Сломай моё проклятье

— Это новая ученица… Майт. Хотя… она и числилась в нашем классе, но была по некоторым причинам на домашнем обучении. Надеюсь, сдружитесь. Я стоял перед своим классом у доски, улыбаясь немного… нервно. Да нет, даже не немного. Я так отвык от общества, что живот крутило, голова болела, в горле ком стоял, и вообще подташнивало… Такое чувство, что я держался только из-за злобного взгляда Элали (её режим зека), который не сулил мне ничего хорошего. Да это и не самое страшное. Слышали, как учитель обо мне говорил? О, да-а-а. Я стоял, переодетый в девчонку. Ну, сами подумайте: как можно парню соблазнить парня-гомофоба? Нереально. А вот девушка, может, и возымеет действие на холодное сердце угрюмого спортсмена по имени Иф. Поэтому я впервые в жизни надел юбку. Темно-синюю, плиссированную, такого же цвета пиджак и галстук. Черные длинные чулки, которые должны были скрыть мои всё же мужские ноги. И пришлось надеть длинные перчатки, чтобы не показывать многочисленные синяки и пластыри. И, Боже, у меня была грудь. Ненастоящая, но грудь! А ещё вместо моих обрубков, по идее, волос, Элали надела мне парик – почти такого же, как и мой натуральный темно-каштановый и, как раньше, до лопаток. Надо держаться подальше от источников огня… Однако и это не самое сложное! Самое – не навредить окружающим. Ведь если я переоделся в девчонку, проклятье с меня не спадет, я всё ещё мужчина с кровью деда. Хм, а, может, сделать операцию по смене пола? Э… вряд ли. Я лучше Ифа поцелую. Так вот. Он на класс меня старше, поэтому лишь на пятнадцатиминутных переменах и одной получасовой я смогу попытаться его соблазнить. — Итак, начнем! – сказала Элали странно тихо для неё, почти шепотом. – Ты, надеюсь, знаешь, как парня соблазнить? — Отку-уда?.. – простонал я. – Я с девчонкой-то ни разу в жизни не целовался и не встречался, а ты мне парня влюбить говоришь… — Хмм… ну, значит так. Постоянно попадаешь ему на глаза, строишь глазки, как только он на тебя посмотрит – мило улыбаешься! Я хотел ещё что-то спросить, но подруга буквально выставила меня в коридор. Найти Ифа не трудно – там, где он находится – просто мертвенная тишина, все просто-напросто разбегаются. Сочувствую его одноклассникам. С замиранием сердца я выглянул из-за угла, смотря на него, читающего книгу у окна. Коридор пуст, в нём только он да я, следящий, вернее, следящая за ним. Брюнет не обращает на меня внимания, только смотрит в книгу. Зато я могу рассмотреть его получше. Наверняка к нему не раз пытались подкатывать… Черные густые волосы, прямой нос, тонкие бледные губы… Прямо образец холодного красавчика с не менее холодным сердцем. Может, у них все в роду такие злобные? Тем более, и серебряный медальон, поблескивающий в свете солнца, доказывал его прямое родство. А ещё он выглядел здоровым. Он же спас меня… Я точно помню торчащие из его спины осколки, неужели с ним всё в порядке? Так или иначе, а действовать, пока не прошла перемена, надо было. Я вышел из-за угла и прошел мимо него. Обратно. И снова прошел. И вновь в другую сторону… Э… Не заметил. Или не захотел. Я нервно сглотнул и подошел к нему. Чуть помялся, но всё же начал говорить девчачьим голоском: — П-привет, я… Секунда. И он молниеносно перевел на меня взгляд. Будто иглами им тыкал – серые глаза так и холодили кожу, а раздраженный прищур вообще заставлял колени дрожать. Меня сразу бросило в жар, даже дотронулся рукой до щеки – проверить, не горю ли на самом деле. Но нет, не загорелся я ещё в адском холоде пламени его глаз. Но сказать что-то даже не представлялось возможным. Я судорожно выдохнул, и быстро открыл окно, давая возможности себе проветриться. Я оперся руками на подоконник, опустил голову и закрыл глаза. Так, спокойствие, спокойствие, спок… Вдруг всё как-то закружилось, я понял это даже с закрытыми глазами. И голову просто взорвало болью, сначала лицо, а потом и затылок, оттого что я встретился с полом. Но даже сквозь звон в ушах сумел различить голос. Голос, который уже слышал в шуме дождя: — Ты как? — Как… — зачем-то повторил я, пытаясь перетерпеть жужжание в голове. Но, наверное, к боли можно привыкнуть, ибо я, почти не обращая на неё внимания, раскрыл глаза смотря на настороженно-обеспокоенного Ифа. — В тебя… птица влетела… — недоуменно сказал он. Я же заметил рядом со мной валявшуюся не то галку, не то ворону. Непроизвольно вырвался нервный смешок. – Тебе надо в медпункт. У тебя кровь. – Серьезно сказал он, легко, будто пушинку подхватывая меня на руки, словно… принцессу… — А… э… — хотел было что-то возразить я, однако меня прервал Иф: — Надо. Обработаем рану. Тем более, понаблюдать за тобой следует… возможно ведь сотрясение… — Я не… — снова попытался я, однако меня брюнет остановил одним взглядом. Шли мы… вернее, он по пустынным коридорам. Да, все за километр его обходят, даже в школе. Стоило ли мне это делать? Бросить всё и доживать свою жалкую жизнь так? Я размышлял. На самом деле, был вопрос, который волновал меня в ту минуту более чем снятие проклятья: почему Иф уже во второй раз меня спас? Хотя нет, тогда, во время падения экрана, он спасал неизвестного мальчишку. В школе же он просто помог осмелевшей девчонке, в которую каким-то невообразимым образом влетела птица. Впрочем, удивителен сам факт того, что этот опасный парень… помогал. Я смотрел на его несколько сосредоточенное лицо: чуть сдвинутые черные брови, даже, кажется, он чуть наморщил нос на переносице, губы изогнул в недовольстве. Но как бы он пренебрежительно не ежился, а всё-таки нёс меня, причем очень даже бережно. Дверь в лечебницу отъехала в сторону (автоматика, о да), и меня внесли в больничное помещение, уложив на высокую койку. Рядом стояла тумба с электронными приборами, напротив – белый стол и шкаф. Где же врач? Отлынивает? И интересно: к хорошему это или к… плохому?.. — У тебя кровь из головы… проверим на сотрясение и… — он достал электронные приборы (всякие разные измерители). — Ещё что-нибудь болит? — К-кажется я ещё лопаткой ударил… лась. — Снимай пиджак. Я посмотрю. — Ч-что снимать?! Й-я ничего не сниму! – в доказательство я прикрыл «грудь» руками. Если Иф увидит, что я – не совсем, а точнее совсем не девушка, боюсь, будет как минимум неудобно, а как максимум – провал моего плана. – Я стесняюсь! Ты – парень, а я… — Какая разница?! – раздраженно прикрикнул он. – Главное – обработать раны. — Извращенец! – решил перейти в наступление. – Извращуга! – я замахал руками. — Спасите! — Эй, эй… ну всё, ладно… — недоуменно сказал он, а потом уже раздраженнее крикнул: — Хватит! Я заткнулся, снова стало страшновато. Всё же, раз по слухам, он задира и такой сильный, то вполне мог и девчонку побить. Ну, а вдруг? А уж с моим-то везением… — Давай хотя бы рану на голове посмотрю… Уж в волосах-то твоих можно покопаться?! — Макака, что ли?! Нет! – резко отрезал я. Волосы-то у меня тоже ненастоящие… Какой я весь искусственный!.. — Да что ты… !.. – он хотел что-то сказать, но лишь раздраженно выдохнул и плюхнулся на стул возле стола, боком ко мне, опершись локтями на колени и потирая глаза. На самом деле, мне даже стало как-то неловко. Я тут его соблазнять собрался, а он теперь меня, похоже, дура… дурой считает. Тем не менее, у меня были к нему не только дела, но и вопросы: — А… скажи, почему ты мне помог? — А ты предпочла бы остаться лежать там, клуша? Ну, теперь и оскорбляет! Я насупился, но продолжил выспрашивать: — И всё же? Иф выпрямил спину, посмотрев на меня несколько скептически и устало, а потом вытянул ноги и откинулся на спинку стула, свесив руки и прикрыв глаза: — Захотел – и помог… — безразлично ответил он. Я, было, открыл рот, чтобы что-то сказать, но обратил внимание… на Ифа. Такого расслабленного, ничего не подозревающего… Мгновенно что-то в мозгу щелкнуло: это мой шанс поцеловать его! Я сниму своё проклятье! Я резко соскочил с койки, подлетел к брюнету, хотел быстро наклониться и впиться в его губы поцелуем. Всё случилось так, как я задумал, если бы не… Я не учел, что всё ещё проклят. Вот как раз запнуться о ногу Ифа и полететь дальше через него в мои планы не входило. Я так запнулся, что поцеловался с углом стола. Мне показалось, что челюсть сломалась, а все зубы выбились, я лишь прикрыл рот рукой, скукожившись на полу, и слёзы полились от жгучей боли и давно уже знакомого вкуса крови. — Черт побери! – удивленно воскликнул Иф, точно наклоняясь ко мне, поворачивая голову к себе. – Сейчас… — тихо сказал он, поднявшись, начав греметь чем-то неподалеку. Почти сразу он вернулся, заставив меня открыть рот, прыснул туда спреем-обезболивающим, жутко холодным, сводящим челюсть, но через пару минут анестезирующим. Он уложил меня на койку, став смотреть сверху как-то даже брезгливо. — Клуша… — высказал он, в общем-то, факт. Я только всхлипнул. Всё равно говорить ничего не мог из-за онемевшей половины лица. Иф покачал головой и развернулся, собираясь уйти. Стой! Стой! Ты же мне нужен! Я протестующе замычал, приподнимаясь с койки, протягивая руку к брюнету. Однако тот даже не обернулся. А впрочем, зачем я ему? Правильно, не имею ни малейшего значения. Я устало и несколько обезнадеженно плюхнулся обратно. Дверь медпункта открылась, выпуская потомка проклявшей мой род, удаляя ещё на какое-то время мой шанс к освобождению. В общем-то, оставалось только отлежаться, да пойти домой, ещё готовя планы по соблазнению Ифа. Я прикрыл глаза. Ну, мы хотя бы знакомы. Хм, но имени-то моего он не знает. А вспомнит ли меня при нашей следующей встрече? И, наверное, он не узнал парня, которого спас пару дней назад. Что-то меня насторожило. Я даже нахмурился. Будто что-то было не так, будто… что-то… А, точно! Я за своими мыслями не услышал тихого звука закрывания двери. Даже показалось… Нет! Я открыл глаза, Иф действительно не вышел! Он стоял на пороге, не давая двери закрыться, держа левую руку на её ребре. Я спросил бы у него, чего он не уходит, но не мог по понятной причине, а жесты бы не подействовали – он стоял ко мне спиной. Его фигура была как-то напряжена, он чуть склонил голову вперед. Почему-то моё внимание привлекла его шея. Накаченная, как и всё тело. Через пиджак его, конечно, видно не было, но какое же ещё оно может быть у спортсмена? Неожиданно Иф будто принял «вольно» со стойки «смирно»: расслабился, плечи опустил и неожиданно заговорил: — Не поможет человеку в трудной ситуации только самая последняя мразь. И переступил порог. Дверь с тихим звуком затворилась. Конечно же, на следующий день Элали отчитала меня за то, что я не справился с миссией, снова покалечился, а ещё отругала за то, что на мою голову тем же утром чуть не свалился большой тяжелый горшок с цветком с балкона четвертого этажа. Будто я в последнем виноват! Да и вообще во всем остальном!.. Собственно, провалом соблазнения я был ужасно огорчен, поэтому-то и шел к потомку старухи. Выбрали перемену с обедом, ту получасовую. — А почему он сидит за отдельным столиком? — Ха, скорее, это остальные сидят за отдельными столиками, подальше от него. Я шагал к нему, словно на плаху. И чего я так боялся? Всё же, он… не плохой? Да ведь, да? Ну, он же помог мне два, даже три раза, показал свою, так сказать, позицию по отношению к людям, я про его последнюю фразу. Он благородный чел, ей-богу! Да вон и чаёк так спокойно попивает. Может, английский аристократ и девушек бить не в его правилах? Тогда главное сберечь грудь… — Элали-и-и… мне сыкотно! — Еб твою мошонку! Ты мужик! — А теперь посмотри на мою юбку и повтори! — Ну… ты хотя бы внутренне должен оставаться мужиком, ушлепок! А напряжение всё равно нарастало. Всё сильнее, сильнее, когда я приближался по желто-оранжевой мозайке на полу к столику моего будущего, надеюсь, спасителя. — Да иди уже! Или предпочитаешь-таки как-нибудь сдохнуть? — Боюсь, связываться с таким парнем – получить одинаковый результат! Наконец, я подошел к нему. Подошел! Почти вплотную! — О, Иф… приве… Кто лучше всего умеет запинаться на ровном месте? Я-я-я! Поэтому я-я-я лечу вниз носом, опрокидывая горяченный чай на того-самого-брюнета. Нет, не на Гарри Поттера, к сожалению! Я с пола и ещё полтинник-другой учеников со всех сторон с ужасом наблюдали за реакцией Ифа. Которой… не было. Не было ведь, не было? Ай, ни фига! Он перевел на меня свой принижающий взгляд. — Ай-ай… — надломленным от страха голосом пропищал я. Нет, похоже, девушек он всё-таки бьет! Я вскочил с корячек, не обращая внимания на разбитую коленку и кровь из носа, и ринулся наутек, подальше от этого монстра. Ну, не мог, не мог я не врезаться в ученика с полной тарелкой супа и не мог не увалиться на каталку с горой посуды! Очень хрупкой посуды… С оглушающим грохотом на всю столовку телега опрокинулась вместе со мной, тарелки попадали, разбиваясь, царапая меня, вонзаясь в кожу даже через одежду. Однако, всё ещё страшась озлобившегося Ифа, я почти сразу вскочил и побежал прочь из школы. Потом я ещё долго сидел в парке неподалеку, под деревом, вытаскивая осколки посуды и давясь слезами, громко рыдая от сильной боли. Нет, к ней привыкнуть нельзя. К моему удивлению, когда мы встретились с Элали после школы, она не высмеивала меня и не отчитывала. Вроде даже как-то сочувственно обходилась. Может, видела, как я плакал? Да тогда бы она меня точно обматерила за нестойкость духа. Ей стало жалко меня? Надеюсь, нет. Это так неприятно, правда. Особенно от близких людей. Но пока мы ходили к ней обработать мои раны, и как вышли прогуляться – она не ругала меня совсем. Надо же, я за это на неё даже обиделся, в кои-то веки! Не сказал об этом, но всё же. — … Майт… Майт! – вдруг вывел меня из транса голос подруги. — А?.. – рассеянно отозвался я, ещё не отойдя от своих невеселых мыслей. Элали же наоборот, была взбудоражена. И стало ясно почему: — Там Иф! – она указала на противоположную сторону улицы, где спокойно шагал Он. Сердце сразу забилось быстрее, в горле пересохло. Может, это ещё шанс? Я же всё ещё в виде девушки. Или он припомнит мне случай в столовке? — Беги, идиот! Ты должен! – подбодрила меня подруга. – Только под машину не попади! – крикнула она мне уже вдогонку. К моему невероятному везению, под автомобиль я так и не попал, довольно резво, с наворачивающимися слезами от боли в свежих порезах, перебежал поближе к потомку бабки. И действовать надо было немедленно! За доли секунды соорудить план! Я ничего лучше не придумал (Идиот! Идиот!), кроме как с разбегу сорвать почтальонку с его плеча и ринуться с ней наутек. — Эй! Ты! – раздраженно и злобно рявкнул Иф мне вдогонку и бросился следом. Естественно, убежать далеко я не смог бы – против спортсмена мне нечего было противопоставить, да впрочем, я и не собирался. Мне нужно было лишь привлечь его внимание. И, о да, я смог это сделать, ещё как! Благо, этот район я ещё помнил сносно со своих последних дней жизни в городе, поэтому почти сразу забежал во двор, к небольшой детской площадке. Добежал до «радуги» и остановился, развернувшись, чуть не столкнувшись с Ифом. Он почти в последнюю секунду успел затормозить, недоуменно воззрившись на меня, чем я и воспользовался: кинул сумку брюнета ему в лицо. Тот среагировал, почти поймал, а я, тем временем, бросился на него, толкая в живот, опрокидывая на землю. Почтальонка отлетела, я оказался сидящим верхом на брюнете и резко наклонился к нему, целясь губами в губы. Но таки его реакция оказалась лучше моей, поэтому он перевалил меня на спину. Я уж думал, всё, смерть моя пришла, но гневное лицо парня неожиданно сменилось очень и очень шокированным. Что это он?.. И по странному сквознячку я понял. Я лежал, широко раздвинув ноги, юбка задралась… Но думаю, он не столько обратил внимание на мои веселенькие желтенькие в красненьких клоунов семейнички, сколько на то, что было под ними… Лицо Ифа странно позеленело, вообще стало совершенно нездорового цвета. И он хрипло, очень хрипло прошептал: — Пе…дик… О, нет. Нет-нет-нет-нет! — Это не то, что ты… — хотел я оправдаться, но всё же решил, что бежать будет действеннее, поэтому с легкостью вырвался из-под огорошенного парня, пытаясь отбежать подальше. Но, ха-ха! Не судьба! Только не мне! Иф сгреб меня за шкирку, приподнимая над землей, разворачивая к себе и шипя: — Бегаешь за мной, пидорас ебучий? — Н… нет… нет… я не… На глаза снова начали набегать слёзы. Слёзы, слёзы, чертовы слёзы! — Прошу тебя! Помоги мне! – заверещал я, закрывая глаза и начиная просто трястись и рыдать. — А-а?.. – грубо и недоуменно протянул брюнет. — Умоляю! Прошу тебя! Поможешь только ты! Иф! Он грубо меня встряхнул, заглядывая в глаза: — Чего-о? — Иф… твой медальон! Ты – потомок одной женщины! Пра-пра-пра-бабки, ведьмы, которая прокляла мой род много лет назад! Он как-то вздрогнул: — Бабушка… да… она была злой колдуньей… — ошарашено и согласно сказал парень, ослабляя свою хватку и опуская меня на землю. — Иф… только ты мне поможешь! Ты от проклятья избавишь! — Думаю… да. Я понимаю тебя. И ты проклят? Да неужели? – он вернул свой скептический вид, сложил руки на груди. — Мой дед… о-отказал ей… — дрожащим голосом начал я, пытаясь держать себя в руках. Но я всё же осел на корточки и сжал голову руками. – И она прокляла его род… каждому мужчине будет не везти, большие опасности его ждать будут! — И какие же опасности на твою голову находятся? – недоверчиво спросил он. — Ну, ты же сам видел! – я вскинул на него голову. – И птица, и угол стола, и в столовке!.. Разве это не доказательство?! Брюнет оценивающе смотрел на меня. Казалось – долго, как на самом деле – не знаю. Но было страшно. Страшно услышать его безоговорочный отказ. — Хорошо, я… — Да?! Спасибо, спасибо! Огромное спасибо! – я бросился обнимать парня от счастья, от всех эмоций! Боже! Господи! Ты есть! Благодарю тебя, Господи! — Ну, всё, все, черт побери! – Иф оттолкнул меня, брезгливо отряхнувшись. — Так как тебе помочь-то? — Поцелуй меня! – просиял я. Э-э-э… Ой, а почему это он позеленел?.. О, Боже, кажется, до меня начал доходить весь драматизм ситуации…