Любовь за объективом

За весёлыми разговорами они не заметили, как приехали к Эмме домой. Трёхэтажное здание, почти в центре Куинса. Ничем непримечательное, но, видно, недавно построенное. — Моя квартирка на третьем этаже, — Свон вышла из машины и повела Реджину внутрь второго подъезда. Студия Эммы располагалась на весь третий этаж с выходом на крышу. Крыша не разбивалась по этажам, просто на неё могла подниматься не только Эмма из своей квартиры, но и соседи из первого подъезда. Но, так как там жила одинокая старушка, крыша оказалась в полном распоряжении Свон. Эмма даже туда отнесла единственное кресло и поставила столик, чтобы иногда под звёздами спокойно расслабиться и отдохнуть. — Мне нравится у тебя. И даже то, что у тебя нет мебели, совершенно не смущает. Хотя, если ты хочешь приглашать гостей, а в первую очередь Рикки, тебе нужно обставить свои хоромы, — осмотревшись, сказала Миллс. Она прошлась и посмотрела всё, что находилось в квартире. Но больше всего ей понравилась студия. Большое помещение с огромным количеством фототехники, световые приборы, направленные на площадку. Разнообразие кронштейнов и тканей для фона. Здесь можно было отснять любой материал. — Я планирую купить высокий матрас. Знаешь, я всегда мечтала о такой «кровати», — Свон засмеялась. — Арендодатель сказал, что планирует через полгода–год продавать квартиру. Если я задержусь в Нью-Йорке, придётся копить на эти хоромы. Мне здесь безумно нравится, — Эмма шла рядом с Реджиной, наблюдая, как она осматривает квартиру. — Тебе нужно это сделать, мне кажется, на том диване, который я видела, спать жутко неудобно, — Реджина улыбнулась. Эмма засмеялась. — Когда я въехала, здесь был только этот диван, холодильник, кресло и столик, которые сейчас на крыше. Даже посуду пришлось закупать самой, хорошо хоть на кухне есть остров и два барных стула, — Эмма показала рукой на гостиную, через которую был выход на кухню. — Ну, ты обзавелась... — Реджина засмеялась, — фототехникой. Хоть бы матрас действительно купила. Ты фанатик. Этим всё сказано. — Большинство того, что стоит в студии, я перевезла из Вашингтона. Пришлось взять напрокат трейлер, — Эмма усмехнулась. — Пойдём на кухню, я обещала коктейль. — Пойдём, я уже очень хочу его попробовать, — Миллс пошла за Эммой. На кухне также царила пустота. По этой квартире отчётливо было видно, что в неё совсем недавно переехали. — Черника или карамель? — Эмма обратилась к Реджине, при этом открывая холодильник. — Карамель. Если ягода, то черешня, если фрукт, то ананас. Это так… для информации. — Я запомню, — Эмма выглянула из-за дверцы холодильника и подмигнула. — А у тебя? — К твоему могу добавить ещё банан и, пожалуй, персик, — Эмма вновь убрала свой взгляд в холодильник. Она достала оттуда мороженое, молоко и сироп. Этот коктейль был по большому счёту обычным молочным, но Эмма называла его фирменным, так как так его величал Рикки. Ведь Свон часто баловала сына этим лакомством. — Пожалуй, я тоже их люблю, — Реджина улыбнулась. — А есть что-то такое, что ты очень-очень любишь? — Я не любительница здорового образа жизни. Так что люблю гамбургеры и картошку фри, — Эмма широко улыбалась. — О, это я тоже люблю. Поэтому не люблю брокколи и брюссельскую капусту, меня воротит от неё. Не люблю болгарский перец и просто ненавижу кинзу, — Реджина высунула язык, показывая отвращение от названного ею продукта. — Это трава. Фу, — Эмма тоже скривилась и показательно дёрнулась, — не понимаю тех, кто восхищается этим. Или себя убеждают, что это вкуснятина? — Эмма подмигнула и засмеялась. — Она такая вонючая! Бя! — продолжила Реджина. — А вообще, я непривередлива в еде. — Но лучше вкусная еда, чем полезная гадость, — смекнула Эмма. Она отошла к блендеру. — Поддерживаю всеми руками и ногами, — Реджина вновь начала осматриваться в квартире Свон. Ей нравился этот простой уют. — Пробуй, — Эмма протянула ей коктейль. — О, как быстро, — Реджина за своими изучениями не заметила, как Свон всё приготовила, — спасибо, — она начала пробовать. — Ум... это очень вкусно. Супер! — Мне льстят твои слова, — Эмма сама потянула коктейль из трубочки, но смотрела на Реджину. — Ты знаешь, что он вкусный, поэтому нечего на комплименты нарываться, — Реджина с удовольствием пила коктейль. Он был освежающий, с приятной текстурой. — Конечно вкусный. Это наш с Рикки любимый, — сказала Эмма и услышала звонок своего мобильного, который оставила в рюкзаке на диване. — Я сейчас. — Ничего страшного, можешь не торопиться, — Миллс улыбнулась, проводив Эмму взглядом. Свон подбежала к дивану и достала телефон. На дисплее отобразился неизвестный номер. Но она знала, что звонит Риккардо, ведь каждый раз вызов получается неизвестным. — Сыночка мой маленький. Как я рада, что ты позвонил, — у Эммы даже голос изменился. Стал очень ласковым, добрым. — Привет, мам, — в трубке послышался не менее радостный голос. Парень очень любил свою мать и то, что его семья распалась, очень его огорчало. Он действительно в какой-то степени, как и говорила Реджина, винил в этом себя. Ведь думал, что, если бы он был лучше, родители бы не расстались. Но это было неважно тогда, когда он звонил кому-нибудь из родителей, ведь он скучал по ним. — Как ты? — Я хорошо. Скучаю только очень, — ответила Эмма. Её сердце теплело от разговора с сыном. — Как ты там? Всё хорошо? Тебя никто не обижает? — Мам, кто меня может обижать?! Всё хорошо, не переживай, — Рикки усмехнулся, — тут все хорошие ребята, и мы дружим. — Скажи мне, когда у тебя отпуск или как там у тебя это называется? Я хочу тебя увидеть. Я очень скучаю и уже жалею, что ты там. — Отпуск через три недели, но, мам, я сначала поеду к папе, хорошо? — Рикки уже договорился с отцом, что они поедут на рыбалку. — Рик, а я? — у Эммы сжалось сердце, что сын выбирает отца первым. — Сыночка мой. — Мамочка, ну чего ты расстраиваешься, я к тебе тоже приеду. У меня отпуск двадцать один день, я проведу время с каждым из вас по очереди. Мы с папой поедем на рыбалку, а потом я сразу к тебе, хочу посмотреть, где ты живёшь. — А долго ты будешь у папы? — Эмма сразу загрустила, но старалась сдержать голос. — И вообще, вы меня спрашивать не собирались? — Собирались, — Рикки не понравился такой вопрос матери, — сейчас я тебе об этом говорю. Я же сказал, что приеду к тебе после него. Мы даже больше времени проведём вместе, а ты начинаешь. Нужно было делать, как папа говорил. — И как же у нас папа говорил? — Эмма непреднамеренно злилась на бывшего мужа. — Что нужно к нему ехать на все каникулы и тебя не спрашивать. Я думал, что всё будет хорошо, а ты как всегда, — Рикки немного повысил голос. — Рик, ты не прав. А твой отец тем более. Вы не можете решать без меня! — Эмма заводилась, но голос не повышала. Изменился только тон, на более строгий. Свон уже боялась, что Юлиан заберет не только сына через суд, но и захватит желание самого Рикка. — Я могу решать с кем хочу остаться, — Риккардо тоже злился, и это переросло в ссору. — Эмма, — Реджина не хотела влезать, но всё же, услышав как Свон заводится, решила вмешаться. Она положила руку на её плечо, — не нужно ссориться с ним. Он всё же позвонил для другого, — она сказала это тихо, чтобы Рик не услышал. Эмма дёрнула плечом и отошла от Реджины. Она была взбешена. Но злилась на мужа, а не на ребёнка. Свон прекрасно знала, какие речи мог напеть сыну Юлиан. — Сыночка, малыш, зачем ты так говоришь? Скажи мне, когда ты сможешь ко мне выйти? Я хочу приехать. — Каждый день в свободное время. Это с четырёх до шести, — сказал Рикки. — Но если ты приедешь и вновь начнёшь ругаться, я и вправду поеду к отцу на все каникулы. — Я приеду завтра, — Эмма стояла спиной к Реджине, — я хочу поговорить с тобой. — Я буду тебя ждать, — Рик выдохнул. Он скучал по маме, но не любил ссоры, которые чаще всего она начинала. — До завтра, мой маленький принц, — Эмма попрощалась с сыном, и тот отключился первым. Она тяжело выдохнула и опустила руку с телефоном. Она почти сразу повернулась, чтобы посмотреть на Реджину. В своих глазах она ощущала тоску. — Прости, что я влезла в разговор, просто не хотела, чтобы ты поссорилась с сыном, — Реджина стояла в стороне, но видела состояние и тоску Эммы. — Ты извини. Я не хотела быть резкой, — Свон отложила телефон на диван, к рюкзаку, а затем посмотрела на Реджину, — просто этот... урод! — Ты не обязана мне ничего объяснять, — Реджина медленно подошла к ней. — Но я сама хочу. Да и мы вообще-то подруги. Не хочу недомолвок или тайн, — Эмма говорила абсолютно спокойно и просто. — Тогда пойдём на кухню, ударим по коктейлям, — Реджина улыбнулась и пошла из комнаты. Ей было приятно, что Эмма ей доверяет. Свон тоже пошла на кухню. Ей нравилось проводить время с Реджиной, но звонок сына дал почву для её внутренних дум. — Если хочешь, я могу уехать… — Реджина спокойно относилась к этому. — Или можем поговорить. — Конечно не хочу, — Эмма сразу ответила Реджине, — давай обсудим. Я с радостью с тобой поболтаю. — Почему ты начала переживать, у вас же так хорошо начался разговор? — спросила Реджина. — Да потому что, — Эмма села за остров и взяла коктейль в руку, — он к отцу едет на каникулы. А ко мне потом. Он даже не спрашивал у меня. — Но к тебе же он всё равно приедет потом. Просто решил, что отец первый, а ты после. Мне кажется, так даже лучше. — Но почему он поставил меня перед фактом? Он совсем ни во что меня не ставит, — Эмма выдохнула и потянула коктейль. — Из-за этого, что ты так думаешь, ты практически поссорилась с сыном. Он же позвонил, сказал, а ты должна была согласиться. Просто попросить побыть с тобой побольше. — Он тянется к отцу. Я не могу этого позволить или совсем его потеряю. Понимаешь?! — Если ты будешь на него давить, то потеряешь его быстрее. Эмма, ты думаешь, почему он ближе к отцу? Потому что тот идёт другими путями. — Ну конечно же. Он хороший, а я как всегда, — Эмма цокнула, — он всегда так делал. Ни черта не думает о правильном. — А ты не хочешь быть хитрее? Почему ты не можешь, наоборот, говорить сыну общаться с отцом, проводить с ним время, звонить. Когда твой муж... бывший муж будет что-то говорить про тебя, Рикки-то как раз будет знать, что всё по-другому. — Я даже не знаю, — Эмма задумалась. — Ты точно уверена, что это не усугубит ситуацию? — Мне кажется, нет. Ты должна не давить на Рикки, он считает себя уже взрослым, а должна показать ему, что ты его во всём поддерживаешь, — Реджина говорила своё мнение, не зная, как всё будет потом. — Ты, наверное, права, Реджина, — Эмма смотрела на Миллс, выдыхая воздух из груди, — но это так сложно сделать. Он же мой маленький сыночек. — Я тебя понимаю. У меня хоть и нет ребёнка родного, но Мейс для меня сын. Я его очень люблю и, если бы могла, забрала бы его, — Реджина говорила о том, что не хотела бы, чтобы её племянник видел, как болеет его мама. Если бы Бекка была здорова, то Реджина, возможно бы, и не работала фотомоделью, а если бы и работала, то забрала бы сестру и племянника в Нью-Йорк. — А твоя семья не думала перебраться в город побольше? — поинтересовалась Свон. — Нет. У них там устоявшаяся жизнь. А сестра лечится в больнице Далласа. — А там хорошая больница? — спросила Эмма, вновь думая, как же можно помочь сестре Миллс. — Конечно не лучшая, но врачи хорошие и делают всё, что могут. Я узнавала: есть три экспериментальные методики, но я не хочу к ним прибегать, — Реджина не знала, как лучше действовать в такой ситуации. — Ну, мы найдём выход, — Эмма дотянулась до руки девушки и накрыла её своей, слегка сжимая. — Она борется за жизнь уже больше трёх лет. Врачи сказали, что беременность дала толчок для развития опухоли. Но я не верю, что Мейсон как-то в этом виноват, — Реджина посмотрела на Эмму, сама сжимая её руку. Она через это прикосновение чувствовала поддержку и душевное тепло, которое исходило от неё. — Он ни в чём не виноват. Никто не виноват, — Эмма с поддержкой и теплотой в глазах смотрела на Миллс. Она очень сожалела об её горе, но думала, как помочь. — Я знаю и поэтому не могу осознать, что она может умереть, — по щеке Миллс скатилась слезинка. — Тшш, — Эмма ещё приблизилась к Реджине. Свон поддалась порыву утешить её и аккуратно смахнула слезинку большим пальцем, — всё будет хорошо. Реджина накрыла руку Эммы своей, вновь чуть сжимая и прикрывая от приятных ощущений глаза. Она впервые в жизни почувствовала, что всё внутри переворачивается от этого нежного прикосновения девушки. Эмме тоже было тепло. За переживаниями о Реджине она отвлеклась от своих собственных. Свон смотрела на Миллс и нежно ей улыбалась. Не было чувства, что она делает что-то неправильно. Брюнетка сглотнула и убрала руку Эммы от своего лица, немного отходя. Реджина только и повторяла себе: «Мы друзья», «Она натуралка». — Извини. Я, наверное, не должна была лезть в твоё личное пространство, — Эмма искренне не хотела обидеть девушку. — Что ты, — Реджина сразу приблизилась к Эмме, — ты совершенно не нарушила моего личного пространства, мне даже нравится, когда ты в нём находишься. Эмма улыбнулась. Она вдруг подумала, что тянуть необязательно. Ей нужны фотографии обнажённой Реджины, да и сам факт приближения Миллс не пугал Свон. Скорее, была противна её подлая миссия. — Знаешь, меня не отталкивает эта близость, — Свон скромно опустила глаза. — Эмма, не нужно. Я не хочу тебя к чему-то принуждать, и мы всё-таки друзья, — Реджина не хотела разрушить пока что хрупкие стены дружбы. — Да я же просто поделилась с тобой эмоциями. Не парься, — Свон подмигнула и слегка толкнула её локтем. Реджина было немного шокирована, ведь ещё полчаса назад она была уверена, что между ней и Эммой, ничего не будет, а сейчас та тонко намекала на обратное, и это безмерно её радовало. Она подумала, что теперь сможет прощупать почву более близким контактом, и, возможно, из этого что-нибудь получится. — Так, хватит нам грустить. Может, выпьем? По коктейлю. — Давай уже винца? — Эмма засмеялась. — И можешь остаться у меня. Я на полу лягу. — Э, нет. Я не позволю тебе спать на полу. Я либо уеду, либо поместимся на диване вдвоём, — Миллс засмеялась. — Ну, мы же подруги, действительно, можем и на диване, — Эмма засмеялась, заражаясь от Реджины хорошим настроем. — А ты мне дашь маечку? Или мне спать обнажённой? — Миллс вскинула брови, смотря на реакцию. Эмма вылупила глаза на Реджину, но увидела её взгляд и зазывно поиграла бровями вверх-вниз. — Маечку найду, не беспокойся, — Свон засмеялась. Она уже отошла к шкафчику, в котором должен храниться алкоголь. Но, так как Эмма переехала совсем недавно, в нём было только две бутылки — вино и водка. — Давай водку?! И какой-нибудь сок запить, если есть? — Реджина продолжала улыбаться из-за предыдущей ситуации, но уже выбирала алкоголь. — Водку? — Эмма сразу посмотрела на Миллс и вскинула от удивления брови. — Ты любишь крепкие напитки? — Я не люблю вино. У меня от него голова болит, — пояснила та. — Буду в будущем иметь в виду, — Эмма достала бутылку водки, а из другого ящика бокалы для виски. Других у неё не было. — А какой у тебя любимый алкогольный напиток? — Алкогольный?! Да не знаю, наверное, как раз водка, только желательно с газировкой и со льдом, чтобы стакан инеем покрывался. Но на приёмах я изысканно пью сухой мартини. Эмма скорчила лицо. — Это же кислятина! Как ты можешь его пить?! — Я протягиваю один бокал целый вечер, — пояснила Реджина, смеясь, — но Дэниэла говорит, что это стильно, поэтому приходится. А ещё я стерва. — Ты стерва? Никогда бы не подумала, — Свон разливала напиток по бокалам. — Да. Если бы мы встретились при других обстоятельствах, мне кажется, тебя бы взбесил мой образ. Я холодная, пренебрежительная стерва. — А зачем это нужно? — Эмма держала в руках бокалы с готовыми напитками . — Пойдём в студию. — Пойдём, — Реджина взяла дополнительно напитки в бутылках и пошла за Свон. — Это нужно для имиджа, её и моего. Я играю ту, кем не являюсь, хотя могу. — Можешь? — они зашли в студию. Эмма взглядом показала на столик около стены, на котором лежали ноутбук и маленькая беспроводная мышь. Свон показала на него, чтобы Реджина поставила туда бутылки. — Могу. Наверное, это во мне есть, но я не хочу быть стервой. Это не моё, моя натура просит совсем другого, — Реджина сделала так, как сказала Эмма. — Расскажи, чего именно, — Свон протянула брюнетке бокал. — Любви. Хочу влюбиться. Семьи хочу. Хочу семьи и ребёнка, — Реджина действительно этого хотела, — это для меня главное. — Ты сама хочешь родить? А если твоя любимая этого не захочет? — Эмма держала в руке бокал, но не пила. — Я люблю детей и поэтому, если родит девушка, которую я полюблю, то буду счастлива. — Но ты не ищешь её. А может, стоит? — Может, но сейчас другие приоритеты, — Реджина выдохнула, — я не собиралась становиться моделью. — Но ты замечательная модель. Ты хорошо работаешь, — Эмма показала Миллс бокал, чтобы они чокнулись. — Я думаю, за это можно выпить. — Спасибо. Поддержу, — Реджина прислонила свой бокал с характерным звуком к бокалу Эммы, — мне нравится сниматься. Не быть моделью, а именно работать, чтобы получить отличные снимки. — А быть моделью и работать ради снимков это не одно и то же? — интересовалась Свон. Она отставила бокал на стол после того, как отпила несколько глотков. — Это как посмотреть. Вообще, это одно и то же, я не работала по-другому, — Реджина сделала несколько глотков из бокала, — но, по сути, для меня это жизнь. Мне нравятся именно эти моменты. Я отрываюсь от реальности. — А чем бы ты хотела заниматься кроме этого? — Эмма включила прожекторы, которые освещали центр комнаты. — Я училась на дизайнера и поэтому, возможно, в этом и нашла бы себя. Но, Эмма, пойми, всё не так просто. У меня обязательства. — Я понимаю, — Свон не смотрела на Реджину, а занималась своим делом. Она настраивала место для съёмки. На дворе уже стояла полночь, но девушкам было настолько хорошо вместе общаться, что они не замечали времени, — иди сюда. — Зачем? — Реджина с прищуром посмотрела на Эмму. — Хочу снять прекрасное, — Эмма только на секунду посмотрела на Реджину и подмигнула. Она сказала это быстро, но поймала себя на мысле, что не соврала. Она чувствует Миллс именно так. — Но я не в форме. У меня нет макияжа, да и вообще, зачем? — Реджина продолжала сидеть за столиком. — Будь собой, большего не нужно, — Эмма стояла спиной к Миллс. — Ты правда этого хочешь? — Реджина улыбнулась. Ей нравилось, когда её снимала именно Эмма, ведь между ними в объективе камеры происходила магия. — Иначе бы я предлагала? — Эмма усмехнулась. Она достала фотоаппарат и поставила его на штатив. — Только немного и недолго, — Миллс посмотрела на Эмму и встала со стула. Она прошла на площадку. — И что же мне делать? Или просто стоять? — А как ты хочешь? — Свон быстро отбежала от штатива к прожектору и поправила свет. — Не знаю. Я модель, а не фотограф. Как хочешь ты? — брюнетка улыбнулась, разведя руки в стороны. — Я хочу раскрыть тебя настоящую, — Эмма вернулась к фотоаппарату, — тебя ту, которую ты ещё не видела на снимках. — Я не знаю, как это. Ты уже фотографировала меня в парке, а другой я и не знаю как быть. Эмма во время монолога Реджины фотографировала её. — Мне кажется, тебя можно фотографировать не переставая. Я бы сказала, что я профессионально в тебя влюблена. — Да?! Это приятно слышать, — Миллс улыбнулась и приняла какую-то позу, хотя это больше было похоже, что она просто смотрит куда-то вдаль. — Посмотри на меня, — попросила Свон. Она могла снимать Реджину часами, не думая даже давать ей перерыв. — Эмма, — Реджина улыбнулась и посмотрела на неё, — почему тебе так нравится меня снимать? — Потому что ты как магнит для меня. Ты меня притягиваешь, — Свон не могла перестать улыбаться. Вокруг Реджины происходила вспышка за вспышкой. Камера ласкала брюнетку, а девушки с её помощью разъясняли друг другу свои эмоции. Реджине очень нравились слова Эммы, но ей хотелось большего. Ей хотелось, чтобы Свон говорила не как профессионал, а как женщина, ведь Миллс с каждой проведенной минутой рядом с Эммой чувствовала зарождающееся в ней чувство. Эмма стояла внутри здания КПП. Она приехала к сыну, как и обещала, на следующий день к четырём часам. Она очень хотела его увидеть. Но пока она его ожидала за столиком для посетителей, в её мысли прокрался вчерашний вечер, проведённый с Реджиной. Миллс всё же не осталась ночевать у неё, ведь не хотела принуждать её. Да и Свон подумала, что так будет лучше. Нельзя торопить события, ведь на кону стоит её сын. Она обязана иметь полные права на него, иначе просто погибнет. — Мам, — Риккардо сел напротив матери, вырывая её из задумчивости. Мальчик очень скучал по маме и был очень рад её видеть. — Рикки? Мальчик мой, — Свон через стол потянулась к ребёнку, чтобы обнять. Она сразу забыла все свои думы. Сын для неё важнее всего. Мальчик в ответ обнял её и, обойдя стол, прижался к ней. — Я соскучился. Очень рад, что ты приехала, — увидев Эмму, Рикки забыл про все обиды. — Я не хочу больше расставаться. Какая же я идиотка. Не нужно было настаивать на твоём поступлении сюда. Мне так тебя не хватает, — Свон не могла прекратить объятия. Она не хотела отпускать своего мальчика. — Ну, мамочка, я сам хотел, — Рикки улыбнулся, — да и вообще, не будем об этом?! Давай присядем. — Конечно, — Эмма чуть раскачивала сына. Она не разрывала объятий, присаживаясь на лавочку. — Как у тебя дела? Расскажи мне всё. Мне так не хватает общения с тобой. — У меня всё хорошо, — Рикки сам не отстранялся от матери, — мне нравится здесь, хоть и вас очень не хватает. А у тебя как? Как твоя новая работа? — Мне нравится. В Нью-Йорке у меня больше возможности для творчества. Тебе тоже понравилось бы. И ты всё обязательно посмотришь, как только побываешь у папы, — Эмма решила послушать совет Реджины и не делать отца Рикка плохим в его глазах. А действовать наоборот. — Ты больше не злишься из-за этого?! — Риккардо был удивлён, но рад её решению. Ведь он не хотел, чтобы мама с отцом ссорились. — Нет конечно, сыночка, — Эмма поцеловала сына в лоб, приобнимая, — я уверена, что с папой вы здорово проведёте время. — Спасибо, мамочка, я обязательно приеду и к тебе. Я хочу побывать у тебя на работе, хочу погулять, — Рикки был воодушевлён. — Скажи мне, когда ты ко мне приедешь, и я приготовлю тебе твою любимую лазанью. И всё-всё, что ты захочешь, — Эмма улыбалась сыну. Она не хотела показывать ему, как ей тяжело отпустить его к отцу. — Я обязательно позвоню тебе перед тем, как приеду. Мы с папой сходим в поход, потом на несколько дней заедем к бабушке с дедом, а потом на полторы недели к тебе. Это будут отпадные каникулы, мамочка. — Я рада, малыш. Ты уже всё так распланировал, — женщина потрепала сына по волосам, но потом спустила ладонь на его щеку, — уже совсем взрослый. — Конечно, мне же будет четырнадцать. Ты уже знаешь, что мне подаришь? — Рикки засмеялся. Он всегда любил выпытывать у родителей заранее про подарок. — Я сначала хочу услышать пожелания, — хитро протянула Эмма. — Нет, ты же знаешь, я люблю сюрпризы. Жду сюрприз. — Тогда мне придётся сильно поломать голову, — Эмма снова потрепала сына по голове, — но и ты меня знаешь, я придумаю такой сюрприз — закачаешься! — Знаю, мамочка. А сейчас расскажи мне про свой новый проект. Он же у тебя есть?! Я уверен, что есть, ты не можешь без работы. — У меня сейчас один проект. Вернее, их много, но объект один, — Эмма засмеялась. — Извини, я, наверное, непонятно говорю. Хочу сказать, что я сейчас работаю с известной моделью Реджиной Миллс. У нас уже было три совместные фотосессии. — Реджиной Миллс?! Вау, мама, — Рикки заулыбался, — а ты можешь, чтобы она на плакате расписалась? — мальчик хитро прищурился. — Так, и откуда это ты её знаешь? — Эмма состроила строгое выражение лица. — Ну... — мальчик замялся, — у нас с парнями есть пару её постеров. — Постеров? — Эмма сощурилась, давя на ребёнка. — Постеров. Мама, а что в этом такого? — Рикки возмутился от нажима матери. — Да ничего, ничего, — Свон погладила сына по щеке, спуская руку к подбородку, — просто я совсем не думала, что ты увлекаешься модельным миром. — А я и не увлекаюсь. Просто есть пара постеров, — спокойно сказал Риккардо. Он взрослел, и его организм менялся, и девушки ему начинали нравиться совсем по-другому. — Ну хорошо. Как только ты приедешь ко мне, я вас сразу познакомлю, — Эмма улыбалась. — Правда?! Круто! Все мне будут завидовать. Ты знаешь, как тебе повезло с ней работать?! Она очень крутая. Свон засмеялась. — Она шикарна! Камера её любит. И с ней приятно работать. Она живая, Рик! Риккардо был рад за маму, ведь много раз слышал от матери, как она говорит про моделей, которые больше похожи на манекены. Им недолго ещё удалось поговорить, как Рикка позвали обратно. Он пообещал матери позвонить, и на этом они попрощались. Свон в очередной раз стало тяжело отпускать сына, но после их общения лучик надежды зародился в её сердце. Она вновь почувствовала, что нужна своему ребёнку. Когда Эмма подъезжала к городу, ей на сотовый позвонила Реджина. — Алло. Привет, Реджи. Я от Рикка еду. Ты как? — Эмма разговаривала по громкой связи. — Привет. Я, в принципе, и звоню узнать, как ты съездила, — у Реджины было хорошее настроение, и она гуляла с Тайсоном в парке. — А у меня всё хорошо, сейчас в парке с Тайем. — Передавай ему привет. А я просто замечательно съездила. Мы давно так хорошо не болтали и ни разу не поссорились. А ещё мой сын твой фанат, — Эмма хихикнула, — если это можно так назвать. — Я рада за тебя, за вас, — сначала сказала Миллс, а потом ещё шире улыбнулась. — Твой сын мой фанат?! — У него есть постеры с тобой, и он жаждет с тобой познакомиться, — добавила Эмма. — Я тоже бы с удовольствием с ним познакомилась. Но я не думала, что постеры со мной есть у мальчишек. — А получается, что есть. Я, конечно, сама удивилась этому, но куда деваться. Я согласилась, чтобы он сначала побывал с отцом, а потом приедет ко мне. Я уже жду не дождусь. — Ты молодец. Давая ему право выбора, ты даёшь себе фору на шаг вперёд. Он должен видеть в тебе понимающего друга, а не мать, которая его пилит и пытается настраивать против отца, — говорила Реджина. Она высказывала своё мнение, искренне желая помочь. — И, кстати, я тебе помогла. Ведь у твоего бывшего мужа нет в подругах крутой фотомодели. — Это точно. И теперь я твоя должница. Загадывай любое желание, я его выполню, — Эмма была рада иметь такую подругу как Реджина. Она понимала, что в будущем может лишиться её, но сейчас совсем об этом не думала. — О, у меня появилась персональная фея?! Как приятно и неожиданно, — засмеялась Миллс, — сейчас у меня нет желаний, но я обязательно им воспользуюсь. Сегодня вечером я иду с Дэниэлой на какую-то встречу, а завтра до обеда я свободна. Может, прогуляемся в парке или позавтракаем вместе. — Я за то, чтобы совместить эти оба варианта, — предложила Свон. — Отлично, я тоже за это. Тогда завтра и поговорим. А сейчас мы пошли домой, мне пора собираться, — Реджине утром позвонила Дэни и сказала быть готовой. Миллс не могла сказать «нет» и поэтому не хотела подвести Нокс. — Да, конечно. Завтра утром позвоню. До встречи, Реджина, — Эмма попрощалась с Миллс и отключила громкую связь. Она была рада её услышать, ведь уже считала её, несмотря на недлительное знакомство, близким человеком. Миллс с Тайсоном отправились домой. Время уже было поздним, но Реджина ещё собиралась позвонить домой. Она каждый день помнила о сестре и её болезни.