Неудачный побег

Как это произошло? Последнее, что я помню — это как мы с тобой ехали по пустой дороге. Была замечательная погода. Закат. Солнце садилось, оставляя разводы различных оттенков красного цвета. Ты был за рулем, а я на соседнем пассажирском сидении. Мы смеялись, рассказывали истории из жизни, вспоминали давно ушедшие дни. Мне казалось, что нет дня лучше, чем этот, когда мы решили просто сбежать от всего: от работы, от друзей, от семьи, от мыслей и проблем. Начинало смеркаться. На небе появились первые звезды. Все что мы видели в окнах — это пустыри, которые простирались, казалось, до самого солнца. Иногда вдоль дороги попадались единичные заправки и забегаловки. Что отвлекло нас от дороги? Что заставило тебя отпустить руль? *** Кажется, прошла вечность с того дня. Мне кажется что-то не так со мной, с миром, с ощущениями. Иногда я слышу голоса своих родных, чувствую их присутствие. А где ты? Что случилось? Почему я не могу сказать вам, что со мной все в порядке? *** Дни за днями, недели за неделями, а может, прошло всего несколько часов? Какое сегодня число? Столько времени я не могу понять, что же со мной все-таки. И вот в один день я услышал:  — Ты можешь идти домой, мы позвоним тебе, если что-то изменится. И снова тишина. А вы знали, что чем дольше ты находишься наедине с собой, тем больше устаешь от себя? Вы знали, что если просто лежать и думать, то можно по кусочкам восстановить себя и свои воспоминания? Теперь я вспомнил, что заставило тебя отпустить руль. Это я. Я заставил тебя отвлечься. Каким же нужно быть идиотом, чтобы отвлечь тебя от дороги? Я не знаю. Наверное, таким же большим идиотом, как я. ВО ВСЕМ виноват я. Может, мне было лучше умереть? Та авария никогда не оставит тебя, пока я жив. *** Сегодня в палату заходил человек. Я не знаю, кто это, но он взглянул на меня и в очередной раз сменил цветы рядом с кроватью. Мне так хотелось спросить какой сегодня день, который час, что с Зоро… Но я не мог открыть рот. Человек вышел, оставив меня наедине с собой. Гнетущая тишина. Слышно только как тикают часы на стене, к которой я не могу повернуть голову. Дверь снова скрипнула. Кто-то сел рядом со мной. Я почувствовал теплое прикосновение к своей руке. Что-то влажное коснулось тыльной стороны моей ладони. Этот кто-то тихо плакал, сидя рядом. Не плачь, глупый человек, кто бы ты ни был. Я здесь, со мной все в порядке! ТЫ слышишь меня? — Сегодня вам нужно решить, когда мы будем отключать его от аппарата. Мне очень жаль, что вам придется принять такое сложное решение, но со дня аварии прошло уже полтора года. Никаких улучшений или ухудшений его состояния не происходит. — Заткнись. Мы не будем отключать его от аппарата. Мое решение не измениться до тех пор, пока я жив. Казалось, мое сердце замерло. Это точно был голос Зоро! Слава всем Богам, он жив и с ним все в порядке! Мне нужно извиниться перед ним. Нужно сказать ему хоть слово, прямо сейчас! — Эй, док, тут циферки на мониторе резко стали повышаться, это нормально? — О боже! Реанимацию в палату быстро! *** С того дня ничего не изменилось. Наверное, снова прошло довольно много времени. С того раза, Зоро стал чаще разговаривать со мной. Он рассказывал о том, как у него дела на учебе, что все ребята ждут, когда я очнусь, что он уже почти переехал в мою палату. Я конечно не врач, но что-то мне подсказывает, что я в коме. Забавно это слышать от человека, который лежит здесь уже полтора года, а то и больше, да? Я всегда долго соображал, но чтоб настолько… Он долго что-то рассказывал о том, что Нами вышла замуж, и что Чоппер поступил в медицинский колледж и пообещал вытащить меня отсюда, а потом замолчал. Тишина длилась очень долго. Тянула меня вниз, заставляя сходить с ума внутри. Всему приходит конец, даже этой парализующей тишине. — Санджи… Я знаю, что ты меня слышишь. — Зоро взял меня за руку и сжал в своей ладони. — Я устал жить в ожидании. Устал отвечать «нет» всем врачам, которые хотят отключить тебя от аппарата. Я чувствую, что борюсь за твою жизнь в одиночку! Я надеюсь, ты хоть что-то делаешь, чтобы вернуться обратно, иначе, зачем я заставляю тебя жить? Зачем так сильно борюсь с ними? И снова тихо, слышно только как мысли Зоро мечутся из одного угла его головы в другой. Он подбирает слова. Давай скажи, что во всем виноват я. И отключи меня от аппарата. Я не смогу жить, зная, что заставил тебя винить себя и страдать столько времени.  — Ты мне нужен. — Кровь замерла. Мне кажется, что даже сейчас я весь горю. — Вернись, пожалуйста. Борись, твою мать! И мне захотелось закричать. Заорать настолько громко, чтобы он оглох. Но все, что я тогда смог произнести это:  — Зоро… я… *** Кто там говорил, что это успокаивает слушать, как ходят часы? За время, проведенное здесь, меня уже начало тошнить от этого звука. Они как назойливая муха, за которой вы пытаетесь угнаться, а она все время перелетает из одного конца комнаты в другой: «Тик-так. Тик-так. Тик-так». ААА, достал меня этот звук.  — Как он? Что это было тогда? Почему с тех пор он спит? Вопросы из уст Зоро все сыпались и сыпались. Он не затыкался и все время говорил.  — Молодой человек, он лежал в коме полтора года. Его хотели отключать от аппарата. Признаков улучшения не было. Он внезапно назвал ваше имя и теперь его утомленный организм должен отдохнуть. Не требуйте от него слишком многого, всему свое время. И Зоро замолчал. Снова сел рядом со мной и тяжело вздохнул. *** Первое, что я увидел, когда открыл глаза, это сопящий на стуле Зоро. Он спал, сведя брови к переносице и сложив руки на груди. Голова настолько свисала вниз, что складывалось впечатление, что еще чуть-чуть, и он ее уронит, а она закатится под кровать. От этих мыслей я негромко засмеялся. Хотя я бы не назвал это смехом, скорее скрипом вперемешку со звуками завывающего ветра. Зоро моментально проснулся и заорал на всю палату:  — Врача, срочно врача!!!  — Не… н.до… к.и.ать…*  — Замолчи и ляг! Не шевелись вообще и не отключайся! Ты меня слышишь? Санджи, не отключайся! Где чертов врач?!  — Зоро… прости… — голос неожиданно прорезался и я почувствовал, что снова теряю сознание. ***  — Пациент скорее жив, чем мертв, — посмеялся какой-то мужчина, — он понемногу приходит в себя, еще немного и он окончательно отойдет от комы. Так что можете перестать его беспокоить и не ночевать здесь.  — Если вам смешно, то вы можете выйти и не возвращаться. А ночевать мне здесь разрешили до его выписки, так что я останусь.  — Хорошо, как пожелаете молодой человек. Дверь в палату закрылась, а мои глаза открылись. Теперь лежу и смотрю в белый потолок с одной единственной лампой. Не могу сказать ни слова, а Зоро стоит где-то недалеко от кровати и потирает виски обеими руками.  — Зоро…  — Санджи! Как ты? Почему ты всегда просыпаешься, когда врач выходит из палаты?! Лежи, не засыпай, я ненадолго, всего лишь за врачом, хорошо? Он выскочил из палаты, а я изо всех сил старался не закрывать глаза. Я держался, как мог. И я дождался врача. Тот схватил со стола какой-то шприц и воткнул мне в ногу. Через некоторое время я не хотел спать совсем, сердце колотилось, как будто еще немного и оно покинет законное место за грудиной. Мышцы стали легкими, и я смог поднять руку, чтобы провести ей по руке Зоро, который держал вторую руку.  — Как Вас зовут? — врач светил мне в зрачки маленьким фонариком. — Сколько Вам лет? Какой сейчас год? Вы знаете людей вокруг Вас?  — Я СанджиБлеклег, полтора года назад мне было 19, сейчас получается… а какой сейчас месяц?  — Откуда вы знаете, что пролежали в коме полтора года? — врач продолжал осмотр, не отвечая на мои вопросы. Он трогал мои руки и ноги, слушал сердце и делал еще кучу всяких замеров, назначения которых я не понимал.  — Вы все время говорили об этом. Я слышал все, только сказать ничего не мог.  — Удивительно, а вы помните первое, что услышали, пока были в коме?  — Не особо.  — Ясно. Сейчас действие лекарства начнет проходить и вам снова захочется спать. Когда проснетесь, будем решать, что делать дальше. Вы хотите чего-нибудь? Воды?  — Нет, спасибо, только спать. Я уже могу… *** В следующий раз я проснулся и первым делом попробовал повернуть голову к злосчастным часам. Время было около шести часов утра. Зоро спал на соседней кровати, укрывшись одеялом, и мне так не хотелось его будить, но мне срочно нужно было удостовериться, что это не сон.  — Зоро… Ты спишь?  — Нет, не сплю, у тебя что-то болит? — он моментально подлетел к моей кровати, как будто и правда не спал.  — Нет, просто мне нужно было услышать тебя. Расскажи мне…  — Что тебе рассказать, Санджи?  — Как это случилось полтора года назад?  — Я был виноват. Я увидел эту огромную фуру слишком поздно. Водитель уснул за рулем, и его повело на встречную полосу. Когда я очнулся в этой больнице, я первым делом побежал искать тебя. Мне сказали, что ты в порядке, но все еще в бессознательном состоянии. А на следующее утро сообщили, что ты в коме.  — Прости.  — За что ты извиняешься, глупый? — он взял мою руку в свою, и прислонился к моему лбу своим. — Больше я не позволю тебе отключаться на такой долгий срок. — Он потянулся ко мне губами и легко, едва ощутимо прижался к моим. Я ответил ему на поцелуй, провел языком по его губам, но он отстранился.  — Я почти два года без нормального секса, а ты дразниться удумал? — он хмыкнул и добавил: — Ты немного подожди, я позову медсестру, пусть она мне скажет, как вернуть тебя к нормальной жизни, хорошо? — и он вышел из палаты, слегка прикрыв дверь. *** Я вышел из комы 3 недели назад, но они не хотят отпускать меня из больницы. Говорят, что чтобы выйти отсюда, мне нужно иметь показатели выше среднего, а они оставляют желать лучшего. Я же себя прекрасно чувствую, что не так-то?  — Зоро, когда мы уже сможем отправиться домой?  — Сразу, как только ты будешь выглядеть как человек, а не как скелет обтянутый костями.  — Но нормально питаться я смогу только тогда, когда сам буду готовить еду! Ты ел то, чем они меня пичкают? Соли мало, сахара жалеют, мясо только варенное! Я так умру от недостатка микроэлементов!  — Врач сказал, что это такая диета, и тебе надо ее придерживаться. И хватит уже вести себя как ребенок! Сказали, ешь значит ешь! К тому же проблема не только в весе, еще в том, что тонус мышц еще не до конца восстановлен, если тебя сейчас поставить на ноги, то ты и до машины не дойдешь, не то, что до дома!  — Ну, так принеси мне гантели — я буду качать руки, и не забудь иногда прогуливать по больнице, чтобы я размял ноги!  — Санджи, через 2 дня у тебя начнется ЛФК*, если через 2 недели после ее начала ты будешь нормально себя чувствовать, тебя выпишут. — Он подошел и присел на край кровати. — К тому же я сам жду не дождусь уже, наконец, оказаться дома. Я фыркнул и отвернулся. Я понимаю, что он переживает за меня. Но я так хочу уже выбраться отсюда… К тому же мне срочно нужен секс. Не представляю, как он протерпел 2 года, обходясь только своими руками? *** Долгожданные 2 недели пролетели так быстро, что я не успел моргнуть, а уже стоял в кабинете главного врача с разрешением на выписку. Мне нужна была всего одна чертова печать и у меня будет секс я свободен.  — Присаживайтесь молодой человек, — сказал он, и я понял — меня ждет допрос с пристрастием, — на выписку значит идем да? Как ваше самочувствие? Помню, как вы сюда поступили, весь в ранах, порезах. Мы долго не могли утихомирить вашего друга, он чуть не сломал нам всю мебель, когда узнал, что вы без сознания в коме находитесь.  — Вы уж простите его за это, он не контролирует себя в таких ситуациях. Можно мне уже печать? Очень уж хочется домой.  — Нет, так просто вы печать не получите молодой человек. Сначала вам нужно пройти всех врачей, получить у них заключение и только потом…  — Извините за дерзость, но я могу просто сбежать, я уже могу себе это позволить, а удерживать здесь абсолютно здорового человека вы не можете.  — Тут вы правы, но я думаю, ваш спутник не даст вам так просто выйти отсюда, не так ли, Зоро? Зоро кивнул, и я понял еще кое-что — придется обойти всех врачей. На это ушло около пяти часов. Везде очереди такие, как будто завтра конец света и всем нужно умереть здоровыми. Я не стал пользоваться своим преимуществом — пройти везде без очереди — и отстоял все очереди, как и положено. Спустя эти пять часов я снова поднялся к главному в этом зверинце и получил долгожданную печать.  — Берегите себя, молодой человек, — улыбнулся достаточно молодой врач, — я надеюсь, мы больше не встретимся при таких обстоятельствах. Я кивнул ему на прощание. Да уж, я тоже надеюсь, что мы больше не встретимся при таких обстоятельствах. И мы с Зоро покинули больницу. Сели в машину. Я прошел целый курс психотерапии, поэтому меня машина так больше не пугала. Да и не особо я до этого боялся ее (врет).  — Ну, домой, Санджи?  — Да, домой. *** Мы не успели переступить порог дома, а я уже не мог оторваться от его губ. Я может и пролежал в коме полтора года, но от одного только осознания, что у меня не было секса так долго, при живом-то партнере… Неприятные мысли. Я целовал его, а он также яростно отвечал мне. Пока добирались до кровати я заметил, что ничего так и не изменилось, все та же родная мне квартира, разве что пыли побольше и вообще как-то неопрятно. Но Зоро же жил в больнице, так что ничего удивительного. Мы добрались до кровати. Зоро подмял меня под себя и начал медленно раздевать, расстегивая каждую пуговичку. Он боялся сорваться. Я слишком хорошо его знал, чтобы не заметить, как он со мной бережен и аккуратен. Но вот у меня-то терпения поменьше будет, чем у него. Я быстро стянул с него футболку, и впился короткими подстриженными ногтями в его спину. Он издал гортанный рык и, наконец, снял с меня рубашку. Он целовал меня, не отрываясь. Иногда, я просто забывал, как дышать. Неожиданно он перестал меня целовать и отстранился, пока я соображал, что к чему, он достал из прикроватной тумбочки смазку и посмотрел срок годности. Ну, ясное дело, он же не пользовался ей почти 2 года. Немного погодя, он выдавил достаточно большое количество смазки себе на пальцы и нанес ее мне на дырочку. Она была холодной, сразу навеяло воспоминания о жарких летних деньках, когда нам нечего было делать, и мы занимались сексом с утра и до поздней ночи, делая перерыв только чтобы поесть. Он слегка надавил на вход. Я расслабился настолько, насколько это было возможно. Он ввел один палец и слегка подвигал им. Никакого дискомфорта, только жгучее желание внизу живота, так хотелось почувствовать его внутри. Он целовал меня и понемногу двигал пальцем, затем добавил еще один, и еще. Он делал это пальцами до тех пор, пока свободно не стало проходить 3 пальца.  — Зоро! Я больше не могу! Давай же! Его не надо было просить несколько раз. Он пристроил головку своего члена ко входу, и взяв меня за берда, стал медленно входить. Я не прекращал стонать ему в губы, просил еще, быстрее, жестче, а он, казалось, не слышит меня. Он все также медленно продвигался внутрь. Сколько же у него выдержки?  — Зоро… — я посмотрел ему в глаза своими немного влажными от нетерпения и попросил последний раз: — пожалуйста… Он резко вошел. Я вскрикнул. Он двинулся назад, а затем снова вперед. И так, пока не задел ту самую точку. Я взвизгнул и сжался, а он, найдя то самое место, стал, не прекращая двигаться, набирая темп, и постоянно задевать эту точку. Надолго нас не хватило, мы кончили почти одновременно. Сначала я, потом он где-то внутри меня. Так и лежали. Потом он откатился на свою сторону кровати и прижал к себе мое обездвиженное и обессиленное тело.  — Я скучал, Завитушка.  — Я тоже скучал по тебе, Маримо. Он прижался плотнее и прошептал одними губами, мне в район шеи: «Я люблю тебя». А я улыбнулся и ответил ему, почти засыпая:  — Я тоже люблю тебя, Маримо. Но больше никаких побегов.