Зазеркалье

Не совсем уже трезвый Моринага сидел в баре. Подперев рукой голову, он скучающим взглядом следил за веселящимися на танцполе парочками. Полуголые девушки так и льнули к готовым оценить по достоинству все их прелести парням. А ведь когда-то он и сам мог вот так вот плясать ночь напролет. Когда-то… От унылых размышлений его отвлек голос Юки, бармена, протиравшего и без того идеально чистые стаканы белоснежным полотенцем.  — Да что с тобой сегодня такое, Тецухиро?  — А, всё в порядке, — сразу встрепенувшись, улыбнулся тот. — Устал, наверное просто.  — Шел бы ты домой да поспал, — Юки оглядел своего хмурого посетителя критическим взглядом. — У тебя синяки под глазами скоро темнее волос будут. Слабо улыбнувшись шутке, Моринага собрался было расплатиться и действительно направиться домой, как в кармане джинсов завибрировал мобильник. Тецухиро взглянул на экран: «Хирото» Тяжело вздохнув, он взял трубку.  — Алло! Ну где ты? — голос Хирото как всегда жизнерадостный.  — В баре. Пью пиво.  — Один? — тон голоса ни капли не изменился.  — Нет, с Юки, — а ведь он не рассказывал Хирото про Юки. Хирото не знает, что Юки просто бармен в этом баре.  — Когда вернешься?  — Поздно. Посижу еще. Юки хороший собеседник. «Ну давай же, Хирото, наори на меня… Потребуй, чтоб я немедленно вернулся домой… Скажи, что скучаешь… Спроси хотя бы, кто такой Юки…»  — Так мне опять ложиться спать без тебя? — в трубке проскользнули капризные нотки. Моринага отрешенно прикрыл глаза.  — Да. А если не хочешь, то можешь дождаться меня, — не дожидаясь ответа, он нажал на сброс. Потом тряхнул головой, поднялся и направился в уборную. Холодные брызги воды из-под крана немного вернули его к реальности. А что в ней, в этой самой реальности? Та ли эта реальность, которой он желал и к которой так стремился? К чему они с Хирото пришли за этот год? Их жизнь превратилась в один сплошной и нескончаемый розовый поток. Нет места ревности. Зачем, если есть доверие? Нет никаких ссор. Любые разногласия решаются ближайшей ночью в постели. Не нужно торопиться домой. Хирото и сам прекрасно готовит. Секс каждую ночь. Казалось бы, чего еще желать? Но всё познаётся в сравнении. То, что раньше казалось недостижимым, стало реальностью. То, что раньше собиралось по бесценным крупицам, превратилось в обыденность и от этого потеряло всякую исключительность. И самое главное, Моринага больше не чувствовал, что действительно кому-то нужен, что кому-то без него действительно будет плохо. Он поднял глаза и взглянул на себя в зеркале. Оно отражало усталого парня с действительно страшными синяками под глазами. Надо больше спать. Но как, если каждую ночь Хирото требует своего? А ведь он, Тецухиро, работает куда больше и работа его куда сложнее и серьезнее, чем работа бармена. Жаль, Хирото никогда нигде, кроме баров не работал и ему невозможно ничего объяснить. Видимо, он всё-таки слишком много выпил. Всё поплыло перед глазами, Моринага схватился за раковину. Придя в себя, он снова взглянул в зеркало. Кое-как сфокусировавшись, Тецухиро шокировано отшатнулся. С той стороны зеркала на него удивленно взглянул растерянный, растрепанный, но улыбающийся парень с сияющими глазами. И еле-еле слышно, как будто далекое эхо, в голове зазвучал знакомый голос: «Вечно ты не говоришь о том, что тебе плохо, пока вот так вот пластом не свалишься!» Но стоило Моринаге моргнуть, как видение исчезло. Вернувшись в зал, он расплатился, попрощался с Юки, вышел из бара и направился в ближайший парк. Домой к Хирото возвращаться не хотелось. Телефон молчал У него не было больше места, куда бы хотелось вернуться. Или всё ж таки было?.. *** Еле перебирая заплетающимися ногами, Соичи брел домой. Даже он понимал, что так работать вредно, что еще немного и он снова упадет в обморок. На этот раз от усталости. Но выбора не было. Неделю назад их университет выиграл очень престижный грант на исследования в области фармакологии. И эти самые исследования в добровольно-принудительном порядке доверили ему как восходящей звезде научного мира и гордости всея университета. И никого не смутило, что у него уже есть собственный проект, который нельзя бросить в самом разгаре. И то, что он по-прежнему работает один. И что на всё-про-всё у него всего полтора месяца. После ухода Касахары он в который раз отказался от помощников. Существуют люди, которых невозможно заменить кем-то другим. Но об этом Соичи старался не думать. Просто так, безо всяких посторонних мыслей он хранил в одном из лабораторных шкафов второй халат. Тот самый. Только Тацуми открыл дверь в квартиру, как в нос ему ударил аппетитный запах еды. Желудок требовательно заурчал. Но Соичи знал, что всё это иллюзия, что никто не ждет его дома с готовым ужином. И он был прав. Касахара всегда готовил только для себя. Не здороваясь с развалившимся на диване парнем, Тацуми прошел в ванную. Вымыв руки, он взглянул на себя в висящее над раковиной зеркало. Бледный, с растрепанными волосами, в мятой рубашке, ибо на утюжку не оставалось ни сил, ни времени. «И когда я успел стать таким?» — он стащил с волос резинку и зашел в душевую кабинку, надеясь, что теплая вода смоет с него хоть немного усталости. А душ всегда помогал ему привести в порядок свои мысли. Вот и сейчас, стоя под тугими струями, он пытался понять, что же с ним произошло. Ведь и раньше были и проекты, и завалы на работе, и внеплановая нагрузка. Но никогда раньше он не чувствовал такого сильного истощения. Привыкший всё анализировать Соичи собрался было заняться привычным делом и найти логичную причину всего происходящего. Но утомленный мозг отказывался работать. Вместо этого он подкинул в качестве ответа лишь одно слово: Моринага. Соичи вылез из душа и вновь подошел к зеркалу. Длинные мокрые волосы обрамляли и без того узкое лицо, делая его еще более исхудавшим. Обычно Соичи неосознанно гнал прочь мысли о своем бывшем кохае. Но сейчас он был не в силах сопротивляться сам себе. Действительно, всё дело в Моринаге. Они работали вместе практически с первых дней работы Тацуми в лаборатории. Ни один проект не обходился без его помощи. Практика показала, что он действительно незаменим. И потому-то он, Соичи, и выматывается так, что вынужден работать один. А почему один? А потому что никто не в силах помогать ему так же, как это делал его бывший кохай. И не только на работе. Сколько бы они ни работали, как бы ни уставали, дома Соичи всегда ждала вкусная еда. Да, именно благодаря Моринаге он смог стать тем, кто он есть. Запах еды пробирался даже в ванную сквозь неплотно закрытую дверь. Утомление дало о себе знать с новой силой. Соичи качнулся, но вовремя схватился за раковину. И на несколько секунд ему даже показалось, что вместо уже ставшего привычным изможденного отражения из зазеркалья на него презрительно взирает он прежний, полный энтузиазма цветущего вида парень с горящими глазами. Соичи непроизвольно коснулся зеркала, как будто это помогло бы ему стать тем прежним который остался где-то там, в прошлом по ту сторону зеркала. Коснувшийся кончиков его пальцев холод стекла вернул его к реальности. Последний раз глянув в зеркало, Соичи направился к выходу. В голове его невесело проплыла мысль, что парень по ту сторону зеркала сейчас тоже выйдет из ванны, и что его будет ждать вкусный горячий ужин и приятная компания. А что он? А он сейчас поползет на кухню готовить себе пресный рис с морепродуктами. На большее у него не хватит сил. Да и не было времени учиться готовить.  — Я, кстати, завтра сваливаю, — послышался за спиной голос развалившегося на диване Касахары.  — Давно пора, — не оборачиваясь пробурчал Тацуми. — И каких богов мне за это благодарить?  — Программа обмена подошла к концу. Ладно, я спать, — Касахра зевнул и направился в свою комнату. Промывая в дуршлаге рис, Соичи задумался о Касахаре. Их странные отношения перегорели так же внезапно, как и начались. Оба выплеснули друг на друга всю накопившуюся агрессию и потеряли надобность друг в друге. А завтра еще один изматывающий день. Сколько еще он сможет выдержать в таком темпе? А ведь основная и самая сложная часть исследований по гранту еще даже и не началась. Как же выдержать всё это? Где взять на всё силы? *** К концу второй недели исследований Тацуми начали жалеть даже уборщицы и охранники в университете. Раньше первого часа ночи он из лаборатории не уходил. И приходил едва за окном светало. Началась главная часть исследования. Один неверный шаг и вся работа насмарку. С раннего утра Соичи вихрем метался по лаборатории. Нужно было одновременно следить за поведением культуры под микроскопом, добавлять в дюжину чашек Петри нужные реактивы в строгой последовательности и управлять работой компрессора и термостата. Для одного человека это была просто непосильная задача. В выдавшиеся пять свободных минут Соичи обессиленно прислонился спиной к одному из лабораторных шкафов и прикрыл лицо руками. Перед глазами уже начинало плыть. Как дальше работать? Как всё успеть? Помочь ему могло лишь чудо. Вдруг совсем рядом раздался уже забытый, но такой знакомый голос:  — Семпай?.. «Ну всё… У меня уже глюки…»  — Вечно ты лезешь не вовремя! Уйди, глюк. Не до тебя.  — Семпай, это правда я! Я сегодня приехал в Нагоя и решил зайти к Вам… Соичи поднял голову и действительно увидел перед собой своего бывшего кохая. Глядя на его растерянно-взволнованное лицо, Тацуми вдруг почувствовал, как где-то глубоко внутри вновь пробуждается казалось бы навеки потухший тот самый неиссякаемый источник энергии, питавший его все прежние годы работы в лаборатории. Его глаза сверкнули и злобно сузились.  — Мо-ри-на-га… — почти ласково прошипел он. А потом увесистый кулак привычным движением обрушился на черноволосую макушку. — Изволь объяснить, где тебя черти носили весь этот год? Моринага только было открыл рот, чтобы ответить, как помещение наполнилось истошным писком требующего к себе немедленного внимания термостата. Еще полсекунды и компрессор в противоположном углу лаборатории тоже возвестил об окончании текущей операции. На вопросительный взгляд Тецухиро Соичи лишь бросил:  — Халат в шкафу. И унесся к компрессору. Не дожидаясь вопросов, Тацуми привычно отдавал команды.  — Культуру из термостата в чашу 8. В нее реактив B. Через полторы минуты D. Чашу 6 в термостат, 65 градусов на 30 минут. Моринага быстро исполнял все инструкции. Даже спустя год он отлично помнил правила порядка в лаборатории, раз и навсегда установленные семпаем, чтобы всё всегда было на своих местах и ориентировался тут как дома. Да и почему «как». За годы работы лаборатория стала для него вторым домом. А к Тацуми вернулась уверенность, что всё получится. *** Ближе к концу рабочего дня им наконец-то удалось переброситься парой слов.  — Так где ты был? — спросил Соичи, не отрывая пристального взгляда от микроскопа.  — А…Я…Это… Мне в S-фармацевтике работу предложили… Ну я и уехал… — про Хирото он решил не говорить.  — Ага. А сейчас почему приехал? — оторвавшись от микроскопа, Соичи потянулся, разминая затекшие от долгого сидения мышцы. Моринага залюбовался. Как же давно он этого не видел!  — Через месяц S-фармацевтика открывает филиал в Нагоя. И меня переводят сюда. Я…Я сам попросил об этом. А на этот месяц мне дали отпуск. Семпай, — Моринага, наконец решился задать интересующий его вопрос. — А что с Вами произошло? Вы же на ногах еле стоите! «А он не изменился», — с некоторым спокойствием подумал Соичи. Он вынужден был признать, что его бывший кохай явился всего несколько часов назад. И от одного его присутствия ему, Соичи, стало спокойнее. Не говоря уж о помощи .  — Исследования по гранту на меня повесили. И всем плевать, что у меня еще свой проект горит, — Тацуми снова начал было злиться.  — Семпай, у меня этот месяц свободен. Давайте я буду помогать Вам в лаборатории? Как же Вы один справитесь…  — Ты во мне сомневаешься? — глаза злобно сверкнули из-под очков. Но через секунду потухли, признавая правоту Моринаги. Он лишь устало вздохнул. — Ладно. Ты прав. Одному мне чертовски тяжело.  — Вот и договорились! — Моринага широко улыбнулся. Вот кому он действительно нужен! Вот рядом с кем его настоящее место! — Только мне бы материалы по исследованию почитать…  — Они дома где-то валяются… Толку от них, от этих бумажек… Кстати, — Тацуми повернулся к Моринаге и скрестил руки на груди. — А где ты остановился?  — В гостинице. А что?  — А то, что не хватало мне тебя еще по гостиницам вылавливать! — Соичи порылся в кармане джинсов и выудил связку ключей. Кинув их Моринаге, он вновь отвернулся к микроскопу. — Сегодня я дальше сам справлюсь.Иди забери вещи из гостиницы. Твоя комната свободна. Он решил не рассказывать про Касахару. Кто его знает, вдруг выдумает себе невесть чего и снова сбежит. А он ему, Соичи, нужен. Гад он такой.  — И пива купи! — успел крикнуть Тацуми прежде, чем Моринага успел закрыть за собой дверь. *** Впервые за две недели Тацуми ушел из университета раньше уборщиц. Он брёл по улице, глядя на разгорающиеся фонари и размышлял. Что сказать Моринаге? Как с ним вести себя? Он не знал. За этот год Моринага не особо-то и изменился. Но сам он, Соичи? Он уже не тот, что был год назад. Присутствие рядом Касахары заставило его многое переосмыслить, по-новому взглянуть на себя и окружающую действительность. Открыв дверь квартиры, первое, на что Соичи обратил внимание, это чистота. Пол был вымыт, обувь стояла на отведенной ей полочке, а пылившаяся в углу куртка аккуратно висела на вешалке.  — Я дома! Да, он дома. Дома, где его ждут.  — С возвращением! — из кухни выглянул как всегда улыбающийся Моринага. — Ужин почти готов! Тацуми слабо улыбнулся. Как будто и не было этого года. А может, и Касахара ему просто приснился? И Моринага как будто и не исчезал никуда. А если и исчезал, то больше уж точно никуда не денется. Кто его, идиота такого, отпустит. После ужина они сидели на диване, Моринага читал документацию по гранту, а Тацуми давал комментарии касательно практического его исполнения. Комнату освещал лишь торшер возле дивана, дающий достаточно света для чтения, да экран телевизора с почти что полностью уменьшенной громкостью. Вот очередная банка из-под пива отлетела в сторону. Соичи был доволен. Ему было на редкость уютно. Усталость за день и алкоголь давали о себе знать. Его начало клонить в сон. Удобно устроив голову на плече у Моринаги, он пытался сфокусироваться то на бумагах в руках у Тецухиро, то на экране беззвучно работающего телевизора. Заметив, что семпай клюёт носом, Моринага отложил бумаги.  — Семпай, — тихо позвал он. — Пойдемте спать.  — А? — сонно отозвался Соичи. — Да, пора уже. Спокойной ночи.  — Спокойной ночи, семпай! *** Спустя несколько дней заметно посвежевший Соичи в выглаженной рубашке и белоснежном халате торопливо шел по коридору в сторону лаборатории, где оставил Моринаге задание подготовить препараты для микроскопа на сегодня. Внезапно его окликнули:  — Тацуми-кун!  — А, доброе утро, профессор.  — Как продвигается исследование? — любезная улыбка профессора начинала раздражать.  — По плану.  — Я слышал, что Моринага-кун помогает Вам в этом. Это так?  — Да, профессор. Совершенно верно, — Соичи начинал подозревать, к чему тот клонит.  — Но Моринага-кун уже не числится у нас в университете, ему нельзя находиться в лаборатории, поэтому…  — Давайте начистоту, профессор, — перебил его Соичи. — Когда мне давали это задание, все прекрасно знали, что у меня уже есть один проект в работе.  — Да, но никто, кроме Вас… Вы же понимаете, что….  — Понимаю. Именно поэтому я не отказался. Но при этом в гранте чёрным по белому написано, что это исследование рассчитано на группу лиц. И всем было известно, что работаю я один. И что для одного человека справиться с этим проектом, не говоря уже о параллельном, задача практически непосильная, — Соичи уже с трудом сдерживал злость.  — Тацуми-кун, но Вы же сами отказались от ассистентов!  — А вот тут уже Вы, профессор, как никто другой, в курсе, что университет не может предоставить мне ассистентов, обладающих соответствующим багажом знаний и необходимой для данного уровня исследования квалификацией.  — Это так, но Моринага-кун…  — А Моринага в свой собственный отпуск вызвался работать добровольно. Я понимаю, что идеи научного альтруизма бесконечно далеки от всех вас и вам этого не понять, но сейчас вы все должны быть благодарны Тецухиро за помощь. И хотите вы или не хотите, но Моринага будет работать в лаборатории. А сейчас извините, я спешу.  — Но Тацуми-кун!..  — Отчет о проделанной работе я предоставлю Вам позже. Не оборачиваясь, Соичи дальше полетел по коридору. Разговор с профессором выбил его из равновесия. Да как они, теоретики, вообще смеют судить о том, кому работать в лаборатории, а кому нет! И да, не только они, но и сам он, Соичи, должен благодарить богов, пославших ему Моринагу. Как бы пафосно это ни звучало, но Моринга как-то незаметно стал тем столпом, на котором держится вся жизнь Соичи. Стоит только ему исчезнуть — и всё катится под откос. С такими мыслями Тацуми резко рванул на себя дверь лаборатории. И там его встретила привычная и уже почти родная улыбка его персонального альтруиста.  — А, семпай! Я как раз почти закончил последний препар… Семпай? Моринага удивленно оглянулся на застывшего в дверях семпая. Еще больше он удивился, когда Соичи быстро подлетел к нему и порывисто стиснул в объятиях. Прикрыв глаза, он набрал побольше воздуха и выпалил скороговоркой на одном дыхании:  — Ты знаешь, что мне тяжело говорить такие вещи, поэтому слушай внимательно, я повторять не буду. Спасибо, что ты есть, Моринага. Не смей больше никуда исчезать. Я ж подохну без тебя…  — Сем… Сем…пай… «Ну вот, опять ревет. Совсем не изменился…» — Соичи приоткрыл глаза, но тут же закрыл их обратно, набрав в легкие новую порцию воздуха.  — Ну чего ты ревешь… Хотя, если хочешь, реви, лезь невовремя… Только всегда будь рядом, слышишь, идиота ты кусок? — Соичи и сам уже плачет, глядя в зеленые глаза. — Если ты пропадешь снова, то я этого не переживу… И сам тянется к приоткрытым от удивления губам… *** Вечером Соичи как обычно выполз из душа. И снова ванная была полна аппетитно щекочущих ноздри ароматов. Подойдя к зеркалу, он принялся расчесывать мокрые волосы, красиво обрамляющие заметно посвежевшее лицо с еле проступающим румянцем на щеках. В памяти всплыло видение двухнедельной давности. Но теперь они поменялись местами. Голодный изможденный парень надежно заперт по ту сторону зеркала. Соичи вновь протянул руку вперед и коснулся своего отражения. Казалось, даже холодное стекло стало теплее. В такой позе его и застал Моринага, заглянувший сказать, что ужин готов.  — Семпай, с Вами всё хорошо?  — Моринага, а ты веришь, что можно попасть в зазеркалье?