Сломай моё проклятье

Сладкий сон чутко спящего Ифа прервали настораживающие звуки. Майт ещё сопел, не слышал. Но брюнету шорохи покоя не давали. Он вслушивался в резкие звуки, раздающиеся в тишине того же холодного подвала. И вдруг что-то, много чего-то стало приближаться, нарастая и нарастая, нарастая и… — Майт, — успел сказать брюнет, разбудив любимого, и неожиданный резкий свет заставил зажмуриться. Шатен вжался в потомка ведьмы, тот только сильнее прижал его к себе. Неразборчивый гомон, топот и неожиданное «Скорее поднимайтесь», когда чьи-то руки насильно и так поднимают с пола. Ослепленные, парни пытались только не разъединиться, а там… Они, по крайней мере, будут друг с другом. Куда-то уведя, где света было чуть поменьше, их хотели сначала разъединить, ничего, конечно не получилось. Возлюбленные накрепко друг в друга вцепились, не желая, боясь расстаться. — Да все в порядке, парни, — вдруг послышался теплый голос. – Можете даже открыть глаза. Майт и Иф удивленно проморгались. Они были в какой-то комнате с тусклым светом, вокруг – люди в форме, с закрытыми лицами. А на парней накинули теплые одеяла, заставили выпить таблетки и дали горячий капучино – уж точно самое лучшее лекарство от холода. — Не бойтесь, всё позади, — говорил мужчина приятной наружности, сидящий за противоположной стороной стола. – Мы, спецслужба, обезвредили опасную банду террористов «Неуловимые». Да вам просто несказанно повезло, что они не успели с вами ничего сделать! Обоих как током прошибло. Нет, известие мужчины ни при чем. Возможно, оно и обрадовало бы парней, но сейчас… — Несказанно повезло… — шепотом повторил Майт фразу спецназовца. – Неужели?! – он вскочил со стула, заметался по комнате, Иф еле его поймал: — Успокойся… — он ласково чмокнул парня в лоб. Потом обратился к, немудрено, удивленному мужчине: — Можно мы выйдем? — Д-да, конечно… Парни скинули утеплявшие их одеяла, вышли на улицу, в непривычный для ноября, солнечный день. — И-иф, думаешь? – шатен метался из стороны в сторону, несмотря на нескромный дискомфорт в нескромном месте. — А почему и нет? Мы же выполнили условие, полюбили, совершили «акт любви». Иначе и быть не может. — Не знаю! А если… — Даже не придумывай! — брюнет притянул к себе волнующегося парня, не давая ему носиться туда-сюда. – Никаких «а если». Майт, ты свободен от проклятья… Потомок ведьмы услышал только облегченный выдох. Он улыбнулся. Но очень удивился, когда услышал тихие всхлипы со стороны коричневой макушки. — Ты чего? — Не знаю… всё-таки не верится… — прошептал Майт и залился слезами. — Ладно, хоть, слезы счастья, — выдохнул Иф, бережно обнимая любимого. Они ещё стояли, брюнет убаюкивающе гладил спину шатена, шептал успокаивающие слова. Парни прошли на ближайшую скамеечку, присели. Глоток свободы и света – кто бы мог подумать, что они так необходимы человеку? — Иф, скажи всё-таки, - неожиданно серьёзно, немного задумчиво начал Майт. – Как на тебе это проклятье отражается? Ты так рьяно пытался мне помочь. Наверняка что-то совсем неприятное. Брюнет сначала несколько удивленно смотрел на любовника. Какая ему разница? А впрочем… Он заботится, а значит, любит. — Любое проклятье – грех, а грех – это тяжкое бремя. Я – не могу зачастую с собой совладать. Бывает по-разному. Иногда впадаю в ярость, иногда начинаю волноваться и сильно дрожать… На самом деле, это очень неприятно. Любая отрицательная эмоция, хоть даже слабая может вылиться в то, что я изобью человека, в общем-то ни за что, или сам упаду в обморок. И много-много других неприятных случаев было. Кстати, поэтому и пошел в боевые искусства, чтобы уметь хоть как-то держать себя в руках. — Да ну-у?.. – недоверчиво протянул Майт. – Что-то я за тобой такого не замечал. Иф сначала задумался, а потом тихо рассмеялся: — Думаю, с таким спокойным мышонком злая собака не имеет причин выпускать свой гнев. Майт хихикнул от такого сравнения. — И, знаешь, Иф, ты совсем не такой, каким был в начале. Мне сначала казалось, что ты, так это хорошо было видно в твоих глазах, — грубая ледышка. Потом я подумал, что сначала просто не заметил, что ты на самом деле хороший. Но сейчас… я все-таки понимаю, что лед в тебе просто растаял. — Думаю, так оно и есть, - брюнет потрепал любимого по волосам. — Но знаешь ведь, — опять со всей серьезностью мышонка начал Майт. – Твоё бремя не исчезнет, пока ты не снимешь все проклятья, наложенные твоей бабкой. — И тут ты прав, - теперь тоже серьёзно, даже грустно сказал брюнет. — Но Иф! – вдруг просиял шатен. – У тебя же есть я! Знаешь, мы вместе правда сможем сломать твоё проклятье! Моё же… — он смутился. – Мы сломали… Ну, вроде как? — Да… Майт задумчиво отклонился на спинку скамьи. Интересно, а правда ли его теперь не будут преследовать неудачи? Нет, со всеми людьми происходят неудачи, но… Неожиданно глаза парня расширились, а на лице появилась улыбка: — Смотри! – весело вскрикнул он, вскакивая и отбегая в сторону. – Цветок сквозь асфальт пробивается! Помнишь, мы видели однажды! Но это же такая редкость! Иф поднялся со скамьи, подошел к шатену, удивленно сказав: — Посмотри на сам цветок. — А… чего? — Не знаешь? Это же четырехлистный клевер. С древности считается символом удачи. — «Удачи»? – когда-то проклятого словно током пронзило. Удача… такое слово, такое непривычное но, может… пока непривычное? — Сорвешь? Хорошая примета. — Нет, — вдруг ответил Майт, поднимаясь. – У каждого есть право на удачу. Клевер смог пробиться, так старался… Теперь нельзя лишать его того, чего он достиг, нужно его только поддержать! — парень взял любимого за руку и смущенно продолжил: — Тем более, у меня вот уже есть поддержка. А твоей поддержкой буду я, Иф. Мы сломаем и твоё проклятье. Иф только тихо засмеялся, нежно улыбаясь любимому и обнимая его, утыкаясь в макушку. — Майт… ты обещал… — Да, — подтвердил парень, потянулся к любимому. Тот нагнулся, и их губы мягко коснулись друг друга. Черная полоса в жизни? Заговор? Проклятье? Всё исчезнет, если есть тот, кто поможет тебе, что бы ни случилось.