У Джексонов пополнение?

POV Аннабет       Сегодня был большой день: я наконец-то получила свою степень в архитектуре. Очень нервничала! И именно я была выбрана в качестве человека, который попрощается со всеми, и мне нужно было написать речь. Очень не хотелось, чтобы это было банально и глупо.       Я переодевалась, поэтому стояла в одном нижнем белье, повторяя свою речь, как вдруг кто-то постучал в дверь моей спальни.       – Эй, Воображала, у тебя есть пять минут, – произнес Перси, приоткрыв дверь.       – Хорошо. Уже одета, – ответила я, хотя это всё ещё было не так. Я сидела на кровати, пытаясь решить, какое платье надеть. Мама Перси взяла меня на шоппинг в прошлом месяце и настояла на том, что мне следует приобрести несколько платьев к окончанию колледжа, чтобы было из чего выбрать.       – Могу войти? – спросил парень и начал заходить, когда я сидела полуобнаженная.       – А-а-а-а-а! Перси! – завопила я и бросила в него подушку.       – О боги, Аннабет! Мне очень жаль! – сказал он, но даже не закрыл глаза. – Я бы на твоем месте выбрал синее платье без бретелек.       – Перси! Убирайся! – я почти кричала, хоть и не хотела, чтобы он уходил. – Хотя, постой, ты можешь помочь мне застегнуть платье? Не получается... – попросила я. Он помог застегнуть молнию на платье и поцеловал меня в шею.       – Пе-ерси! – протянула я раздражено.       – Что?       – Ты знаешь, что!       У Перси и меня никогда не было «этого», потому что в течение первой недели пребывания в Новом Риме, когда мы впервые жили вместе в одной комнате, Перси получил сообщение от своего отца, Посейдона. Морской бог предупредил парня, чтобы мы были очень осторожными, потому что Перси с легкостью может сделать меня беременной, даже с защитой.       – Я просто поцеловал твою шею, – сказал он. – Аннабет, нам уже по двадцать два года. Мы же взрослые люди. Можем позаботиться о нас. Мы понимаем, что правильно, а что нет.       – Перси, я просто боюсь. Твой отец сказал, что если мы сделаем это слишком рано, могут возникнуть проблемы.       Перси выглядел так, будто собирался взорваться.       Каждую ночь мы лежим на диване и смотрим канал Гефеста. И каждую ночь Перси пытается дотронуться до меня в неположенных местах. Иногда я позволяю ему. Иногда – нет.       – Перси, вспомни о моей матери! — я подчеркнула последнее слово, чтобы убедиться, что он понимает: моя мать – Афина, богиня мудрости – не одобрила бы этого.       – Хорошо. Я понял. Но откуда мы узнаем, когда наступит это правильное время? – он сказал это с раздражением.       – Я не знаю. Можно будет спросить у твоего отца, – предложила я. – Но сейчас мы должны идти.       – Ладно. Ты взяла свою речь?       – Да, точно, речь! Подожди, где она? Клянусь, она была здесь! – я начала бегать кругами по комнате, лихорадочно ища свою речь. Посмотрела под книгами, свитками, на книжном шкафу, на столе, в другом шкафу, на кровати, под одеялом, под подушкой – везде, где только можно додуматься посмотреть. После еще тридцати секунд этого цирка я заметила выражение лица Перси. Он стоял с самодовольным взглядом и бумажкой в руке.       – Перси! Отдай! – я завопила и попыталась вырвать речь из его рук. Но он поднял ее выше, так, чтобы я не смогла достать.       – Перси! Дай, пожал… – мне стало смешно, поэтому я не смогла закончить предложение. Я подскочила, чтобы дотянуться до своей речи, но он продолжал поднимать ее выше.       – Ладно, ладно. Я верну ее, – он рассмеялся. – При одном условии.       – Что?       – Ты должна пообещать, что в течение ближайших двух недель мы сможем сделать это…       – Перси! Ты знаешь, что это очень плохая идея, – он даже не шевельнулся. – Ладно. Я обещаю. Но ты должен поговорить со своим отцом, убедиться, что это безопасно.       – Хорошо. Я обещаю, – он поцеловал меня, и мы отправились на форум.