Летний вечер с Мин Юнги.

Безоблачное небо плавно меняет персиковый цвет на алый. Золотистая поляна наслаждается предпоследними солнечными лучами на сегодняшний день. Отдаленные звуки присутствия кузнечиков и прочих насекомых едва слышны. По дороге, находящейся рядом с поляной, гудя, редко проносятся машины. Мы решили оставить наши велосипеды у дороги, потому что Мин Юнги не хотел мять траву и прекрасные цветы, которые почти закрыли свои прелестные лепестки и приготовились ко сну. Аккуратно поставив своего стального коня на подножку, Юнги поправил скрутившиеся лямки его рюкзака и пошел вперед, не дожидаясь меня. — Давай скорее, мы ведь все пропустим! Мне нужно еще плед постелить! — Недовольно сказал Юнги куда-то вперед, в пустоту. Закончив мучаться с колючками, зацепившимися за шнурки кроссовок, я побежала за юношей. Со спины он был ничем не примечательный, разве что его волосы, окрашенные в зеленовато-голубой, или как он сам выразился «мятный» цвет, привлекали внимание. Но его красивое лицо было запоминающимся. Чего стоили только его глаза! Но сам Мин Юнги никогда не признавал своей красоты. «Ты дурочка что-ли? Я? Красивый? Совсем рехнулась!» — говорил он, когда я вскользь напоминала ему о его внешности. Он быстро шел вглубь поляны, его глаза метались из стороны в сторону в поисках лучшего места для того, чтобы постелить плед. Я шла рядом, исподтишка любуясь его изящным профилем, освещенным лучами солнца. Вдруг Юнги остановился, снял рюкзак и, вынув из него пурпурный плед, аккуратно попытался постелить его, но это не увенчалось успехом. Плед не хотел ровно ложиться на довольно высокую траву. — Эй! Помоги мне! — Юнги держал за два угла, я потянулась за другими двумя, и мы плавно опустили ткань на пышную траву. Быстро скинув свои старенькие кроссовки, Мин аккуратно наступил на мягкую поверхность пледа и стал притаптывать находившуюся под тканью растительность. Когда Юнги посчитал, что все идеально, он достал из рюкзака еще один плед, который был чуть больше и синего цвета, и пригласил меня сесть. Избавившись от обуви, я тихонько присела рядом с ним. В воздухе повисли убийственные молчание и неловкость. — Как тебе видок? — спросил мятноволосый, набрасывая на наши плечи второй плед, — Я тут частенько бываю, и сейчас через… Хм… Шесть минут будет самое прекрасное зрелище, которое ты когда-либо видела, — Что делать эти шесть минут? — Юнги-я, как ты думаешь, скоро похолодает? Я, наверное, замерзну, пока до дома доеду? — я задала вопрос и посмотрела на его лицо, которое казалось золотистым, а его зеленые волосы поблескивали на солнце, и мне захотелось его обнять, что я и сделала в следующую секунду. Обхватив двумя руками его талию и уткнувшись в шею, я терпеливо ожидала ответа, даже не заметив, упавший с плеча, плед. — После заката, — он захватил ткань рукой, и положив мне ее на спину, снова укрыл нас. Шесть минут объятий пролетели, как секунда. Юнги пошевелился, тем самым заставил меня поднять голову и посмотреть на него. Встреча взглядов и он неловко устремляет свой взгляд в небо, где происходит самое прекрасное зрелище, которое я… Пропустила. Вместо наблюдения чудеснейшего заката я выбрала поцелуй. Нежный. Легкий. Первый. Коснувшись своими губами нижней губы Юнги и прикрыв глаза, я взяла его за руку. Он сжал мою ладонь крепче и, обняв меня свободной рукой, ответил на поцелуй. Нежность, нахлынувшая на нас в тот момент, расходилась внутри теплотой и превращалась в легкий заряд тока, когда мы касались друг друга. Честно сказать, я не помню сколько длился наш поцелуй, но когда мои ноги стали зябнуть, Юнги прекратил поцелуй, слегка отстранившись в сторону. -И что же ты натворила? — его вопросительный взгляд пронзил меня, а его и без того узкие, но прелестные глаза, сщурились до минимальных размеров, — Мы же пропустили всю красоту! Ради чего я сюда тащился? Ты меня лишила последнего летнего заката! — он возмущался, всматриваясь в уже потемневшее небо и сжимая мою руку. Он не понимал, что вся красота сейчас была сосредоточена в нем, и я любовалась ей. -Ну? Чего молчишь, виновная? — он, желавший услышать хоть какие-то банальные оправдания, кивнул в мою сторону. А я продолжала молчать и смотреть в его глаза, осознавая и обдумывая тот факт, что бесповоротно влюбилась в него, в Мин Юнги. Какие тут могут быть оправдания?