***
Писк приборов и разряд электродов вдохнули жизнь в дремавшее очень долгое время тело Джима. Створка камеры отворилась и парень выпал на посеревший ледяной кафель стазис-камеры. Света не было, лишь маленькая аварийная лампа над шлюзом впереди и слабое белесое свечение из камеры позади освещали небольшое прямоугольное помещение. Где-то над головой заскрипел женский механический голос, сильно искаженный и почти непонятный: «Лейте…хрррр… Джим Нор…хррррр…зас…ть в смену…с сер…ом О-…хррррр и хррр техником Бев…хррр…юс.» В голове все плыло, во рту пересохло, мороз, идущий от некогда белоснежного кафеля, заставлял трястись. Джим про себя выругался и попытался перевернуться. Тело почти не слушалось хозяина, но все-таки у парня получилось лечь на спину. Туман в голове немного рассеялся, и Джим осмотрел помещение — все осталось так же, как и в момент его заморозки, разве что кафель посерел, и на шлюзе, который мрачно светился красным аварийным огоньком, были непонятные отметины, будто бы кто-то пытался вломиться в стазис-камеру извне. Джим не придал этому значения и попытался встать. Ноги подкашивались, несколько раз парень снова падал на спину, но все-таки поборол слабость и поднялся. Справа от двери стоял небольшой шкафчик, слева — компактный санузел и письменный стол. Джим, качаясь, шагнул к шкафчику и ухватился за него. Слабость накатила с удвоенной силой, и ноги парня снова подкосились. Благо шкафчик не позволил упасть, и Джим остался висеть на нем. Когда сила снова вернулась в ноги, парень немного отстранился от своего гардероба и открыл дверцу. Внутри был полный комплект одежды, личный тазер, пропуск, запечатанная бутыль воды и небольшое зеркальце. Джим взглянул в зеркало и почти выронил его из рук. Некогда молодое лицо 26-летнего мужчины совсем осунулось, глаза впали, как после длительной голодовки, морщины покрывали лицо, волосы несколько поседели и поредели. «Сколько я находился в консервации, почему автоматика допустила мое старение в заморозке?» — промелькнуло в голове Джима, но тут же его отвлекла другая мысль, — «Где сменщики и почему стазис-камера на аварийном питании?» Все эти вопросы не выходили из головы парня, пока он открывал бутылку с водой, пил и одевался. Слабость почти уступила место ясности ума, и Джим развернулся к шлюзу. Парень провел ключ-картой по специальному гнезду, и достаточно массивный шлюз мягко скользнул куда-то внутрь перекрытия. В нос почти сразу ударил запах затхлости, гнилости и какой-то сладковатой вони. Парень вышел в коридор и скоро наткнулся на крупный завал из труб, кусков перекрытия и какого-то скраба из кают. Создавалось впечатление, что это не обычное обрушение, а баррикада. В любом случае, из-за неожиданного препятствия проход в сторону медицинского поста был закрыт, и ничего не оставалось, кроме как двинуться по коридору вглубь стазис-блока. Проход был освещен чуть ярче, нежели комнатушка, в которой Джим проснулся, но все так же аварийными лампами. В красном свете парень пошел по мрачному коридору. Память предательски не могла выдать маршрут, по которому можно было бы выйти из этого молчаливого места, заполненного замороженными людьми. Несмотря на то, что часть камер была открыта, большая часть шлюзов оставались закрыты и хранили множество душ в консервных банках. Не сумев вспомнить маршрут, Джим начал прокручивать в голове последние воспоминания, и тут его снова чуть не сшиб с ног приступ слабости — парень осознал, что почти ничего не помнит. Последние обрывочные воспоминания напомнили ему о какой-то девочке, которую он обнял и поцеловал, кажется, напоследок, но не здесь, не на…корабле? Затем последовала беготня по коридорам, бесконечная суматоха, плач (выживших? Но после чего.?) и заморозка… Какой-то мужчина в белом халате погрузил Джима в капсулу и, (проронив слезу?), запустил процесс заморозки. А очнулся парень уже здесь, не понимая, что вообще происходит и сколько прошло времени. Из транса Джима вывело какое-то движение в одной из открытых стазис-камер. Парень остановился и аккуратно заглянул внутрь. На полу распростерлось что-то абсолютно не похожее на человека. Существо напоминало (амебу?) бесформенное желе, которое мирно покоилось на человеческих останках и время от времени подергивалось, будто бы внутри что-то происходило. Джим почти бесшумно поднял с пола небольшой металлический прут и метнул в сторону существа. Тварь среагировала почти моментально и уже в воздухе перехватила арматурину и, очень активно бурля, упала на пол, почти коснувшись створок шлюза. Сладковатая вонь, до этого почти незаметная, усилилась как минимум десятикратно. Парня качнуло от этого аромата, но он остался стоять на ногах и медленно, чуть дыша, полез за ключ-картой. Благо она была совсем под рукой, в нагрудном кармане комбинезона, и в момент, когда тварь переключила внимание на Джима и приготовилась атаковать, парень провел картой по гнезду и шлюз захлопнулся. Вонь моментально отступила, и Джим вдохнул полной грудью. Непонятное ощущение паники, вперемешку с удивлением, заполнило голову парня: «Что за хрень? Мы потерпели крушение? Сколько еще такой субстанции прячется во тьме этого огромного судна (ковчега.?)? С трудом сдерживая чувства, Джим двинулся дальше, аккуратно переступая мусор и стараясь не шуметь. Вскоре парень вышел в достаточно большой овальный зал, забитый аппаратурой и сложными устройствами. Почти все они молчали, выключенные, разбитые, раскуроченные. Аварийный свет освещал только часть помещения, весь же центр зала покоился в жутковатых, будто бы осязаемых, тенях. По спине побежали мурашки, но Джим, превозмогая страх, двинулся вдоль стены к следующему переходу. На половине пути в зале началось непонятное движение и скрипы. Парень встал как вкопанный и начал вглядываться в темноту. Почти сразу же начал вырисовываться силуэт какой-то здоровой и неопознанной твари, свисающей с потолка. Это существо уже обладало определенными чертами и явно не имело отношения к субстанции, которую Джим встретил по пути в одной из стазис-камер. Как будто почуяв человека, тварь тихо распустила во все стороны длинные тонкие щупальца и замерла. В помещении снова установилась гробовая тишина. Джим, бледный как смерть, достал из кобуры тазер и прицелился в (растение? животное?) существо. Нежно снял оружие с предохранителя и нажал на курок. Электрическая вспышка пронзила тьму и угодила в одно из щупалец. По телу твари прошелся чудовищный разряд, и она рухнула с потолка. Весь зал заполнил истошный крик, существо поднялось на дыбы и с помощью наиболее толстых и мощных щупалец вскочило, и угрожающе понеслось к человеку. Парень, уже не сдерживая панику, ломанулся в маячащий впереди коридор. Преодолев расстояние в пару коротких прыжков, Джим очутился в новом коридоре и почти не раздумывая помчался вперед. Тварь позади сумела протиснуться внутрь и, опираясь обо все доступные поверхности, помчалась как поезд вперед, стремительно догоняя человека. Через несколько секунд этой неравной погони парня полоснуло по спине щупальце, и он повалился на пол. Не понимая, что происходит, Джим закрыл голову руками и сжался… но добивающего удара не последовало. Тварь откатилась назад и снова начала истошно вопить. Джим, не теряя ни секунды, вскочил на ноги и понесся вперед без оглядок. Стазис-камеры мелькали вокруг с умопомрачительной скоростью. Когда звуки от верещащей твари стали стихать, парень остановился и перевел дыхание. Такая перебежка почти сразу после пробуждения крайне негативно сказалась на состоянии Джима, к тому же, молчавшая некоторое время рана от щупальца сильной вспышкой боли дала о себе знать, помутнив сознание парня. Джим осел на колени и закрыл глаза. Слишком много на него свалилось за последнее (полчаса? час? сколько он уже здесь?) время. В голове установилась звенящая пустота, сознание покидало человека слишком быстро, и совсем скоро он упал на пол без чувств.***
— Долго нам еще ехать? Меня всегда до жути пугали эти руины. — А ты можешь хоть минуту помолчать и дать мне сосредоточиться?! Навигатор сегодня барахлит, еду по памяти. Будешь отвлекать, приедем к Разлому, и тогда все твои поводы для страха будут обоснованы. — Вот значит как, Ник? Ну и развлекайся тут со своим тухлым навигатором и баранкой! — почти прокричала Джулия и вылетела из кабины. — Женщины… вечно им все не так. А если что-то случится с ней, то голову оторвут мне! И куда только набирают таких салажат, — гневно пробубнил Ник и снова стал вглядываться в черноту. Мощный прожектор почти не пробивал вуаль тьмы, она была как будто бы осязаема и каждый раз нагоняла жути даже на матерого разведчика Ника Колинсона, который объездил почти все руины на своем старом, но крепком броневичке «Виктория». Теперь же он занимался обучением новых, совсем еще зеленых, но перспективных (по мнению начальства) разведчиков. И хотя Ник был категорически против Джулии на борту, под угрозой уменьшения пайка пришлось согласиться. Ух, до чего же он не любил холеных девиц, которые время от времени просачивались в разведку. Почти ни одна из них не проходила и начального курса молодого бойца, но Джулия оказалась исключением и теперь колесила с матерым Ником по окраинам мегаполиса. Некогда прекрасный и цветущий, Соулсвинг ныне был необычайно гиблым местом. Многие отчаянные головы полегли здесь, пытаясь разгадать причины появления низких и тяжелых облаков, которые навсегда накрыли планету и почти не пропускали свет, а также, искаженных, искалеченных существ, заполнивших все темные закоулки этого некогда богатого, цветущего и красивого мира. Растительность почти полностью погибла еще в первые годы после Катастрофы, события очень далекого, обросшего легендами и мифами среди сожителей Ника. За несколько столетий множество документов было утрачено, и хоть что-то узнать о Катастрофе становилось все сложнее. Восстановлением истории начали заниматься развед-команды, в составе опытного навигатора-водителя и «слухача», человека, который прощупывал руины с помощью всего спектра волн, от тепловых до инфракрасных и, в некоторых случаях, даже псионных. Если команда что-то находила, вызывался специально подготовленный и отлично вооруженный отряд, который входил в «прощупанную» постройку и искал интересные свидетельства, аппаратуру и, изредка, неопознанные формы жизни. Выход же из своей прекрасно освещенной машины во мрак часто мог закончиться фатально, и сами разведчики ничего не предпринимали без команд «боевиков». Иногда Нику надоедала эта работа, монотонная и скучная, пару раз он даже подавал рапорт на увольнение, но город каждый раз снова и снова манил обратно. Из задумчивости разведчика вывел появившийся из мглы провал. Мужчина бросил машину влево, не успевая затормозить, и влетел в столб, который когда-то освещал улицу. Виктория легко подмяла под себя и без того покосившуюся конструкцию и продолжила движение. Из трюма послышалась ругань девушки и звон битого стекла. Ник заглушил машину, вылез из кресла и, глупо улыбаясь, вышел из кабины. Первым, что увидел мужчина, была свалившаяся с металлического табурета девушка, заваленная записями и осколками здоровой разбитой банки с сухофруктами. Ник подошел к своей ассистентке и, убрав с лица ухмылку, подал руку, максимально серьезно произнеся: «К сожалению, извозчик чуть не угробил Вашу карету в яме, извольте не сердиться, барыня». Девушка сверкнула глазами, но, моментально сменив гнев на милость, залилась милым смехом. Ник поднял Джулию на ноги, отряхнул и посадил обратно на табурет. — Куда ты уже умудрился влететь, горе-водила? Перед тем, как нас тряхнуло, я успела засечь очень сильную тепловую вспышку откуда-то из-под земли, — произнесла девушка все еще слегка улыбаясь. — Ого, неужели наша принцесса первый раз засекла что-то стоящее? А я-то уж думал окончательно поседею, пока произойдет такое событие! — смеясь пролепетал Ник и дружески похлопал Джулию по спине. — Хватит паясничать, Ник, — насупилась девушка, — на этот раз, похоже, что-то действительно серьезное, у меня тепловизор пару минут назад заливался тревогой, даже сейчас он продолжает что-то улавливать. Девушка отвернулась к аппаратуре и ткнула рукой в маленький экранчик, который сейчас был залит слабым розовым светом. Ник моментально стал серьезным, развернулся и вернулся в кабину. Мужчина плюхнулся в кресло и завел броневик. Улица оставалась все такой же унылой, мрак стал еще гуще, и прожектор выцеплял из темноты ближайшие пару метров. Совершив разворот, Ник подвел машину к провалу и вновь заглушил двигатель. В свете фонаря был виден лишь самый край разлома, дальше мрак заглянуть не позволял. Мужчина вернулся в трюм и встретил крайне обеспокоенную девушку. — Ник, не знаю, что там, но оно очень теплое, если даже не сказать горячее! — прошептала девушка. — С внешних камер ничего не видишь? — Нет, только темнота. Нужно вызывать отряд! Пусть разбираются сами! — Погоди, без паники. Кроме тепла исходит еще что-нибудь? — Кажется, небольшие толчки, но они так незначительны, что сейсмограф их почти не улавливает. Хотя… Твою мать, Ник, беги за штурвал!!! Просить второй раз девушке не пришлось, машина начала трястись и оседать носом в провал. Ник моментально влетел в кабину и завел Викторию. Сцепления с дорогой хватило, и машина вылетела обратно на твердую поверхность. Не сбавляя заднего хода, Ник начал входить в поворот. Быстро развернувшись, практически завалив Викторию на бок, водитель вдавил педаль в пол и помчался по проезжей части, почти не разбирая дороги. Джулия влетела в кабину и схватилась за ручку на сидении Ника. Тряска становилась все сильнее, машину кидало из стороны в сторону. Ник напрягся, на лбу проступил пот, все силы он бросил на удержание равновесия. Послышался громовой раскат, сверху начали падать бетонные куски. — Небоскребы рушатся, держись!!! –проорал Ник, перекрикивая адский грохот. Разведчик выкрутил баранку влево и залетел в широкий подземный переход. Сметая на пути множество древних киосков, броневик пронесся по подземке и вылетел на соседнюю улицу. Качка стала заметно слабее, да и небоскребы здесь вроде устояли. Немного сбавив темп, Ник стал вспоминать обратный маршрут, но не успел. Сверху на машину упало крупное бетонное перекрытие, и Викторию разорвало пополам.***
— Командор, мы только что потеряли телеметрию машины Ника. Они как в воду канули в районе станции Мельнур. Больше информации будет, когда расшифруем последние логи с аппаратуры. Какие будут приказы? — быстро доложил влетевший адъютант. — Свяжитесь с командой Корналенко, пускай аккуратно двигаются в сторону Ильнура и постоянно держат связь лично со мной. Это все, свободен, — спокойно ответил солидный пожилой мужчина и махнул рукой. — Так точно, сэр! Связь с экипажем Корналенко будет дана на ваш коммуникатор в течении пяти минут! — четко продиктовал адъютант и вылетел из кабинета. В голове старого генерала Ворта крутились тяжелые мысли. Совсем недавно удалось отыскать искореженные и изуродованные останки машины одного из самых опытных водителей — Мельковского, причем без тел внутри, а теперь еще этот случай. Что-то в городе началось, и это что-то генералу очень не нравилось. Раньше все происшествия сводились к небольшим поломкам да нападениям искаженных тварей, случались и жертвы, но целиком экипажи не пропадали никогда. Если в руинах исчезнет и Ник, то встанет вопрос о приостановке экспедиций в Соулсвинг, что лишит генерала всякой информации о происходящем в мертвом мегаполисе. Ворт откинулся на спинку кресла и стал ждать Корналенко, теперь все зависело от него. Связь была подана в течении обещанных минут, и генерал коротко проинструктировал разведчика на другой стороне: — Сынок, мы потеряли связь с машиной Ника, внезапно, не было даже сигнала SOS. Пропали они где-то около станции Мельнур. Аккуратно выдвигайся туда и попробуй обнаружить Викторию. Обо всех отклонениях сразу докладывай мне. — Исполним все в лучшем виде. Ник совсем скоро будет на базе пить компоты и рассказывать всем, как докатился до жизни такой, — бодро прокомментировали с другой стороны. — До связи, Корналенко, жду хороших результатов, — мрачно ответил Ворт и снова откинулся в кресле.***
Корналенко, немолодой, но все еще очень живой мужчина среднего роста и крепкого телосложения, уже разворачивал свою крохотную машину с гордым и красивым прозвищем Буран, полученным за зимний окрас, в сторону Мельнура, когда на связь вышел генерал. Настрой Ворта озадачил и встревожил разведчика и почти на максимальной скорости, которую позволяли руины, Корналенко выдвинулся к древней станции метро. Путь был тяжелым, густой мрак почти полностью скрывал дорогу из-за чего машина частенько попадала в колдобины, сносила древние остовы машин и сминала осветительные столбы. По мере приближения к нужному месту, кабину стал заполнять пар. Корналенко становилось душно, он насторожился. И не зря. Где-то в километре от нужной станции колеса машины почти наполовину погрузились в теплую воду и разведчик остановился. Парой мановений руки Корналенко включил передатчик и вышел на связь с генералом. — Сэр, тут… эээ… вода, вся улица затоплена, из-за необычайно густого тумана не вижу ничего впереди себя дальше, чем на пару-тройку метров. По датчикам вода теплая, около 45 градусов. Какие будут приказы? — Возвращайся на базу, я вышлю на место плавающую машину. Не пытайся ехать дальше, возможно произошло какое-то обрушение, и мы тебя потеряем. — Так точно, сэр! — расстроено, но громко проговорил Коваленко и аккуратно начал движение задним ходом.***
В темноте раздался сдавленный стон. Ник открыл глаза и повернул голову в сторону. В углу раскуроченной кабины, освещенная уцелевшей крохотной лампой, лежала и стонала девушка, придавленная куском обшивки. Мужчина попытался встать, но все поплыло, глаза заливала кровь. Сознание отчаянно боролось за крупицы света, и Ник повторил попытки двинуться с места. Неожиданный прилив сил двинул тело с кресла, и разведчик рухнул на пол, приподнялся на руках и пополз к Джулии. Эти несколько секунд, которые разделяли мужчину и раненую девушку, показались вечностью. Разведчик внезапно проникся отеческой любовью к Джулии, которая совсем недавно его раздражала и не давала покоя, а теперь отчаянно боролась с обломком. С трудом осилив этот крохотный участок, Ник вложил остатки своих сил в металлическую преграду и все-таки сдвинул ее. После этого, почувствовав некоторое облегчение, разведчик повалился на пол и снова потерял сознание. Девушка медленно и аккуратно выбралась из угла и подползла к Нику. Из рассеченной головы мужчины сочилась кровь, обагряя окружающий металл. Недолго думая, Джулия сняла с себя блузку, оставшись в легкой майке на голое тело, и разорвала ее. С помощью получившейся ткани девушка, как смогла, обмотала голову разведчика и снова аккуратно уложила его. Теперь ей предстояло заняться поиском выхода. Дверь, которая недавно вела в трюм, была раскурочена, придавлена и заблокирована. Единственным выходом для девушки оставалось разбить ветровое стекло, но без тяжелого предмета это было абсолютно невозможно. Джулия облазила всю кабину, но ничего тяжелее оторванного штурвала не нашла. Выхода не было, и от отчаяния девушка начала колотить по толстому стеклу кулаками. Из глаз потекли слезы, Джулия зарыдала. Все ее мечты о лучшем будущем сгорели и свелись к мыслям о смерти в металлическом гробу среди древних руин, которые наводили все больше и больше ужаса. От судорожных рыданий девушку отвлек плеск воды, который тихонько, но настойчиво заполнял окружающую тишину. Джулия начала всматриваться в темноту за стеклом и углядела, как кабину обтекают маленькие ручейки, которые затем стали превращаться в крупные лужи. Видимое пространство очень быстро заполнилось водой, и ее уровень стал подниматься. Уже через пару минут она плескалась на уровне ветрового стекла. Еще через пять кабину приподняло и начало раскачивать на крохотных волнах. Новое обстоятельство и прилив удивления отвлекли девушку от растлевающих мыслей, она с интересом стала наблюдать за происходящим снаружи, время от времени поглядывая на Ника, который все еще не пришел в себя и лежал ничком за креслом. Вода тем временем поднялась уже до уровня второго этажа, и очередная волна, крупнее предыдущих, внесла смятую кабину в какое-то здание, уцелевшее после землетрясения. Подбросив кусок Виктории до середины крупной комнаты, которая раньше, судя по обстановке, была гостиной, вода немного схлынула, и стальной гроб, издав страшный скрежет, осел на истлевший ковер. Девушка, ранее не бывавшая в высотках Соулсвинга, с интересом изучала неплохо сохранившуюся древнюю мебель. Почти все окружение было сделано из металла, некогда отполированного и сверкающего, теперь покрытого коррозией и паутиной. Прямо перед кабиной лежал большой и величественный шкаф. Всю его поверхность занимал красивый и необычайно искусный орнамент, который проглядывал даже под слоем ржавчины. Левее шкафа на стене висела огромная разбитая и покосившаяся рамка какого-то устройства (стереовизора?), которое девушка не узнала, хотя название настойчиво крутилось где-то на уровне подсознания. Вернув взгляд на шкаф, Джулия заметила в проходе правее какое-то движение и отпрянула от стекла. К кабине что-то метнулось и нанесло очень мощный удар. Раздался жуткий скрежет. Девушка вскрикнула. Удары стали повторяться, и без того измятый потолок начал прогибаться внутрь. Джулия отползла к Нику и начала его трясти. Мужчина нехотя, простонав пару раз, открыл глаза и взглянул на девушку, затем на источник звуков за ее спиной. Ясность в глаза Ника вернулась почти моментально. Он поднялся на колени, оглядел кабину и начал судорожно, спеша, двигать кресло. Оно долго не поддавалось, но, в конце концов, мужчина победил и достал из крошечного отсека маленький фазострел с ярким светодиодным фонарем, и стал ждать тварь, которая снаружи курочила металл. Ждать оставалось совсем недолго. Все-таки пробив обшивку, в кабину спустился толстый хлыст с шипом. Ник продолжал выжидать. На девушку накатил новый приступ паники, она задвинулась за мужчину и зажала рот руками. Вслед за хлыстом в кабину наполовину протиснулось членистоногое размером с небольшой холодильник. Ник врубил подствольный фонарь и дал по шестиглазой морде залп. -Мерзкая головка разлетелась на ошметки, забрызгав всю кабину вонючей жидкостью, но хлыст как-будто бы жил своей жизнью. После выстрела он мгновенно среагировал на угрозу, отцепился от твари и мощным прыжком впился Нику в живот. Хлынула кровь, мужчина закричал, но оружие из рук не выронил. Хлыст продолжал резкими движениями входить в живот человека, под Ником налилась целая лужа крови. Из последних сил разведчик приставил к паразиту пистолет и выстрелил в упор. Хлыст разлетелся во все стороны, голову мужчины откинуло назад. Сидящая рядом Джулия, не в силах больше сдерживаться, закричала и пододвинулась к умирающему Нику. Рана на животе выглядела ужасно, где-то внутри остался шип, было ясно, что разведчик не жилец. — Вот и все, принцесса, дальше ты сама. Пообещай мне, что сейчас возьмешь этот ствол и выберешься к нашим… — слабо проговорил Ник. — Постой, не бросай меня, ты должен остаться, пожалуйста! — пролепетала девушка, захлебываясь слезами, — это не должно так закончиться, пожалуйста. — Я…не…жилец. Обещ…ай, что выбе…решься, это…очень…важно…для… — слабый голосок матерого разведчика прервался на полуслове. — Обещаю, я обещаю! Нет, нет, нет, пожалуйста, вернись! — девушку колотило в судороге, она взяла руку Ника и приложила к своей щеке. По щекам Джулии катились слезы, смотреть на бездыханное тело своего друга и учителя было самым тяжелым испытанием за всю ее жизнь. Просидев так около пяти минут, девушка положила руку на рану Ника, закрыв раскуроченные внутренности, и отвернулась. Нужно было что-то делать, в голове крутился их последний диалог. Она обещала выжить. Но сможет ли? Сможет ли она сейчас подняться и начать что-то делать? В висках пульсировала кровь. Джулия нащупала под левой рукой оружие и подняла его. Даже в маленькой женской руке он оказался удобным, и девушка медленно, плохо соображая, поползла к висящей туше насекомого. Недолго повозившись, Джулия втянула ее внутрь и открыла себе проход наружу. Последний раз взглянув на тело Ника, девушка, качаясь, выбралась из кабины и тут же по колено погрузилась в теплую воду. Впереди ее ждали часы ужаса, тишины и давящего отовсюду липкого мрака.