Шанс на счастье.

ШАНС НА СЧАСТЬЕ. ПРОЛОГ. Королевство Соррия. Столичная военная академия. Парадный плац. - Курсанты! Сегодня вы получаете дипломы и покидаете стены нашего заведения, будучи уже не учениками, а офицерами. Шесть лет в стенах нашей академии не прошли для вас даром. Мы вложили в вас все свои знания и умения, а вот сможете ли вы применить их на практике – зависит только от вас. Не опозорьте же свою страну и своих правителей. Директор академии обвел взглядом стройные ряды курсантов и продолжил свое выступление: - Пятеро лучших курсантов академии сейчас получат дипломы из рук своего короля, Гордона II. Также им предоставляется возможность самим выбрать первое место несения службы. Отступив в сторону, директор академии дал возможность выйти вперед двум мужчинам, один из которых имел на голове королевскую корону, а на другом был надет более тонкий венец. Оба они были одеты не броско, но короля Гордона и его соправителя Стеиса I не узнать было невозможно. - Вальдин Женье! – провозгласил Его Величество, и молодой человек, чье имя прозвучало, шагнул вперед, покидая ряды курсантов. Четкий поворот налево, несколько чеканящих камни шагов, поворот направо, еще пять шагов и бывший курсант останавливается перед королем Соррии, отдавая честь. - Курсант Женье прибыл! - Отныне младший лейтенант Женье. Поздравляю, - король протянул молодому мужчине свиток с королевской печатью - его диплом, и пожал руку выпускнику академии, - где желаете послужить отчизне, младший лейтенант? - Дахаар, Ваше Величество. Пограничная крепость Дарас. Голос молодого человека отзвучал, вызвав тихие шепотки за его спиной, а глаза короля сверкнули, одобрительно и немного лукаво. - Не думаю, что ваши родные одобрят такой выбор, но традиция неизменна. Назначение будет выписано на ваше имя немедленно. Бывший курсант отдал честь своему королю, потом его соправителю, стоявшему чуть правее и неодобрительно поджимавшему губы, после чего вернулся в строй. Несколькими часами позже. Королевская спальня. - Гордон, это было неразумно. Мальчику только исполнилось двадцать, а ты его уже посылаешь в самое пекло. - Стас, не преувеличивай. В Дахааре все спокойно уже несколько лет. Крепость Дарас новая, стоит на дороге в Барийские пустоши. Там если появятся пять-шесть караванов в год и то счастье. - А дикие племена? Мальчику там минимум два года служить. Не думаю, что Лидия и Бри одобрят твой поступок. Вадик все-таки твой наследник. Неужели нельзя было его устроить при штабе? - Это был его выбор, любимый, а то, что он мой наследник, скорее дает ему больше обязанностей, а не прав. И он сам это прекрасно понимает. Через пять лет я представлю его как своего наследника всей стране и мальчик должен заслужить к себе уважение не как мой сын, а как человек и воин. И это – правильно. - Я и не возражаю, но Дахаар – это так далеко, а он так похож на тебя. Неспокойно мне. - Ш-ш-ш, - король обнял своего супруга, чуть притронулся губами к виску и прижал его голову к своей груди, - все будет хорошо. Именно в этот момент в комнате что-то громко хлопнуло, царственных супругов обдало порывом ветра, и возле кровати материализовался тот, о ком они только что говорили. Молодой мужчина в офицерской форме радостно улыбался, сверкая зелеными глазами. Короткие темные волосы были немного всклокочены. Ямочки на щеках Вальдина были не единственным его украшением. Лицо молодого человека было весьма привлекательным, что неизменно огорчало дам, ведь ему досталось отцовское стремление видеть в своей постели исключительно мужчин. - Привет, отец, дядя Стас. Король фыркнул, сдерживая смех, а соправитель громко застонал: - Черта вспомнишь, он хвост и покажет. - Вальд, что ты тут делаешь? И сколько раз я просил не перемещаться в мою спальню? А если бы мы сейчас были заняты? – Его Величество нахмурился, но на свежеиспеченного офицера хмурый взгляд короля не произвел особого впечатления. - Я бы отвернулся, - молодой человек пожал плечами. - Ох, прикажу я все же тебя выпороть. - Не успеете, Ваше Величество. Утром я отбываю, так что зашел попрощаться. - Зашел, - соправитель короля отстранился от царственного супруга и покачал головой, - лучше скажи – сбежал от слез матери. - И это тоже, - тяжело вздохнув, молодой человек тряхнул темноволосой головой и присел в кресло, стоящее у окна неподалеку от кровати, - папа Бри меня понял, отец поддерживает, Вы хоть и бурчите, тоже слова поперек не скажете, а вот мама – это проблема. Она как родила близнецов, так еще не оправилась. А мне, между прочим, уже двадцать. - Месяц назад исполнилось, - усмехнулся король. - Какая разница. Я взрослый. - Для матери ты никогда не будешь достаточно взрослым, чтобы перестать быть ее сыном. Смирись. И топай отсюда. Молодой человек поморщился, а король, прижав к себе супруга покрепче, принялся водить кончиками пальцев по его спине, успокаивая и лаская одновременно. - Гордон, он же твой сын, как ты можешь?.. - Я все могу. А он, если взрослый, пусть учится думать своей головой. - Что ж, значит, последуем совету Его Величества, - поднявшись, молодой человек, поклонился обоим мужчинам, - до встречи, отец, дядя Стас. - Удачи тебе, сынок. - Писать не забывай, - добавил соправитель короля, кивая на прощание сыну своего возлюбленного. Когда за молодым человеком закрылась дверь, Его Величество король Соррии Гордон II тяжело вздохнул. - Думаешь, мне не страшно, отправлять его в один из самых неспокойных районов королевства? Но прежде чем командовать королевством, он должен научиться командовать реальными людьми, и подчиняться тоже. - Ш-ш-ш, все будет хорошо, - теперь настала очередь соправителя утешать своего супруга, - все будет очень хорошо. Сам же сказал: в Дахааре уже несколько лет все спокойно. - Вот это меня и настораживает. Слишком тихо. И агенты Бри никаких весточек не подают. Затишье, словно перед бурей. Надо будет приказать усилить Дахаарские гарнизоны и встряхнуть тайных агентов. Так. На всякий случай. Мало ли что. - Одобряю. Только сделать это надо с наименьшим шумом. А еще в гарнизонах надо увеличить запас продуктов. Зима еще не скоро, но… на всякий случай. ГЛАВА 1. Крепость Дарас. Вальдин. - Младший лейтенант Вальдин Женье прибыл для дальнейшего прохождения службы, - отдаю честь и стою, «поедая глазами начальство», как требуется по уставу. Командующий пограничной крепостью Дарас - Фредрик Фрост, самый молодой полковник Соррии за последние сто лет, - строго сверлил меня своими серо-синими холодными глазами, словно я щенок, напрудивший на его любимый ковер. Непонятно. - Младший лейтенант Женье. И за какие же провинности вас засунули ко мне? - Провинности, сэр? Я сам попросился сюда, как лучший выпускник академии. - Сын самого Бри Женье захотел служить в Дарасе? – странная улыбка, больше похожая на волчий оскал, скользнула по его губам, а я подумал, что он совершенно не представляет, чей я сын на самом деле и посвящать его в тонкости наследования, кажется, не стоит. - Славы покорителя диких племен захотелось? «О чем это он? И кстати, его подернутые сединой волосы действительно делают полковника похожим на волка. Поджарого, злого, невыспавшегося волка». - Нет, сэр. Просто на данный момент эта крепость - единственное в нашем королевстве место, где могут действительно понадобиться офицеры. - Ну что ж, офицер, идите служить. Принимайте под командование роту арбалетчиков. И учтите, если Вы не сможете навести порядок в своей роте за два дня, я лично отправлю в штаб доклад о вашей несостоятельности как офицера. Свободны. Отдав честь и выйдя из кабинета командира гарнизона, я почувствовал, что мне надо вытереть лоб. Этот волчара заставил меня действительно понервничать. И что это за угрозы? Неужели мой папа, я имею в виду лорда Женье, наступил ему когда-то на хвост? «Надо будет узнать об этом подробнее». Я стоял перед ротой арбалетчиков, но видел перед собой что угодно, только не роту. Сборище мужиков от двадцати до тридцати пяти лет в плохо подогнанной форме и с арбалетами, висящими кое-как за спиной. Глядя на них можно было прослезиться. В отличие от роты пехотных солдат, где было до сотни человек, рота арбалетчиков насчитывала всего шестьдесят человек, то есть два взвода по тридцать душ, с одним взводным, или старшим солдатом, как их еще называли. Вот только эти шесть десятков человек походили на солдат так же, как баран на бабочку. Жалкое зрелище. Стадо. Все что угодно, но не солдаты. - Взводные, шаг вперед! Неровный строй дернулся, зашушукал, но вперед никто так и не вышел. - Кто старшие солдаты? «Может, так будет понятнее?» И снова никто не покинул строй. Я уже собрался открыть рот, но тут один из мужиков, стоящих передо мной, все же шагнул вперед. - Так мы это. Никого такого у нас нет. Мы только два дня как прибыли. Вот. - Встать в строй. Мужик попятился, наступил на ногу соседу слева, получил тычок под ребра, развернулся и дал в морду тому, кто его пихнул. Веселуха! Ну, полковник. Ну, удружил. - Прекратить! В карцер захотели? Мой окрик все же заставил их угомониться. Теперь они стояли, бросая на меня гневные взгляды. Ну-ну. Посмотрим на ваши лица через пару часов, и если в глазах не появится дикое желание придушить одну конкретную сволочь, значит, я плохой офицер. Итак, начнем дрессуру. - Я – лейтенант Женье, ваш непосредственный командир, а также отец, мать и все прочие родственники в одном лице. Любое неповиновение моим приказам будет караться со всей строгостью, вплоть до физических наказаний, но я никогда не потребую от вас того, чего не могу выполнить сам. Если я скажу лежать, вы падаете там, где стоите, даже если под вами окажется муравейник. Ясно?! Нестройный и невнятный шум был мне ответом. - Так дело не пойдет. Если вы мне отвечаете, я хочу слышать дружное «Так точно!». Четко и ясно. Никакого больше блеянья. Ясно?! - Так точно! - Не слышу. Ясно?! - Так точно. - Еще раз. - Так точно! - Уже лучше. Повзводно вас уже разбили? Молчаливые отрицательные качания головой были мне ответом. - Если надо ответить отрицательно, говорим «никак нет». Повторить! - Никак нет! - Еще раз. - Никак нет! - Недостаточно хорошо, но пока сойдет. Итак, сейчас я разобью вас на два взвода. Именно так вы отныне будете строиться и ходить. Ясно? - Так точно! - Хорошо. Кого я называю, делают два шага вперед. Достав лист бумаги, на котором перед встречей со своими солдатами произвел выписки их личных данных и начал называть фамилии, бегло проглядывая листок. Весь секрет был в том, чтобы не поставить рядом двух парней из враждующих провинций, тогда во взводе неминуемы ссоры и драки, тогда как в разных взводах такое распределение могло породить здоровую конкуренцию. Главное не пускать дело на самотек, иначе вместо роты я получу сборище озлобленных и вооруженных мужиков. Зачитав тридцать фамилий, я посмотрел на людей стоящих передо мной. - Вы первый взвод. Построились! Солдаты суетливо затоптались на месте, пытаясь выстроиться в одну линию. Наконец им это удалось, и я приказал оставшимся во второй шеренге солдатам сомкнуть ряды, объявив их вторым взводом. В каждом взводе я назначил самого старшего из солдат временным взводным и поставил их первыми номерами в каждом взводе. - Солдаты, вы всегда подчиняетесь приказам своих взводных. В мое отсутствие они мои глаза, уши и руки. Далее. Шеренги, на первый-второй рассчитайсь! Когда расчет с грехом пополам был окончен, причем солдаты мои несколько раз сбивались, и приходилась начинать все заново, я продолжил начальный этап обучения. - Первый взвод нале-во! Десять шагов вперед, шагом марш! Второй взвод напра-во! Десять шагов вперед, шагом марш! Поворачивались они, словно бревна в реке право и лево некоторые не различали, считать до десяти половина из них не умела, но я все же добился того, что солдаты мои выстроились снова в одну шеренгу. - Рота! Слушай мою команду! Вторые номера на месте, первые два шага вперед, шагом марш! И снова заминка. Пока ребята разобрались, что я от них хочу, пришлось понервничать, объясняя, но и тут мы все же управились. Теперь передо мной стояли два взвода моей роты, каждый из них имел две шеренги по пятнадцать человек. Во главе каждого взвода стоял солдат, временно выбранный мной на роль взводного. - Запомните тех, кто сейчас стоит перед вами и рядом. Именно такое построение я буду требовать ежедневно и ежечасно. Все равно строитесь вы на плацу или идете в столовую. Первый взвод две шеренги и второй - то же самое. Для чего это нужно я расскажу вам завтра, а сейчас, пока у нас есть два часа до обеда, мы будем тренироваться в таком построении. Рота, разойдись. Хмуро глядя на меня и переругиваясь, солдаты начали разбредаться по тренировочному полю. Самые умные старались далеко не отходить, но я прекрасно понял их расчет. Ладно, на сегодня позволю им такую вольность, как топтаться на месте. Выждав еще пару минут, я отдаю команду: - Станови-ись! Топот, беготня, толкотня и новые ругательства. Самые умные все равно оказались сметены и затоптаны своими менее догадливыми соратниками и на построение мы угробили четыре минуты. Я засекал. - Плохо. Очень плохо. В боевой обстановке противник успеет до вас не то что добежать. Он до вас дойдет прогулочным шагом и перережет как баранов, коих вы сейчас напоминаете. Ваша сила в скорости и единстве. Только так вы сможете выжить. Будем тренироваться дальше. Разойдись! До самого сигнала обедать я гонял своих арбалетчиков, заставляя их расходиться и строиться заново. В результате мы сократили время построения до полутора минут, но услыхав обеденный колокол, они дружно застонали от облегчения и устремились к раздаче, позабыв про все, чему я их учил. - Стоять! Вы так и не поняли, что теперь вы солдаты, а не стадо баранов?! Построились! Кто не займет свое место в шеренге за минуту, останется без обеда! Вот что желание пожрать делает с людьми. Моя рота стояла как положено всего через сорок семь секунд! - Рота, слушай мою команду. Напра-во! К месту приема пищи, двумя шеренгами, за направляющим, шагом марш! Ходить в ногу они пока тоже не умели, но это дело поправимое. Доведя своих подопечных до раздаточных котлов, рядом с которыми стояли крытые навесами столы, я приказал встать в колонну по одному и выстроиться, таким образом, для получения обеденного пайка. Наш стол стоял вторым справа. За ним я тоже рассаживал людей так, как мы учились строиться. Первые номера садились с правой стороны, вторые с левой. Когда все мои солдаты получили свой паек и, стуча ложками, начали глотать выданную им кашу, я, взяв одну из мисок в стопке, протянул ее полноватому лысеющему мужчине, раздающему обед солдатам. Он замер, недоуменно переводя взгляд с меня, на миску в моих руках. - А-а, э-э, господин офицер, вам предназначен столик в офицерской комнате. Там и откушаете. - Тебя забыл спросить, где мне обедать. Почти все столики в импровизированной летней столовой были заняты, но сейчас, стоя перед котлом с миской в руках, я вдруг понял, что за моей спиной смолкли все звуки. Солдаты из моей роты, и все остальные смотрели на нас, пытаясь понять что происходит. Лысый повар, наконец, понял, что я не исчезну. Набрав в половник варево, раздаваемое им солдатам, он шмякнул эту малоаппетитную массу в мою миску и уставился на меня, испуганно хлопая глазами. - Что смотришь? Давай хлеб, сало и что там еще положено. Забрав паек, я подошел к столу, где в полном молчании сидели мои солдаты и, забрав стул от соседнего, пока пустого стола, сел во главе нашего, зачерпнув немного каши из миски. - Приятного аппетита. Хоть и говорят – голод не тетка, первые пару ложек я проглотил с трудом. Такую дрянь я даже в военной академии не ел, а там не сильно харчами баловали и разносолов не подавали, несмотря на слухи, ходящие об академии в народе. Видя, что я ем, солдаты тоже продолжили обед, время от времени бросая в мою сторону удивленные взгляды. Я же, не теряя времени даром, оглядывался вокруг. Практически все солдаты, подходившие на обед, шли неорганизованной толпой, что меня крайне возмутило. Ладно, я здесь человек новенький, но насколько мне известно, первое пополнение прибыло в крепость месяц назад, неужели этого времени не хватило, чтобы организовать все как следует? Когда обед был окончен, я собирался скомандовать построение, но тут один из сидевших возле меня солдат прочистил горло и кивнул мне за спину. Оглянувшись, я увидел направляющегося ко мне широким шагом полковника Фроста. Встав, как полагается, я дал команду «Смирно!» и отдал честь старшему офицеру. - Господин полковник, рота арбалетчиков закончила прием пищи и... - Отставить. Вольно. Садитесь, ребята. А вы, господин младший лейтенант, пройдите со мной. Отошли мы недалеко, всего метров на десять, но при этом полковник встал так, чтобы оказаться спиной к солдатской столовой и заговорил практически шепотом. - Что это за панибратство, младший лейтенант? Может, вы с ними еще и бутылочку разопьете? - В чем же вы видите панибратство, сэр? – говорил я так же тихо, как и он, - просто я разделил с моими подчиненными их обед, премерзкий, кстати. Такой бурдой нас даже в академии не кормили. - О чем вы? – полковник оглянулся назад, отыскал взглядом повара и больше не сводил с него глаз. - О том, что каша просто отвратительная. Пресная и недоваренная. А еще крупу никто не удосужился промыть перед варкой, так что на зубах до сих пор скрипит земля. Сало старое и воняет так, что его даже подыхающая от голода мышь есть не захочет, а хлеб из муки грубого помола пополам с отрубями. Сначала я не понял, что за звук прервал мое выступление, и только когда полковник двинулся обратно к котлам, догадался. Полковник Фрост рычал от злости. - Может все не так уж безнадежно, - пробормотал я, спеша нагнать командира крепости. Кажется, он нормальный мужик, просто руки до всего еще не дошли, занятые бумажной волокитой. Чем ближе подходил полковник к котлам, тем сильнее повар втягивал голову в плечи, а уж когда он выхватил из рук повара половник и, оглядев кашу, ткнул его лысому под нос, тот вообще присел. - Ты что же это, сучий сын, творишь? Хочешь, чтобы я тебя самого заставил всю эту кашу сожрать? Испуганный повар отрицательно потряс головой. - Еще раз накормишь моих солдат чем-то подобным, я тебя в этом котле и утоплю. Понял?! Ужин лично проверю. Бросив половник на землю, полковник устремился в сторону крепости. Широкий шаг мужчины говорил о том, что он очень зол. ГЛАВА 2. Фредрик. Дожил. Мальчишка тыкает меня носом в мои промахи. Справедливо тыкает, но до чего же это неприятно. Бесит. Особенно бесит то, что он не просто никому неизвестный младший лейтенант, а сын Женье, правой руки короля Гордона. Для меня, сына одного из заговорщиков, попытавшихся двадцать один год назад устроить переворот, это особо чувствительно бьет по гордости. Тогда король пощадил семьи заговорщиков. Мне как раз исполнилось пятнадцать лет, когда в Дахааре поднялось восстание, если можно было так назвать кучку возмущенной знати, желавшей получить больше прав и свобод лично для себя. Нас с матерью лишили отцовского титула и имений, но оставили мамино приданое, крошечное имение с фермой и деревенькой в двадцать пять домов, благодаря чему я и смог выучиться на офицера, а не идти в услужение к кому-нибудь, добывая себе пропитание. За это я благодарен Его Величеству. Да, он был строг, казнив моего отца, но справедлив, не дав умереть с голоду его семье. Даже мое прошение о зачислении в военную академию было принято благосклонно, а ведь знали, чьим сыном я был, хоть и взял после казни отца девичью фамилию матери. Знали, но приняли. Я отлично помню себя тогдашнего. Помню свое болезненное отношение к тому, что я сын предателя, и свои глупые, подчас никому не нужные попытки доказать свою верность короне. Отучившись положенные шесть лет и закончив академию в числе лучших, я сам попросился на наиболее опасный участок, желая доказать всем вокруг, что я предан королю и соправителю. Мамы к тому времени уже не стало, но оно и к лучшему. Вряд ли она спокойно встретила бы то, что вернулось с начавшейся войны домой. Достаточно будет сказать, что наша часть первая встретила противника, и что кроме меня в плен тогда попало всего десять человек, остальные так и остались лежать на поле боя. Не хочу вспоминать то, что происходило в плену. Столько лет прошло, но мне до сих пор больно. Когда меня освободили наши войска, вторгшиеся на земли захватчика, я напоминал полуразумный кусок мяса, а не человека. Маги меня подлатали, после чего король, повысив в звании сразу аж до капитана, отправил то, что осталось в почетную отставку с пожизненной пенсией, правда, небольшой. Став капитаном в двадцать четыре, я не чувствовал себя счастливым. Я чувствовал себя разбитым и никому не нужным. Можно даже сказать - дохлым. Сколько раз я был на грани самоубийства - даже не сосчитать, а про то, что два года пил не просыхая, я вообще молчу. Не знаю, сколько бы еще тянулась такая жизнь, но однажды меня чуть не похоронил заживо обрушившийся потолок в моей спальне. Ни разу не ремонтировавшийся дом в мамином имении начал просто разваливаться на куски. Помню свой тогдашний испуг. Помню, как враз протрезвевший, я осмотрелся и ужаснулся тому, что увидел. Я опустился. Вонял. Жил хуже бездомной собаки. Именно тот кусок потолка заставил меня взять себя в руки и заставить двигаться. Еще год я потратил, пытаясь восстановить то, что у меня оставалось, а потом понял, что не могу оставаться в имении, жить тихой жизнью, собирать подати и дожидаться очередных пенсионных выплат. Я устал прозябать в глуши, а тихая смерть в собственной кровати пугала меня больше плена, в котором мне удалось выжить. И тогда я подал прошение королю. В том письме я отказывался от пенсии и звания, полученного преждевременно, и умолял разрешить мне вернуться в армию. Я готов был на все, чтобы только убраться подальше из родных мест, и король принял мое прошение благосклонно. Поначалу, когда дни ползли за днями, а ответа все не было, я отчаялся, решив, что мое прошение даже рассматривать не стали, а когда посыльный привез мне пакет, запечатанный личной печатью Его Величества, часа три просидел, держа его в руках и не решаясь открыть. Когда все же открыл его дрожащими руками, то не сразу поверил прочтенному. В звании меня не понижали и пенсию не отбирали, а должность дали. Мне надлежало явиться к новому месту службы ровно через тридцать дней. Так в двадцать семь лет я снова вернулся в армию. Мамино имение я продал соседу, давно желавшему присоединить этот кусок земли к своим территориям, деньги частично потратил на необходимую амуницию, а оставшиеся положил в банк, куда отныне стала переводиться и моя заслуженная в молодости пенсия. У меня тогда даже волосы, частично поседевшие в плену, начали темнеть, а может мне это только казалось. В любом случае, я чувствовал себя вернувшимся к жизни. Мое возвращение в строй не прошло гладко. Многие офицеры поначалу воспринимали меня как выскочку, получившего высокое звание не за заслуги перед отечеством, а по прихоти моего покровителя. Сколько я выслушал шуток по этому поводу, сколько дуэлей провел, отстаивая свою честь, не припомню. Главное, что постепенно меня все же начали ценить за мой ум и талант, а не за мифического покровителя, которого никогда не было. А может тут сыграли свою роль шрамы на моем теле, которые так и не смогли вывести наши целители, и которые я иногда выставлял невольно напоказ в общих банях. Как бы то ни было, но где-то через год меня оставили в покое, дав спокойно служить. Затем я отличился во время сопровождения дипломатического посольства, потом было еще пару мелких приграничных стычек с соседями Соррии и подавление небольшого восстания в Грайе. Но о том деле вообще вспоминать не стоит, просто кучка недовольных недоумков. Ничего серьезного. Но действия мои не оставались незамеченными. Майор, подполковник, а теперь вот полковник, командующий приграничной крепостью, и это в тридцать шесть. И хоть мой карьерный рост не проходил гладко, я доволен. Вернее я был бы доволен, если бы не куча бумажной работы, свалившейся на мою голову с вступлением в новую должность. В Дарас, новую крепость, выстроенную на месте поселения, что было разрушено племенами Барийских пустошей несколько лет назад, я прибыл только три дня назад. Строительство еще было не полностью завершено. До сих пор достраивались столовая и одна из казарм. Конюшню еще даже не начинали строить. Слава Богу, хоть склады и оружейная были готовы. Кроме того крепость оказалась не полностью укомплектована офицерским составом, солдаты были на девяносто процентов новобранцами, продовольствия у нас была только треть от необходимого, обмундирование и оружие хоть и было завезено все, но качество некоторых вещей оставляло желать лучшего, о чем я немедленно доложил командованию. Вот так, со времени вступления в должность, я практически и не отрывал своей задницы от стула в кабинете. Учет, переписка, сверка, накладные, отчеты, поступления и траты. Вместо выполнения своих прямых обязанностей, я занимался бог знает чем, и конца этой канцелярской волокиты не было. Я даже ел здесь, отодвинув учетные книги в сторону. Кто-то из старших офицеров предложил мне взять адъютанта, но толкового молодого офицера поблизости не наблюдалось, а возьми на эту должность идиота, и эти бумаги, в конце концов, просто похоронят меня под собой. Вот тут-то в моем кабинете и появился он. Молодой, подтянутый, с азартным блеском в зеленых глазах. Я даже залюбовался молоденьким младшим лейтенантом, пока он не представился, отдав честь. Женье. В этом королевстве только одно семейство носило такую фамилию, а значит, за этим мальчишкой будет усиленно наблюдать тайная стража королевства. Только этого мне и не хватало. Если этот щенок поцарапает пальчик, меня вполне могут отстранить от службы. Придется носиться с ним словно с младенцем, что может быть хуже? И отправить его обратно в столицу не получится, если конечно не написать рапорт о его непригодности к военной службе. Но это будет сложно сделать. Очень сложно. А может, и нет. Выдавая ему одну из самых сложных рот, не укомплектованную ни одним ветераном, я в тайне надеялся, что он не справится, и я его смогу с чистой совестью отправить обратно в столицу, пусть там при штабе штаны просиживает. Но выглядывая несколько раз из окна своего кабинета, выходящего на плац, я видел, как он муштрует необученных селян, и с каждым разом моя надежда избавиться от сыночка высокопоставленного отца таяла, словно снег под солнцем. Когда же молодой офицер увел своих подчиненных на обед, я, помучившись немного с очередным докладом, но так ничего и не поняв из написанного, устремился на обед в офицерскую комнату, в которой с момента прибытия в крепость бывал всего два раза. Неторопливо поглощая свой обед, я краем уха прислушивался к офицерскому трепу и все ждал, когда же младший лейтенант Женье изволит посетить офицерскую комнату чтобы отобедать, но его все не было. Это настораживало и заставляло нервничать. Наконец, не выдержав, я вышел на воздух, и ноги сами понесли меня туда, где для солдат было оборудовано временное место для принятия пищи. Конечно же, он был здесь. Сидел со своими солдатами за одним столом. «Он бы их еще куревом угощать начал!» Столь дешевый, но самый распространенный способ завоевать у солдат авторитет меня взбесил. «Нашел время демонстрировать, что готов есть с ними из одного котла». Поскольку отчитывать при солдатах их непосредственного начальника было совершенно недопустимо, я отозвал его в сторону и высказал все, что думал по этому поводу, правда, мягче чем собирался. И каково же было мое удивление, когда я получил не только отпор, но еще вполне заслуженный «тычок мордой» в свою недоработку. В свой первый день в крепости я убедился в том, что кормят солдат вполне сытно, и забыл об этом. Повара, кузнецы и лекари во всех крепостях традиционно были из вольнонаемных. Они выполняли свою работу за деньги, а если не справлялись, то их просто увольняли, набирая других. Я же, проверив один раз качество кормежки, уверился в том, что все в порядке и выпустил этот вопрос из-под контроля. Как оказалось – зря. Злость вскипела во мне, словно вода в котелке. Вернувшись назад, я удостоверился в том, что младший лейтенант не приврал ни слова. На трясущегося повара было жалко смотреть, так что пугнув его как следует, я чуть ли не бегом устремился к себе в кабинет. Мне было стыдно. Правда. Я всегда считал что одеть, обуть и накормить солдат – это первая забота их командира, а тут… забыл. Пустил все на самотек, увлекшись второстепенными бумажками, совершенно выпустив из виду то, что творится с людьми у меня под носом. И кто мне нужен был, чтобы напомнить об этом? Младший лейтенант, вчерашний выпускник академии, по фамилии Женье. Очень стыдно. «А имя? Как его имя?» Остановившись перед дверью в свой кабинет, я попытался вспомнить. - Верген? Венден? Ах, да, Вальдин. Закрыв за собой дверь и подойдя к окну, в которое был виден совершенно пустой сейчас плац, я встал, прислонившись лбом к холодному стеклу. - Видимо, я чем-то прогневил бога, раз он решил послать мне тебя, Вальдин Женье. ГЛАВА 3. Вальдин. После обеда я повел свою роту в казарму. Заниматься сразу после обеда, пусть и такого гадкого, было сущей глупостью, так что я решил уделить пару часов внимания внешнему виду своих солдат. То, что я видел перед собой сейчас, больше напоминало пугал огородных, а не королевские войска. В казарме я ужаснулся тому, что не только внешний вид моих солдат был ужасен, так что для начала я приказал убрать в казарме, привести в порядок кровати, после чего объяснил солдатам, как правильно подшивать свою форму, чтобы она сидела на солдате как форма, а не как дерюжный мешок. Один из молодых парней попробовал пожаловаться на то, что он шить не умеет, но когда я предложил подшить форму вместо него, он быстро научился держать иголку с ниткой правильно. Пока они штопали и подшивали, я составил график дежурства по казарме, распределив для этого солдат на группы. Когда хозяйственные хлопоты были окончены, я построил своих арбалетчиков, показал, как правильно крепить за спину арбалет, чтобы он не бил по спине во время ходьбы или бега, и снова повел их на тренировочный плац. Передо мной стояла задача научить их четко знать право и лево, строиться и маршировать. Это основа армейской науки, дальнейшее движение без этих нехитрых знаний – невозможно. Если строиться мы в конце-концов научились, то с поворотами и маршем были явные проблемы. Треть солдат упорно продолжали путать право и лево. Это заставляло меня скрипеть зубами и тихо ругаться, пока я не сообразил, как можно исправить эту ситуацию. Послав одного из солдат к складам, я велел ему притащить охапку соломы, которую использовали для покрытия крыш. Вскоре затребованное было у меня в руках, и я занялся тем, что лично привязывал к левой ноге каждого солдата маленький пучок соломы. - Солдаты, солома – это левая сторона. Если я командую налево, вы должны повернуться в ту сторону, где солома. Если даю команду – направо, поворачиваетесь в ту сторону, где нет соломы. На марше я буду командовать аналогично. Левой – делаем шаг той ногой, где привязан пучок соломы. Все запомнили, что лево – это солома? Тогда приступим. До ужина я гонял своих подчиненных по плацу, уча их маршировать и выполнять простые команды. Любой подошедший к плацу мог слышать: - Солома, солома, раз, два, три. Левой, солома, раз, два, три. Левой, солома, раз, два, три. Смешно? Возможно. Но я все же добился того, что ребята начали ходить по плацу в ногу и поворачиваться в одну сторону. Потом был ужин, причем вполне удовлетворительный и сытный, после которого мои уставшие арбалетчики заснули без задних ног, едва добравшись до своих кроватей и помывшись на скорую руку, а я ушел, наконец, в комнату, которую мне выделили для проживания. Спать хотелось страшно, но требовалось проделать еще одну весьма важную вещь. Быстро приведя себя в порядок, после дня проведенного на свежем воздухе, я посетил комнату для офицеров, чтобы познакомиться со своими сослуживцами. Кроме меня из младших офицеров в крепости находились: лейтенант, приписанный к хозотряду, из-за чего теперь пыжился словно индюк, и два старших лейтенанта из необходимых четырех, командовавших пехотными ротами. Старших офицеров тоже был не полный комплект: майор, который по идее должен был быть правой рукой полковника, но при этом он занимался исключительно хозяйственной частью и продовольствием, как я понял из разговоров, и два капитана, командовавшие пехотными отрядами. Самого полковника там не оказалось, офицеры изволили пошутить, что его, видимо, похоронили тонны бумаг, что требуют самого пристального внимания командира. Я вежливо улыбнулся шутке, хотя мне она совсем не показалась смешной. Видели бы они, какие горы бумаг лежат на столах моего отца и папы, вот уж действительно - горы, и в этом нет ничего смешного, если только человек относится серьезно к своим обязанностям, а не сваливает все на других. Около часа я провел в комнате офицеров, потягивая легкое вино и слушая разговоры о бабах и о том, что их солдаты просто сборище тупых недоумков. Особенно старались жаловаться на своих подчиненных оба старших лейтенанта, на которых, за неимением достаточного количества офицеров, свалилась двойная работа. Мой язык так и чесался посоветовать им меньше болтать, уделяя больше времени своим солдатам, но я все же сдержался. За время этой посиделки я понял, почему полковник интересовался тем, за какие грехи меня отправили в эту крепость. Кажется, тут собрался отнюдь не цвет воинства Соррии. В крепости на данный момент находилось около четырехсот пятидесяти человек. Часть солдат была в приграничных разъездах. Конные патрули прочесывали каждый свой участок границы и менялись каждые четыре часа, что было, на мой взгляд, вполне разумно, а вот один из капитанов негодовал по этому поводу, и все из-за того, что руководить разъездами и составлять графики приходилось именно ему. «Бедный полковник, такое впечатление что тут собрали одних лентяев и разгильдяев. Вот не повезло мужику». Прослушав эти однообразные выступления около часа и посочувствовав в душе нашему командиру, я откланялся, ссылаясь на то, что только сегодня прибыл и хотел бы отоспаться. Сопровождаемый пожеланиями спокойной ночи, я отправился к себе, но то ли задумался, то ли еще по какой причине, в конце коридора я свернул направо, а не налево, как должен был. Шагов через десять я понял свою ошибку и хотел было вернуться, но тут мой взгляд остановился на полоске света, пробивавшейся из-под приоткрытой двери. Каюсь. Любопытство мой вечный враг. Подкравшись к двери, я заглянул в узкую щелочку, да так и замер с открытым ртом, разве что слюни не пускал. Это была комната полковника Фроста, и сейчас он, в одних широких штанах и босиком, занимался гимнастикой, по-другому эти движения никак нельзя было назвать. Медленно и плавно он перетекал из одного положения в другое, меняя положение рук и скользя ногами по полу, словно по льду. Если бы он двигался раза в два быстрее, я бы сказал, что вижу бой с тенью, но он скользил так грациозно, словно лебедь на поверхности озера. А его тело… м-м-м. У меня просто руки зачесались, так захотелось прикоснуться к его груди, почувствовать под пальцами перекатывающиеся мышцы, стереть пот блестевший кое-где на коже, а может и лизнуть, пробуя на вкус его тело, вдохнуть его запах. О-о-о. Еще пара движений и я бы точно вошел к нему, пусть потом наказывает, как хочет, но полковник вдруг замер спиной ко мне, чуть согнув ноги в коленях и держа руки, со сжатыми кулаками, на уровне пояса брюк. Его неподвижность продлилась всего мгновенье, за которое я успел сделать один судорожный вздох, решив, что меня заметили, но все оказалось куда проще. Он просто закончил свои упражнения. Выпрямившись и сделав несколько шагов вперед, полковник остановился прямо под светильником, освещающим его комнату, взял со стула полотенце и, повернувшись боком ко мне, все еще незамеченным топчущимся под его дверью, пошел куда-то в сторону, скрывшись с глаз. Пока он ходил по наиболее освещенной части комнаты, я успел заметить шрамы, пересекавшие его спину и исчезавшие под поясом брюк. От мысли, что кто-то посмел испортить такое тело, я чуть не зарычал. Притворив дверь в комнату полковника, нечего любоваться этим человеком кому попало, я чуть ли не бегом бросился к себе. Отец будет ругаться. Он просил меня пользоваться своей силой как можно реже и держать ее в секрете, но мне срочно нужны были ответы на некоторые вопросы. Срочно! Взяв ориентиры своей комнаты, и заперев свою дверь, чтобы кто-то не вошел в мое отсутствие, случайно, я переместился в то место, где в это время мог находиться Его Величество. Широкая постель и два расслабленных тела на ней, сплетенные в объятьях. - Я вовремя. Король застонал, прикрыв лицо правой рукой, а его супруг быстро накрыл их обоих покрывалом. Какая скромность. Как будто у них есть что-то, чего нет у меня. В другое время я бы непременно пошутил по этому поводу, но сейчас мне было не до того. - Отец, мне нужно знать о полковнике Фросте все. - Так уж и все? – Его Величество ехидно усмехнулся, глядя на меня из-под пальцев. - А утром об этом поговорить нельзя? – соправитель отца отчаянно зевнул, а потом положил голову на грудь короля и закрыл глаза, всем своим видом показывая, что собирается спать. - Нельзя. Это срочно. - Папка на столе в моем кабинете, - отец крепче прижал к себе своего супруга и, взъерошив его волосы, поцеловал в макушку, - как совершенно верно предположил Стас, ты непременно явишься за этими бумагами, мой любопытный отпрыск, так что я их уже подготовил. Прочтешь, верни на место! Последнюю фразу Его Величество прокричал мне в спину, так как я уже устремился за бумагами, не обращая внимания больше ни на что. Захлопнув папку, я машинально отправил ее туда, откуда взял всего пару часов назад, и, закрыв глаза, задумался. Смог бы я вернуться в строй после такого? Не знаю. И проверять, желания нет. Знаю только, что теперь я уважаю этого человека намного сильнее. Так, размышляя о Фредрике Фросте, я и заснул. Утром меня разбудил колокол, традиционно начинавший день в любой крепости. Этим же колоколом подавались все команды и тревожные сигналы. Встав, я быстро умылся, оделся и отправился на завтрак в офицерскую комнату. Там я тоже не задержался надолго. Заспанные физиономии некоторых офицеров навевали тоску, а у меня на сегодня было еще слишком много дел, поэтому поинтересовавшись у офицеров, присевших рядом, проснулся ли полковник, и получив утвердительный ответ, я поспешил в его кабинет. - Сэр, разрешите войти? - Проходите, младший лейтенант. Слушаю вас, - полковник сидел за столом, внимательно изучая какие-то бумаги и что-то выписывая из них в толстую тетрадь. При моем появлении он даже головы не поднял. - Сэр, сегодня я хотел бы заняться с моими арбалетчиками стрельбой, но для этого необходимо ваше разрешение на получение арбалетных болтов. - Надеюсь, не бронебойных? – полковник, наконец, соизволил поднять голову, вперив в меня взгляд своих серо-синих глаз. - Нет, сэр. Обычные болты. Мишенью будут соломенные чучела, так что думаю, десятка болтов на каждого нам хватит. Полковник задумчиво поджал губы, но ничего не сказал. Быстро что-то начеркав на чистом листе бумаги, он протянул этот листок мне. - По пять болтов. Не больше. Неизвестно, когда мы сможем пополнить запасы. Отдайте интенданту, майору Грюму, и он выдаст вам все требуемое. Идите. Отдав честь, я покинул кабинет и направился к казарме, где размещалась моя рота. Работы сегодня намечалось очень много, но прежде всего, требовалось получить арбалетные болты и сделать соломенные мишени. - Солдаты, каждый из вас получил по пять арбалетных болтов, - я шел вдоль строя, строго глядя на своих подчиненных, - сейчас мы начнем тренироваться по пятеркам. Пока мы просто пристреляемся. Я должен знать, как вы справляетесь со своими арбалетами. Норматив стрельбы королевских арбалетчиков пять выстрелов в минуту. Учтите, я требую не меньшей скорости стрельбы, на первых порах. Здесь граница. Мы не имеем права почивать на лаврах, как обычные стрелки. Наша задача - добиться скорости в шесть выстрелов в минуту. Мои арбалетчики зароптали, но я не собирался выслушивать их жалобы и сомнения. - Первая пятерка, на линию стрельбы! Через два часа я снова ходил перед строем арбалетчиков, недовольно хмуря брови. Отстрелялись мои новобранцы просто отвратительно. После того как они собрали свои арбалетные болты, застрявшие в соломе и досках за мишенями, я велел им построиться. - Солдаты. Ничего хуже я просто не видел. Большинство из вас успело сделать только три выстрела. Вы что думаете, враг будет ждать, пока вы соизволите натянуть тетиву? Нет, он ждать не будет, особенно если вы окажетесь лицом к лицу с дикими степными племенами, превосходными всадниками и воинами. Они просто сметут вас со своего пути! Уничтожат. Растопчут. Разорвут на части. Кто знает, что надо делать, чтобы не погибнуть при такой скорости стрельбы? Арбалетчики стояли, пожимая плечами и растерянно переглядываясь. - Не знаете? Тогда отвечу я. Чтобы не погибнуть, вы должны… бежать! – рявкнул я так громко, что некоторые солдаты даже подскочили. - Что встали?! Не умеете стрелять, будем учиться бегать! Пять кругов вокруг плаца! Бегом марш! Солдаты сорвались на бег, и я побежал рядом с ними, подгоняя ребят и насмехаясь над их неуклюжими попытками сохранить строй. Мои насмешки подстегивали их не хуже кнута, и они бежали, бросая на меня косые злые взгляды. Пусть злятся. Злость помогает выжить на войне, только если это нормальная здоровая злость, а не ярость, затмевающая разум. Именно такую злость я и должен в них воспитать. Вырастить. Взлелеять. И пусть поначалу она будет направлена на меня. Я перетерплю их злые взгляды и даже слова, зато они выживут, когда придет их час. Закончив забег, ребята начали валиться на землю, пытаясь отдышаться, но я не позволил им это сделать. - Взвод, смирно! Первая пятерка на линию стрельбы! До обеда мы успели еще два раза пробежаться вокруг плаца и три раза отстреляться, все с теми же успехами. Незадолго до обеденного колокола я услыхал, как кто-то из солдат, ругая меня, сказал, что сам я и трех раз не выстрелю, а от них требую. Мы как раз заканчивали очередную пробежку, так что добежав до начерченной мной линии, с которой солдаты стреляли по мишеням, я забрал у одного из них арбалет и одну за другой выпустил все пять болтов, пробив соломенную мишень в области условной головы противника. Мои арбалетчики смотрели на это разинув рот. Согласен, ребячество, но прах вас побери, я показал им, что не требую от них ничего невозможного. - Вот чего я от вас хочу! И я это получу! Даже если вы сдохнете на этом плацу! Мои слова как раз совпали со звоном колокола, так что я построил своих шатающихся от усталости солдат и повел их на обед. После обеда, я снова привел солдат на плац, только на этот раз я учил их стрелять из построения в две шеренги. Первая шеренга стояла на одном колене, тогда как вторая стреляла из-за их спин. Потом ребята менялись. Самое сложное было заставить их перезаряжать арбалет, не направляя на своих же соратников. Я долго объяснял, как правильно надо это делать, но пока один молоденький парень, ослушавшийся меня, чуть не пристрелил своего приятеля. Они, мои "вояки", не понимали, зачем мне это надо. Отправив легкораненого солдата к лекарю, в сопровождении его «обидчика», я продолжил занятия, но теперь солдаты внимательно слушали то, что им говорилось. Так пролетело время до ужина и отбоя, когда я, уставший как собака, отправился спать. Вот только до своей комнаты я добрался далеко не сразу. Заметил свет в кабинете полковника Фроста, посмеялся про себя над трудягой полковником, которого запрягли в чужую повозку, вот он теперь и тянет, а потом… ноги сами понесли меня в сторону его рабочего кабинета. Фредрик. Вместо того чтобы работать я прилип к стеклу и наблюдаю за занятиями на плацу. Пехотные солдаты появляются там время от времени, чтобы лениво помахать мечами, по-другому их занятия назвать сложно, но при неполной комплектации офицерского состава мне трудно требовать от подчиненных выполнения чужих обязанностей. Зато младший лейтенант Женье отнесся к своим обязанностям более чем ответственно. Я смотрел, как он бегал по плацу наравне со своими подчиненными, и понимал, что зря посчитал его слабаком, получившим звание по папиной протекции. Ой, зря. Из этого человека получится прекрасный офицер. Я бы даже взял его своим адъютантом, если бы не его фамилия. От Женье лучше держаться подальше. Мало ли что. Согласен, попахивает трусостью, но тому, чья семья побывала в опале, надо держаться подальше от крупных политических фигур. На всякий случай. Шкура целее будет. Когда солдаты арбалетной роты отправились обедать, я снова вернулся к ненавистным бумагам, ставшим центром моей жизни. - Адъютант все-таки нужен. Очень. От бесконечных цифр и слов, у меня разболелась голова. Промучившись еще немного над складскими отчетами, поданными сегодня, я почувствовал, что еще немного и голова моя просто лопнет от напряжения, а значит, надо отдохнуть. Если пойду к себе, то до утра уже не вернусь, а завтра мне надо будет уже работать с полученными цифрами, значит надо доделать все сегодня. Тяжело вздохнув, я потер пульсирующие виски, отодвинул в сторону складскую книгу, отчеты по которой проверял, сложил перед собой руки, на манер школяра, и на минутку опустил на них голову. Боль стала чуть тише. «Сейчас отдохну так еще минутку и продолжу. Сейчас…» ГЛАВА 4. Вальдин. Что меня заставило пойти в другую сторону, я не понимал. Ноги буквально сами понесли меня к кабинету полковника Фроста. Дверь оказалась приоткрыта, светильник у стола горел, и полковник тоже находился за столом, вот только он не работал, а спал, положив голову на сложенные перед собой руки. Тихо сделал несколько шагов вперед, прислушался к его мерному дыханию и понял, что он действительно спит. Бедолага. Одна прядка коротких волос на виске, совершенно седая, привлекла мое внимание. В груди кольнуло. Совсем не старый мужчина выглядел как старик. Изможденный, замученный проблемами старик. Руки сами потянулись к его лицу, но я благоразумно остановил свой порыв. Не то время и место. Вместо этого я тихо взял толстый журнал, пролистал его и бегло просмотрел кипу бумаг, лежавших на столе. Все понятно. Работа в принципе несложная, но только для того, кто знает, что надо делать и как, а когда понятия не имеешь, что требуется сделать… Н-да, господин полковник, кинули вас как щенка в воду, выплывешь – твое счастье, нет – твои проблемы. Посмотрев еще раз на уснувшего командующего крепостью, я подошел к маленькому столу у входной двери, видимо предназначенному для адъютанта, и зажег над ним лампу. Потом пришлось вернуться обратно к столу полковника за чернилами и перьями, после чего принялся за работу. Когда я закончил, за окнами было еще темно. Спать хотелось страшно, шея затекла от неудобного положения за столом, но я справился со всеми бумагами, внеся все нужные цифры и расчеты в журнал. Оставалось только рассортировать бумаги по датам, разложить их и скрепить, чтобы избежать потери каких-либо сведений. Быстро справившись с этим, я отнес все на стол полковника, потушил свет и тихо удалился, прикрыв за собой дверь. До утреннего колокола мне оставалось спать часа три. - Ничего, отоспимся на том свете. Утро началось неимоверно рано для невыспавшегося меня. Короткая разминка, холодный душ из ведра, чтобы проснуться, легкий завтрак, и вот я уже вел своих ребят на стены. Конечно, я спешил, мы еще предыдущие упражнения не довели до совершенства, но я просто чувствовал, что время поджимает. Я не мог объяснить, в чем было дело, дара предвидения во мне никогда не замечали, но все же что-то упорно гнало меня вперед. - Солдаты, сегодня мы будем отрабатывать построение на стенах и отражение атак осаждающих на крепость. И снова я гонял ребят до обеда, заставляя их перемещаться по крепости, отражая условные атаки противника. После обеда я вернулся с ними на плац и продолжил занятия по скорострельности и меткости стрельбы. К вечеру мы все же достигли скорости пять выстрелов в минуту. Не совсем понимаю, как им это удалось, видимо бегать надоело. Зато с меткостью нам предстояло работать и работать. Сигнал на ужин, вызвавший у солдат вздох облегчения, прервал наши занятия. Ребята строем отправились в столовую, под руководством своих взводных, перешучиваясь друг с другом и добродушно посмеиваясь над неудачами сослуживцев. Глядя на них, я понял, что мои арбалетчики начали превращаться в единую команду, срастаться в воинское братство, готовое выступить единым фронтом против любого противника и подставить плечо товарищу по строю. Значит, мои старания не пропали даром, и даже если… - Нет, думать о плохом я не буду. Тряхнув головой, чтобы отогнать дурные предчувствия, я направился к офицерской комнате. Я предвкушал отдых, вкусный ужин и долгожданный отдых, когда тревожный звон колокола на воротах заставил мое сердце провалиться в пятки. Это не к добру. Отбросив все мысли об отдыхе, я бросился к воротам. Практически сразу рядом со мной оказался бегущий полковник, выскочивший из дверей, так что к воротам мы добежали одновременно. - Дежурный, докладывайте! – выкрикнул полковник, опережая меня всего на шаг. - Сэр, - дежурный козырнул, отдавая честь, - там приближается лошадь без всадника, но под седлом. И попона, судя по всему, наша. Выслушав доклад дежурного, полковник птицей взлетел по ступенькам на стену. Я поспешил за ним и увидел то, что взволновало солдата, поднявшего тревогу. - Сигнальте патрулям возвращение! – выкрикнул полковник. - Немедленно! Трубы взвыли, и их пронзительный звук пронесся над степью, вселяя тревогу в души слышавших эту мелодию. Ему вторил набат большого колокола, вознося тревожное «Бум!», кажется, до самых небес. Когда мы спустились, все офицеры, собравшиеся у ворот, начали наперебой требовать объяснений. - На лошади наша попона, заляпанная кровью. Это значит, что на какой-то разъезд совершено нападение. - А не лучше ли послать дополнительные разъезды для выяснения обстановки? – поинтересовался побледневший майор. - Нет, не лучше. Я не могу разбрасываться людьми. Слишком большая вероятность, что они могут не вернуться. А сейчас - все по местам. Стражу на стенах утроить. Солдатам продолжить ужин. Неизвестно, удастся ли им поесть в ближайшее время. Майор Грюм, выдать немедленно людям боевое оружие, фляги с водой, сухие пайки, арбалетные болты и дополнительные тетивы для арбалетов, а еще перевязочные пакеты. Чтобы к концу ужина все было готово, и солдаты получили все в полном объеме. - Но… - Действуйте! - Есть, сэр! – козырнув, майор помчался выполнять приказ полковника. Полковник как в воду глядел. Когда все разошлись, я решил остаться у ворот. Полковник Фрост бросил на меня колючий взгляд, но ничего не сказал. Молча развернувшись, он широким шагом отправился в сторону центральной башни, на вершине которой располагался не только большой колокол, но и охапка просмоленного хвороста. В случае нападения его следовало поджечь, чтобы оповестить соседние крепости о приближении врагов. Глядя ему вслед, я поразился тому, как преобразился этот человек в минуту опасности. Он и раньше мне нравился, а теперь, волевой, решительный мужчина вызывал у меня желание видеть его рядом с собой постоянно. Сразу вспомнились слова соправителя отца, дяди Стаса, как он просил себя называть: «Если встретишь человека, рядом с которым тебе хотелось бы просыпаться каждое утро, хватай его и держи, это твоя судьба». Да, трахать, простите за нелицеприятное слово, мне хотелось многих, а вот проснуться утром в объятьях, мне хотелось только с ним. Пока я размышлял, лошадь, поднявшая тревогу, наконец, достигла ворот. Один из солдат подхватил ее под уздцы, останавливая, и я убедился в том, что полковник не ошибся. На седле была кровь, а еще кровавый отпечаток ладони остался на покрытой потом шее животного. - Отведи коня на место, накорми и дай воды, - велел я солдату, державшему коня. Через пару минут рядом со мной остановился вернувшийся полковник. Мы переглянулись. На мою вопросительно поднятую бровь он ответил молчаливым кивком. Значит, с хворостом все в порядке. Еще через пять минут тревожное ожидание было прервано сообщением дозорного: - Разъезд показался! Когда скачущие галопом солдаты оказались возле самой крепости, вдали показалась еще одна группа верховых солдат. Значит, как минимум два разъезда уцелели. Есть от чего порадоваться. В такой разъезд обычно входит от четырех до шести солдат. В больших крепостях, стоящих в наиболее неспокойных районах, к ним может присоединиться слабенький маг, в чьи обязанности входит отслеживание магических возмущений. Кстати... - Сэр, в крепости есть маги? - тихо спросил я у полковника, на что он отрицательно качнул головой. - Не успели прислать. А вот это уже плохо. Вон и полковник хмурится. Если среди нападавших есть маги, они крепость по камешкам разнесут, а мы им ничего не сможем противопоставить. Хреново, как говорит дядя Стас. Еще полчаса тревожного ожидания и крик дозорного: - Два всадника! За ними погоня! Варвары! Человек тридцать! Солдаты, собравшиеся позади нас, зашумели, выражая готовность выйти на защиту своих товарищей в любой момент, но полковник гаркнул: - Стоять! Это может быть приманка. Приготовиться закрыть ворота! Я в свою очередь добавил, увидав своих ребят в общей толпе: - Арбалетчики, занять позиции на стенах! Наука не прошла даром. Немного суетливо, но все же достаточно четко, ребята выполнили мою команду. Я сам тоже поднялся на стену. Отсюда было лучше видно. Остальные солдаты ринулись на стены следом за нами, но это уже не могло помешать ни мне, ни моим ребятам. - Зарядить арбалеты! Эх, жаль майор там не телится. У нас оставались только тренировочные болты, по пять штук на брата, меткостью мои арбалетчики пока не отличались, но если подпустить врага поближе, чтобы не зацепить своих, то степняков можно будет пугнуть, а если повезет, то и убить парочку. Надеюсь, к тому времени, как завяжется более серьезная заваруха, нам поднесут все необходимое. Ну, ближе. Еще ближе. Но варвары оказались слишком хорошо осведомлены о дальнобойности наших арбалетов. Они остановили своих коней метрах в двухстах от стен и начали выкрикивать оскорбления в наш адрес, потрясая своим оружием. Хороший стрелок мог бы их достать, но хороших арбалетчиков у нас не было. Вот что заставляло меня заскрежетать зубами от злости и сжать кулаки. В крепость влетели два солдата, один из которых едва держался в седле, а его мундир был залит на груди кровью. В тот же миг ворота захлопнулись с железным стуком. Неужели степняки рискнут взять нас в осаду? Над крепостью поднялся черный дым, возносясь в небо и подавая сигнал тревоги всем, кто мог его увидеть. Отдав все необходимые приказы, полковник Фрост поднялся к нам на стену. В этот момент к всадникам, дразнившим нас с приличного расстояния, подъехали еще около пятидесяти варваров. Быстро переговорив с преследователями наших солдат, один из вновь прибывших выехал вперед и закричал что-то на своем языке, потрясая зажатым в руке… - Ах, ты скотина, - выдохнул я, разглядев этот предмет. То, что поначалу я принял за мешок, оказалась человеческая голова, удерживаемая варваром за волосы. Наши солдаты застонали, а кое-кто даже закричал, узнав одного из старших лейтенантов, отправившегося сегодня на осмотр территории с четвертым разъездом. Молодой мужчина всего на три-четыре года старше меня, мечтавший жениться на соседской девчонке, когда получит чин старшего офицера, никогда больше не вернется домой. - Ты труп, - зло бросил я, выхватил из рук стоявшего рядом арбалетчика заряженное оружие и прицелился. Главное не торопиться. Садившееся солнце окрашивало небо в багровые тона и давало маловато света, но мне должно хватить. Я навел на цель, делая поправку на ветер. Медленный выдох. Задержать дыхание всего на миг, пока нажимаешь на спусковой крючок, и болт отправился в полет. Судорожный вдох, в резко заколовшую от недостатка воздуха грудь, и я увидел, что не промахнулся. Стрела вошла именно туда, куда я целил. Степняк рухнул с коня, выбитый из седла моей стрелой, попавшей ему в горло. Остальные варвары взвыли, словно стая шакалов и ускакали прочь, оставив тело своего земляка лежать на земле. Наши же солдаты закричали от радости и их громкое «Ура!», прогремело для меня не тише тревожного колокола. - Н-надо голову забрать, - робко проговорил один из наших солдат, когда всеобщее ликование чуть улеглось. Кто-то тут же ринулся к воротам, желая их открыть, а я, практически сразу, почувствовал, что рядом творится какое-то колдовство. Полковник тоже видимо что-то почувствовал, потому что тут же гаркнул: - Не сметь! - Почему? – отозвался вновь появившийся на стенах майор, но пояснений уже не потребовалось. Варвары, удалявшиеся от крепости, вдруг исчезли, словно растворились в воздухе, а через мгновение воздух в том месте задрожал, словно мираж в пустыне, и там, где еще мгновение назад ничего не было, проявилась армия варваров, надвигающаяся на крепость шагом и в полном молчании. У меня даже мороз пробежал по коже, заставляя волосы встать дыбом. - Покров невидимости и копыта замотанные тряпками, - выдохнул я, рассматривая тысячную армию варваров, замершую под нашими стенами. Их мохнатые низкорослые лошади иногда трясли головами, отгоняя насекомых и тихий звон удил, был единственным звуком, нарушавшим воцарившуюся тишину. - Получить оружие! Занять оборону! - скомандовал полковник и солдаты, только что в страхе обозревавшие строй варваров под стенами крепости, пришли в движение. Зазвучали команды, заставившие людей действовать, а не придаваться унынию и страху. Нам предстояла осада. - Господа офицеры, за мной, - полковник спустился со стены, собирая нас вне пределов слышимости солдат. - Положение весьма серьезное. Нам не выстоять больше трех-четырех часов против них. Магов у нас нет, а у них, судя по тому, как степняки смогли подобраться к крепости незамеченными, - их достаточно. Ваши предложения? Но учтите, сдача крепости – неприемлемый вариант. Офицеры молча переглядывались, а полковник все больше хмурился, и тогда я решился. - Сэр, позвольте поговорить с вами наедине. - Какие могут быть секреты в такой момент? Говорите здесь, при всех. - Не могу, сэр. Это секрет государственного значения, и если бы не чрезвычайная ситуация, я бы рта не раскрыл. - Хорошо, - полковник нахмурился, - майор, остаетесь за старшего, младший лейтенант, за мной. Фредрик. Пробуждение было не из приятных. Проснуться сидящим за столом – это то еще удовольствие. Может, если бы я был моложе, такой сон и не сказался бы на моем теле, а так… спина, плечи, шея, ноги, все затекло и побаливало. Я чувствовал себя старой развалиной. - Нет, так дело не пойдет. Я буквально заставил себя встать и начать разминку, прямо тут, в кабинете, благо, было еще рано и заря только занималась. Разогнав кровь в застоявшемся теле, я вернулся к столу и замер, пораженный. То, над чем я корпел вчера вторую половину дня, было сделано. Судорожно пролистав журнал и бумаги, аккуратно скрепленные между собой, я понял, что кто-то проделал всю работу за меня. Все, что необходимо, было занесено в свои графы четким красивым почерком. - Вот это номер. Кто же это так постарался? Осознание пришло мгновенно. Младший лейтенант Женье, кто же еще. Но теперь возник другой вопрос: - Чего он этим добивался? Простите, но в благородные порывы я давно разучился верить. Убрав бумаги в отведенное им место, я сел за стол, задумчиво постучал пальцами по столешнице. Если ему что-то от меня надо, он обязательно придет требовать свое за оказанную помощь. - Ладно, подожду. Сам придет. С такими мыслями я занялся повседневной рутиной, иногда оглядываясь, выискивая взглядом младшего лейтенанта, но он, кажется, и думать забыл обо мне. Что вообще происходит? Услыхав звон колокола, призывающий на ужин, я встрепенулся. Женье так и не подошел ко мне за весь день, хотя несколько раз я видел его, гонявшего арбалетчиков по стенам крепости. Терпение мое лопнуло. Я спустился вниз, намереваясь перехватить его на входе и выяснить, наконец, причину его столь странного поведения. Я уже видел его приближение сквозь приоткрытую дверь, когда тревожный сигнал заставил меня позабыть о своих планах, бросившись бежать к воротам крепости. Дальше события понеслись вскачь. Лошадь с пустым седлом, вернувшаяся в крепость, заставила меня принять все меры предосторожности, чтобы не допустить противника в крепость. Увы, предчувствия меня не обманули. Когда защищающее заклятие спало с армии степняков, у меня сердце чуть не ухнуло вниз. Отразить такую силищу силами пятисот человек, большая часть которых плохо обучена и при полном отсутствии магов, – нереально. Сдаться? Да я лучше всю крепость взорву своими руками. - Сэр, позвольте поговорить с вами наедине. Эти слова младшего лейтенанта чуть не заставили меня зарычать на него. Это ж надо было выбрать такой момент, чтобы поговорить о какой-то ерунде. И главное, при всех говорить не захотел, значит, точно что-то тут не чисто. ГЛАВА 5. Вальдин. Полковник завел меня в свой кабинет и, обернувшись, кинул убийственный взгляд, если бы так можно было убить, моя обугленная тушка уже дымилась бы на полу. - Итак, младший лейтенант, я вас слушаю. И пожалуйста, покороче. - Да, сэр. Вы прекрасно понимаете, что самим нам не выстоять. Если срочно не появится помощь, крепость падет, а посему я хотел спросить, как вы собираетесь оповестить генштаб о наших проблемах. - Несколько добровольцев попытаются пройти осадившую нас армию. Желаете стать добровольцем? - Почти. Хочу вам предложить сделать доклад Его Величеству лично. Полковник непонимающе посмотрел на меня. - Это шутка? - Нет. Это государственная тайна. Сосредоточившись, я открыл портал в королевскую спальню и, схватив за руку полковника Фроста, потянул его за собой. Двое, сплетенные в страстных объятьях, не сразу заметили посетителей, зато, когда Его Величество понял, что у них в комнате посторонние, гневу его не было предела. - Вальдин, что ты себе позволяешь?! В тюрьму захотел?! - Прошу прощения, Ваше Величество, но дело чрезвычайной важности. Полковник Фрост сейчас Вам все объяснит. - Фрост! Ты посмел сюда кого-то притащить?! - Подожди, Гордон, - соправитель короля накинул на них обоих покрывало и положил ладонь на плечо супруга, - мальчик не настолько легкомысленен, видимо, дело действительно серьезно. - Более чем, благодарю вас, лорд Стеис. Я поклонился, а полковник, видя, что взгляды обоих правителей скрестились на нем, шагнул вперед и опустился на одно колено, склонив голову и приложив открытую ладонь к груди. - Ваше Величество, дело действительно не терпит отлагательств. Крепость Дарас подверглась нападению со стороны степняков. Около двух тысяч варваров, в данный момент, осадили крепость. Поскольку крепость так и не была полностью доукомплектована личным составом и магами, мы не сможем долго продержаться. - Степняки подошли к крепости, прикрытые мощным заклинанием невидимости, - вмешался я, - прикрыть такую массу людей может далеко не последний маг. - Или десяток магов средней руки, - король Гордон, на миг прикрыл глаза, - если варвары сходу крепость не взяли, до утра они штурм не начнут. Вера степняков не приемлет смерти ночью, когда Отец-Солнце не может видеть их отлетающие души. Сейчас возвращайтесь обратно, а я быстро соберу магов и свою личную гвардию. Вальдин, откроешь портал у королевских казарм через семь часов. Думаю, мы сможем устроить варварам небольшой сюрприз. Идите. Я вновь открыл портал, и мы с полковником вернулись в его кабинет. - Господин полковник, надеюсь, о нашем путешествии узнает как можно меньше людей. Прежде чем ответить, полковник опустился на ближайший стул и вытер вспотевший лоб. Только сейчас я заметил, как он побледнел. Видимо, встреча с Их Величествами взволновала его сильнее, чем он продемонстрировал только что в спальне. Силен мужик. - Да уж, маг-пространственник – это большая редкость. Ваш талант на вес золота, так почему же вы… - Сэр, я пока не могу рассказать вам всего. Это действительно государственная тайна, и я не имею права ее разглашать, по крайней мере, пока. - Понятно. Ну что же, младший лейтенант, пойдемте к солдатам, надо обрадовать их тем, что утром к нам подоспеет помощь. Вздохнув, полковник Фрост решительно поднялся и направился к выходу. Мне не оставалось ничего другого, как последовать за ним. Ночь прошла действительно спокойно, если не считать нервозности по поводу собравшегося под стенами противника. Варвары разложили костры, и всю ночь мы были вынуждены слушать их песни, призванные поднять бодрость у степняков перед штурмом. Степные племена всегда славились своими конными, но еще никогда они не объединялись в столь большое воинство и не осаждали крепостей. Так что же поменялось в их жизненном укладе? Видимо появился сильный лидер, и теперь он рвется к власти? Но зачем ему крепость? Странно все это. Всю ночь я ходил по стенам, пытаясь разглядеть, что происходит во вражеском лагере, хоть полковник и отправлял меня спать. Он вообще приказал ложиться спать посменно, чтобы каждые три часа менялся караул. Не знаю, смог ли кто-нибудь уснуть в эту ночь, я - точно нет. Да и полковник глаз не смыкал, это я знаю точно. Он то и дело мелькал на стенах, у солдатских костров, рассказывая им какие-нибудь байки из своей юности, поднимая настроение и боевой дух нашего воинства. Солдаты смеялись, а я вспоминал его исчерченное шрамами тело, и отчего-то хотелось взвыть, видя его улыбку, предназначенную для солдат, и холодные как лед глаза. Ровно через семь часов, как и приказал Его Величество, я открыл портал, и в наш двор хлынула молчаливой лавой личная гвардия Его Величества, в сопровождении двух десятков лучших столичных магов, в том числе и их магистров, а одним из последних из удерживаемого мной портала появился лично король Гордон II. Увидев его, я скептически хмыкнул, представив себе, какую бурю ему пришлось выдержать, чтобы удержать дома своего супруга и соправителя, а отец, заметивший мою ухмылку, погрозил мне кулаком. Полковник лично присутствовал при появлении нашего «козыря в рукаве». Заметив короля, он отдал честь и доложил. - Пока все тихо, Ваше Величество. - Хорошо. А у вас тут почему так тихо? - Я дал приказ ничем не выражать свой восторг по поводу прибытия подкрепления, чтобы не спугнуть их, - полковник кивнул в сторону стен, - раньше времени. Кроме того я не раскрыл секрета мага-пространственника, как и просил младший лейтенант Женье. - Мудрая мысль. Пойдемте, покажете что тут у вас и как. Думаю, в нашем распоряжении есть около часа, пока солнце не начнет подниматься. Штурм начался на рассвете. Одновременно с варварами у стен, на нас устремились огненные шары. Если бы не наши маги, этого штурма мы бы не пережили. Летящие огненные шары были остановлены земляным валом, взметнувшимся перед стенами крепости, а затем вспучившаяся земля просто обрушилась на головы нападавших. Дальше эстафету разрушения продолжила вода и огонь, а закончил ветер. Крики раненых и умиравших людей слились с ржанием испуганных лошадей, стремившихся убраться как можно дальше и топчущих своих всадников. Разгром был практически полным, выжить удалось двум-трем сотням варваров, находившимся дальше всего от крепости. - Открыть ворота! Как только ворота распахнулись, королевские гвардейцы и солдаты приграничной крепости единым строем ринулись вперед, сцепляясь с выжившими в рукопашную. Некроманты тоже не остались в стороне. Поднятые ими павшие варвары послушно двинулись на своих собратьев, не чувствуя более направленных на них ударов. Убить еще раз того, кто мертв, было совсем не просто. Во время этого нападения я находился на стене неподалеку от полковника, присматривая за ним. Мало ли что. Рядом с нами стоял Его Величество, но стоило нашим солдатам ринуться в атаку, как он в сопровождении охраны спустился вниз, оставив нас практически наедине. Полковник тоже повернулся, собираясь, видимо, последовать за королем, когда я увидел огненный шар, летевший прямо на нас. Крикнув, я метнулся вперед, но когда до полковника осталось всего два шага, огненный шар врезался в стену за его спиной. Стена зашаталась и начала проседать вниз, вместе с взмахнувшим руками полковником. Одним мощным прыжком я достал его, обхватив одной рукой за торс. Теперь мы падали вместе, но я, запаниковав, успел открыть портал под нами, в который мы и рухнули. Фредрик. Когда младший лейтенант Женье открыл портал, а затем затащил меня в него, я в первый момент не мог поверить в происходящее. А когда понял, куда именно затащил меня этот безумный мальчишка, чуть не рухнул в обморок. Честное слово. Оказаться в спальне короля в тот момент, когда он занимался любовью со своим супругом, да такое даже в страшном сне присниться не могло. К счастью я смог быстро взять себя в руки и объяснить Его Величеству причину, по которой мы посмели нарушить его покой. Гордон II оказался мужчиной вполне адекватным. Выслушав нас, он дал все необходимые распоряжения, и у меня появилась надежда, что эта ночь не станет последней для моих солдат. Вернувшись в крепость, я отправил половину солдат отдыхать, дав приказ смениться через три часа. Правда, младшего лейтенанта уговорить на отдых не удалось. Он тенью слонялся за мной по крепости, пока я ходил от костра к костру, поддерживая боевой дух в своих солдатах. Даже когда появился Его Величество с магами и своими гвардейцами, он по-прежнему маячил где-нибудь поблизости от меня. Когда наша победа стала уже очевидна, и Его Величество поспешил вниз, я тоже хотел спуститься, но, сделав всего три шага к лестнице, услышал крик и увидел бегущего ко мне Вальдина Женье. Практически сразу же за моей спиной что-то довольно сильно бахнуло, и я почувствовал, как поверхность стены подо мной просела, заваливаясь назад и утягивая меня за собой. В тщетной попытке сохранить равновесие я взмахнул руками, а в следующую секунду в меня врезался мой подчиненный, обхватив меня рукой поперек груди. При столкновении я немного развернулся и теперь видел, что мы оба падали со стены вместе с камнями. В голове пронеслось: «Десять метров, нам конец», но тут перед глазами что-то блеснуло, да так сильно, что я на миг ослеп, и мы таки рухнули на землю, причем первым с землей встретилось мое левое плечо. Боль вспыхнула во мне, и я провалился в темноту, услышав чей-то далекий крик. - Фредрик. Фредрик, очнитесь, - кто-то похлопывал меня по щеке, вырывая из блаженного беспамятства. Пришлось открывать глаза. Слабо освещенное каким-то желтоватым отсветом лицо младшего лейтенанта Женье, выступавшее из темноты, выражало обеспокоенность. - Что произошло? - Кто-то из колдунов успел выпустить огненный шар. Он врезался в стену, как раз там, где ты стоял. - А ты решил умереть вместе со мной? – попробовал я пошутить, но боль, вспыхнувшая в плече, при неловкой попытке пошевелиться, заставила меня закусить губу, сдерживая крик. Какие уж тут шутки. - Нет. Я успел открыть под нами портал, но, кажется, перестарался. - Что значит перестарался? И помоги, наконец, сесть, - на то, что подчиненный обращался ко мне на «ты», я решил не обращать внимания. Не в той мы оказались ситуации, чтобы заострять внимание на такие мелочи. Он помог мне принять сидячее положение, поддерживая весьма осторожно, за что я был ему искренне благодарен. - Перестарался – это значит, вложил слишком много силы, не задав при этом четких векторов перемещения. - И что? Куда мы попали? - В другой мир. ГЛАВА 6. Вальдин. Поддерживая полковника, чтобы он не упал, я еще раз просканировал окружающее пространство. Ошибки быть не могло. Мы в другом мире. Ну сами посудите, мы находимся в странном месте, что-то вроде леса, но в нем имеются каменные тропинки, а кое-где вдоль этих тропинок стоят столбы с горящими светильниками наверху. Причем, магией от этих светильников даже не пахнет. Я вообще тут магии практически не ощущаю. Так, крохи какие-то, по сравнению с нашим миром. - Н-да, такими темпами мне понадобится на восстановление дня три, не меньше. - Объяснись, - потребовал мой спутник по несчастью. - При перемещении я использую свой внутренний запас накопившейся во мне магической энергии. Но из-за того, что я уже открывал недавно портал, причем довольно большой, да и удерживать его пришлось долго, мой запас был сильно истощен. Пополнить его я не успел, а во время перемещения сюда выложился еще больше, так что теперь мой резерв практически пуст. Этот мир имеет мизерный магический фон, так что на восстановление минимального запаса, необходимой для перемещения энергии будет потрачено двое-трое суток. Это в лучшем случае. Извини. - За что? По сути, ты мне жизнь спас, а все остальное - прорвемся. - Прорвемся, - согласился я, - только теперь нам надо найти место, где можно провести эти три дня, не обращая на себя внимания местного населения. Чревато, знаешь ли. - Так помоги встать и пошли, - полковник подобрал ноги, собираясь подняться, но я удержал его на месте. - У тебя плечо повреждено. Надо посмотреть, может, я смогу помочь. Как можно аккуратнее я снял форму с плеча Фредрика. Быстрый осмотр, и я облегченно вздохнул. - Вывих. Я боялся, что перелом. Целитель из меня не получится, но вправить могу. Высвободив руку, я помог мужчине правильно согнуть ее в локте, а затем плавно, но достаточно сильно потянул, одновременно второй рукой вправляя сустав на место. Щелчок и рука встала на место. Во время этой процедуры полковник вздрогнул, но ни единого звука не сорвалось с его уст. Силён мужик. Впрочем, если вспомнить, что он перенес… - Теперь можно идти. По одной из тропинок мы добрели до забора. Впереди виднелись ворота, освещенные тусклым светом чужих фонарей. Мы направились было к выходу из этого непонятного то ли леса, то ли парка, когда в ворота зашла пожилая пара. Женщина опиралась на руку мужчины, и они медленно шли вперед. Чтобы избежать встречи с ними, мы, не сговариваясь, шагнули в сторону, прячась за какой-то куст. Когда пожилой паре осталось до нас с два десятка шагов, в ворота заскочил парень. Он бегом догнал пару, толкнул женщину на ее спутника, одновременно срывая с ее плеча сумочку. Женщина вскрикнула, падая на мужчину, успевшего ее подхватить, а злодей бросился бежать в нашу сторону. Знаю, что нам надо было вести себя тихо и не высовываться, но стерпеть подобное было выше моих сил. Выскочив наперерез этому уроду, я нанес удар ему в нос, отчетливо слыша как под моим кулаком хрустнула кость. Похититель взвыл, падая на колени, а я, забрав у него из рук сумочку, отдал ее пожилой паре, так и оставшейся стоять на месте нападения. Женщина, напуганная произошедшим, всхлипывала, а мужчина успокаивал ее, прижимая к себе. Протягивая им сумочку, я слышал за спиной торопливые шаги полковника. - Молодец, младший лейтенант, все правильно сделал. Фредрик. Одобряю. Все действия моего подчиненного – одобряю. Не дело это по кустам прятаться, когда женщину обижают, тем более, когда ее пора расцвета миновала. К таким женщинам надо относиться с уважением, а не воровать их вещи. - Молодец, младший лейтенант, все правильно сделал, - я положил ему руку на плечо, выражая свое одобрение, и в это время мужчина заговорил. Его слова звучали немного непривычно, это явно был другой диалект, но прислушавшись, можно было вполне понять, о чем он говорит. - Спасибо, молодой человек. Если мы можем чем-то вам помочь… - Может, чаю зайдете к нам попить? Мы с супругом приглашаем, – перебила его женщина. Замявшись, Вальдин вдруг ответил на том же диалекте: - Спасибо, было бы неплохо. Моему спутнику надо сделать повязку на плечо, и если у вас найдется подходящий кусок ткани, мы будем благодарны. - Ох, это такая малость, - женщина махнула рукой и оперлась на руку супруга, предложила следовать за собой. Пришлось идти обратно через парк, перешагнув через валяющегося парня, но это такая малость. - Откуда ты знаешь это наречие? – обратился я к подчиненному при первой же возможности. Вальдин смутился, но ответил, хоть и не до конца честно. - Научил… один знакомый. Поскольку чужие тайны меня не очень-то волновали, я кивнул, давая понять, что этот ответ меня вполне удовлетворил. Пройдя через странный лес, огороженный забором, мы оказались перед не менее странными домами. Прямоугольные высокие коробки с множеством окон. Непривычно и некрасиво. Но кого интересует мое мнение? В одну такую коробку мы и зашли. Узкие лестницы были бы вполне пригодны для обороны, если бы не перила, через которые можно было бы легко перебраться наверх. - В смысле обороны тут все плохо продумано, - тихо пробормотал я, но Вальдин меня все же услыхал. - Им нет нужды для обороны дома свои приспосабливать. Тут по-другому воюют. - Знакомый рассказывал? - Он. Пока мы, переговариваясь, следовали за пожилой парой вверх по лестнице, они подошли к одной из деревянных дверей, дама достала ключи из своей сумочки и отомкнула замок. - Проходите, пожалуйста. Хозяева оказались достаточно гостеприимными. Мужчина показал нам ванную и туалет, а затем, видя мое недоумение, тактично объяснил, как пользоваться всеми этими непонятными вещами. Нет, как открутить кран я знаю, а вот туалет у них – это нечто, я оценил его удобство и все преимущества. - И почему наши маги до такого не додумались? - Потому что тут властвует техника, а не магия, - шепнул мне Вальдин. Когда ознакомление с квартирой было окончено, хозяйка принесла нам небольшую белую коробочку с красным крестом на ней. Оказалось, что это нечто вроде походной аптечки. Вальдин извлек оттуда рулон тонкой материи, очень уж жидкой на вид, такое впечатление, что кто-то сэкономил на полотне и нитки продел в него через одну. Хозяйка обозвала это полотно «бинт». Вот из этого бинта Вальдин и соорудил для меня повязку, поддерживающую руку в подвешенном состоянии. - Прошу к столу! – позвала нас хозяйка и мы прошли на кухню, откуда приятно пахло чем-то жаренным. Кстати … - Мы не представились. Меня зовут Фредрик Фрост. Я полковник армии короля Соррии, Гордона II. А это мой подчиненный, младший лейтенант Вальдин Женье. - Петр Дмитриевич, - представился первым мужчина, поднявшись из-за стола, - сейчас пенсионер, а в прошлом был инженером. Моя супруга Мария Олеговна, также пенсионер, а в прошлом учительница. - Весьма рады познакомиться, - вежливо поклонившись хозяевам, хоть я и не понял, кто такой инженер, мы присели на указанные места за столом. Хозяйка быстро подала на стол горячий жаренный овощ по имени картошка. А к нему были маленькие кусочки мяса и колбасок. Видимо семья эта жила не очень обеспечено, так что я старался не налегать особенно на еду, кто знает, может это их последние продукты. А вот хлеб мне понравился. Свежий и пахнет хорошо. Чай, так назывался горячий напиток, поданный после основного блюда, тоже был ничего, бодрящий. Закончив ужин, я хотел было откланяться, все-таки нам надо было найти место, где можно будет переждать три дня, пока у Вальдина не восстановится магический резерв. - Может, переночуете у нас? – вдруг обратился ко мне мужчина. - Я вижу, вы не местные. В гостинице мест никогда нет, а у нас комната пустует. Сын наш… далеко, вот и… - Там правда один диван, но у нас есть раскладушка, - поддержала мужа Марья Олеговна. Отказываться было глупо, так что переглянувшись с Вальдином, мы согласовали, и я принял решение. - Будем весьма благодарны. Нам всего на три дня нужно пристанище. - Да хоть на неделю, - рассмеялась женщина, - пойдемте, покажу вам комнату. Первое, что бросилось в глаза, когда я вошел в комнату хозяйского сына, был большой портрет смеющегося юноши. Смутно знакомое лицо чем-то привлекло мое внимание, а идущий следом за мной Вальдин ахнул. - Стас? Вальдин. Я смотрел на знакомое лицо, и не верил себе. Это же надо было попасть в дом к родителям соправителя отца. Он мне много рассказывал о них, но я никогда не думал, что когда-нибудь смогу сам с ними познакомиться. - Вы знаете моего сына? Женщина смотрела на меня огромными глазами, в которых блестели слезы, а ее рука прижата к груди, словно женщина пыталась сдержать сердцебиение. - Э-э, ну, немного. И полковник смотрел на меня с немым вопросом в глазах. Делать нечего, надо сознаваться. Я кивнул на рисунок. - Прибавь несколько лет и надень на голову золотой венец. Полковник перевел взгляд на рисунок. Внимательно посмотрел на него, а затем побледнел и начал медленно и тихо материться. Узнал. ГЛАВА 7. Вальдин. Два дня мы были, что называется, дорогими гостями. Я рассказывал хозяевам об их сыне, естественно опустив титулы, и супружество с королем, а они нас за это поили, кормили и готовы были чуть ли не на руках носить. Полковник же очень увлекся их телевидением. Все выспрашивал принцип работы и очень сокрушался оттого, что у нас такого нет. И что больше всего увлекало этого сурового воителя? Никогда не поверил бы, не увидь своими глазами. МУЛЬТИКИ! Я-то думал он фильмы про войну смотреть будет, а он с упорством старого ишака щелкал кнопками пульта, так называется коробочка, чтобы переключать каналы, пока не находил очередной мультик. Вот тогда вояка со шрамами по всему телу замирал и с восторгом ребенка смотрел на рисованных героев со смешными голосами, при этом иногда обращался ко мне, требуя пояснить какое-нибудь непонятное слово. Все-таки языки наши немного отличались, а я, благодаря Стасу, мог более свободно объясняться с хозяевами. Машины и автобусы полковнику совсем не понравились, и вообще весь городской запах заставлял его кривиться и спрашивать: когда мы, наконец, вернемся домой? Да мне и самому уже хотелось вернуться. Родители там наверняка сходят с ума, пока я тут отдыхаю. Благо осталось совсем немного. Каждое утро я проверял свой магический запас. Энергия хоть и медленно, но восстанавливалась. - Думаю, завтра утром можем отправляться домой, - оповестил я всех присутствующих за завтраком. Полковник облегченно вздохнул, а родители Стаса вдруг засобирались куда-то, сообщив нам, что будут только к вечеру. - Обед в холодильнике, разогреете сами, - велела нам Мария Олеговна, перед тем как уйти. Искусство пользоваться электропечкой я освоил в первый же день, так что проблем возникнуть не должно. Часа два мы смотрели телевизор, потом я пошел в комнату Стаса, перебирать в очередной раз его книги и жалеть о том, что не научился читать на его языке. Буквы у нас все-таки сильно отличались. Так прошло еще около часа. А потом, выходя из комнаты, я услыхал, как в ванной льется вода. Душ – еще одно пристрастие Фредрика. Проходя мимо двери, ведущей в ванную комнату, хотя я бы ее назвал скорее каморкой, очень уж размеры у нее были маленькие, я вдруг представил себе, как замечательно должен выглядеть полковник под струями сбегающей по его обнаженному телу воды. От представленной картины у меня чуть слюнки не побежали. Отодвинуть защелку с помощью магии было пустячным делом. Приоткрыв эту самую дверь, я увидел, что представленная мной картина не сильно отличалась от действительности. Полковник стоял ко мне спиной, запрокинув голову и подставив лицо под струи воды. От увиденного мой «друг» в штанах чуть не лопнул, а дальше тело действовало само без участия мозга. Быстро скинув с себя всю одежду, я шагнул в ванную комнату и остановился, с жадностью разглядывая того, кто нравился мне все больше и больше. Еще шаг, и я оказался за его спиной. Только тогда полковник заметил меня. Он замер на миг, я буквально видел как напряглось его сильное тело, и я коснулся губами его шрама на плече, заставляя Фредрика вздрогнуть. - Ты уверен? - Более чем, - ответил я и последовал за шрамом вниз, добираясь до лопаток, - ты мне с первого взгляда понравился. - Вальдин, ты еще так молод. Зачем тебе старый вояка с израненным телом и душой? - полковник попытался отстраниться, но перед ним стена, а позади я, так что все его слабые попытки избежать соприкосновения наших тел – безрезультатны. - Затем, что я восхищаюсь этим телом и душой. Я нашел еще один шрам, и снова исследовал его губами и языком. Фредрик тихо охнул, а затем сделал резкое движение, назад и в сторону. Миг, и вот я уже стоял на его месте, только лицом к вжимающему меня в стену полковнику. Его губы впились в мой рот, подчиняя и порабощая, а я позволил ему это, потому что мне нравился его властный напор. Раньше я всегда был сверху, а теперь… Я сходил с ума, чувствуя как его руки спускались по моей спине, пока не достигли ягодиц, и крепкие пальцы смяли их, едва не оставляя синяки на коже. И все это не прекращая поцелуев. Два пальца пытались войти в меня, но без смазки и соответствующей разработки – это весьма болезненно, так что я тихо вскрикнул, но не стал протестовать, а попытался расслабиться и впустить его в себя. Вместо этого Фредрик отстранился. - Вы ведь еще никогда?.. - Так – нет. Но я хочу, чтобы именно ты… - судорожно вздохнул и впился в него поцелуем, всем телом демонстрируя свое желание продолжить. Его тело не осталось безучастным. Я чувствовал, как твердый член полковника уперся мне в бедро, и инстинктивно двинулся, потираясь о него, чувствуя, как его жар стал распространяться по моей коже. - В спальню… Нам надо в спальню… - прошептал мне на ухо Фредрик, тяжело дыша и отстраняясь от меня, - стоя и без подготовки – это не для тебя. По крайней мере, не в первый раз. Боги, он подумал обо мне! Хочет, чтобы мне было хорошо! Хочет позаботиться обо мне! Если это не любовь, то что-то очень на нее похожее. Правда? Я счастлив. Как же я счастлив! Фредрик. Понимание того, что для парня это будет первый раз, остудило мою больную голову не хуже холодной воды. Я выключил воду, вытер его и себя полотенцем и попросил его вернуться в нашу комнату. - Я сейчас, надо взять кое-что. Он понятливо кивнул и, подняв раскиданную под дверями одежду, ушел в указанном направлении, а я, взглянув на его гибкое обнаженное тело, чуть не взвыл, словно дикий зверь увидавший добычу. - Смазка. Нужна смазка, - только это отрезвляло меня, заставляя отвлечься. Быстро отыскав на кухне жидкое масло, на котором хозяйка жарит мясо и овощи, я, чуть ли не бегом, устремился туда, где он ждал меня. А он ждал. Лежал на диване, скромно прикрыв самое сокровенное уголком клетчатого покрывала, но скрыть вполне явно выпирающий интерес к тому, что скоро будет происходить, у него не получалось. И я был рад этому. Телом нельзя лгать. Он хочет меня. Хочет. И это заставляло мое сердце биться чаще. Наши поцелуи и ласки заставляли обоих терять голову, но не настолько, чтобы я забыл об осторожности. Я медленно стал готовить его к самому сладкому моменту, пока не понял, что ждать дольше просто выше моих сил. Вальдин перевернулся на живот, изящно изгибаясь, и я начал проникать в его скользкое от масла нутро. Он стонал, но когда я попытался остановиться, чтобы дать ему возможность привыкнуть, Вальдин сам насадился на меня до конца, и не сдержал крика боли. - Глупый, зачем так? - Я… и так… слишком долго… ждал. Изогнувшись еще сильнее, юноша тихо простонал: - Двигайся-а. Пожалуйста. И я выполнил его просьбу. Сладкий, горячий, тесный, мой! К разрядке мы пришли практически одновременно, разве что мой партнер опередил меня на долю секунды. Вальдин Разбудил нас звук захлопнувшейся входной двери. Судорожно подскочив на диване и нечаянно задев локтем его больное плечо, я взглянул на часы. - Шесть. Вот это поспали. - Вот это потр… отдохнули, - поддержал меня Фредрик. - Мальчики, - голос хозяйки бодрый и радостный заставил нас притаиться под покрывалом, молясь, чтобы она не вздумала зайти, - мойте руки и готовьтесь к ужину. За столом мы собрались все вместе. Курочка, заранее замаринованная и быстро зажаренная, была подана хозяйкой с рисовой кашей, и оказалась выше всяких похвал. - Просто пальчики оближешь, - похвалил Фредрик кулинарный талант хозяйки, примериваясь к новому куску. - Кушайте на здоровье. Добрая женщина подкладывала нам все новые и новые кусочки, но по ее глазам я понял, что она хочет о чем-то меня попросить. Хочет, но явно стесняется. Значит, надо помочь. Подтолкнуть немного. - Я выполню любую вашу просьбу, Мария Олеговна. Не сомневайтесь. - Ох, - женщина переглянулась с мужем и, смущенно улыбаясь, попросила, - не могли бы вы прихватить с собой маленький гостинец для нашего сына? - Без проблем, - заверил я ее - все, что пожелаете. Услыхав это, родители Стаса заулыбались, а Фредрик почему-то бросил на меня странный суровый взгляд. Не понял. Он против? Почему? Причину его странного взгляда я понял несколько позже, когда мы снова оказались наедине в нашей комнате. - Вальдин, а нельзя их взять с собой? Ты ведь смог целую армию переправить в крепость, неужели не прихватишь с собой двух стариков, скучающих по сыну? Тем более, насколько я понял, он тоже о них вспоминает. Подобная мысль мне даже в голову не приходила. Ай да полковник. - Конечно, я могу. Главное портал открыть, а там хоть двое, хоть четверо, невелика разница. На том и порешили. Утром я сообщил родителям Стаса о том, что у них появился шанс повидаться с сыном, а может и остаться жить рядом с ним. А заодно пусть сам и расскажет им о своем замужестве. А я посмотрю. Интересно же. Кстати, гостинец, что родители собирались передать сыну – это целая сумка клубничного и персикового варенья. У нас таких ягод, или что это такое, нет, так что подарок получился бы знатный. Пока мы тут гостили, я успел распробовать и то, и другое, так что теперь тешил себя надеждой на баночку варенья (а лучше две), в знак признательности. Сборы не заняли много времени. В случае чего я ведь и вернуться сюда смогу. Все-таки маг-пространственник я или где? Да и закон о двух перемещениях на меня не распространяется. Что несказанно радует. - Все готовы? Куда перемещаемся? – я посмотрел на полковника, одергивающего форму. - В крепость. В мой кабинет сможешь? - Запросто. Я свел воедино пространственные векторы, влил силы в заклинание, и вот уже передо мной распахнулся переход между мирами. Я пошел первым и практически сразу попал в объятья отца. - Мальчик мой, как же я волновался. - Э-э, Ваше Величество, я не один, - попытался я образумить монарха, но он плюнул на все мои попытки вырваться, а тут еще одна дополнительная пара рук образовалась на моей спине. - Мы чуть с ума не сошли, пока ждали тебя. О-о, а это дядя Стас. Именно в этот момент Мария Олеговна с супругом и огромной сумкой, звякающей стеклянными банками, появились в кабинете полковника Фроста. Сейчас будет ему подарочек. - Сынок? Сыночек! - Мама? Папа? Вы… Ну вот, что я говорил? Теперь меня прекратили обнимать в четыре руки, зато начали обнимать кое-кого другого. Его Величество огромными глазами смотрел на счастливую встречу своего супруга с родителями, а я, вывернувшись из его объятий, тихо отодвинулся в сторону. Такое чудо лучше наблюдать с расстояния. Вот и полковник появился. Весьма кстати. Закрыв портал, я продолжил наблюдение за происходящим в кабинете. Полковник мигом оказался около меня, переводя взгляд с короля на его супруга. Отец, между прочим, долгим терпением не отличается. Ну, вот, что я говорил. Уже откашливается. - Любимый, представь меня своим родителям. Дальше пошли охи-вздохи, взаимные заверения в уважении и любви к ближним своим, и прочие радости жизни. Когда всеобщий оптимизм, вызванный знакомством и тем фактом, что Стас супруг мало того что мужчины, так еще и короля, пошел на спад, я понял, что мне пора вставить свои пять копеек. И ведь время самое подходящее. Вот только полковник меня опередил. - Ваше Величество, я прошу у вас разрешения, перевести младшего лейтенанта в адъютанты. Мне как раз нужен такой инициативный, умный и разбирающийся в бумагах помощник. Приятно, черт побери (как говорит дядя Стас), когда тебя так ценят. Король посмотрел на меня, чуть приподняв бровь, и я едва заметно качнул головой, показывая, что полковник не в курсе наших семейных отношений. Потом сюрприз будет! - Согласен. Только одно «НО». Со вчерашнего дня офицер Женье получил лейтенантское звание. С повышением, молодой человек. От радости я чуть не подпрыгнул, но так как я давно претендовал на звание взрослого, пришлось сдержать свой темперамент. Важно поклонившись и поблагодарив за высочайшую милость, я последовал за полковником, проводить инспекцию крепости. Встречи встречами, но о службе нельзя забывать. А вечером… пожалуй, мы с полковником найдем как отметить свое возвращение наедине. Надо только отца и прочих гостей из крепости спровадить. Тем более, что тесть с тещей в гости пожаловали. Или свекор со свекровью? Надо будет позже разъяснить этот вопрос, все-таки до отца официально подобные браки не оформлялись. Нет, какой я все же молодец! Мог бы, сам себя расцеловал. Всех спас, звание получил, да и себя любимого не обделил. Вон, какого красавца себе отхватил. Знатный из него выйдет соправитель. Надо только постепенно приучать его к этой мысли. О-очень постепенно. МАЛЕНЬКИЙ ЭПИЛОГ. Четыре года спустя. Королевский дворец Соррии. - Вальд, что значит Гордон - твой отец? Как это? - Ну да. Завтра меня официально объявят наследником. Вот я и решил сказать тебе заранее. - Это называется заранее?! Ты четыре года меня за нос водил! Как ты мог?! - Да ты при одном упоминании папы Женье чуть в обморок не падал, как же я мог сказать про то, что он мне не родной? - Как ты не понимаешь?! Я же сын мятежника. Я в плену был. Его Величество никогда бы не позволил… - Уже позволил. Успокойтесь, генерал. Завтра будет объявлено не только о моей истинной родословной, но и о нашем обручении. Четыре года – неплохой способ проверить свои чувства, как думаешь? Или ты меня не любишь? - Не мели чепухи, конечно, люблю, иначе не полез бы к этим варварам, спасать твою задницу. - Тогда поцелуй меня, потому что я тоже тебя люблю, и… Глухие звуки, свидетельствующие о примирении влюбленных, заставили короля, самым беспардонным образом подслушивающего под дверью, улыбнуться. - Ну как они? – тихий шепот на венценосное ухо заставил его испуганно подскочить. Грозно глянув на своего супруга и соправителя, король махнул рукой, приглашая его пройти дальше по коридору. Когда супруги отошли от дверей, за которыми обосновались наследник престола с женихом, король вздохнул. - Все хорошо. Мальчик пошел по стопам своих предков, и поражает даже меня своей настойчивостью. Неугомонный. - Еще скажи, что тебя это не радует. Или тебе жених его не нравится? - Нет, он довольно неплох, просто иногда больно осознавать, что твой сын уже вырос и проявляет настойчивость и самостоятельность. - Увы, нельзя оставаться вечно молодыми. - Нельзя. Пройдя еще немного в тишине, взявшись за руки, супруги зашли в свою спальню. - Твои родители приедут? Как им, кстати, на нашем острове? - Нравится. Приедут. Кстати, отцу все-таки удалось вывести сорт клубники, прижившийся на островах. Персики в дворцовом саду обещают дать неплохой урожай, а картошка у наших подданных вообще идет на ура. Подумать только, всего четыре года назад об этих продуктах тут никто даже не слыхал. Вспомнив вчерашний прием посольства Лустинии и ужин, посвященный их прибытию, на котором впервые на общий стол были поданы блюда из картофеля, а особенно то, как послы чуть не обвинили королевскую чету в желании отравить все посольство, король прыснул со смеху. - Интересно, что они скажут завтра, на банкете, когда им подадут засахаренные персики со взбитыми сливками? Переглянувшись, супруги расхохотались, вспугнув голубя, присевшего было на подоконник королевской спальни. Недовольная птица поднялась в темнеющее небо, собираясь поискать более спокойное место для сна, а то от этих странных созданий, которые люди, всего можно ожидать. КОНЕЦ.