Удержать в ладонях

Ее звали Афина. Смешное имя из греческой мифологии, но Гарри прочитал все истории про богиню справедливой войны и мудрости и был уверен в том, что ей это имя идет больше всего на свете. Хаффлпаффка. Маленького роста в приталенной мантии, скрывающей даже каблуки строгих школьных ботинок со смешными, топорщащимися в разные стороны хвостиками, она вечно спешила на занятия, перекинув сумку через плечо и спрятав подмышкой толстенный загадочный том. Гарри заметил ее в тот момент, когда возвращался с отработок у Амбридж, стараясь не беспокоить раненую руку. Весь мир казался юноше врагом, ему хотелось громко проорать на всю школу: «Оставьте меня, наконец, в покое!» и «Да, Волдеморт вернулся!» и с наслаждением наблюдать за тем, как на лицах окружающих появляются испуг, насмешка, ярость и разочарование. В особенности разочарование. Гарри просто млел от счастья, представляя себе вытянувшееся лицо Дамблдора, который избегал его весь этот год и вместе с тем желал, чтобы Гарри вел себя, как послушный мальчик. В общем, настроение у Гарри было боевое, и он совершенно случайно сбил с ног возвращавшуюся, видимо, из библиотеки девушку. — Совсем глаз нет?! — рявкнул он, глядя на испуганно отшатнувшуюся хаффлпаффку. Ну, а что? Вся школа и так считает его неуравновешенным психом, нужно же соответствовать. — Скорее, глаз нет у тебя, — резонно заметила девчонка, с трудом поднимаясь с пола. — Представляешь, некоторые девочки с моего факультета перед прошлогодним балом говорили, что ты джентльмен. Может, рассказать им волшебную новость… Впрочем, теперь их этим не удивишь, — девчонка многозначительно покосилась на газету, намекая на бесконечные публикации, вовсю проходящиеся на тему его психического здоровья. Покачав головой, девчонка отправилась к себе в комнату, ступая с царственным видом, хотя легкая хромота свидетельствовала о том, что Гарри все-таки сильно ушиб ее. Юноше стало стыдно. В конце концов он не был настолько неприятным типом, который готов сорваться на ком угодно, лишь бы выплеснуть собственное недовольство… По крайней мере, юноша искренне на это надеялся, и сейчас ему стало стыдно. — Постой… — тихо попросил он. — Прости, пожалуйста, это я налетел на тебя… Девушка развернулась, и на ее лице появился искренний испуг. Гарри хотел пошутить на тему того, что он совсем не страшный, но девчонка метнулась к нему и осторожно подхватила его руку, залитую кровью, заставив парня сдавленно зашипеть. — У меня нет с собой ничего острого, как ты мог так поцарапаться?! — потрясенно шептала она. — Потерпи немного, сейчас я все исправлю. Не давая ему произнести ни слова, девушка заставила его присесть на корточки и разместила пострадавшую руку на своих коленях, после чего потянулась к волшебной палочке. Гарри невольно вспомнил о том, как на втором курсе Локхарт удалил ему все кости из руки. Ситуация была очень похожей, и парень надеялся, что итог все же будет различаться. Девчонка неразборчиво пробормотала несколько слов, на кончике палочки вспыхнули золотистые искорки, а потом руке на самом деле стало легче. Боль прошла, кровотечение прекратилось, бурые потеки крови исчезли, а сама рана выглядела так, словно была получена несколько дней назад. — Спасибо, — искренне сказал Гарри, а девушка удивленно разбирала оставленную пером Амбридж надпись: «Я не должен лгать». — Этого я точно не могла сделать… — Это Амбридж, — отпираться было бессмысленно. — Ты же наверное знаешь, что я получил от нее отработку, это результаты. — Откуда мне знать? Я этого не видела! — недовольно сообщила девушка. — Представь себе, не всех интересует твоя жизнь в мельчайших подробностях, мистер сумасшедший. Быстро поднявшись, девушка подняла отброшенную сумку, поудобнее перехватила тяжелую книгу и поспешно удалилась. Гарри недоуменно смотрел ей вслед: причин резкого изменения в настроении девушки он так и не понял. Впрочем, она зацепила его своим желанием помочь, тем, что не отшатывалась от него, как от прокаженного, но и не заглядывала ему в рот. На время Поттер даже забыл о своем раздражении на Рона и Гермиону, даже на Амбридж не реагировал: просто уплывал в свои мысли о странной девчонке. Теперь он знал ее имя: Афина Мистери, маглорожденная, лучшая ученица своего курса, но не слишком любимая на факультете: видимо, из-за необщительности и совершенного неумения работать в команде. Никогда не высказывала своего мнения ни по поводу Волдеморта, ни относительно борьбы чистокровок и маглорожденных. Вообще была немного не от мира сего. Если честно, по рассказам она напомнила Гарри Полумну. Отработку Гарри все-таки получил: за невнимательность на уроках. Пришлось снова тащиться к Амбридж, где он, к своему удивлению, обнаружил Афину. Девушка с независимым видом писала тем самым пером, не глядя на струйки крови, сползающие по руке. — Что она сделала? — гневно спросил он, чувствуя, как ярость внутри грозится превратиться в зверя и сожрать Амбридж живьем. Неужели девочка пострадала только из-за того, что помогла ему?! — Это Вас не касается, мистер Поттер, — пропела Амбридж. — Мисс Афина, Ваша отработка закончилась, можете покинуть кабинет. Афина поднялась и ровно вышла из кабинета, не проронив ни слова. Ее выдержке Гарри мог только завидовать. После отработки Поттер нашел Афину в ее любимом месте: в библиотеке. Девушка читала толстенную книгу про мифических животных. — За что тебя наказали? — не тратя время на лишние разговоры, спросил Гарри. — Пыталась пожаловаться в Визенгамот на применение пыток инспектором Амбридж, — насмешливо и одновременно горько сказала Афина. — Пытки запрещены конвенцией по правам человека, но она, видите ли, магловская и к магам отношения не имеет. Также я известила об этом директора школы, судя по реакции, полагаю, все происходит с его молчаливого согласия. Что ж, урок был весьма показателен. У Гарри перехватило дыхание. Самые близкие его друзья, Рон и Гермиона, лишь советовали пожаловаться Дамблдору, а эта, почти незнакомая ему девчонка пыталась помочь ему реально. И значения не имеет, что у нее не получилось. Сейчас Гарри испытывал такую нежность к этому хмурому существу, механически листающему страницы, что хотелось петь. — Меня зовут Гарри Поттер, — невпопад ляпнул он. К его облегчению, на губах Афины появилась слабая улыбка. — О, спасибо, — с иронией сказала она, — теперь-то я это знаю. Впрочем, как скажешь. Меня зовут Афина. Так началась их странная дружба. Гарри чувствовал умиротворение рядом с этой девушкой. Она была маглорожденной, и до появления в Хогвартсе не знала о его существовании, а отправившись учиться, мало обращала внимания на разговоры, довольствуясь собственным миром. Она даже о нападении василиска на втором курсе ничего не слышала, поскольку сначала не обращала внимания на слухи про кошку, потом не поверила искаженным слухам про Колина Криви, а после и вовсе слегла с банальным воспалением легких из-за сквозняков в подземельях и уехала домой — отдохнуть и вылечиться. Она не считала Гарри ни избранным, ни героем, ни сумасшедшим, ни лгуном — перед ней не требовалось вести себя подобающе, сдерживаться, чтобы не обидеть, как Рона или Гермиону, лезть из кожи, чтобы оправдать ожидания, потому что их просто не было. Афину не интересовало, как он учится, но она постоянно торчала в библиотеке, и рядом с ней он тоже пристрастился к книгам, которые, в отличие от учебников, были написаны гораздо интереснее и давали куда больше знаний. С Афиной он не боялся показаться глупым, поскольку она всегда говорила о чем-то уже знакомом Гарри. С Афиной Гарри просто было легко. — Тебе не кажется, что маглы просто придумали нас? — однажды спросила она, лениво перелистывая книгу о единорогах. — Как это? — Все мистические животные, все волшебные чары можно найти в обычных магловских сказках. Даже наши обычаи или истории уже записаны в какой-нибудь сборник. Единороги, феечки пикси, кельпи, гномы, кентавры, драконы… Представь себе, сотни тысяч детей слушали сказки о нас от своих матерей и верили в наше существование, а потому появились мы… — Красивая версия… — Зато сразу утрет нос всем чистокровным. — У тебя интересные фантазии, — Гарри рассмеялся и свернул свое сочинение. Удивительное дело: сегодня он успел вовремя закончить с домашней работой, до вечера еще оставалось время, и он совершенно не был раздражен. Даже тот выматывающий сон про закрытую дверь уже несколько дней ему не снился. — Порой мне кажется, что у магов фантазии нет вообще. — Ты мне нравишься, — неожиданно для себя Гарри выдал то, что занимало его мысли в последнее время. — Я же говорю: никакой фантазии, — хмуро сказала Афина. Медленно собравшись, она направилась к выходу, почти не обращая внимания на обескураженного Гарри. Одернув себя, парень отправился за девушкой, желая услышать хоть какой-нибудь ответ на свое признание. У дверей в библиотеку Афина остановилась и потрясла головой. — Я хотела бы, чтобы ты остался мне другом, но мои желания, представь себе, никогда не сбывались. Я не говорю тебе «нет», я просто прошу немного времени, чтобы подумать, ладно? Ты и сам подумай немного: вокруг тебя вертится столько всего, крутится столько людей, что мне кажется, будто я совсем не то, что тебе требуется. Она ушла в свою гостиную, ровная, спокойная, как и всегда, а Гарри смотрел ей вслед и думал о том, что эта девчонка еще не успела познакомиться со всей глубиной его упрямства. Ей хочется фантазии, уверенности — что ж, она получит все это. Что же касается его самого, то в себе он был уверен, как никогда. Эта девчонка непременно влюбится в него, уж он постарается.