The yield, which is not.

      - Итак... мисс Кларк... у вас есть опыт работы с квадриплегиками?       Я повернулась к миссис Трейнор, изогнувшись таким образом, чтобы максимально прикрыть юбку пиджаком.       - Нет.       - Давно ли вы работаете сиделкой?       - Гм... Вообще-то, я никогда не работала сиделкой, - ответила я и добавила, - но уверена, что могу научиться.       - Вам известно, что такое квадриплегия?       - Когда... - Я запнулась. - Кто-то застрял в инвалидном кресле?       - Полагаю, можно сказать и так. Степень квадриплегии бывает разной, но в данном случае мы говорим о полной утрате подвижности ног и крайне ограниченной подвижности рук и кистей. Вас это не затруднит?       - Ну, вряд ли больше, чем его. - Я улынулась, но лицо миссис Трейнор по-прежнему ничего не выражало. - Простите... я не хотела...       - Вы умеете водить машину, мисс Кларк?       - Да.       Едва заметная пауза, и миссис Трейнор вернулась к просмотру папки.       - Сколько вам лет?       - Двадцать шесть.       - И вы провели шесть лет на прошлом месте.       - Да. У вас должна быть копия моей рекомендации.       - Мм... - Миссис Трейнор приподняла ее и сощурилась. - Ваш предыдущий работодатель утверждает, что вы "доброжелательны, словоохотливы и украшаете жизнь своим присутствием".       Миссис Трейнор очень пристально посмотрела на меня и продолжила:       - И почему вы оставили работу, на которой вас так высоко ценили?       - Фрэнк продал кафе.       - Чего вы хотите от жизни?       Я тупо смотрела на нее.       - Я никогда не думала о том, что будет потом. Я жила тем, что есть сейчас. Не знаю. Простите, миссис Трейнор, у меня нет ответа на этот вопрос, - я чувствовала себя не прилежной ученицей.       - Итак, мисс Кларк, - после некоторой паузы, тихо заговорила миссис Трейнор, - почему я должна взять на работу вас, а не, например, предыдущую кандидатку, которая несколько лет работала с квадриплегиками?       - Гм... Честно? Я не знаю. Это вам решать.       Миссис Трейнор встретила мои слова задумчивым молчанием, но все-таки нарушили тишину:       - Мой сын Уилл два года назад пострадал в дорожно-транспортном происшествии. Ему необходим круглосуточный уход, большую часть которого осуществляет квалифицированный медбрат. Я недавно вернулась на работу, поэтому сиделка должна проводить здесь весь день, развлекать Уилла, помогать ему есть и пить, быть на подхвате и следить, чтобы он не пострадал. - Камилла Трейнор опустила взгляд себе на колени. - Крайне важно, чтобы рядом с Уиллом был человек, сознающий возложенную на его плечи ответственность.       Каждое ее слово и даже интонация намекали на мою глупость.       - Понятно. - Я начала собирать сумку.       - Итак, вы готовы приступить к работе?       В тот момент было произнесено всего лишь одно слово, которое изменило мою жизнь до неузнаваемости. Я согласилась на работу у Трейноров, подписав себе "смертный" приговор. Я выполняла свою работу, намертво влюбляясь в этого саркастичного и несносного, но такого умного и мужественного человека - Уилла Трейнора. Я читала его книги, смотрела его фильмы, слушала его музыку. Я практически жила его жизнь. Да, мы с Патриком встречаемся уже шесть лет, но нескольких месяцев в обществе Уилла мне хватило, чтобы обнаружить новую себя. Уилл слепил новую меня.       Месяцы летели со скоростью мысли, соединяя наши души все более крепкой связью. Когда я узнала о Дигнитасе... моя жизнь стала безумной. Я не знала, как разговаривать с Уиллом. Я начала придумывать какие-то сумасшедшие идеи, чтобы вернуть его. Это были страшные месяцы прострации. Я не знала о его решении, а он, видимо, не собирался мне говорить.       Я чувствовала особую связь между нами. Значит, он тоже чувствовал. Возможно, он догадывался, что я знаю о его планах, но не подавал виду.       Через некоторое время я поняла, что люблю его. Люблю его больше, чем любила Патрика. Больше, чем люблю смотреть на ночное небо. Больше, чем люблю дышать.       Наш первый поцелуй не был похож на поцелуи, которые были у меня до Уилла. Он был эмоциональнее и нежнее, чем секс с Патом. Уилл - моя атмосфера. Уилл - мой воздух. Уилл - мое все.       Я не собиралась ехать с ним в Дигнитас. Нет, только не туда. Я бы не смогла смотреть, как он умирает. Вместе с ним умирала бы я. Медленно, как отмирают органы. Медленно, как заходит за горизонт солнце. Медленно, как гаснет свет в его глазах. Слишком медленно.       Но я все же приехала, потому что не могла бы отпустить его, не попрощавшись. Он слишком дорог мне, чтобы я отпустила его просто так. Даже в последние минуты его жизни я пыталась уговорить его остаться со мной. На мои просьбы он подарил мне лишь один... последний... поцелуй. Поцелуй, полный боли и щемящей нежности. Поцелуй, обещающий встречу. Прощальный поцелуй.       "Прощай, Луиза Кларк..." - сказал он мне, перед тем, как позвал родителей.       Да, наверное, именно в тот момент в моей душе что-то рухнуло. Что-то с грохотом треснуло, оставив руины пустоты. На месте стены замка образовалась развалившаяся пустота, которая душила. Слез не было, потому что для них не хватало воздуха. И тогда я еще не осознавала всего. Я не осознавала, что потеряю его. Я не осознавала, что мне придется жить дальше... одной. Я не осознавала, что он просто ушел.       Не знаю, почему, но только через час после эвтаназии мне пришла в голову эта мысль. Я могла бы уйти вместе с ним. Да, нужно подтверждение болезни и еще чего-то, но можно было бы разделить сыворотку на две части. Можно было бы найти выход.       Найти выход, которого нет.