ни ночи, ничего на чём можно было определить временной промежуток, но это недостаточный повод остановить свой путь, единственное, что осознал Халскер в этом чуждом для него мире: -Остановка в этом мире подобна смерти. Мысль сама въелась в голову носителя, отказывая в месте другим ощущениям мира, разве что страдание и изнеможение проявлялось во всей своей безразличной красе. Каждый новый метр отдавался болью в разодранных коленях, уставших суставах, большинство мышц пылали огнём, умоляя владельца об отдыхе, в очередной раз желудок скрутил спазм, призывая хозяина поесть, но всё, что он мог это лишь: поднести ладонь и начать массировать поверхность живота в надежде, что голод пройдёт. Протереть открытые раны холодной водой, надеясь, что они не загноятся, стиснуть зубы в немом крике, проклиная саму судьбу, молить о пощаде, но кого? Кому посвятить молитву? Кто тут достойный слушатель? Потеряв концентрацию из-за очередной вспышки боли и размышлений, Халскер споткнулся за небольшой выступ в неровности пола, который покрыт трещинами образовавшимися под воздействием времени и влаги, что активно способствовало появлению всевозможного мха и плесени наполняя мрачные коридоры смрадом разложения и застоявшейся воды, все этим мысли и запахи пришли в момент падения, а после тьма сгустилась ещё сильней… Халскер. Халскер! Проснись! Ты скоро опоздаешь на свою смену! Быстрей ешь свой завтрак и собирайся на работу. -Ещё пять минут мам… -бегом вставай, а не то… -Ну ма-а… -Я УБЬЮ ТЕБЯ! Широко раскрыв глаза юноша очнулся, а маленькое сердце заколотилось в бешеном ритме разгоняя багряную жидкость по узким каналам вен, со стороны откуда он шёл раздался истерический смех и фраза повторилась: Я убью тебя! Убью… Забывая про все свои недуги и травмы юноша под действием адреналина вскочил в полный рост с мокрого пола приняв что-то похожее на защитную стойку, при этом не забывая обернутся в направлении звука в ожидании встречи с неизвестным жителем тёмных коридоров, но встречи не последовало, а возглас затихающим эхом умолк в дальних туннелях. Струйка крови стекала с правого виска не замеченная в резком приступе страха. Мальчик немного расслабился нащупав в ледяной воде осколок камня, продолжая нервно поворачивать голову на любой звук. В полнейшей тишине Халскер направился в противоположную от возгласа сторону, сердце отбивало прощальную дробь путешественнику, провожая от места падения, не прошло и пяти минут, как раздался новый крик, наполненный болью и страданием, но принадлежал он совершенно другому человеку. -Человеку ли? После очередной сотни метров пейзаж начал меняться, мрак рассеивался, на место непроглядной тьмы пришёл неяркий блик больше похожий на мираж по среди пустыни. Примерно через пятьдесят метров виднелся тусклый свет, нет, не просто свет, не мираж.Оазис.Маяк в пучине хаоса. Увиденное придало надежды Халскеру подталкивая на перевалочный бег, он встрепенулся, как уставший мотылёк летящий на огонь. Прочие ответвления туннеля были проигнорированы, они пусты. -Не зря… Не зря. Широкая улыбка озарила молодое лицо покрытое тонким слоем грязи. ледяная поверхность воды становилась всё меньше, с каждым метром туго натянутая гладь превращалась в разрозненные лужи, мерзкая плесень осталась позади, теперь ноги могут обсохнуть и обогреться при наличии сухого пола, но вонь затхлого воздуха никуда не делась, продолжая останавливать смельчака. -Свет … Бормотание бегущего осталось почти беззвучным, охрипший голос не позволил говорить чётко и ясно, хоть и достойного случая заговорить не попадалось. До необычного блеска оставалось уже не более двадцати метров, контуры стен проявились более чёткими построениями, освещённые неярким свечением они показались не такими уродливым чем их выдуманные проекции в полном мраке. Наконец-то стал виден потолок держащий на себе ряды неровных сталактитов разной длинный и диаметра переливавшихся в не ярком спектре, опасно свисающих на своих собратьев сталагмитов, к счастью вторых оказалось слишком мало, что бы достаточно долго задержать дорогу подходящую к долгожданному концу. Поглощенный новыми открытиями мальчик не заметил как до спасительного маяка осталось не больше десяти метров, но … -Что это за вонь? Пройдя остатки своего пути и заканчивая наблюдения обстановки юноша не произвольно прислонился к влажной стене, от увиденного подкосились уставшие ноги, а глаза широко раскрылись. Трупы… десятки зловонных тел, каждый из них не старше шестнадцати на вид, но из-за следов активного разложения утверждать уверенно невозможно, многие превратились в скелеты поблёскивающие в тусклом свете потолочного фонаря с ошмётками застарелой плоти безвольно повисшей на пока ещё целых костях, некоторые сохранили первоначальный облик: все из них худы, кожа обтягивает выступающие ребра и поникшие головы обращённые вниз, на многих телах заметны открытые раны неприятно дёргающиеся на свету, придавая лёгкие колебания уже остывшим и бескровным телам. Присмотревшись более внимательно становится понятно, что виновниками омерзительного танца стали трупные насекомые, трупоеды не остановили свой пир при виде нового гостя на праздничном банкете. Ужасные твари небольших размеров не страшились смрада и тусклого света. Из открытой ротовой полости одного из гладких черепов выползло незнакомое прежде насекомое, плавно обтекая нижнюю челюсть, чудом удерживающуюся на остатках застарелой кожи, создание сползло по переломанным рёбрам ещё удерживавших остатки когда-то фиолетовых лёгких, теперь уже больше похожих на сгнившие помои. Сравнимое с длинным прутом чёрного цвета изгибающимся в каждом сантиметре тонкого тела и несколькими десятками бегательных ног, обладающее отвратительной пастью с множеством маленьких клыков влажных от переизбытка слюны, без конца капающей на пол тварь. Она повернула свою противную морду и внезапно бросилась в противоположную сторону. Единственное существо которое оказала внимание нежданному гостю. От этого зрелища Халскер сильней сжал осколок не огранённого камня, настолько сильно, что по исхудалым пальцам заструилась кровь, окрашивая в бардовый единственное оружие доступное в этом ожившем ужасе. -Кровь… Кровь была  повсюду, на телах, на стенах, даже капала с потолка собирая небольшие лужицы.  Через ещё одну сотню метров показался очередной Маяк, но никакой надежды при его виде не ощущалось, лишь очередное испытание, но выбор в этих мрачных коридорах-неуловимая роскошь, которую наблюдать не приходилось. Оттолкнувшись от шероховатой стены мальчик отважился продолжить свой путь, смотря только на свет фонаря забывая про других путников отдавшихся в руки смерти, желание вернуться во мрак тоннелей оказалось пугающим. Столько времени и усилий потрачено ради глупого поиска света, и для чего? Видеть весь этот хаос под багровым саваном столь небрежно окутывающим все поверхности, ощущать страх при виде менее удачливых сверстников? -Мертвы… все мертвы. -Почему, за что с ними так?! Хрипящий голос вскрикнул в пустоту чуть не сбив мысль пришедшую почти мгновенно. Дыхание участилось, пульс нарастал с каждой секундой. -Они остановились-они погибли. Новая мысль угнездилась в голове, принуждая идти дальше. Снова мрак коридоров, такой чуждый, холодный и пугающий до дрожи в костях. Вокруг лишь мертвецы, беззаботно отдавшиеся тусклому свету. Они без интереса наблюдали пустыми глазницами за хитиновыми вредителями, так противно чавкающими жвалами  нарушая воцарившее безмолвие несвойственное относительно яркому месту. Островку света в океане тьмы, месту где рушатся надежды. Тишина продлилась не долго, крики из левого прохода раздались неожиданным ветром в чистом поле. Пора уходить. Восемь Маяков уже остались позади, каждый из них был шансом на свободу, каждый порождал иллюзию былого мира, в такие моменты Халскер закрывал глаза и поднимал голову к тусклой лампе, забывая на краткий миг где он находится, нос не вдыхал трупную вонь по-началу принимаемую за затхлый запах, ноги старались не напоминать своему хозяину, что тот стоит в лужах крови, а не в ледяной воде, как было ранее. Нет никаких ужасов подземелий, лишь дом и любящая мать зазывающая на ужин, после тяжёлой смены. Сквозь сжатые веки потекли слёзы. -Мама … Силы были на исходе. Остатки от уверенности испарились, юноша тяжёлым камнем рухнул на разодранные колени, а после в отчаянии прополз два метра сдирая остатки кожи. Ближайшая стена холодно встретила героя молчаливо позволяя тому свернутся в позу эмбриона и продолжать рыдать перебивая звук урчащего желудка. -Мама, мама, мама… Через несколько минут под девятым маяком воцарилась тишина, нарушаемая редкими всхлипами ребёнка. Усталость окончательно овладела молодым телом, без какого-либо сопротивления юноша поддался сну, осознавая, что может не проснуться. -А какая теперь разница? Не плохие предсмертные слова подумал мальчик отдаваясь во власть сновидений.   -Халскер, Халскер! Проснись! Ты скоро опоздаешь на свою смену! Быстрей ешь свой завтрак и собирайся на работу. -МАМА, ЭТО ТЫ?! -А кто ещё? С тобой всё хорошо? -МАМА! Халскер небрежно соскочил с кровати и бросился на кухню своей маленькой квартирки, ничем не отличающейся от остальных в их небольшом городке на дальней планете периферии Империума, оббегая маленький шкаф на резных дверцах которого красовалась аквила белого цвета стоял в самом центре коридора, он всегда казался слишком вычурным на фоне бежевых обоев. По пути юноша случайно заглянул в зеркало висящее напротив шкафа, ни какой грязи, ни ран, ничего неестественного увидеть не удалось. Лишь приятное отражение мальчика с поразительно зелёными глазами и каштановыми волосами, острый нос с плоскими губами дополняли облик делая того поистине красивым для своих лет, но сейчас всё это было неважно. Дверь в кухню была закрытой, пропуская чудесный аромат пирогов с местными фруктами, столь редкое блюдо подавалось по особенным случаям. Улыбка озарила молодое лицо, придавая надежду следующему шагу. Лишь сон, это только ужасный сон, но теперь он проснулся. -МАМА! Радостно вскрикнул Халскер открывая внутрикомнатную дверь.     Тьма. Всё исчезло. Мамы не было на кухне, аромат любимой еды был лишь приманкой. Массированный удар пришёлся в грудь, улыбка не успела сойти с лица когда мальчик наполовину разнёс шкаф в коридоре, навсегда уничтожив знак Империума в этом доме. -Слабость, предсказуемость! Послышался чудовищный возглас с кухни, нет не кухни. Это не его дом, не его мать. Боль вспышкой озарила спину и рёбра, лишь сильнейшее разочарование и ненависть к существу из тени заставили юношу подняться. -Ради этого ты выживал в этих коридорах уже больше недели? -Для этого ты боролся? Одна глупая сказка про чёртову шлюху-мать, и ты уже посчитал, что справился?!  Вставая с пола в доме который уже не казался таким радушным, мальчик успел увидеть, как все немногие лампы в миг потухли, по стенам поползли ужасающие насекомые которые не были чем-то новым. Поедатели трупов добрались до него даже тут. Халскер пытался найти, что-то похожее на оружие, но так ничего и не заметив продолжил слушать. -Раз ты так слаб, то скрывать нет смысла. Голос не унимался, продолжая вещать из тёмного проёма когда-то бывшем обеденным местом его семьи, увидеть говорившего было невозможно, казалось сам мрак обрёл голос и сознание заполняя всё вокруг. -Перед тем, как забрать тебя в лабиринт, я содрал кожу с твоей матери заживо, она вопила, умоляла не трогать тебя, но вместо ответа получила лишь нож в брюхо, но это было только начало. Между её всхлипами и бульканьем в горле я слышал твоё имя, наслаждаясь каждым предсмертным вздохом. -Мама… -ТЫ! Ты не мог! Раздался смех напоминавший скрежет металла о металл. -Ещё, как мог. Отныне её останки будут отличным напоминанием твоей неудачи, ничтожество. -Я найду выход отсюда, найду. -Попробуй. -Ты поплатишься за это. Клянусь Императором, ты пожалеешь. -Осталось немного, обещаю, что дам тебе шанс. Найди выход, а после найдёшь и меня. Голос умолк, а насекомые разбежались вдоль пола. Уверенным шагом юноша направился в сторону кухни. Нет, не кухни, ступая во тьму, в который раз юноша увидел неяркий блик. Сомнений о его природе не было. Маяк уже ждёт. Голова напоминала расколовшийся надвое валун, упавший с вершины высочайшей из гор родного мира, Усталые веки не хотели подниматься, намекая владельцу, что зрение в этом новом мире не нужно, достаточно и тех ужасов которые терзают ушные перепонки. Левая урка безвольно повисла вдоль бедра начиная приходить в себя от онемения. Каждая часть тела сопротивлялась власти хозяина, на удивление пробудившегося ото сна. Покой был нарушен, а блаженный конец отсрочен. Прислонившись спиной к неровной стене, Халскер первым делом нащупал осколок камня, непроизвольно улыбаясь приятной тяжести в руке. Слёзы которые не успели высохнуть были скинуты в две секунды с бледных щёк. Через несколько минут юноша набрался смелости и направился к очередной лампе заманчиво поблёскивающей в дали. Наверное именно так видят свет астраномикона псайкеры из старых легенд рассказываемых мамой перед сном. Сон, казалось, что тот ужасный голос снова раздался в голове, но к счастью, это были лишь крики в дальних уголках коридора. -Всего лишь крики? Движение прекратилось, новое ощущение напугало мальчика, эти вопли стали обыденным явлением, никакого удивления, лишь понимание того, что находится там он не хочет. Один из сталагмитов обронил каплю на голову мальчика. Это была не обычная вода в которой приходилось мёрзнуть, не застоявшаяся, не воняющая плесенью. Обронив осколок и подставив руки мальчик начал собирать в прямом смысле падающий дар с неба. Капля за каплей набирались ладони живительной влагой, кровоточащие от ссадин руки дрожали. Распухший язык облизнул зубы подталкивая сделать глоток. Но он ждал пока жидкость не польётся за границы рук. Только тогда опустошал содержимое ладоней, и так несколько раз. Пока не ощутил прилив сил. Усталое лицо озарила редкая улыбка. Напоминающая, что в этом теле ещё теплится жизнь. Подобрав выроненный камень мальчик продолжил свой путь. Наполненный водой желудок перестал урчать. Чувство голода притупилось, но не угасло полностью. Нужна еда, а пару часов назад он искал лишь свет. Все приоритеты в один миг изменились. Блуждая в страхе и тьме начинаешь понимать, как быстро возвышенная природа человека падает до уровня крыс грызущихся за право на жизнь. Когда-то верхом желаний было увидеть далёкую Терру, её защитников вздымающих высокие штандарты в разгаре битвы, бросающие вызов любому кто осмелиться напасть, а теперь лишь кусок пищи становится вожделенной мечтой, такой же далёкой и недостижимой. Человечность, прежде всего выдумали сытые люди, когда еда появляется сама в твоём рту можно поразмыслить о далёком и священном, непоколебимом, но не здесь. Один из многих уроков был  подарком тоннеля мальчику. Он слеп во тьме, но в это же время видит куда больше чем при свете ясного дня. Улыбка исчезла так же быстро, как появилась. Пропуская фарфоровую маску лишённую эмоций. Лишь раздумья и голод занимали сломленный разум на протяжении многих часов ходьбы, ноги вновь взвыли от усталости. Небольшая передышка и пара глотков воды стекающей со сталактита позволили продолжить путь. Желудок непросто урчал, казалось он стал диким зверем, раздирающим организм изнутри. Пройдя ещё два маяка, Халскер вновь заметил странное существо покрытое хитином. В этот раз оно не спешило убегать, поворачивая морду то влево, то вправо. Существо тщательно наблюдало за преследователем чёрными, как ночь глазками. Та ли эта тварь? Не важно. В следующую секунду в неё врезался камень, дробя хрупкие лапки, и ломая прочные жвала. Камень покрытый слизью откатился в сторону. Мальчик встал рядом с подёргивающимся насекомым разглядывая  последствия броска: Существо в панике перебирало оставшимися задними ногами, но без передних конечностей которые находились в стороне от тела усилия оказались тщетным. Голова промялась внутрь испуская из многих трещин панциря зеленоватую жидкость. Один уцелевший глаз из восьми продолжал подёргиваться когда резкое движение руки отделило пищащую голову от туловища. Трофей был действительно красив, морда могла бы занят свою нишу на поясе юного воина, но Халскер об этом даже не задумался, лишь с показным отвращением освободил свою ладонь. Присев на колени и отделив одну из лапок маленький охотник принюхался к добыче. Запах был не приятный хотя и сладковатый, напоминающий цветущие фрукты, которые вот-вот начнут разлагаться. С сморщенным лицом мальчик отправил свою награду в рот. Хитин не приятно захрустел на зубах, царапая нёбо, но когда оттуда вытекла какая-то омерзительная жидкость желудок юноши не выдержал. Его рвало слизью, рвало, как никогда. Через некоторое время он снова взглянул на блюдо, но откусить ещё кусок не смог. Найдя очередной сталагмит и напившись водой Мальчик вернулся к месту своей трапезы, желудок начал завывать ещё сильней. Выбора не осталось. Отламывая каждую лапу и выбрасывая в сторону, Халскер начал разделывать тушку, отделяя костяные пластины от мягкого мяса по цвету напоминающий Жвинт- напиток белого цвета часто продаваемый на открытом базаре его города. Когда-то он и сам сделал его, выдавив ягоды Жвелихи. Мама гордилась им в тот солнечный день. В этот раз никто не говорил ласковых слов когда от жёсткого позвоночника существа отделился большой ломоть мяса. Оно было холодным, наверно остыло. Хотя существа в тени не нуждаются в тепле. Так или иначе это не важно, главное лишь совладать с собой и попробовать съесть сырой ужин, обед, а быть может и завтрак. Живот в очередной раз дал о себе знать. Неприятное урчание раздалось сразу, как только по рукам пробежал лёгкий холодок идущий от еды, как только зубов коснулось на удивление мягкое мясо, глаза широко раскрылись, стараясь не разжёвывать, а скорее заглатывать пищу Халскер полностью опустошил ладони. Склонившись над коленями он ждал, время шло, а ожидаемой рвоты не было. С каждой минутой росла уверенность, что содержимое желудка останется на своём месте. Так и случилось. Через десять минут мальчишка направился к тому самому сталагмиту. Вновь испить воды, и отправиться дальше. За всё время путешествия голод наконец-то исчез.   Новый Маяк поблёскивал в дали, подманивая к себе путников рискующих остаться под его светом навсегда. За плечами осталось больше десятка таких ламп, обыденность притупила страх, свет не был манящим, как в первый раз, но не был пугающим, как пятый и восьмой маяки. Под ними покоилось самое большое количество увиденных трупов, свидетельствующих об ужасной бойне, но почему-то так заботливо разложенных вдоль стен словно показушный гарнизон. Странно, но не более того. Тут возможно всё, и удивляться чему-либо глупо. Ведь по изменчивым дорогам странностей становится лишь больше. Вытянутая рука повернула самую острую из сторон камня. -Ну, что дружище? Идём дальше? Ответом была лишь тишина. Тишина, только сейчас стало  заметно, что крики стихли. Повернув голову в правый  тоннель. Халскер не услышал десятков вопящих голосов, как было ранее. Никакой радости в этом не было, голоса были вызваны ужасными деяниями, но ещё более страшные вещи заставили их замолчать. Быть может стоить размышлять позитивно, и те хныкающие  крикуны смогли выбраться из тьмы? Позитив. Тут нет этого понятия, мысль прервала прошлые рассуждения. В который раз его разум откликается совершенно иначе. Заглушая всякие оптимистические помысли прагматичными суждениями. Глаза раскрылись, губы обнажили ровный ряд желтеющих зубов. Мышление изменилось, само восприятие противоречило характеру. Добрый юноша любивший посещать учебные занятия, и регулярно помогающий матери на плантации менялся. Новая истина заставила Халскера изумиться и вспомнить все поступки за последние часы своей жизни. -Нет…нет-нет! Он бы так не поступил, робкий парнишка не может так спокойно относится к крикам, так просто проходить мимо трупов, переставая терзать себя догадками. Поедать мясо существа которое видел впервые в жизни. -Я не мог им помочь, они кричали. -Я…я не мог помочь! Пустота не ответила. Чудовищность поступков могла оправдаться так просто, но старая сущность не позволила этому случится. Он стал животным, выживающим любой ценой, он мог идти на рёв и попытаться спасти их, объединится, попробовать вместе найти отсюда выход, но он шёл подталкиваемый навязчивой идеей. Почему шёл? Он не знал. Лишь выполнял, не задумываясь. Выполнял. Всё стало казаться куда проще, нечто впилось в его голову. Он не был один всё это время, голос разума перестал быть узнаваемым. Темнота вокруг снова просит ступать Халскера дальше, просит идти в самые недра этого кошмара. -Почему я должен идти?! Оставьте меня! Камень полетел в один из тоннелей. Звенящим эхом оповещая об ударе. -Я так хочу вернуться домой, к маме. -Лишь иду… По глазам заструились слёзы. Тело могло продолжить путь, но психика ребёнка разваливалась на части. Мрак пожирал разум, оставляя дитя на расправу ужасам. Слёзы продолжают течь по впалым щекам. -Я не могу, не могу! Истерика овладевает телом. Усталые пальцы вцепились в грязные волосы, надеясь, что боль поможет принять поражение духа. Мальчик упал на колени так и не выпустив свою голову из уставших рук. Возгласы поразили коридоры новыми звуками. Он ошибся, коридоры не умолкли, они лишь изменили музыкантов мрачного театра не сбывшихся надежд и разочарований, крик вновь умолк.  Уступая своё место чудовищной пантомиме. Халскер резко сел на холодный пол. -Идти… Идея вертелась у него в рассудке. Куда? Зачем? Лишь вопросы, а вместо ответов воспоминания каждого трупа увиденного по дороге. Треск хитина послышался в ушах. Запах мяса забил нос. Нёбо зачесалось. Кажется, что в желудке кто-то зашевелился. -Дорогу осилит идущий. -Кто здесь?! Молчание. Очередная фантазия внутри черепной коробки, но голос не принадлежал Халскеру. Не был пугающим или чуждым. Наоборот, самый прекрасный который ему доводилось слышать в своей короткой жизни. Мать вновь повторила -Дорогу осилит идущий. Слёзы больше не текли. Ноги вновь возвысили путника над землей. Неуверенным шагом плутавший направился во тьму. С каждым метром тело становилось менее чувствительным. Боль перестала терзать тело ребёнка, пол покрытый выбоинами часто становился преградой для уставшего мальчика. Сталагмиты выросли массивным забором. Несколько раз Халскер поскальзывался огибая их. Новые раны оставались незамеченными. Маяка больше не было, юноша вновь блуждает во мраке. Повторяя, как молитву: -Дорогу осилит идущий. Дорогу осилит … Запнувшись о чьё-то тело Халскер не обратил на него внимание. Глаза закрылись, он преодолел слишком много. Хотелось рыдать, но не получалось, слёзы не текли. Глаза казались безжизненными витражами из зелёного стекла. Готовые разбиться в любой момент. Усилием воли Халскер вновь поднялся. На этот раз он шёл молча. Ноги заплетались, руки безвольно повисли. Земля так заманчиво раскрывает свои объятия из многолетних трещин. Притягивая юношу вниз, на самое дно пучины. Из последних сил мальчик взвыл и прошёл ещё десять метров, как вдруг голоса в голове возобновились, на этот раз они были совершенно другими. Нашёптывали неразборчивую песенку, которая становилась громче с каждым шагом, впереди проглядывался тупик из неровных каменных пластин, но с неожиданно появившегося правого ответвления виднелся луч света, новый Маяк отделившийся от своих собратьев, поворот стал заметнее через несколько шагов, песня почти обрела смысл. Халскер начинает понимать, что сходит с ума. -Убили тех, убьём других. -Новых жертв в ночи найдём. Луч света коснулся светлой кожи, безумие всё сильней давит на рассудок. Нет, не безумие. За поворотом сидело существо, его густые и чёрные волосы спадали прямо на лицо, которое обращено на разодранное тело безжизненно лежащее на полу. -Услышь немых, узри слепых. -По зубам ногтями проведём! После этой фразы сгорбившаяся на трупом фигура начала с чавкающими звуками поедать плоть. По двойному подбородку скатились струйки крови. Заточенные зубы, местам выпавшие озарились в маниакальной улыбке, заставляя Халскера попятиться назад, верного орудия не оказалось в руке, за что себя десятки раз проклял юноша. -У нас новые гости… Спадающие волосы закрыли глаза, а руки приподнялись в хищной манере. Демонстрируя острые ногти покрытые кровью. Он выпрямился в полный рост переступая через ободранные останки. — Словно сладкий сон… -Добыча сам пришла в мой ДОМ! На последнем слове человек больше напоминавший загнанного зверя набросился на юношу. Моментально положив того на пол. Короткие руки Сжались на шее Халскера —на празднике, гхмм… бытия. -закончится твоя игра! В глазах начинает темнеть. Руки сжались вокруг когтистых лап. Тщетно пытаясь разжать прочную хватку. Воздуха не хватает. В немом крике юноша раскрывает рот пытаясь зачерпнуть хоть чуть-чуть спасительного кислорода. Но над ним лишь нависает лицо психа, последнее, что он увидит в своей жизни. -Я убью тебя, а потом сожру. С головы маньяка спала прядь волос обнажая поразительно тёмные глаза. Тот приблизился ещё сильней. Обдувая зловонным запахом из рта. Облизывая зубы и растягивая своё лицо в улыбке обитатель тоннелей позволил взглядам встретится. Правая рука Халскера вцепилась тому в лицо, отталкивая зловонную морду. Это не возымело эффекта, давление на шею увеличилось, он надавил всем своим весом не задумываясь, какую боль привносит в мир ребёнка. В последний момент Халскер резко скидывает упавшую левую руку, и надавливает большим пальцем прямо в тёмный глаз психу. На лицо жертвы закапала кровь, вопя, что есть мочи нападавший ослабляет хватку и откидывается назад. -Мой глаз… МОЙ ГЛАЗ! Гримаса растерянности не позволяла темноволосому облизывать зубы в надежде на лёгкую добычу. Халскер моментально встаёт с пола, адреналин усилил каждое из ощущений. Мир замедлился, позволяя видеть каждую деталь незамеченную ранее. Истекающий кровью охотник вызвал небрежную улыбку. -Убьёшь меня? Попробуй! Вызов юноши ознаменовал новую атаку. -Грааааааааа! Левый глаз вытекал вперемешку с кровью, обе руки бросились в лицо мальчика. Удары не нашли цели, увернувшись дугой в правую сторону Халскер вознаградил атакующего увесистым ударом в правую скулу. Тот отшатнулся пуская слюни с подбородка. -Сдохни, СДОХНИ! Под крик ублюдка в бой ринулись оба. Когтистая рука бурей пронеслась по лицу, метившая в глаза, но было отклонена, и прошлась по старой ссадине, вскрывая засохшую кровь и оставляя три длинных полосы идущих от левой стороны челюсти до виска. Другая лапа нанесла прямой удар в живот заставляя Халскера согнуться. Дыхание вновь стало тяжёлым, казалось, что на грудь положили наковальню. Встав на одно колено Халскер вовремя выставил обе руки вперёд дабы заблокировать удар с колена метивший прямо в лицо, но в последствии противник нанёс ужасающий силы апперкот откинувший юношу на спину. В глаза ударил свет, из носа течёт кровь. Боли нет, лишь ощущение влажности над верхней губой. Безумец зажимает левую глазницу, и яростно рычит. -Я убью тебя убью. Не сразу … нет. -Где этот чёртов камень?! Замутнённый силуэт начал расхаживать по своему обиталищу подняв увесистый предмет Маньяк навис над Халскерм взводя сталактит вверх. — Я раздроблю твой череп, а потом сожру глаза. Он метит прямо в голову юноши, но силы вновь наполняют тело, растерянность проходит,.Внезапный удар в пах меняет ситуацию. Резкая боль выбивает из равновесия одноглазого бойца. Халскер хватается за острие известкового нароста и несколько раз с силой толкает его вверх. Плоская сторона наносит сильные удары в челюсть противника. Тот отступает назад и падает на колени. Халскер встаёт и выпрямляется в полный рост, в руку плавно ложится сталагмит покрытый кровью. Уцелевший глаз переводит взгляд на лицо победителя. -Неудачная попытка, циклоп.   Во взгляде согнувшегося читается удивление. За этим следует увесистый удар сталактитом по подбородку, который относит проигравшего в сторону. Он ещё шевелится, ворочается рядом с трупом который успел изрядно обгрызть. Подойдя ближе становится заметно, что его нижняя челюсть раздроблена, свисает неподъёмным грузом, обильно поливая пол и грудь кровью, выпавшие зубы и частичка перекушенного языка блестят под светом лампы. Гортанные всхлипы дополняют картину. Халскер двумя шагами сокращает расстояние, он что-то пытается говорить, мольбы, быть может угрозы? Не важно.  Тупая сторона орудия падает на кровоточащую голову лежащего. Пробивая верхнюю стенку черепа и выплёскивая содержимое головы наружу. Халскер разжимает руки покрытые кровью. И проводит ладонью по свежей ране, которая в будущем наверняка станет ужасающим шрамом изуродовавшим красивое лицо навсегда. Посмотрев вдаль мальчик увидел новый Маяк, на этот раз он светился не совсем обыденным светом. Лампа была красного цвета, возможный конец пути? Двинувшись дальше, не подумав взять оружие с собой. Халскер направился уверенными шагами на пока тусклый свет. Со временем действие шока ослаблялось. На место уверенности пришла боль и усталость. Старые раны зудели, но новые повреждения отдавались ещё более острыми ощущениями. Новое «украшение» сильно чесалось, заставляя расцарапывать ещё не до конца сформировавшийся струп. На животе расцветала большая гематома, демонстрировавшая недавнюю победу. Красный цвет становится ярче, лампа меняется. Это не то, что доводилось видеть раньше.  Коридор сужается, ответвлений больше нет, последний поворот остался позади, а путник бредёт вперёд под залив красного свечения. Словно уходящий день идёт навстречу заре. Из-за тяжёлых поврежденный Халскер вынужден прихрамывать на одну ногу, видимо он не заметил, как повредил её в драке. Нога почти волочится, возможно перелом. Рука вытягивается в сторону света, под лампой виднеется герметичная дверь старой модели, на правой стене виднелся рубильник. Подойдя к нему ближе стали заметны следы от воздействия времени: пластмассовая ручка осыпана трещинами, железное основание покрывала коррозия, так-же богато, как и саму дверь. Рубильник не поддавался, пришлось навалится всем весом, дабы сдвинуть рычаг. Отойдя назад Халскер был готов к новым последствиям. Вой сирен, скрежетание двери, ничего из этого не произошло. Красная лампа всё-также светила, издеваясь над юношей. Он ждал. Всё не может кончится вот так. -Я дошёл! Нервная гримаса исказила лицо, рука сжалась в кулак, и что есть мочи ударила прочнейший метал. -Я ДОШЁЛ! Костяшки противно хрустнули, кулак больше не разгибался. Халскер вновь упал на колени, он хотел рыдать, но слёз не было. -Я дошёл … прошептал он лампе на потолке. Он безвольно упал на спину, правая нога так и осталась в согнутом состоянии, а правая кисть не чувствовалась. Глаза смотрели лишь на свет. Он вспомнил, как смотрел на зарю в последний раз из окна своего дома, вспомнил заросли плантации, вспомнил мать, вспомнил всё ради чего искал выход из ада. Лишь красный свет осветит конец жизни, под этим светом его съедят насекомые или другие психи. Вот и вся истина, то ради чего он боролся. Глаза закрываются, зудящие раны остаются проигнорированными, хочется плакать, но слёз больше не осталось. Дыхание замедлилось, а сердце перестало бить в барабан, лишь свет продолжал светить, как светил. -Я дошёл…    Дверь издает противный скрежет, створка поднимается вверх, Халскер пытается встать, но ничего не выходит, нога не разгибается, а руки не слушаются. -Дайте мне уйти. Единственное, что он успел произнести прежде чем потух свет. -Уйти? Ты ведь так хотел убить меня, уже забыл? -Верните меня домой, верните к маме… Юноша закрыл глаза. Отдавшись во власть тьмы.