Я всегда тебя любил...

      В тишине комнаты можно было услышать, как капает из крана вода, как тикают настенные часы, как за окном воет ветер, как играет тихая мелодия. Одинокая комната. Она почти вся разрушена. Целым осталась только музыкальная шкатулка. Парень завороженно слушает музыку. Эта музыка навевает на него очень много тёплых воспоминании. Она напоминает ему его солнце. Солнце, которое погасло. Ичи… его Ичи умер. И это всё его вина. Перед аварией они сильно поругались.       День с самого начала не задался. В прошлую ночь он снова сильно напился, а всё из-за того, что его компания обанкротилась. Поэтому он отправился утешить своё горе алкоголем. Он помнит, как зашёл в свой любимый клуб «Лас-Ночес»(я правильно напечатала?), помнит, как заказал виски, затем в ход пошёл мартини, после — несколько кружек коньяка, затем, вроде, начал пить водку, а дальше пустота. Сколько бы Гриммджо не пытался пошевелить своими извилинами, он не смог вспомнить, что дальше было. — Блин, голова раскалывается. Сколько это я выпил? Я даже не помню, как добрался до своей кровати, — севшим голосом приговорил парень. Он медленно открыл глаза. Первое что он увидел, это белый потолок его комнаты. Он любил белый цвет. Гриммджо повернулся на другой бок, в надежде поспать ещё немного. И тут его взгляд наткнулся на парня, лежащего рядом. Было видно, что парень крепко спал по его размеренному дыханию. Всё тело парня было полно засосов и еле заметных синяков, что говорило о бурной активности ночи. Гриммджо в непонятках поднялся с места. Из-за резких движении спина начала болеть. Он посмотрел в зеркало на весь рост, стоящей около кровати и обомлел. Его спина была в царапинах, а на шее виднелись несколько засосов. Его голову как током пробило, и он начал вспоминать, что натворил.       Вчера он сильно напился и не мог самостоятельно пойти домой, поэтому ему помог добраться домой Ильфорте. Ильфорте — его секретарь. С первого его дня работы Ильфорте влюбился в своего босса и всегда старался его добиться. Флиртовал, всегда мешал своим присутствием, старался впечатлить своего босса, и коснуться его. Грим пытался не обращать на него внимания, ведь у него дома есть его солнце, красивое, яркое и очень ревнивое. Грим всегда старался не ходить по левым сторонам, ведь он впервые не хочет кого-то потерять. Поэтому, когда Ильфорте снова начал свои попытки соблазнения, он сообщил ему, что у него уже есть любимый человек, и чтобы он больше не старался. После этого, казалось, парень отстал. Но когда Грим вчера напился и по-пьяни сказал, что Ичи ушёл на неделю в Америку, Ильфорте не мог не воспользоваться моментом, хоть ему и сообщили, что его не любят, он не перестал надеяться. И в этот вечер он всеми силами пытался воспользоваться этим шансом. Он помнил, как они зашли в квартиру и уложили его в кровать. Затем его начали медленно раздевать и покрывать его тело невесомыми поцелуями. Вот Ильфорте оседлал его бёдра и стал поглаживать его немалый член через ткань боксёров. Гриммджо от этих действии застонал, что говорило о нескольких дней воздержания. Пьяная голова Грима упрямо видело перед собой Ичиго. Как он игриво целует его и провоцирует на действия. Вот его Ичи уже стонет под ним, выгибаясь от незатейливых ласк. Грим не выдерживает и вставляет в него сразу два пальца, начиная разрабатывать его дырочку. Когда его партнёр со стонами начинает насаживаться на его пальцы, прося больше, он резко выдёргивает свои пальцы и входит в это податливое тело, слыша под собой тихий вскрик боли. Но вскоре боль исчезает, а вместо него появляется удовольствие. В его глазах Ичиго начинает выгибаться и стонать его имя. Это стало для него знаком, и он стал вдалбливаться в это податливое тело, рычать, ласкать и ставить свежие засосы. Первым не выдерживает Ильфорте, кончая, испачкав живот. А следом Гриммджо, не выдержав напора сокращающихся стенок ануса. — Бля! Что я натворил?! Сегодня же приезжает Ичи! — в этот момент дверь в спальню тихо скрипнула, показывая парня с рыжими волосами. Было видно, что парень в шоке от увиденного. Впервые в жизни Гримджо почувствовал, как земля уходит из-под ног. Ичиго с болью смотрит на него, не смея что-либо сказать. В его глазах полно слёз. Он тихо разворачивается и хочет уйти, как его останавливает рука Грима, перехватившего его руки. — Ичиго, стой… я могу всё тебе объяснить. Вчера я сильно напился и… — начинает оправдываться Грим, но его прерывает голос Ичиго — Я понял… Как же я был глуп, думая, что ты любишь меня. Я всегда чувствовал чужой запах на тебе, но убеждал себя, что это ничего не значит. Но… как же я ошибался… я должен был понять это раньше. А я… я из-за тебя поругался со своей. Из-за сильного волнения мама не выдержала и умерла от остановки сердца. Я ушёл, чтобы пойти на её похороны. Тебе я ничего не сообщил, чтобы не волновать. Ведь ты… ты… — у Ичиго от слёз сел голос. — Ичи… я… прости меня… Ичи… — НЕТ! БОЛЬШЕ НИЧЕГО НЕ ГОВОРИ. Дай мне тихо уйти, — опустив голову, сказал парень. Одевшись, Ичиго открыл дверь и хотел уйти, как остановился и произнёс: — Я всегда тебя любил… и даже если не любишь, всё равно буду любить… — и ушёл, оставив его одного. На несколько минут в доме ничего не слышалось. Тишина. Пусто. Гриммджо чувствовал, как будто у него сердце вырвали. Послышались шаги. Это Илтьфорте — Грим… — тихо позвал его он. — … Уйди… оставь меня одного… — Гриммджо еле сдерживался, чтобы не взвыть. — Гриммджо… — УХОДИ, Я СКАЗАЛ!!! БОЛЬШЕ НЕ ХОЧУ ТЕБЯ ВИДЕТЬ! — прокричал он. Ильфорте испугался и, спешно одевшись, вышел из квартиры. Таким злым он его ещё не видел.       Гриммджо постоял так немного, потом начал крушить всё вокруг: стол, стулья, горшки. Остановил его телефонный звонок. В надежде что это Ичи, парень, не смотря на экран, принял вызов. — Алло, это Гриммджо Джагерджак? — Да, — довольно грубо ему ответил — Вы знакомы с Ичиго Куросаки? Он сейчас в городской больнице, попал в аварию…— мужчина ещё что-то говорил, но Гриммджо его не слушал, он не мог в это поверить. Его Ичи, его солнце сейчас в больнице. Как такое может быть? — Как он? — еле слышно спросил он. — Состояние тяжелое. Вы можете прийти?— спросил мужчина. — Я сейчас выйду. В какой он палате? — 315… Гриммджо бежал, как будто за ним кто-то гонится. Он даже забыл о своей машине и понёсся в больницу. Он не помнит, как добрался до больницы и спросил у регистратуры направление. Он сразу же влетел в палату, хоть его и пытались остановить. И то, что он увидел перед собой ему не понравилось. Ичиго, почти весь перебинтованный, лежал на койке в кислородной маске, с системой. Он был еле живой. Вот он повернул голову в его сторону и посмотрел на него. Карие, коньячные, глаза смотрели на него с счастьем и сожалением. В этих глазах Грим не увидел ни капельки злости, отвращения или неприязни. Он пытался ему что-то сказать, но маска ему мешала. Видя это, Грим сразу метнулся к кровати. — Ичи береги силы. Тебе нельзя… — беря его за руку, сказал он. Ичиго помотал головой и дрожащими пальцами снял маску с лица — Грим… Прости… меня… — еле слышным голосом произнёс он. У Гримма сердце кровью обливалось, когда он видел своего любовника таким. — Не… делай… такое… лицо… Мне нравится… когда ты… улыбаешься, — он не мог не выполнить его просьбу, поэтому Грим натянуто улыбнулся. Видя как Грим пытается улыбнуться ему, парень и сам улыбнулся, слегка приподнимая уголки губ. Дрожащей рукой он дотянулся до его щеки и чуть погладил, стирая непрошенные слёзы. Послушался писк аппаратов, и сердце Ичиго остановилось. Он умер с улыбкой на лице.       Вот уже прошло два года. И каждый раз, в день его смерти, Гриммджо напивается и крушит весь дом. После сидит в углу и тупо пялится в одну точку, слушая мелодию шкатулки…

Как жаль, что время нельзя повернуть вспять…